— Бог нам в помощь, — тихо сказал Старый, натягивая шапку пониже.
Вместа снега теперь идет дождь. Дождь в сочетании с холодом быстро остужает тела, но это хорошо, ведь он скроет следы.
Я вытер лицо от пота и воды, глядя на горящие вдали фонари границы. Там все поменялось с прошлого раза: солдаты суетились, вероятно, узнав, что у них пропали отряды.
В тишине дождик стучит по листьям, а мы занимаем условленные позиции. Старый отщелкивает предохранитель.
— Помните, что цель не в том, чтобы убивать. И будьте готовы в любой момент отступить. Ищите укрытия, прячьтесь, а если прятаться негде, ложитесь на землю.
Вся эта миссия от начала и до конца трещит по швам. Ребята это понимают не хуже меня, но все равно напряженно кивают.
Я поднимаю левую руку с наручными часами, чтобы проверить время, затем слизываю с губ капли дождя, подавая сигнал, и люди начинают двигаться, разбегаясь во все стороны.
Тихие шаги по хрустящей опавшей листве эхом отдаются в темноте, и я вместе со стариком начинаю судорожно ползти вперед, чтобы найти подходящую огневую позицию.
Если нас заметят, все будет кончено. На мосту между жизнью и смертью я начинаю свое последнее дело, чувствуя тяжесть всего этого на плечах.
Чем ближе подползаю к оцеплению, тем острее нервы впиваются в кожу. Суета, невидимая, но ощущаемая, посылает слабую дрожь в палец на спусковом крючке. Вот-вот прозвучит сигнал.
Я издаю вздох, громче которого, кажется, нет ничего на свете. Открыв глаза, устраиваюсь в траве, пропуская сквозь нее дуло винтовки.
[ Пока не стреляйте, ждите ].
Слышу голос Старого, пробивающийся сквозь помехи в рации. Вижу границу через прицел и слышу крики сквозь дождь. По вспышкам в поле моего зрения можно определить, сколько солдат там находится. Я стискиваю зубы, пытаясь сдержать нервозность, и жду подходящего момента, отсчитывая секунды, пока старик не даст сигнал.
День сегодня темный, дождливый. Но в большом освещенном фонарями пространстве хорошо видны густые капли дождя, и мое дыхание замедляется, словно время остановилось.
Сердце танцует в такт, когда дождь бьет по коже. Что ждет меня впереди? Глаза заволакивает жидкость, и я не знаю, пот это или слезы. Уголки глаз дрожат, и понимаю, что закончилось то, что казалось вечностью.
В этот момент я скучаю по Че Ён и ребятам, по смеху с ними. Озябший от холодного дождя указательный палец поглаживает спусковой крючок.
Из входа в оцепление с грохотом вываливается взвод вооруженных до зубов солдат. За раздвинутыми баррикадами виднеется армейский грузовик с включенными фарами, а за ним шеренга солдат, еще более многочисленная, чем те, что пробивались через заграждение.
[ 10 секунд, цель — ранить, чтобы погромче орали ].
Я чувствую, как в глазах бойцов появляется сталь, как они поднимают оружие, а старик напутствует их. Бойцы молча кивают, понимая, что это значит, а я молча смотрю вперед, отсчитывая время, указанное стариком.
Девять, восемь, семь...
Счастливые мгновения проносятся мимо, как на быстрой перемотке, сплетаясь со звуком наших сердец и нашей решимостью.
Шесть, пять, четыре....
Я стряхиваю с себя остатки страха, который, думаю, останется до самой моей смерти.
Три, два, один...
Поднимаю дуло винтовки.
Ноль.
А потом дождь. Наступает темнота. Вместо этого мы понимаем нечто большее в этот момент. Последний ноль надежды в моих глазах направлен прямо вперед.
[ ОГОНЬ!]
Крик Старого раздался в рации, и мы, не раздумывая, нажали на курок. Вспышки пламени из дула винтовки ослепляют в темноте, а я пригибаюсь от пуль, вылетающих из оцепления.
Время замедляется. Кажется, что мир замедляется до такой степени, что я вижу, как падает дождь.
Мысли ускоряются, глаза вращаются, как колеса на скорости 200 километров в час. Пули, которыми я и мои люди в отчаянии поливают солдат, попадают точно в цель, вызывая кровь, крики и замешательство. Когда они падают на землю в лужи крови, время снова ускоряется.
— А-а-а!
Солдат, раненый в бедро, испускает душераздирающий крик, падая на землю, и вместе с этим остальные начинают разбегаться во все стороны. Идеальная засада, скрытая в темноте, в оптимальный момент, при самых благоприятных обстоятельствах.
Как и предсказывал старик, половина нападавших падает на землю, остальные пытаются укрыться. Я неустанно преследую их пулями, чтобы привлечь как можно больше внимания.
Однако замешательство солдат было недолгим: они быстро перегруппировались, реагируя на приказы офицеров. Как раз в тот момент, когда моя пуля пробила одного из солдат, вызвав лишь приглушенный крик, остальные начали вести ответный огонь в направлении выстрела. В переднем кармане рации раздается громкое жужжание, и старик кричит.
[ Дэ Бак, валите нахер оттуда! ]
Пак Дэ Бак, который вместе со своими ребятами вел яростный огонь, меняет дислокацию. Пули, выпущенные солдатами, рикошетят от земли, поднимая брызги грязи и щепки дерева, как раз там, где они недавно были.
Но, несмотря на указания Старого, раздается далекий крик, когда в некоторых из нашей группы попадают. Я стискиваю зубы и продолжаю стрелять, но мысли затуманены.
С каждой минутой число солдат увеличивается, и я мельком замечаю, как они скрываются за полуоткрытыми баррикадами, а от крепких сторожевых башен мелькают тени.
Постепенно количество выпущенных по нам пуль увеличивается, а темнота и разгорающийся огонь становятся настолько сильными, что трудно высунуть голову из укрытия. Было холодно, и мой палец на курке слегка дрожал.
Мы все были готовы к смерти. Шли в атаку, зная, что это произойдет. Но чувство долга захлестнуло меня, говоря, что если мне придется умереть, то я должен хотя бы выиграть время, чтобы люди смогли выбраться невредимыми. И краем глаза я вижу тени, карабкающиеся вверх по высокой сторожевой башне.
Атмосфера внезапно меняется, а в голове звенит тревожный звоночек. И в этот момент я разглядел, что у солдат на сторожевой башне в руках что-то очень громоздкое.
И когда за ними меркнет свет граница, я сглатываю. Мурашки поднимаются от онемевших пальцев ног в холодной грязи, в груди становится тяжело. Солдаты устанавливают пулемёт, а за ним — бесчисленные ленты с боеприпасами. Тело автоматически вздрагивает, когда я оцениваю его мощность.
Если бы мы находились на возвышенности, было бы уже слишком поздно. Мы бы уже оказались под прицелом этого чудовища, выпускающего сотни пуль в минуту, и стали бы легкими мишенями в тот момент.
Более того, все бойцы, за исключением меня, настолько сосредоточились на ситуации, что даже не заметили, как тяжелое орудие установили на позиции.
Осознание того, что мы умрем раньше, чем команда Б успеет уйти, вихрем пронеслось в голове.
Мое тело рефлекторно дернулось, как только я понял, что моим товарищам угрожает опасность. Отчаянно шлёпая по грязи, отбросил шапку вместе с пустым магазином и молниеносно рванул вперед, перезаряжаясь на ходу, следя взглядом за солдатами, копошившимися на сторожевой башне.
Стоит ли мне стрелять отсюда? Нет, из-за мигающих огней плохо видно, а стены сторожевой башни загораживают позицию для стрельбы. Патронов почти не осталось, я вытер мокрое лицо рукавом и, не колеблясь, схватил с земли рюкзак и бросился бежать.
— Дон Юн, мать твою, чё творишь?! — заорал в спину Старый, стрелявший в стороне.
Пули летели вместе с дождем, а я петлял зайцем посреди месива из щепок и грязи.
Ребята в недоумении смотрят на меня, пока я наконец не выскакиваю на свет. Солдаты тут же открывают по мне огонь, в ушах раздается звон.
[ Прикройте меня! И бегите в укрытие! ]
Я сожалею, что столько заставлял Старого страдать, но сейчас нет времени ничего объяснять. Просто отдаю приказ по рации, и ребята открывают огонь по солдатам, которые высунулись из укрытий.
Пуля проносится мимо моей головы и вонзается в дерево. Щепки летят в стороны, но их быстро заливает дождь, и к тому времени я уже бросил оружие на землю и бегу.
Быстрее, быстрее, быстрее! Мой ускоренный разум вращается, указывая точный путь, а мышцы гонят меня, как ветер, сквозь тьму. Как одинокий корабль под порывами бури.
Нет, я сам стал бурей.
Достаю из сумки, которую захватил с собой, две гранаты, найденные у солдат.
Я не слышу пуль. Не слышу даже дождя, который был громким. Не чувствую своих ног в грязи и не осознаю своего учащенного дыхания.
Ощущение, что тело мне не принадлежит. Осталось только сознание того, что нужно солдат остановить, и я нацелен только на это.
Темное пространство постепенно сужается в одну точку и засасывает меня, словно проваливаюсь в черную дыру. Быстрее, быстрее, быстрее. В пространстве, где время остановилось, быстрее был только я.
— ТАМ МУТАНТ!!!
Сквозь звон в ушах пробивается вопль солдата. Мутант? Это они про меня говорят? Хотя это прозвучало так привычно, что я даже не обиделся.
В моих жилах течет кровь монстра, и, возможно, скоро я стану таким же. Но сейчас я покажу им мутанта. Убью их, чтобы спасти родных. Поэтому я бросился в эту опасную реку жизни.
Услышав слово "мутант", солдаты на мгновение перестают стрелять. Раскаленный от выстрелов и пороха и пахнущий кровью воздух остывает, пока они пытаются переварить услышанное.
Но когда они снова вскинули винтовки, было поздно. Чувствуя, что сердце сейчас разорвется, я нёсся по траве к сторожевой башне, а затем прыгнул на сетку забора, перелезая через него.
— Он здесь! — вопит тот же солдат.
Я не вижу дуло винтовки, нацеленное мне в лицо. Я вижу только его испуганные глаза. Прыгаю с забора, на лету доставая меч, прямо на солдата и вонзаю лезвие ему в шею.
Кровь смешивается с его дыханием, солдат тут же хватается за горло с хрустящим звуком.
В ушах звенит, а другой солдат, опустивший свое оружие рядом с падающим товарищем, в недоумении смотрит на меня.
Но он видит не дождь и не фонтан своей крови, а летящую гранату без чеки.
http://tl.rulate.ru/book/55848/4876756
Готово:
Использование:
