Готовый перевод Тот, кто нас воскресил / Тот, кто нас воскресил: Глава 1. Искатели I. Император.

Глава 1. Искатели I. Император.

 На большом богато-украшенном троне, в дальнем конце парадного зала, восседал молодой светловолосый мужчина с тёмно-золотистыми глазами. Этот человек носил чёрно-красную узорчатую мантию, а поверх неё огромный медальон с выгравированным на нём изображением ястреба. На его безымянном пальце правой руки было надето серебряное кольцо с красным самоцветом, а на коленях покоился зубчатый обруч, носить который мог лишь титулованный правитель одного из четырёх великих государств Этны.

  Имя монарха, восседавшего на троне, было Бонифатий I. Он был властителем огромной и могущественной Империи Аврелия. Бонифатий происходил из древней и благородной династии Ксэнтусов, а свой титул получил в девятнадцать лет. Уже в первые годы своего царствования молодой правитель сделал очень многое для развития страны: завершил формирование единой регулярной армии, отменил рабство, открыл школы для простолюдинов и академии для дворян. Другим его важным решение стало строительство первых заводов и фабрик с целью начать промышленное производство в империи. Были также осторожные попытки посягнуть на целостность церковных земель, однако они были прекращены из-за действий первосвященника Назара, который являлся воспитателем молодого императора. Именно он составлял компанию Бонифатию в послеобеденные часы.

  Наставнику императора уже давно миновало семьдесят лет. Это был облачённый в белоснежную робу лысый старик с глубокими морщинами и короткой серебристо-белой бородой. Грустное лицо старца было украшено густыми бровями и янтарными глазами, а на его шее висел тот же медальон, что и у императора. Несмотря на поздние годы Назара, его вовсе нельзя было назвать слабым и немощным. Даже находясь в преклонном возрасте, этот человек по-прежнему оставался высоким и широкоплечим мужчиной с прямой осанкой и могучим телосложением. В молодые годы он слыл более сильным воином, чем многие солдаты из имперской гвардии, и ныне эта сила оставалась по-прежнему при нём.

  Во время их сегодняшней встречи Бонифатий и Назар коротали время за игрой на доске с костяными фигурами, которая называлась "Полководцы и стратеги". Император находился на стороне обороняющихся и управлял тёмно-серыми войсками. Первосвященник, напротив, играл в нападении за золотисто-жёлтые фигуры.

– Ваше Величество, видели ли вы мой недавний письменный запрос? – спросил кротко Назар, начиная игру.

– Напомни, о чём он? – уточнил задумчиво император, чьё внимание было полностью поглощено наблюдением за манёврами оппонента.

– Речь о выделении из казны средств для строительства нового храма.

Назар перешёл в агрессивную атаку. Это была его любимая стратегия: одержать победу стремительным и сокрушительным ударом, не считаясь с потерями.

– И где именно будет проходить стройка?

– На восточной окраине Дэрии.

– Там, где раньше стояли бани? – напрягся Бонифатий, пытаясь перестроить войска для сдерживания натиска.

– А разве раньше я просил о другом месте? – улыбнулся многозначительно

Назар.

Первосвященник прекрасно понимал, что император, в действительности,

не забыл о его замыслах, а ещё он знал, что все вопросы Бонифатия были лишь попыткой выиграть время с целью оттянуть спор, повторявшийся в течение последних двух месяцев.

– Мои собственные планы на этот участок всё ещё в силе, – наконец, ответил император, жертвуя одного "легионера".

– Сейчас строительство оружейной фабрики по созданию "огнекарателей" является более важной задачей, отвечающей насущным нуждам Империи! – заявил как можно решительней он, а затем ударил "осадной машиной" по одному из "легионеров" противника.

Триумф Бонифатия был недолгим. Выдвинув "осадную машину" на линию атаки, он подставил её под удар жёлтого "рыцаря". Назар, между тем, снял побеждённую фигуру с доски, а затем, чуть повысив голос, серьёзно заявил.

– Ваше Величество, внемлите моим предупреждениям! Грядут тёмные времена! Я уже не раз говорил и повторяю снова: только вера в свет поможет народу выстоять против будущей угрозы миру!

"Будущей угрозы миру. Хах. С каким пылом он произносит эти слова" – подумал со скорбью Бонифатий, для которого амбиции его воспитателя никогда не были секретом.

"Неужели старик до такой степени мечтает о славе хранителей Этны, что теперь готов угрожать несуществующим злом?"

– Я могу быть с тобой откровенен? – наконец, спросил император, собирая в кулак всю свою волю и делая ход правым "жрецом".

Назар мягко кивнул, замедляя наступление, чтобы вывести свои лучшие силы на переднюю линию.

– Сейчас новые времена, и, чтобы Аврелия процветала, мы не можем управлять страной, опираясь лишь на старые поверья, вроде сказок о возвращении магии тьмы!

– Ваше Величество, это не...

– Я не закончил, Назар! – твёрдым голосом оборвал наставника Бонифатий, забирая его "рыцаря"

– Ты говоришь, что стране нужна вера, но взгляни на Республику Хальдар, нашего северного соседа! Разве вера сделала эту страну самой сильной в мире? Нет! Это сделали её железные корабли и пушки! Но что насчёт их производства? Может быть, вера помогла создать их в таком внушительном количестве? Тоже нет! Это сделали машины, работающие на множестве фабрик по всей стране! А золото на их постройку? А университеты для обучения специалистов? Неужели вера может дать и их? – закончил с лёгкой усмешкой Бонифатий, забрав ещё пару жёлтых "легионеров".

Назар же всё это время лишь терпеливо молчал, а затем вдруг неожиданно заявил.

– Ваше Величество, ваш левый фланг открыт.

– Что?

Император озадаченно взглянул на доску, и, действительно, вскоре заметил брешь, которую сам же и создал, пока контратаковал.

"Я был слишком нетерпелив" – подумал с досадой Бонифатий, глядя, как Назар неспешно двигает свои силы к серому «полководцу».

– Позвольте ответить, о солнце Аврелии! Вы были правы, но не во всём! Да, вера не может дать Вам оружие, машины и золото, но она может помочь сплотить Ваш народ! А без единства Империи всё Вами перечисленное просто не имеет смысла!

С этими словами старик забрал серого «полководца». Теперь для победы ему оставалось лишь нанести удар по находящемуся рядом «стратегу». Назар, однако, не стал этого делать, и по негласному соглашению оба игрока решили закончить сегодняшнюю партию. Император – чтобы не уронить лицо, будучи первым венценосным лицом в стране. Первосвященник – дабы избежать греха и не искушать ещё больше свою гордыню, чью усладу уже предвещала замаячившая победа.

  Бонифатий впал в лёгкое уныние. Это было его очередное поражение своему наставнику. Пускай формально игра не завершилась, оба всё равно знали, чем бы всё кончилось. Между тем, видя состояние своего воспитанника, Назар тут же решил им воспользоваться. До первосвященника уже дошли сведения о недавно созревшем замысле Бонифатия. Император пытался сохранить это дело в тайне, но Назар знал практически обо всём, что планирует молодой правитель. Чтобы добиться своих целей, старик должен был остановить своего воспитанника любым возможным способом. Пока что Назар надеялся переубедить императора словам. Момент для этого был сейчас идеален. Бонифатий находился в уязвимом состоянии духа, а, значит, был более склонен доверять советам других.

– Солнце Аврелии, свет далеко не так слаб, как может показаться! – начал говорить первосвященник свою давно заготовленную речь.

– Он способен на многое и может даже излечить раненое сердце, если...

Двери тронного зала резко отворились. Вслед за этим в помещение вошёл чуть сгорбленный мужчина лет сорока. Пришелец был одет в старый дорожный костюм, за которым тянулся длинный шлейф пыли. Это был слегка полноватый человек низкого роста с тёмными волосами и небольшой лысиной в районе макушки. Его подслеповатые глаза были чёрными, словно уголь. Толстые же губы застыли в вечной ироничной улыбке, которая словно говорила: «Ну-ну, посмотрим, сможете ли вы меня ещё хоть чем-то удивить!».

– А, Игнатий! – непринужденно улыбнулся император, даже не смутившись из-за внешнего вида новоприбывшего.

– Рад тебя видеть! Надеюсь, сегодня моя стража не сильно тебя задержала?

Человека, к которому были обращены эти слова, звали Игнатий Петрониус. Восемь лет назад он был простым подневольным рабочим на каменоломне. В течение этого периода своей жизни Игнатий только и делал, что целыми днями трудился без надежды когда-нибудь вырваться из неволи. Его жизнь изменилась после выхода указа Бонифатия об отмене рабства. Благодаря нему Игнатий и его товарищи получили свободу. Ценой совместных усилий они смогли наладить собственное предприятие, управлять которым Петрониус стал лучше, чем любой из высокомерных аристократов, не знающих нужд своих слуг.

   По прошествии ещё двух лет бывший рабочий накопил достаточно денег, чтобы скупить часть других горнодобывающих компаний в восточных районах Аврелии. К этому времени Игнатий уже стал одним из первых богачей страны. Благодаря новому статусу он был представлен ко двору самого императора и его супруги Минервы Юдосии. Узнав о низком происхождении своего нового знакомого, Бонифатий предложил тому поступить на государственную службу, чтобы заслужить на ней дворянский титул. Игнатий в свою очередь сразу согласился, однако не ради дворянства, а лишь потому, что считал себя обязанным монарху, который даровал ему свободу.

  За шесть лет усердной деятельности Игнатий проявил себя как очень добросовестный и трудолюбивый исполнитель. Он не чурался грязной работы и всегда мог свободно общаться с нижестоящими людьми. Недостаток образования был восполнен смекалкой и усердием Игнатия, в результате чего он очень быстро вобрал в себя все необходимые умения для служения своему государю.

 Будучи довольный его успехами, Бонифатий даровал своему верному слуге титул герцога Менелоского, а заодно назначил его на должность своего тайного советника. Этот пост был одним из ключевых для управления внутренними делами страны. Должность совмещала роль начальника тайной полиции и де факто подразумевала собой слежку за гражданами Аврелии. Именно от тайного советника Бонифатий узнавал обо всех ключевых событиях внутри Империи.

– Рад тебя видеть. Надеюсь, сегодня моя стража не сильно тебя задержала?

Услышав вопрос своего повелителя, коленопреклоненный Игнатий даже не изменился в лице и как можно более невозмутимо ответил.

– Не стоит беспокоиться, мой император.

Получив разрешение встать, тайный советник слегка отряхнул рукава своего дорожного плаща, а затем с неизменной ухмылкой поведал.

– Сегодня на посту были новенькие, так что мне пришлось слегка подучить этих юнцов манерам! Впрочем, нет нужды волноваться! В другой раз эти молокососы меня точно узнают!

После этих недвусмысленных слов император тут же расхохотался. Из-за низкого происхождения советника и его небрежного отношения к внешнему виду, подобного рода недоразумения уже давно вошли в привычку при дворе Аврелии. Едва же веселье стихло, Бонифатий вопросительно посмотрел на советника, и тот, вновь преклонив колено, начал излагать свой отчёт.

– Мой император. По поводу дела, с которым вы меня отправили на восток. Я готов с уверенностью заявить, что моя поездка оказалась плодотворной. На этот раз я сам проверил местные слухи, и часть из них, действительно, оказалась правдой. Вы... позволите продолжить?

После этих слов Игнатий прервался и вопросительно посмотрел на правителя. Тогда Бонифатий внезапно вспомнил о Назаре. Лишний раз поразившись тому, как легко старик может оставаться незамеченным, монарх вежливо обратился к наставнику.

– Отец, мы с Игнатием должны обсудить одно важное государственное дело, в которое мне бы не хотелось посвящать больше лиц, чем необходимо, так что...

– Солнце Аврелии может не продолжать! Ваш покорный слуга всё понял и готов смиренно удалиться! – отозвался нарочито громким голосом первосвященник, бросив недовольный взгляд на Игнатия.

Взявшись за стоявший рядом резной посох, Назар величественно двинулся к выходу, стуча концом палки о мраморный пол.

  Дождавшись ухода первосвященника, император не стал сразу же расспрашивать Игнатия о его поездке. Вместо этого они немного поговорили о последних событиях в столице и других маловажных вещах. В течение этого времени агенты тайной полиции, которые прятались в потайных коридорах за стенами зала, должны были удостовериться, что Бонифатия и его тайного советника никто не подслушает. Вскоре дело было сделано. Сразу после этого император велел всем своим гвардейцам выйти. Лишь тогда монарх разрешил Игнатию продолжить свой отчёт.

– Я не буду вас томить, мой император. Целитель, о котором ходит столько слухов, и чья магия, как говорят, может даже воскрешать мёртвых, несомненно, существует.

– Ты в этом уверен?!

Новость до такой степени взволновала Бонифатия, что тот даже потерял контроль над своими чувствами и с силой ударил кулаком об подлокотник трона.

– Учти, Игнатий! Если выясню, что ты ошибся...

Монарх резко замолчал и, глубоко вздохнув, уже спокойным голосом закончил.

– Не знаю, смогу ли я когда-нибудь это простить.

На это Игнатий только грустно улыбнулся и, вновь склонив свою голову, заявил.

– Моя жизнь Ваша, и Вы вольны её отнять в любой момент.

– Твоя жизнь останется при тебе, пока она мне нужна! – отмахнулся император и нетерпеливо велел.

– А теперь расскажи мне, наконец, что ты узнал!

– Слушаюсь. Его имя мне неизвестно. Это человек явно не хочет, чтобы про него узнали и поэтому соблюдает осторожность. Он никогда не требует награды и почти не показывается спасённым людям на глаза. Ещё он очень часто меняет свой внешний вид и может выдавать себя иногда за торговца, а иногда за крестьянина или кого-то ещё.

– Прямо как ты и твои люди. Похоже, у вас много общего, – заметил иронично император, вслед за чем уже серьёзным голосом спросил.

– Но, если он, правда, так осторожен, как же вышло, что о нём стали ходить слухи? С чего ты вообще решил, что речь идёт об одном человеке?

– Всё дело во внешности целителя. Главным образом в глазах.

– Глазах?

– Их зелёный цвет, напоминающий, изумрудную листву, очень сильно выделяется, – объяснил тайный советник, добавив. – А ещё бледная кожа и его тёмные волосы.

"Будь я на его месте, то попробовал бы их перекрасить, а глаза прикрыть повязкой. Раз он этого не сделал, значит, или не очень умён или не настолько боится быть узнанным" – подумал Игнатий, а затем вслух продолжил.

– Мужчину с этими приметами видели во всех посёлках и городах, где происходили чудесные исцеления. Этот человек побывал почти во всех уголках нашей страны и за её пределами, наверняка, тоже.

Бонифатий задумчиво кивнул, а затем обеспокоенно уточнил.

– Но насколько обоснованы слова о том, что этот целитель может, правда, воскрешать мёртвых?

Игнатий нахмурился. Ему не хотелось разочаровывать своего господина, однако ещё больше он не хотел ему давать ложных надежд.

– Это трудный вопрос, мой император, – развёл руками тайный советник. – Почти все, с кем мне довелось общаться, были в своё время смертельно больны или ранены, однако до того, как их спас тот человек, никого из них не видели мертвыми.

– Хочешь сказать, слухи о воскрешении ложь? – нахмурился император.

– Ну, сами спасённые так не считают, – пожал плечами Игнатий.

– Однако, чем об этом гадать, не лучше ли прямо всё узнать от нашего целителя?

Бонифатий кивнул головой, а затем заявил.

– В таком случае поиски чудотворца я оставляю на тебя! Найди и приведи ко мне этого человека! Можешь использовать любые средства, однако не забывай присылать мне отчёты о своих действиях!

– Слушаюсь, мой император! – поклонился Игнатий, после чего без лишних слов развернулся и вышел из тронного зала.

  Оставшись в одиночестве, Бонифатий, наконец-то, позволил себе встать со своего трона. Сделав это, император первым делом тщательно размял свои затёкшие части рук и ног. Затем он удовлетворённо вздохнул и начал прогуливаться по тронному залу, который представлял огромное помещение, метров двадцать в длину. От двери до подножья трона расстилались красные ковры. Пол был сделан из мрамора, а стены из гранита. Они были украшены прекрасными картинами, а неподалёку возвышался ряд статуй предыдущих императоров и императриц. Мерно шагая вдоль огромных колонн, Бонифатий провожал взглядом каждую из статуй, пока не подошёл к последней из них. Скульптура изображала молодую и красивую женщину в царственных одеяниях с умными глазами и ровными чертами лица. Взглянув на неё, Бонифатий с тоской посмотрел на кольцо своей правой руки, а затем задумчиво произнёс.

– Что ж, Минерва, похоже, наконец-то, отыскался человек, способный восстановить наше утраченное счастье! Пожалуйста, подожди ещё совсем немного, и я сделаю всё, чтобы он вернул тебя в мои объятия!

После этих слов горькие слезы оросили мраморные плиты. В этот краткий миг император мог себе это позволить. Бонифатий предусмотрительно встал на то место зала, на котором даже его скрытые телохранители не могли его видеть.

– Мне тебя не хватает! Твоей любви, твоего тепла... Если бы не то покушение, мы могли бы зачать наследника и создать семью! Мы могли бы построить величайшую империю на Этне, но судьбы была к нам слишком жестока!

Сказав это, Бонифатий мягко коснулся лица статуи, и когда холод камня передался его сердцу, печально прошептал.

– Я не справлюсь один с грядущими испытаниями! Назар часто говорит о тёмных временах, и я не принимаю эти слова всерьёз, но...

Император ненадолго умолк, а затем взволновано вымолвил.

– Что-то, действительно, грядёт! Я не знаю, что именно, но меня это пугает! Я боюсь не справиться! Боюсь подвести свой народ! Теперь вся надежда только на Игнатия! – улыбнулся Бонифатий, вспоминая о своём самом верном слуге.

– Надеюсь, его поиски увенчаются успехом.

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: перевод редактируется

http://tl.rulate.ru/book/28709/605254