Готовый перевод The Youngest Daughter of the Villainous Duke / Младшая дочь герцога-злодея: Глава 36.2

Даже адъютант говорил таким тоном, что казалось, будто речь идет об очень обыденной истории.

— Может, нам снова купить рамки с золотым обрамлением, как в прошлый раз?

— На этот раз — шикарные, украшенные драгоценными камнями.

— Да, понятно.

— Купи также новую бумагу и мелки для Розетты. И уверен, что этого недостаточно. Думаю, теперь она может попробовать краски, так что купи и их.

У меня просто нет слов.

— О, купи и мне рамку, чтобы использовать.

— И мне тоже! Вау, ты отлично поработала!

Только после того как Авель и Камиллан сделали заказ своим личным слугам, они принялись за еду.

После трапезы Генрих сообщил о своем завтрашнем расписании.

Герцог Альфар был найден, и Генрих сказал, что он со своими помощниками организует поисковый отряд, чтобы навестить его.

Завтра жизнь маркиза Альфара будет окончена.

Как только я вышла из столовой, сразу отправилась в комнату Каликса.

Думаю, я должна отдать ему портрет.

Поэтому я постучала в его дверь.

— Б-брат, это я. Розетта. Можно мне войти?

Из комнаты тут же раздался холодный голос:

— Не входи.

Я слегка оторопела.

— У меня есть кое-что для тебя.

— Мне все равно.

— ... Папа велел!

Я придумала ложь, потому что была немного эмоциональна.

Но на этот раз Каликс вообще не ответил.

Я снова постучала в дверь, но он даже не отозвался.

У меня не было выбора, кроме как вернуться в свою комнату, чувствуя себя плохо.

— Не расстраивайтесь так, мисс. Я уверена, что это потому, что он неловкий.

Даже после того как я вернулась в комнату, у меня было угрюмое лицо, поэтому Пейна разговаривала со мной, пытаясь успокоить.

Разве его отношение не слишком сурово для неловкости?

Кроме того, я думаю, что сейчас он открыто избегает меня.

— Ну, хотите, я передам ему вашу картину?

— ... Нет. Я должна сама это сделать.

— Почему?

— Я хочу поговорить с ним.

Я бы хотела услышать, что, черт возьми, с ним не так.

Как сказала Пейна, будет лучше, если это просто потому, что он чувствует себя неловко.

— Если сегодня не получится, я отдам ему завтра.

Я надула губы и просто положила портрет на стол.

И снова чувствовала себя плохо. Думаю, пришло время снова использовать мелки.

Что мы нарисуем на этот раз?

Я долго мучилась, и тут в моей голове промелькнула идея.

«О, точно. Как насчет этого?».

Дело было не в Каликсе, но мне вдруг пришло в голову, что я должна проверить последнее предположение.

Я начала рисовать Кина, как только новая бумага с мелками были готовы.

Не того светловолосого мальчика с портрета, а такого, каким я вижу его в реальной жизни. Мне стало интересно, могу ли я сообщить всем, что Кин выглядит именно так.

Если я сделаю что-то не так, у Эннис может быть больше времени на консультации. 

Но, по крайней мере, Генрих заметил мою «ложь» в прошлый раз.

Так неужели он не поймет, что я не вру?

— О, миледи. Кого вы рисуете на этот раз?

— Ну... Кина.

— Кин? Кто это?

— ... Очень плохой, подозрительный.

— Да?..

На рисование Кина ушло немного больше времени, чем обычно.

Его красивое лицо было таким же веселым, как и у моей семьи.

У тебя красивое лицо, но я не знаю, почему ты такой пугающий, когда что-то делаешь.

— О боже!

— Вау!

Служанки преувеличенно восхищались мной каждый раз, когда я рисовала, но в этот раз их реакция была еще более бурной и яркой.

Все потому, что я изо всех сил рисовала Кина.

Я подумала, что лучше нарисовать его более деликатно, чтобы то, на что они смотрели, не было ложью.

Изящное, умное, но холодное лицо. Бледный лик, благодаря которому его можно было бы принять за святого, если бы он не говорил.

Черные глаза блестят красным, когда на них попадает свет.

Я была так сосредоточена, что даже не заметила, как пролетело время.

— Вот и все!

Наконец-то Кин улыбался на готовой картине.

Я попыталась нарисовать его по-своему, но с оригиналом это, увы, не сравнится.

На даже так служанки наперебой хвалили меня.

Создавалось впечатление, что мальчик на картине вот-вот заговорит со мной, сказав, что это уж слишком — рисовать кожу, похожую на снег.

Мне стало немного страшно, потому что я действительно так думала.

Для семилетнего ребенка я определенно хорошо рисовала, но это не значит, что рисунок настолько был близок к реальности.

Я была уверена в этом, но почему мой рисунок Кина выглядит таким страшным?

Как сказали дамы, мне кажется, что Кин на картине в любой момент заговорит со мной.

Мне вспомнились его слова, сказанные во дворце.

«Обещаю, я всегда буду рядом, пока Розетта думает обо мне».

Я думала о лице Кина, пока рисовала.

Но ты ведь не приедешь на самом деле?

— Я... Я собираюсь принять ванну.

— Леди, куда мне повесить картину? Оформить ее в рамку?

— Просто положи... Куда угодно... Ну, на стол.

Как будто охваченная предчувствием, я ощутила озноб без причины.

Поэтому попросила служанок перевернуть картину лицевой стороной вниз.

Мне показалось, что Кин выскочит из рисунка, если оставить изображение на виду.

Служанки, казалось, удивились моей внезапной просьбе, но все равно последовали моим словам.

И потом, сразу после ванны, пока не заснула, я все время была в возбужденном настроении.

http://tl.rulate.ru/book/49139/1770650