Картинка была нечеткой. Однако мне удалось разглядеть капли дождя на стекле.
«Это… отделение интенсивной терапии, где я работаю?»
Я попытался сфокусировать взгляд и оглядеться. Вокруг было темно и тихо. Тишину нарушали лишь звуки аппаратов. Атмосфера царила страшная, будто вот-вот что-то должно было произойти.
В этот момент в мою сторону повернул голову пациент со второй кровати. Это был дедушка О Тхэк Чжун. Он выглядел худее, чем сейчас. Щеки впали. Пожилой человек был подключен к аппарату искусственной вентиляции лёгких. Судя по всему, его состояние ухудшилось.
Дедушка тяжело дышал. В его глазах блестел огонек. Однако этот взгляд сложно было назвать человеческим. Стоит отметить, что пожилой человек не мог полностью подняться с кровати, так как был привязан к ней.
Дедушка изо всех сил начал крутиться и вертеться в кровати, будто сумасшедший. Он отчаянно кусал трубку аппарата ИВЛ. О Тхэк Чжун снова бредил.
«Беда! Медсестры должны были это заметить…»
Я перевел взгляд на стойку. Однако никого за ней не увидел. Была глубокая ночь. Медперсонал тоже люди, они не могут круглосуточно присматривать за пациентами.
«Вот же ж…»
Дедушка продолжал сопротивляться. В любой момент он мог порвать сдерживающие его «оковы». Откуда в хрупком и старом теле такая сила? В результате пожилой человек сделал все возможное, чтобы ослабить «оковы» на запястьях. После этого О Тхэк Чжун вытер пот с лица и вытащил изо рта трубку аппарата ИВЛ.
В этот же момент сатурация начала падать. Медсестры, находящиеся на станции, испугались.
— Пациент со второй кровати вытащил трубку!
— Быстро звоните в отделение торакальной хирургии! В противном случае готовьтесь к сердечно-легочной реанимации!!
Медсестры кричали и суетились. Вскоре дежурный врач взял на себя ответственность за жизнь пациента, однако его состояние стремительно ухудшалось. Сложившаяся ситуация потрясла меня до глубины души.
«Боже. Это самоэкстубация?»
(пр.п. если пациент сам намеренно удаляет свою трубку, это называется самоэкстубация или преднамеренная незапланированная экстубация)
В этот же момент в глазах потемнело и я оказался в другом месте. Если быть точным, то в похоронном бюро… Перед моими глазами стоял портрет дедушки О Тхэк Чжуна. Была поздняя ночь, однако в зале прощаний никого не было кроме мужчины, которого я видел впервые. Ему было где-то за сорок.
— Я не знал, что ты покинешь этот мир, не оставив завещания, — тихо сказал мужчина.
Его и лицо и глаза были красными от слез. Конечно, мертвый не мог ему ответить. Теперь, он никогда не узнает ответ.
— А знаешь… Я обижался на тебя всю свою жизнь. И если честно, до сих пор ненавижу…
Мужчина запнулся и сглотнул. Его душили слезы. Горячие слезы стекали по его щекам и капали на пол, срываясь с подбородка.
— Я должен был увидеть тебя, чтобы не сожалеть потом…
Я снова вернулся в реальный мир. Казалось, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди.
Черт побери! Меня распирали странные чувства. Мне даже казалось, что запах похоронного бюро прилип ко мне.
— Что с твоим лицом? — спросил Ма Дон Соп с недоумением.
— Нет, ничего, — покачал я головой.
Мне потребовалось время, чтобы приспособиться к реальности. Сколько раз мне нужно увидеть подобное, чтобы привыкнуть? Спустя мгновение я успокоился и привел свои мысли в порядок.
Фух. Нужно разложить все по полочкам… Судя по всему, состояние дедушки О Тхэк Чжуна ухудшилось, ему сделали интубацию. Однако в последствии он самостоятельно её вытащил и скончался. Другими словами, он сам перекрыл себе доступ к кислороду.
Будь он в здравом уме, такого бы не произошло. Однако в состоянии делирия — все возможно.
«Снова смерть?»
Я сжал кулаки. Я всем сердцем желал изменить будущее. Я хотел найти способ, при котором можно было бы избежать смерти пациента!
Мои размышления прервала медсестра, которая выскочила из больничной палаты.
— Доктор, взгляните на это! — настойчиво сказала медсестра.
Интересно, что случилось?
Мы вбежали в палату и увидели, что состоянии дедушки, который принимал пищу, ухудшилось.
— Кхм, кхм..
Его лицо было искажено. Он давился кашлем.
— Что случилось? — спросил Ма Дон Соп.
— Мне кажется, произошла аспирация!
— Это...
Лицо Ма Дон Сопа изменилось.
Аспирация — это попадание пищи или жидкости в дыхательные пути вместо пищевода.
На первый взгляд, в этом нет ничего плохого. Однако это серьезная проблема. Посторонние вещества, попавшие в легкие, могут вызвать воспаление. Именно поэтому пневмония является одной из причин смерти пожилых людей. Для дедушки О Тхэк Чжуна, аспирация была ещё опаснее, так как он неавно перенес операцию на легких.
— Какова сатурация?
— 85!
Даже после того, как дедушка перестал кашлять сатурация не поднялась. Мониторы продолжали издавать сигналы. Ма Дон Соп осторожно подошёл к аппаратам и нажал на кнопку отключения звука.
— Перевозим пациента в процедурную и готовимся к интубации.
— Есть!
(пр. п. Интубация трахеи — введение эндотрахеальной трубки в трахею с целью обеспечения проходимости дыхательных путей. )
В палате стало оживленно. Медсестры забегали. Каждый был занят своим делом.
— Дружище, я понимаю, что у тебя выходной, однако я должен протянуть руку помощи, — сказал Ма Дон Соп, посмотрев на меня.
— Да, конечно. Я тоже помогу, — кивнул головой я.
Конечно, я не был интерном отделения торакальной хирургии. Однако сейчас это не имело значения. Пациент находился в тяжелом состоянии, кого волнует к какому отделению я приставлен? Конечно, если бы доктор Бён увидел бы меня сейчас, то спросил бы: «Почему тебя волнуют пациенты из других отделений?».
Безусловно, я был обычным человеком, как и доктор Бён. Иногда я не хотел выходить на работу, однако я не хотел видеть как пациент мучается на моих глазах. Пока интерны, приставленные к отделению торакальной хирургии не придут, я буду помогать Ма Дон Сопу.
— Снаружи кто-то есть? Узнайте по поводу места в отделении интенсивной терапии! — крикнул Ма Дон Соп.
Вскоре медсестра принесла кислородный баллон и остальные расступились.
— Ну-с, приступим!
Пациента вместе с кроватью повезли в процедурный кабинет. Я также помогал толкать кровать.
— Доктор, ему действительно нужна интубация?
— С моей точки зрения, да.
— А есть вероятность того, что он пойдет на поправку без подключения к аппарату ИВЛ? — спросил я.
Возможно, я задал этот вопрос из-за того, что увидел в видении. Я ломал голову в надежде, что есть ещё какой-то способ помимо ИВЛ.
— Дружище, ты читал «Книгу отделения интенсивной терапии»? — спросил Ма Дон Соп.
Книга отделения интенсивной терапии? Это книга в которой собрана информация о всех отделениях интенсивной терапии. Кажется, я видел такую в отделении, где работаю… Почему он решил поговорить о ней?
— Если ты почитаешь её, то найдёшь информацию о том, в каких случаях делают интубацию, — продолжил доктор Ма. — Неуверенность порождает проблемы.
Другими словами, откладывание принятия решения может лишь усугубить проблемы пациента.
— Если мы хотим предотвратить обострение, это лучший способ.
— Понял, — кивнул я головой.
Я восхищался решимостью и харизмой доктора Ма Дон Сопа. Может быть, это из-за того, что большую часть времени я проводил с доктором Бёном… Находясь рядом с этими врачами, я чувствовал разные чувства, которые сложно было сравнить.
«Должен ли я все-таки пойти в отделение торакальной хирургии?»
В этот момент я действительно задумался над этим вопросом.
Вскоре мы доставили пациента в процедурный кабинет.
— Так, дайте мне 3 мг мидазолама (снотворное) и 10 мг цисатракурия безилата , — раздал приказы Ма Дон Соп.
(пр. п. Цисатракурия безилат — недеполяризующий миорелаксант средней продолжительности действия, применяемый для расслабления скелетных мышц во время интубации трахеи, ИВЛ, хирургических вмешательств)
Спустя какое-то время пациенту ввели нужные препараты. Теперь нужно было снабдить организм пациента достаточным количеством кислорода. Для этих целей Ма Дон Соп взял мешок Амбу и принялся им работать одной рукой.
«Вау…»
Я задержал взгляд на докторе. Он выглядел очень круто. Обычным людям приходится держать мешок Амбу двумя руками… Неужели врачи поддерживают свою физическую форму?
Я перевел взгляд на медсестер. Они также не отрывая глаз смотрели на доктора Ма и восхищались его мужской красотой.
— Дружище, продолжай делать вот так. Одно нажатие примерно в три-четыре секунды.
— Понял!
Я взял в руки мешок Амбу. Пока я сжимал и разжимал его, Ма Дон Соп держал маску пациента. Вскоре показатель уровня кислорода достиг 99% и пациент заснул.
— Дружище, ты уже делал интубацию?
— Еще нет.
— Тогда смотри внимательно, — сказал Ма Дон Соп, глядя на меня. — Подайте ларингоскоп.
— Есть, — сказал медсестра.
Ларингоскоп — медицинский прибор (разновидность эндоскопа), используемый для обследования гортани.
После того, как медсестра передала прибор доктору Ма, тот запрокинул голову пациенту. Не поворачивая головы, он протянул правую руку к медсестре и сказал:
— Трубку.
Медсестра поспешно вложила в руку доктора Ма то, что он просил.
Вскоре Ма Дон Соп нахмурился и наклонил голову.
— Хм…
Почему у него такое выражение лица? Что-то не так?
«У него проблемы со зрением!»
Очевидно, что в горле должно было скопиться большое количество мокроты. Кроме того, пациент недавно поел и кусочки пищи можно было увидеть в глотке.
Теперь мне стало ясно, что я должен сделать. Я протянул руку в сторону доктора Ма. Спустя какое-то время он повернулся и с удивлением взглянул на меня.
http://tl.rulate.ru/book/48991/1701973
Использование:
