Па! (Звук пощечины).
Внезапно раздался громкий и четкий звук пощечины, на белоснежной щеке внезапно появился красный отпечаток руки. Люди, видевшие это, хорошо понимали, что Лян Юйся прилагает все свои силы, чтобы сделать это.
“Ты ведь уже знала раньше, что он придет, верно?”
Получив уведомление от слуг, Лян Юйся поспешно направилась к входной двери, затем она увидела противостояние между Чай Шэсяо и господином Ву. У нее не было достаточно времени, чтобы вмешаться, поэтому она увидела, что свадебный паланкин господина Ву вернулся в его поместье после того, как Чай Шэсяо обменялся с ним несколькими словами.
Полагая, что ее тщательный план теперь полностью провалился, Лян Юйся, очевидно, была в ярости, поэтому она пошла в маленький павильон Цуй Мяохэ чтобы выплеснуть свой гнев и, ничего не сказав, она замахнулась рукой, чтобы дать ей пощечину.
Эта несчастная девушка всегда была ее врагом, когда она только вышла замуж, чтобы добиться благосклонности мужа, она потратила некоторые усилия, чтобы понравиться Цуй Мяохэ. С большим трудом у нее наконец появилась собственная дочь, поэтому, полагая, что у нее уже есть кто-то, на кого она может положиться, она стала относиться к ней холодно.
На этот раз она уже давно всё очень хорошо спланировала и намеревалась продать Цуй Мяохэ, а деньги использовать, чтобы оплатить долги, которые накопил ее старший брат. Оставшиеся деньги она использовала бы для того, чтобы семья Цуй жила стабильно. В будущем она должна найти мужа для своей дочери, таким образом, эти мать и дочь, наконец, будут полагаться друг на друга всю жизнь.
Она не ожидала того, что её тщательно продуманный план неожиданно будет полностью разрушен на полпути этим Чай Шэсяо.
Она была взволнована и раздражена, и решила, что все было тайно устроено Цуй Мяохэ, новая враждебность и старая ненависть всколыхнули в ее сердце.
“О чем ты говоришь?” Внезапно получив пощечину, Цуй Мяохэ быстро поднялась, посмотрела в свирепое лицо своей мачехи.
“Ты же знала, что Чай Шэсяо придет сегодня сопровождать невесту, верно?”
Это была ее беспечность, она должна была предвидеть это после того дня, когда увидела защиту Чай Шэсяо по отношению к Цуй Мяохэ, что эти двое подружились.
Но в то время она считала, что Цуй Мяохэ категорически против того, чтобы выйти замуж в семью Чай и когда она посадила Цуй Мяохэ под домашний арест, она не видела, чтобы приходил Чай Шэсяо. Она считала, что отношения этих двух людей не должны быть настолько глубокими, поэтому не стала остерегаться этого.
“Он пришел?!” Услышав, что было сказано её мачехой, сердце Цуй Мяохэ внезапно взволновалось.
Он действительно пришел похитить невесту? Хотя она знала, что он был человеком, который непременно сделает то, что обещал, но всё равно скептически относилась к тому, что он действительно придёт за ней сегодня.
А что же господин Ву?
Снаружи звуки радости от сопровождения невесты были оживленными и шумными, с хлопушками, которые издавали сотрясающие землю звуки, наполненные веселой атмосферой.
В этот момент Цуй Мяохэ, наконец, почувствовала след реальности, на её лице появился след облегчения и легкая улыбка.
“Ты все еще смеешься? Разве ты не знаешь, что то, что ты сделала, приведет семью Цуй к безнадежности и вечному проклятию?” С ее глазами, полными негодования, Лян Юйся почувствовала, что ей снова хочется влепить ей пощёчину.
Она потратила так много времени, чтобы спланировать это, потому что она хотела, чтобы семья Цуй смогла избежать проблемы. В конце концов, Цуй Мяохэ неожиданно разрушила ее план, и ещё смела улыбаться.
Столкнувшись с нападением своей мачехи еще раз, у Цуй Мяохэ на этот раз было время чтобы справиться с этим, поэтому она осторожно повернулась, чтобы избежать пощечины.
“Ты все еще осмеливаешься уворачиваться?” Лян Юйся свирепо смотрела на нее и рычала.
В прошлом Цуй Мяохэ не хотела идти на прямой открытый конфликт со своей мачехой, она просто не хотела причинять какие-либо неприятности своему отцу. Но она неоднократно подставлялась, так что у нее просто больше не осталось никаких следов взаимной привязанности.
“Почему я не должна уворачиваться?” Цуй Мяохэ не думала, что должна спокойно ждать, чтобы ее избили.
"Ты.....” В таком положении Лян Юйся выглядела еще более сумасшедшей, она сердито поклялась, что сегодня должным образом возьмет Цуй Мяохэ под свой контроль. “Хуань Хуань, помоги мне поймать твою хозяйку!”
Хуань Хуань смотрела на двух своих хозяек и не знала, кому ей следует помочь.
В конце концов, она изначально была уверена, что ее мисс выйдет замуж за господина Ву и будет вести несчастную жизнь на протяжении оставшейся жизни, поэтому она не принимала во внимание генерала Чай Шэсяо, когда предавала мисс. Но, услышав, что сейчас говорила мадам, ее брак с господином Ву явно провалился, и свадебный паланкин Чай Шэсяо прибыл.
Если Цуй Мяохэ сможет войти в поместье генерала, то она.....
Только из-за этого на её лице появился след нерешительности, Хуань Хуань не смела делать никаких движений в течение некоторого времени.
Увидев это, Лян Юйся, которая всегда хорошо угадывала, о чем думают люди, точно знала, о чем думает Хуань Хуань. Поэтому она подняла брови и сказала ей: “Неужели ты думаешь, что госпожа, которую ты предала, все еще будет хорошо к тебе относиться? Одно предательство будет означать вечное предательство, даже если ты все еще хочешь остаться рядом с ней, у тебя не будет надежды на хорошее будущее. Все ещё хочешь остаться с ней?”
Эти слова, казалось, плеснули ледяную воду ей в лицо, Хуань Хуань бросилась без всяких колебаний за долю секунды. На мгновение в её глазах отразилось смущение, но внезапно она сбросила свой образ, полностью превратившись в эгоцентричного человека.
Она бросилась вперед, чтобы помочь госпоже поймать ее мисс, хотя все они были женщинами, но Хуань Хуань была служанкой, поэтому обычно она могла справиться со многими другими делами, она была намного сильнее, чем Цуй Мяохэ, которая была воспитана как богатая леди.
Вскоре обе руки Цуй Мяохэ были схвачены и заложены ей за спину, увидев это, Лян Юйся быстро сделала большой шаг вперед и яростно ударила ее по обеим щекам.
Горячее и болезненное чувство вспыхнуло на щеках Цуй Мяохэ, она чуть не потеряла сознание из-за боли, у нее закружилась голова, и она была дезориентирована.
“Хуань Хуань, унеси ее, если я не могу продать ее открыто, это не значит, что я не могу продать ее тайно?”
Так как она не хотела быть маленькой наложницей богатого мужчины, то она просто продаст ее цветочнице (сутенерше) в цветочном павильоне (борделе) в каком-нибудь далеком месте. И тогда она посмотрит, как эта девчонка сможет сбежать от своей судьбы.
Услышав приказ мадам, Хуань Хуань на самом деле колебалась, хотя именно она схватила Цуй Мяохэ, она все еще не делала никаких движений.
“Мадам, если мы сейчас унесем Мисс, когда Чай Шэсяо войдет в поместье и не сможет найти мисс, это только разрушит семью Цуй, ах!”
“Даже если он найдет эту наглую девчонку, ты действительно думаешь, что в будущем у нас будут мирные дни?”
Эта наглая девчонка была очень гордой и высокомерной в детстве, она никогда не заботилась о ней, сегодня был второй раз, когда она хотела заманить ее в ловушку, эта мерзавка уже давно таила обиду в своем сердце.
Вместо того, чтобы позволить ей войти в поместье генерала, чтобы стать женой молодого хозяина, чтобы она использовала силу семьи Чай, чтобы справиться с ней, ей было бы лучше нанести удар первой и одержать верх.
Если Чай Шэсяо не сможет найти её, он может и рассердится, но ненадолго. Сколько мужчин действительно могли бы искренне любить одну женщину в своём сердце. Через некоторое время Чай Шэсяо забудет об этой девушке. И до тех пор, пока у семьи Цуй есть деньги, она легко может устроить еще один скандал, это не должно быть слишком сложно.
Более того, у этой девушки была хорошая внешность, если бы она продала ее в бордель, она определенно стоила бы немало денег. Чтобы получить эти деньги, не было бы ничего плохого в том, чтобы рискнуть еще раз. Пока она может воплотить свои планы, она пожертвует кем угодно.
“Мадам, вы должны подумать об этом, хорошо!” Хуань Хуань все еще считала, что решительные планы мадам неуместны. Как только она повысила голос, чтобы сказать это, послышались какие-то шаги, доносящиеся от наружной двери.
Лян Юйся была поражена, она все еще пыталась придумать, что ей следует сделать, чтобы поймать зверя в ловушку, но было уже слишком поздно.
Прямая и бесстрашная фигура, похожая на божество, уже вошла во внутреннюю комнату, человек демонстрировал свой гнев всем своим телом, и это немедленно сгустило атмосферу.
Хуань Хуань увидела Чай Шэсяо, который напоминал Асуру, и больше не осмеливалась удерживать Цуй Мяохэ. Она ослабила хватку и быстро отступила на несколько шагов.
“Куда ты хочешь ее отвезти?”
Как только он вошел в комнату, Чай Шэсяо немедленно холодным голосом спросил поникующую Лян Юйся. Но его глаза не забыли сменить направление, чтобы посмотреть в сторону Цуй Мяохэ, так как он хотел убедиться, что она цела и невредима.
Но всего одним взглядом он увидел несколько алых отпечатков ладоней на ее щеках.
Внезапно прищурившись, он бросился вперед, чтобы сделать большой шаг вперед и нежно погладить ее по раскрасневшимся щекам. Затем он повернулся и уставился на Лян Юйся глазами, в которых появилось ещё больше кровожадности.
“Ты посмела причинять ей боль?!”
” Я..... " Столкнувшись с Чай Шэсяо, который был в такой ярости, Лян Юйся была действительно напугана и дрожала так, что даже не могла ничего сказать.
Увидев это, Чай Шэсяо повернул голову, чтобы посмотреть на сопровождающего, который следовал за ним, и объяснил ему. “Иди и, пожалуйста, попроси вторую молодую леди из семьи Цуй прийти ко мне”.
Услышав, что он сказал, Лян Юйся, которая любила свою дочь больше собственной жизни, сразу же забеспокоилась, она спросила в спешке. “Что вы пытаетесь сделать?!”
“Дам ей попробовать твое лекарство”.
Она посмела причинить боль его женщине, тогда он отомстит Цуй Юньсю, он всегда верил в воздаяние добром за зло, а еще больше он верил в зуб за зуб.
“Ты ... не можешь этого сделать, Юньсю очень хрупкая, она этого не выдержит”.
Эти слова, которые сказала Лян Юйся, к сожалению, как только они прозвучали, Чай Шэсяо разозлился еще больше, и он выглядел так, как будто хотел разорвать её на куски.
Ее дочь была хрупкой, тогда возможно ли, что его женщина не была слабой?
Его грудь сдавило от какой-то обиды, Чай Шэсяо холодно посмотрел на Цуй Юньсю, которую привёл его подчиненный, и которая уже была напугана и побледнела, она сопротивлялась, поэтому ее силой притащили во двор Цуй Мяохэ.
Когда Цуй Юньсю вошла, она ничего не сказала и просто шагнула вперед. Он поднял руку так высоко, но еще до того, как его ладонь коснулась ее лица, она уже плакала, и слезы текли на ее прекрасном лице.
“Не будь таким, в конце концов, они родственники моего отца”. Цуй Мяохэ сказала только эти простые слова, и бушующий огонь в сердце Чай Шэсяо был погашен в мгновение ока.
“Ты отпустишь их вот так?” Не обращая внимания на свой собственный гнев, он заботился только о ее настроении. Он смотрел в ее безмятежные глаза и не мог полностью скрыть свою любовь и благосклонность к ней.
“Я, конечно, виню их, но я не хочу, чтобы у моего отца было разбито сердце и ему было грустно”. Тихо сказала Цуй Мяохэ глядя на него с улыбкой.
Она не хотела продолжать общаться с этой семьей, но она также не могла заставить своего отца быть одиноким, поэтому, хотя она ненавидела их, но не хотела мстить.
“Ладно, тогда мы быстро вернемся, чтобы провести свадебную церемонию, если мы упустим время, это, конечно, будет нехорошо”.
Его тело, которое раньше было полностью наполнено злобой, расслабилось. Чай Шэсяо послал слугу привести сваху, которая пришла с ним, чтобы она сопровождала его невесту.
Цуй Мяохэ уже бывала в поместье генерала раньше, это место было красиво и богато украшено, и уже тогда ей понравилось.
Но когда она увидела, что процессия для сопровождения невесты была на самом деле намного меньше, чем должна была быть. И когда деловитость и шум прекратились, Цуй Мяохэ печально приподняла свою красную фату, она с быстрым взглядом поняла, что Чай Шэсяо, этот юноша действовал сам по себе.
Она боялась, что семья Чай не согласна с этим браком, еще более вероятно, что они не знали, что он собирался похитить невесту, чтобы привести ее сегодня в дом.
Позволив ему помочь ей выйти из свадебного паланкина, ее рука крепко сжала красную атласную ленту (это красная лента с большим красным цветком, которая обычно соединяет руки жениха и невесты во время свадебной церемонии), и тихо следовала за ним несколько шагов, но внезапно остановилась.
На самом деле, в её нынешнем положение, ей не нужно было обращать внимание на слухи и клевету, а просто следовать за ним, чтобы провести свадебную церемонию, это был бы самый простой путь, но она определенно не хотела этого делать.
Она уже запечатлела его в своем сердце.
Именно из-за этого она не должна была позволять этому своевольному юноше делать слишком много для нее, но она могла только пассивно принять это и не могла никак отплатить ему за его помощь.
Более того, для нее было невозможно беспомощно смотреть как его процветающее и светлое будущее будет уничтожено этими слухами.
Цуй Мяохэ, которая держалась за красную атласную ленту, даже если ее тащили, она не хотела делать шаг вперед.
Находясь в некоторой эйфории, Чай Шэсяо, который думал, что он ведёт красавицу за собой, только что узнал, что Цуй Мяохэ, которая должна была следовать за ним, на самом деле остановилась.
Красная лента между двумя людьми была сильно натянута.
Он думал, что Цуй Мяохэ плохо себя чувствовала из-за того, что недавно пережала, поэтому она остановилась, поэтому Чай Шэсяо внезапно сделал несколько больших шагов назад. Независимо от того, будет ли сваха останавливать его или нет, его большая рука внезапно подняла вуаль, из-за этого она взлетела и упала на землю. Его острые глаза внимательно посмотрели на нее, затем он спросил нежным и мягким голосом. “Что с тобой не так? Ты плохо себя чувствуешь?”
Цуй Мяохэ посмотрела в его глаза, которые были полны беспокойства. Она действительно верила, что независимо от того, что говорили слухи, внутри он определенно был нежным и мягким человеком.
Забота такого мужчины была благословением, множество женщин молись чтобы выйти замуж за такого человека, естественно она тоже этого хотела.
Но..... она не могла быть такой эгоистичной.
“Ничего страшного, я просто не могу выйти за тебя замуж”. Она все обдумала и знала, что это решение было правильным.
Она действительно любила его, из-за этого она не могла причинить ему вреда и позволить императорскому двору бросить его, и, кроме того, она не могла позволить ему идти против его родителей.
http://tl.rulate.ru/book/59805/1621715
Использование:
