Глава 106.
– Если я буду кавалером, у Тии будут проблемы?
Это был первый вопрос, который задал Ферес, когда мадам Импигра посетила дворец Фойрак и предложила ему стать кавалером.
– Что?.. – мадам Импигра на мгновение растерялась и моргнула глазами, окружёнными глубокими морщинами.
Потому что это было неожиданным ответом на предложение: ‘Это возможность произвести хорошее впечатление на аристократов, избегая ограничений императрицы и первого принца’.
Однако мадам Импигра тут же взяла себя в руки и заговорила спокойным голосом:
– Простите, Ваше Высочество. Я плохо поняла Ваши слова. Не могли бы Вы объяснить мне их ещё раз?
– Когда я стал принцем, был момент, когда я чуть не навлёк на Тию беду из-за своего положения, – довольно прямо ответил Ферес. – Я знаю, что для меня хорошо стать её кавалером, но я не стану делать этого, если моя жадность снова расстроит Тию.
Мадам Импигра о чём-то подумала, прежде чем заговорить:
– Вы двое, должно быть, очень хорошие друзья.
– … – Ферес не ответил на это. Вместо этого он задал другой вопрос. – Если бы меня избрали кавалером, положение главной фрейлины стало бы затруднительным. Почему Вы даёте мне этот шанс?
Мадам Импигра вздрогнула и покачала головой, испустив лёгкий вздох:
– Похоже, что предыдущие слова были бесполезными.
– У меня нет матери или кого-то ещё, кто бы поддерживал меня. Однако это не значит, что у меня нет глаз и ушей.
– Хм… – морщинки на лице мадам Импигра усилились. – Я старуха, чья единственная работа – это забота о хозяйстве императорского дворца. Что же касается императорского бала дебютанток, то он остаётся полностью во власти Его Величества. Ваше Высочество, Вы можете полностью отложить Ваши заботы.
– Однако… – Ферес посмотрел на мадам Импигра своими красными глазами, в которых невозможно было прочесть никаких эмоций.
Как раз в этот момент за окном показалось заходящее солнце, и рубиновый оттенок глаз Фереса стал ещё насыщеннее.
Невольно мадам Импигра вспомнила о другом человеке:
– Ваше Высочество второй принц действительно похож на Его Величество предыдущего императора.
– …Я уже слышал об этом.
Так однажды сказал Рулак Ромбарди.
Он сказал, что я больше похож на предыдущего императора, чем на своего отца, императора Джованеса.
Мадам Импигра какое-то время смотрела на Фереса с ностальгией, отражающейся на лице, а затем сказала:
– Не думаю, что появятся какие-то новые слухи, если леди Ромбарди и Ваше Высочество появятся на бале дебютанток как партнёры. Так что Вы решите?
Ферес обдумал это, а затем кивнул:
– Я буду кавалером, – сказав это, он впервые улыбнулся уголками губ.
Мадам Импигра вспомнила тот день, отложила ручку и закрыла дневник.
Кто-то постучал в дверь кабинета.
– Императрица-мать зовёт Вас, – это оказалась одна из служанок императрицы, которая когда-то была у мадам Импигра.
– …Да, иду.
Путь для мадам Импигра закончился потерей большей части сил.
Расстояние от дворца императора, где находился её кабинет, до дворца императрицы было слишком велико для пожилой женщины, чтобы проходить его пешком.
Зная лишь это, становилось очевидно, что для главной фрейлины намеренно заранее не подготовили карету.
Мадам Импигра не желала высказывать никаких обид, однако не смогла скрыть побледневшего лица и капель холодного пота, когда прибыла во дворец императрицы.
– Добро пожаловать, мадам Импигра, – увидев, что рука старухи, держащая трость, дрожит, императрица не предложила ей сесть. – Я знаю, что Вы заняты подготовкой к дебютному балу, однако мне нужно было обсудить кое-что, поэтому я позвала Вас.
– …Пожалуйста, говорите.
– Поменяйте кавалера леди Капория на второго принца.
Мадам Импигра молча вытерла носовым платком капли пота, стекающие по щеке.
Императрица непобедима, красива и амбициозна.
Но, ослеплённая этим честолюбием, она переполнилась ядом.
– Нет, – мадам Импигра решительно покачала головой.
Всё потому, что отношение, с которым второй принц относился к леди Ромбарди, и то, как он всегда называл её «Тия», очень хорошо были заметны для её глаз.
Хоть это и является лишь моей догадкой, однако мне кажется, что если он не станет кавалером леди Ромбарди, то бал дебютанток не будет иметь никакого значения для второго принца.
– Все детали императорского бала дебютанток находятся исключительно в ведении этой…
– Разве совсем недавно Вы не лишились сознания в кабинете и не отправились к доктору? – мягко улыбнувшись, сказала императрица. – Если бы Его Величество узнал об этом, то в этом году состоялся бы последний бал дебютанток мадам Импигра. Разве это хорошо?
Мадам Импигра была императору словно бабушка.
Поэтому, когда Джованес узнает, что её здоровье ухудшается день ото дня, было очевидно, что он немедленно снимет её с должности и прикажет выздоравливать.
– Когда Вы выйдете на пенсию, то больше не сможете жить в императорском дворце…
Единственным домом для мадам Импигра был императорский дворец.
Императрица, хорошо знавшая это, ждала её капитуляцию с величественным спокойствием.
Однако при следующих словах мадам Импигра прекрасное лицо императрицы исказилось.
– Тогда мне следует уделить больше внимания этому балу дебютанток. Ведь это будет мой последний бал. После этого я оставлю это место.
– Эй, мадам Импигра! – императрица, думавшая, что фрейлина легко уступит своё место, вскочила, повышая голос.
Однако мадам Импигра с жалостью посмотрела на императрицу:
– Что посеешь, то и пожнёшь, императрица-мать. Запомните это.
– Это крайне!.. – закричала Лабини, но мадам Импигра не остановилась.
Ведь если это был последний бал дебютанток, проводимый ею, бояться фрейлине было нечего.
*****
Главное здание «Магазина одежды Галлагера», расположенное на рынке Хэслот.
Сегодня на двери висела особая табличка, гласившая о том, что магазин не работает, а внутри в одиночестве сидел Галлагер и нервно вздыхал.
– Ха… понравится ли это Тие? – взгляд Галлагера упал на платье, висевшее в стороне.
Это было зелёное платье из тончайшего шёлка, который по его просьбе отправила мадам Сошоу.
После того как дебют Тии был подтверждён, Галлагер всю ночь что-то проектировал и шил.
Платье в единственном экземпляре, которое могло увидеть свет лишь на его дочери.
Изначально Галлагер планировал добавить на него хотя бы одно кружево вместе с Тией, но захотел сделать своей дочери подарок-сюрприз. Как отец девочки, которая всё умеет сама.
– Она скоро увидит его… – и сейчас Галлагер возмущался своим прошлым решениям.
Всё потому, что он был в ужасе от мысли: ‘А что, если ей это не понравится?’.
Галлагер, которые постоянно умывался от напряжения, вдруг вспомнил свою давно умершую жену, Шан.
– Зелёное платье для Тии… Это будет очень красиво.
После рождения ребёнка, Шан, которая слабела день ото дня, всё равно не выпускала дочь из рук.
Шан была очень загадочной женщиной.
Она была женщиной, которая в тот день, когда Галлагер впервые встретил её, шла мимо и смотрела прямо на него.
Словно знала, что отношения между ними двумя начнутся в тот же день и на том же месте.
Кроме того, Шан иногда говорила абсурдные вещи. Словно человек, который мог видеть будущее.
«Зелёное платье» были одними из этих слов.
Слова, которые были полностью забыты, пришли ему на ум во сне. Поэтому Галлагер выбрал для дебютного платья Тии именно тёмно-зелёный цвет.
И словно одержимый, он рисовал дизайн платья, не спав всю ночь.
Так, будто оно уже давно было в его голове, руки Галлагера постоянно двигались, и к восходу солнца дизайн платья был завершён.
По сей день Галлагер занимался пошивом этого платья.
По мнению Галлагера, это платье идеально подходило его дочери.
Нежные цветы были вышиты мастерицей золотыми нитями по подолу, рукавам и декольте платья.
Красивые белые жемчужины были расположены на груди и плечах.
Всё это было подарками Галлагера для самого драгоценного человека в этом мире – его дочери Тии.
– Но если Тие оно не понравится…
Нет, это невозможно!
В этот момент Галлагер услышал звук подъехавшей кареты, и в магазин вошли Тия и Лориэль.
– Папа!
Взволнованное лицо Галлагера мгновенно осветилось широкой улыбкой, когда он увидел свою дочь, бегущую к нему изо всех сил.
– Тия! – Галлагер ощутил, как его сердце наполнилось теплом, когда он сделал несколько шагов вперёд и крепко обнял Тию.
С того дня, как эта маленькая ручка сжала его палец, Тия стала для Галлагера всем.
Даже если бы я рисковал своей жизнью десятки или сотни раз ради этого ребёнка, это не было бы напрасными действиями, – каждый раз, когда он держал дочь на руках, Галлагер думал именно так.
– Вау, это моё платье? – Тия встала напротив платья, висевшего на стене.
Сердце Галлагера начало биться быстрее.
И спустя несколько мгновений.
– Кья! Мне так нравится! Спасибо, папа! – Тия снова прыгнула в объятья отца.
– Х-хорошо… – Галлагер погладил дочь по спине и вздохнул с облегчением.
– Я быстро примерю его!
После того как Тия и Лориэль перенесли платье в примерочную, Галлагер ощутил себя так, словно проходил очередное испытание.
Ей должно подойти. Думаю, она будет выглядеть восхитительно. Оно ведь идеально подойдёт ей?
Эти короткие минуты показались ему невероятно долгими.
– Папа! Как тебе? – громко воскликнула Тия, выходя из примерочной.
Галлагер, охваченный напряжением, улыбнулся.
Когда Галлагер увидел свою хорошенькую дочь, он думал, что поднимет обе руки и будет аплодировать.
– Оно идеально для меня!
Оглядываясь назад, жизнь Тии была полна сожалений.
Не успело дочке исполниться и года, как Шан умерла, а я, неопытный отец, остался один.
Кроме того, поскольку Тия росла, напоминая мой робкий характер, мне казалось, что во всём виноват я. Поэтому я постоянно извинялся и сожалел.
О том, что Тия слишком похожа на своего ничтожного отца.
– Спасибо, папа! – оглянувшись на отца, Тия широко улыбнулась.
Настал день, когда малышка, завёрнутая в мягкую пелёнку, которая была настолько маленькой, что помещалась в одной руке, быстро выросла и надела своё дебютное платье.
– Перед большим зеркалом будет видно ещё лучше! – Тия подошла к зеркалу, стоящему чуть в отдалении.
Галлагер тихо прикрыл рот рукой.
Кап, – тяжёлая слеза упала и скатилась по тыльной стороне его ладони.
Аа, я действительно не заслуживаю этого ребёнка.
Я никогда не делал ничего достаточно хорошего, чтобы быть отцом такого прекрасного ребёнка.
Голоса болтающих Лориэль и Тии были драгоценны для Галлагера.
Ты была права, – Галлагер не сводил глаз с дочери и улыбался.
Наша дочь в зелёном платье так прекрасна.
Смех Шан, который был подобен журчанию прохладной воды в жаркий летний день, казалось, зазвенел в его ушах.
Чтобы навсегда запомнить этот момент, Галлагер, не сводя взгляда с Тии, назвал имя, вызывающее ностальгию.
Шан, ты видишь это?
– Пожалуйста, не забывайте ставить «лайк» или «Спасибо», в зависимости от того, где читаете наш перевод. –
http://tl.rulate.ru/book/59657/2005147
Использование:
