— Сири, что ты делаешь? Приведите его ко мне сейчас же.
— Сириана, пожалуйста...!
Мальчик с горькими слезами на глазах от отчаяния схватил меня за платье. Я лишь бросила безжизненный взгляд на его лицо. Ему только что исполнилось четырнадцать, но он выглядел загадочным и зрелым. Его ослепительные фиолетовые глаза завораживали всех, кто с ним встречался, но в этом доме никто не поддавался его обаянию. Увидев безучастные лица окружающих, он вновь умолял меня. Это было такое отчаянное зрелище, словно его жизнь зависела от моей помощи.
— Пожалуйста...
— Сири, ты не можешь представить мне Агестера? Наверняка, он обучен, но, похоже, совершенно не слушается, — с недовольством произнес герцог Мелфорт, уставившись на меня своими темно-серыми глазами, цвета ее волос. В ее холодных глазах отразилось мое лицо, похоже на ее.
— Пойдем, моя милая дочь, — сказала она с неподдельной харизмой, способной подавить любого одним лишь взглядом. Неудивительно, что трон достался ей, а не ее братьям и сестрам.
— Сириана, пожалуйста... Пожалуйста, не отправляй меня к ней, — вновь умолял Агестер.
— Сдаться. Ты сделал достаточно, Агестер, — ответила я, но он крепко держал меня за платье. Я старалась вырвать подол юбки, но безуспешно. На его месте, я бы просто убежала, а не умоляла о помощи. Хотя такой подход мог бы дать больше времени.
— Тск-цк, моя дочь слишком мягкосердечна, — произнес герцог Мелфорт, указав подбородком на Эйджестера. Слуги, понявшие ее намерения, начали приближаться к нам. Тук, тук, тук – их шаги звучали громко на холодном мраморном полу. Чем ближе они подходили, тем сильнее дрожал Агестер, словно лист на ветру. Его светлая кожа выглядела еще бледнее. К сожалению, здесь никто ему не сочувствовал, так как герцог Мелфорт окружал себя только безжалостными людьми.
— Мама, Эйгестер сегодня неважно выглядит. Почему бы нам не продолжить позже?
— Выглядит не очень хорошо? Тогда сеанс «промывания мозгов» сегодня сработает лучше, чем обычно, — ответила герцог. Она расколола зал своим невыносимо веселым смехом, резко контрастировавшим с происходящим. Это было отвратительно.
Содержание того, что герцог внушал Агестеру во время сеанса:
● Повинуйтесь членам этой семьи.
● Влюбитесь в Сириану, которой была я.
Невозможно было не нахмуриться, услышав такие нелепости. Это было мучительным испытанием для мальчика, но неизбежным для нашей семьи. Когда я посмотрела на Агестера, передо мной открылась комната иллюзий, созданная специально для его «промывания мозгов». Ароматическая свеча, изготовленная по заказу герцога Мелфорта, вызывала сильные галлюцинации, достаточно мощные, чтобы сбить с толку. Агестера следовало держать в этой комнате нечасто, чтобы сеансы были эффективными.
Слуги подошли и с уважением обратились ко мне, но затем грубо схватили Агестера за руки.
— Нет…! Нет!!!
Он отчаянно пытался вырваться, но чем больше страдал, тем жестче были слуги. Их беспощадные руки схватили его голову и потянули вниз; его руки были скреплены так, что он не мог сдвинуться. В ответ на это он закричал от боли.
— Ой!
— Сириана...?
Его рука вскоре вырвалась из их хватки и схватила меня за лодыжку. Я была удивлена, и это немного смутило его. Все его внимание сосредоточилось на мне, когда я застонала. Слуги не упустили момент. Они обхватили тело Агестера и крепко связали его руки веревками. Поняв, что он меня задел, он мгновенно успокоился. Слуги прижали его лицо к полу и не давали двигаться. При этом несколько прядей его черных волос упали на пол. Несмотря на все, его взгляд оставался прикованным ко мне. Я отвернулась, чувствуя себя виноватой.
— Не забудь привести его в комнату, — произнесла я и отвернулась от суматохи. Я не могла ничем помочь. Что могла сделать четырнадцатилетняя девочка в такой ситуации? Прошло три года с тех пор, как ему промыли мозги. Я не была уверена в результате, но в какой-то момент он начинал краснеть каждый раз, когда видел меня. Процесс привития любви к «Сириане» мог сработать, но остальные процедуры прошли не так удачно, поскольку он не подчинялся нашей семье. Иногда он думал, что лучше полностью очистить разум. Если бы так было, эти жестокие сеансы прекратились бы.
Ирония заключалась в том, что я на самом деле надеялась, что «промывание мозгов» не сработает до конца. Если герцог Мелфорт окончательно лишится разума, он навсегда останется ее марионеткой. Это было утомительно...
Подолгое время я бродила, погруженная в мысли, и наконец добралась до своей комнаты. Мне нужно было опустошение, поэтому я легла на кровать. Тепло одеяла контрастировало с холодом, царившим в дворце. В этой комнате мне казалось, что я нахожусь за пределами власти герцога Мелфорта. Оказавшись окруженной теплыми и нечеткими чувствами, вскоре я погрузилась в глубокий сон.
— Хм…
Что-то теплое щекотало мою лодыжку. Я раздраженно убрала ногу, но «это» снова схватило меня. Оно продолжало хватать меня, и в конце концов я открыла глаза.
Агестер?
Он снова беспокоил мою лодыжку. Как будто это было драгоценное сокровище, он держал её обеими руками.
— Что ты делаешь?
— Прости, Сириана.
— Хм?
— Раньше ты пострадал из-за меня.
Ох... Он, вероятно, имел в виду, как случайно поцарапал мою лодыжку, пытаясь вырваться из рук слуг. Это не имело особого значения. Возможно, «промывание мозгов» прошло успешно? Агестер реагировал так резко, как будто я могла умереть от маленькой царапины. Он продолжал нежно массировать мою лодыжку, на лице у него было обеспокоенное выражение. Наблюдая за тем, как он обращается со мной как с критически больным пациентом, я не могла сдержать ухмылку. Я не чувствовала боли, скорее, ощущала себя растерянной. Он должен волноваться о себе, а не обо мне. Я не могла не подшучивать над ним своими смешными глазами.
— Достаточно. Это всего лишь маленькая царапина. Перестань так остро реагировать, — сказала я, освобождая свою лодыжку из его хватки.
Он продолжал смотреть на мою ногу, как будто это имело для него значение.
— Мне очень жаль, Сири. Это моя вина, — извинился Агестер, необычно назвав меня по прозвищу. Затем из его глаз покатились слёзы. Это зрелище заставило меня вздрогнуть. Зачем жертва извиняться перед преступником? Ситуация была настолько странной.
— ...Мне очень жаль, поэтому, пожалуйста, не оставляй меня.
На коленях у меня под ногами Агестер искренне умолял меня. Он продолжал извиняться и просить не бросать его. Это выглядело жалко, ведь его чувства были неискренними, результатом «промывания мозгов». Он боялся, что я уйду, потому что был уверен, что влюблен в меня. Быть по-настоящему влюбленным и просто верить в это — совсем разные вещи. Если бы он перестал верить, что влюблен, ко мне у него не осталось бы никаких чувств. С такими размышлениями я погладила его по голове, проводя пальцами по гладким черным волосам. Успокаивая его, который плакал от горя, я сказала:
— Почему бы тебе не сесть рядом со мной, вместо того чтобы делать это у меня под ногами?
Агестер встал, слегка дрожа, и резко сел рядом. Он был послушен, как хорошо обученная собака.
Сидя на моей кровати, он смотрел в мои красные глаза своими затуманенными взглядами. Уставившись на моё лицо с задумчивым выражением, он вдруг улыбнулся, сузив глаза в форму полумесяца. В этот момент казалось, что время остановилось. Улыбка на его великолепном лице почти пленила меня. Я думала, что привыкла, но, возможно, ошибалась. Каждый раз, глядя на него, я задумалась, каким красивым он станет, когда вырастет.
— Сириана, ты не против, если я возьму тебя за руки?
— Делай, как хочешь.
Как только я дала согласие, Агестер быстро схватил мои руки. Его большая ладонь обхватила мои тонкие пальцы, и он осторожно ослабил хватку, чтобы не повредить меня. Коснувшись моих рук, он вдруг опустил голову и нежно поцеловал тыльную сторону одной из них.
— Сириана, — позвал он, подняв голову и взглянув на меня.
Его затуманенные глаза заставили меня усомниться, что он когда-нибудь избежит «промывания мозгов». Его любящий взгляд смущал, вызывая смешанные чувства.
http://tl.rulate.ru/book/46861/3961544
Использование:
