Поколебавшись некоторое время, я всё же обратился не к директору, а к Минерве. У Альбуса и без того хватало неприятностей, и мне не хотелось отвлекать его лишний раз, особенно если окажется, что в поведении Уизли виновата безответная влюбленность или конфликт с друзьями. Макгонагалл поддержала мои подозрения и пообещала уладить ситуацию. Больше на эту тему мы с ней не разговаривали, однако вскоре я заметил, что к Уизли вернулся цвет лица, ее результаты на зельеварении улучшились, и она практически перестала отличаться от других учеников. Это позволило мне прийти к выводу, что конфликт, в чём бы он ни заключался, был успешно разрешен, и я сосредоточился на других, более важных вещах.
В середине февраля вошедший в привычное русло уклад жизни снова начал рушиться, на этот раз — основательно.
Сначала Локхарт организовал самое отвратительное празднование самого отвратительного праздника на моей памяти — Дня святого Валентина. Единственное, что уберегло его от болезненного, подлитого в кубок с соком зелья — благоразумие учеников: ни один из них не рискнул прийти ко мне с просьбой научить готовить амортенцию. Однако по сравнению со случившимся дальше, эту ситуацию еще можно было счесть забавной.
Нападение на Грейнджер и Клируотер выбило у меня почву из-под ног, как и мысль, первой пришедшая в голову: «Но она же его подруга». Кажется, я заразился безудержным оптимизмом Альбуса и тоже стал верить в то, что Поттер и его ближайшее окружение находятся в безопасности — по крайней мере, до возвращения Темного Лорда. Неприятно было осознавать, что это не так. И кто гарантирует, что следующей жертвой не станет сам мальчишка?
Записка, найденная в руке Грейнджер, дала понять, что по крайней мере один ученик уже выяснил, кто в ответе за нападения. Альбус был уверен, что Поттер и Уизли тоже в скором времени догадаются, но на этом моя осведомленность заканчивалась. Чего он ожидал? Каких результатов хотел добиться? Что сделали бы двое недоумков с таким знанием? В отличие от директора, я искренне надеялся, что мозгов у Поттера и Уизли не хватит, чтобы последовать примеру их подруги и раскрыть тайну.
Дежурство усилилось, как и плохие предчувствия, меня одолевавшие. В школе царил страх, всё чаще ученики попадали в Больничное крыло с нервными срывами или приступами паники. Больше всего я был потрясен, увидев среди пациентов Помфри Перси Уизли. Некоторое время после нападения на старосту Рэйвенкло он держал себя в руках, но теперь, очевидно, сорвался. Странно было видеть этого обычно уверенного в себе и рассудительного ученика на больничной койке, измотанным и разбитым. Что ж, если Люциус действительно хотел снять Дамблдора с должности, то сделать это он мог в ближайшее время. Лучше и не придумать: массовая паника среди учащихся, новое двойное нападение, да еще и на подругу Гарри Поттера — даже если Совет попечителей до этого сомневался, стоит ли отстранять Дамблдора, теперь Люциус не позволит им тянуть с решением.
* * *
Глубоко ночью Минерва подняла всех преподавателей требованием срочно собраться в учительской. Борясь с охватившими меня плохими предчувствиями, я поспешил туда, изо всех сил надеясь ошибиться.
— Я даже не уверена, как это сказать... — Макгонагалл обвела всех собравшихся нервным взглядом и судорожно вздохнула. — Я надеялась, что хуже, чем есть, ситуация уже не станет, но случившееся сегодня полностью уничтожило всякую надежду на благоприятный исход.
Я стиснул зубы в попытке не позволить нетерпению вырваться наружу. Всегда ненавидел долгие, бессмысленные, леденящие душу предисловия, но знал, что лучше молча дождаться объяснений, чем высказывать претензии Минерве.
— Альбуса отстранили от должности, — дрогнувшим голосом проговорила, наконец, декан Гриффиндора. — Сегодня со мной лично связался министр и сообщил об этом. Но, это еще не всё, — я, пытаясь усвоить услышанное, резко поднял голову. — Авроры из Министерства магии арестовали Хагрида, отправили его в Азкабан по подозрению в организации нападений.
Несмотря на серьезность случившегося, я не смог сдержать насмешливого фырканья. Хагрид, ответственный за атаки на учеников? Я всегда знал, что авроры в Министерстве не отличаются особенными умственными способностями, но чтобы настолько? По каким причинам вообще можно заподозрить наивного, недалекого лесничего? И... Азкабан?
При одном воспоминании о дементорах я поежился, чувствуя, как сердце болезненно сжалось в груди.
Никто не может выжить в том месте. Никто. Хагрид, который за всю жизнь не сделал никому ничего плохого, а лишь демонстрировал понимание и поддержку всем без разбора, был последним человеком, заслуживающим пробыть в том аду даже один день.
— Но он же не ушел на самом деле, правда? — взволнованно спросила Спраут. — Я имею в виду... директор! Он бы не оставил нас в таком положении, и уж конечно он бы никогда не бросил Хагрида в тюрьме!
— Мне... мало что известно, — медленно проговорила Макгонагалл. — Однако я бы хотела сказать, что мы не должны сомневаться в Альбусе. Никогда. Я уверена, он знает, что делает... и обязательно поможет нам в наиболее критический момент.
— Не думаю, что это действительно так, Минерва, — скорбно сообщил Локхарт. — Как бы ужасно обидно ни было это признавать, но профессор Дамблдор наверняка покинул нас навсегда. Хотя не сказать, что он сделал что-нибудь, чтобы предотвратить нападения... преданность Хагриду долгое время закрывала ему глаза. Конечно, разве можно ожидать подобного от дорогого и близкого друга... но, как нам известно, что ни делается, то к лучшему! Мы прекрасно справимся и без него.
— Ты... — захлебываясь от ярости, прошипел было я, но Минерва, стоящая рядом, успокаивающе положила руку мне на плечо.
— Не нужно, Северус, — тихо сказала она, но в ее зло поблескивающих глазах я ясно прочитал завершение фразы: «...для этого еще будет подходящий момент».
Дождавшись от меня кивка, она обратилась к остальным:
— Понимаю, мы все расстроены. Так как я теперь временно исполняю обязанности директора, могу просить только об одном: давайте держаться друг друга. Присматривайте за учениками — они всё, что у нас есть... и не прекращайте дежурств. Посмотрим, что нас ждет в будущем.
— Я могу рассказать! — Трелони, до этого явно дремавшая в самом углу, встрепенулась. — Большие неприятности... да, я вижу, вижу! Нам предстоит вытерпеть страдания и муки, расплатиться жизнями за...
— Встреча окончена, — прервала Минерва, смерив ее ледяным, полным презрения взглядом. — Советую всем немного поспать, так как завтра предстоит день не из легких.
— Но...
— Вас это тоже касается, Сивилла, — брезгливо поморщившись, декан Гриффиндора кивнула всем на прощание и первой вышла за дверь. Остальные, включая не прекращающую возмущенно что-то бормотать преподавательницу предсказаний, медленно последовали за ней.
Той ночью я так и не смог заснуть. Да, я ждал подобного исхода, но одно дело подозревать, а другое — видеть своими глазами.
Следующее утро прошло в угрюмом молчании. Большинство преподавателей, как и я, сохраняли мрачные выражения лиц, но это не распространялось на Локхарта, который сокрушался по совсем иным причинам.
— Не хотелось бы мне говорить об этом, коллеги — и ни в коем случае не думайте, что я вас в чем-то укоряю — но если бы вы только предоставили мне свободу действий, я бы давно разоблачил Хагрида, и пострадавших, не считая миссис Норрис, вообще бы не было, — грустно говорил он, игнорируя полные злобы взгляды, обращенные к нему. — Мои возможности, скажу скромно, довольно велики, и если бы я получил распоряжение, преступник не дожил бы и до следующего дня. Еще начиная с Хэллоуина я подозревал именно Хагрида, но мне не хотелось расстраивать вас и делать преждевременные выводы. А вот как оно всё обернулось... ужасно, несомненно ужасно, — горестно качая головой, он залпом осушил кубок тыквенного сока.
Я слушал его болтовню лишь краем уха — куда больше меня занимали мысли о том, что будет дальше. Я был абсолютно согласен со вчерашними словами Минервы — Альбус наверняка не ушел далеко; вполне возможно, он даже притаился где-нибудь в замке, чтобы наблюдать за происходящим и в случае чего вмешаться. Я ненавидел полагаться на слепую веру, тем более — на веру в кого-то, даже если этим человеком являлся сам Дамблдор. Но как бы меня это ни раздражало, я не знал, что еще могу сделать. Утешало, что Макгонагалл, судя по всему, мучилась той же проблемой — про василиска ей было прекрасно известно, но кроме ужесточения системы дежурств, она ничего не предприняла.
Безумие — знать о такой опасности и буквально игнорировать ее, но, в конце концов, и Альбуса нельзя было назвать полностью нормальным. В единственном я был уверен — уже много лет самые его немыслимые задумки заканчивались хорошо, и я очень надеялся, что этот раз не станет исключением.
* * *
— ...Все давно этого хотели, но никто не решался и слова сказать. Я всегда думал, что отец будет тем самым, кто избавится от Дамблдора, — громкий голос Малфоя отчетливо звучал в тишине класса, прерываемой лишь бурлением котлов. — Я уже говорил вам, он считает его самым худшим директором за всю историю существования Хогвартса. Может, теперь у нас будет достойный руководитель. Тот, кто не захочет закрывать Тайную комнату. Макгонагалл долго не просидит, она просто так, замещает...
Я молча прошел мимо, мельком взглянув на пустое место Грейнджер. Больше всего мне хотелось снять со Слизерина баллы, схватить Малфоя за шиворот и выкинуть его из класса, но увы — такого я позволить себе не мог и, должно быть, не смогу никогда — иллюзий по поводу исхода войны у меня не было.
— Сэр, — не унимался мальчишка, — сэр, почему вы не предложите свою кандидатуру на пост директора?
— Ну-ну, Малфой, — холодно произнес я, меряя его предостерегающим взглядом. — Профессор Дамблдор лишь временно отстранен попечителями. Возьму на себя смелость утверждать, что скоро он опять будет с нами.
— Как бы не так! Я думаю, сэр, мой отец поддержал бы вашу кандидатуру. Я ему скажу, что вы самый лучший профессор в школе.
Я выдавил из себя кривую улыбку, демонстративно не замечая Финнигана, который изображал рвотные судороги.
Стать директором Хогвартса? Я мечтал об этом раньше, когда еще преданно служил Темному Лорду и был уверен в правоте его убеждений. Тогда мне виделось, что он займет должность Министра магии, а я стану самым близким его соратником и удостоюсь чести руководить школой. Теперь я не желал даже думать о месте директора. Я бы никогда не достиг успеха в этой роли, как бы мне этого ни хотелось. Полагаю, количество учащихся сократилось бы существенно, так как в отличие от Альбуса я не стал бы закрывать глаза на различные проступки. У меня бы царили сдержанность и порядок... и, как следствие, ученики были бы куда менее счастливыми.
— Меня что удивляет, — продолжал Малфой, — почему грязнокровки не пакуют чемоданы? Ставлю пять галлеонов, что следующая жертва умрет. Жаль, не Грейнджер...
Мое терпение лопнуло. Я повернулся и открыл было рот, но тут прозвенел спасительный звонок, извещая об окончании урока. Впрочем, это не остановило Уизли от попытки наброситься на Малфоя — неуспешной, надо сказать. К моему большому сожалению, хватка Поттера и Финнигана удерживала гриффиндорца на месте.
— Пустите меня! Наплевать на палочку, я убью его голыми руками! — вопил он.
— Успокойся, — шипел Поттер, а я лишь равнодушно проговорил:
— Поторопитесь, я отведу вас на травологию.
Малфой послал мне недоуменный взгляд, но я его проигнорировал. Мальчишка совсем зарвался, и я больше не намеревался потакать его чудовищной избалованности и наглости.
* * *
Приближались экзамены, и работы прибавилось — фактически, ее стало столько, что я куда меньше думал о Тайной комнате и ее загадке. Моим личным триумфом стал отказ Мэтью Роувелла от встречи с отцом, когда тот этого пожелал. Вежливое «я сейчас занят, мне нужно готовиться к тестированию» ясно дало понять главе семейства, что наследник более не намерен выполнять указания по первому его требованию.
Надвигался конец семестра, а количество жертв не возрастало. Невольно я начал чувствовать надежду, что, может быть, до отъезда учеников больше не произойдет ничего выходящего за рамки обыденности, но двадцать восьмого числа случилось то, чего я боялся с самого начала всей этой истории.
— Всем ученикам немедленно вернуться в свои спальни. Всем преподавателям собраться в учительской. Пожалуйста, как можно скорее.
Голос Макгонагалл, разнесшийся по всему замку, заставил меня похолодеть. Третьекурсники, у которых я как раз вел урок, с ужасом уставились на меня широко открытыми глазами, словно надеялись, что я сейчас велю не отвлекаться и возвращаться к заданию.
Собравшись, я окинул всех ледяным взглядом и произнес:
— Вы что, не слышали приказ? Всем убрать рабочие места и построиться в пары! Живо!
Все тут же вскочили с мест, судорожно пакуя свои вещи и обмениваясь полными паники взглядами.
Разведя учеников по их общим комнатам, я поспешил в учительскую, где уже растерянно переговаривались остальные преподаватели. Можно было не спрашивать, что случилось — ответ наверняка знала одна лишь Минерва.
Она появилась последней — только взглянув на лишенное привычной живости, помертвевшее лицо, я понял, что на этот раз действительно произошло непоправимое.
— Это случилось, — безжизненно сказала она в ответ на молчаливый вопрос всего состава. — Монстр утащил ученицу. Прямо в Комнату.
Я ожидал подобного, но, услышав страшное известие, с силой вцепился в стоящее передо мной кресло, пытаясь сдержать полный бессильной ярости возглас.
— Откуда такая уверенность? — наконец хрипло спросил я.
— Наследник Слизерина оставил еще одну надпись на стене. Прямо под первой. «Ее скелет будет пребывать в Комнате вечно».
— Кто? — прошептала Хуч. — Какая ученица?
— Джинни Уизли, — голос Минервы был пронизан горечью.
Я пошатнулся.
Раньше я мог бы ожидать от себя чувства облегчения, что пострадал не один из моих слизеринцев, однако теперь все различия факультетов стерлись, потому что я отчетливо осознал, что они все были моими. Дети, каждого из которых я знал лично, о которых должен был заботиться, несмотря на их хамство и невежественность. И я не хотел, чтобы с ними что-то случилось. С любым из них.
Единственная девочка в семье Уизли. Девочка, чем-то напоминающая мне Лили. Та, на которую я сделал ставку как на будущую жену Поттера, потому что она была так похожа на его мать — даже своей влюбленностью в представителя этой семьи в столь раннем возрасте.
Теперь проверить свою правоту не представлялось возможным, так как девочка наверняка была мертва. Мертва, а всё из-за...
— ...Дамблдор всегда говорил...
...Дамблдора. Он в ответе за это. Он и его безумные, начисто лишенные смысла планы. А еще я, и Макгонагалл — мы, поверившие ему, хотя с первого же дня было понятно, что ничем хорошим ситуация закончиться просто не может. Сейчас при мысли, что всё это время ученики беспрепятственно ходили по замку, в котором ползал василиск, меня охватывала дрожь. Как я мог это позволить? Как я мог допустить?
Громкий хлопок двери заставил меня вздрогнуть. На пороге, как всегда сияя улыбкой, стоял Локхарт.
— Простите-простите, задремал. Что я пропустил?
Задремал. На уроке. Да что за кретин, в конце концов...
Гнев, целый год скапливавшийся в груди при виде самодовольной мины этого шута, наконец вырвался наружу.
— Вот тот, кто нам нужен, — прошипел я, делая шаг вперед и мстительно наблюдая за вмиг растерявшимся «преподавателем». — Да, именно он. Девочку похитил монстр, Локхарт, забрал ее в саму Тайную комнату. Наконец пробил ваш час.
— И правда, Гилдерой, — с готовностью поддержала Спраут. — Не вы ли вчера вечером объявили, что вам с самого начала было известно, где вход в Тайную комнату?
— Я... Ну, я... — залепетал он.
— Да, не вы ли уверяли меня, что знаете, кто там обитает? — перебил его Флитвик.
— Ув-уверял? Не припоминаю...
— А вот я абсолютно точно помню, как вы жаловались, что вам не удалось продемонстрировать всем нам свою волшебную силу: Хагрида уже успели арестовать, — продолжил я, ободренный поддержкой коллег. — Разве вы не говорили, что все предпринимающиеся для охраны меры были спланированы из рук вон плохо и что вам следовало предоставить полную свободу действий после первого же нападения?
Смотреть на мучения Локхарта было одним сплошным удовольствием.
— Я... Я, честное слово... Вы, видимо, превратно меня поняли...
— В общем, Гилдерой, мы оставляем это вам, — заключила Минерва. — Сегодня вечером у вас наконец-то будут развязаны руки. Мы убедимся, что вам никто не станет мешать, и вы сможете лично расправиться с монстром. Наконец — полная свобода действий.
Локхарт отчаянно озирался по сторонам, но сочувствующих, естественно, не нашел. Казалось, он разом утратил свои лоск и напыщенность.
— О-очень хорошо, — промямлил он. — Я... я буду у себя в кабинете... го... готовиться.
Не оглядываясь, он поспешил покинуть учительскую.
— Хорошо, — Минерва глубоко вздохнула. — Это не даст ему путаться у нас под ногами. Деканам следует пойти и известить своих студентов о том, что случилось. Скажите им, что завтра с самого утра экспресс увезет их домой. Всех остальных попрошу проследить, чтобы никто из учеников не покидал факультетских помещений.
Кивнув, я молча развернулся и вышел, направляясь в сторону подземелий.
В этой чудовищной ситуации меня утешало только одно: Поттер пока еще не знал о том, что жертвой стала сестра его лучшего друга, и это позволит уберечь его от опасности.
http://tl.rulate.ru/book/53747/2623148
Использование:
