Хрусть!
Из гроба показалась иссохшая стопа, раздавив кусок древесного угля. Гу Ань увидел женщину в лохмотьях с растрепанными волосами. Её тело было настолько истощено, что казалось, будто из него высосали всю кровь и плоть. На ней едва угадывались остатки некогда белых одежд с рваными рукавами и штанинами. Шаткой походкой она вышла из гроба, напоминая злобного призрака.
Цзян Цюн медленно подняла лицо. Оно было таким же иссушенным, с глубоко запавшими глазницами и выпученными глазами — жуткое зрелище. Её взгляд упал на Гу Аня, отчего тот в испуге поспешно опустил голову.
«Мой послушный правнук-ученик, благодаря твоей помощи в приготовлении пилюль эти пять лет я восстановилась так быстро...» — Цзян Цюн выдавила улыбку, от чего выглядела ещё более жутко. Изо рта у неё вырвалось зловонное дыхание.
Она больше не называла себя «эта старая», а говорила «я», что немного сократило дистанцию между ними.
Гу Ань, превозмогая отвращение, сказал: «Это долг ученика, но у меня есть некоторые сомнения».
«Спрашивай», — ответила Цзян Цюн, неуверенно направляясь к печи для приготовления пилюль.
Гу Ань, глядя на неё, спросил: «Если приготовление пилюль помогает вам быстрее восстановиться, почему раньше вы не позволяли моему учителю помогать вам в этом?»
Чэн Сюаньдань считал, что Цзян Цюн умерла семьдесят лет назад. Это означало, что она скрывалась здесь все эти годы, и Чэн Сюаньдань так и не узнал, что она жива.
Цзян Цюн криво усмехнулась: «Потому что я ему не доверяла. Твой учитель стал моим учеником по принуждению. Его сердце было непостоянно, и кто знает, когда он мог предать меня. Половина гробов в этой пещере — его ученики».
Гу Ань промолчал. Он верил, что Цзян Цюн говорит правду, ведь Мэн Лан закончил точно так же.
Цзян Цюн села перед печью для пилюль и взмахнула рукой. Груды лекарственных трав рядом с ней полетели в печь.
«Прошло пять лет. На каком ты сейчас уровне Заложения Основы?» — спросила Цзян Цюн.
Внешне уровень совершенствования Гу Аня был на пятой ступени Конденсации Ци, но Цзян Цюн была уверена, что он уже достиг стадии Заложения Основы.
Гу Ань ответил: «Скоро достигну третьего уровня».
«Медленно. Не пренебрегай ежедневными тренировками. В своё время я достигла Заложения Основы в восемнадцать лет, а в сорок — Формирования Ядра. Если бы я не потратила несколько десятков лет на изучение искусства создания пилюль и массивов, то уже была бы на уровне Зарождающейся Души. Ты слышал о стадии Зарождающейся Души?» — рассеянно спросила Цзян Цюн, не отрывая взгляда от печи.
Гу Ань поспешно кивнул: «Культиваторы на стадии Зарождающейся Души — это уже бессмертные. Во Внешней секте их редко встретишь».
«Хмф, какие там бессмертные. Это просто более сильные культиваторы, вот и всё. Когда я полностью восстановлюсь, то найду место, чтобы прорваться к стадии Зарождающейся Души. Тогда у тебя появится покровитель уровня Зарождающейся Души. Ну как, взволнован?» — к концу фразы в голосе Цзян Цюн появились самодовольные нотки.
Её голос звучал кокетливо, что совершенно не вязалось с её жутким обликом.
«Благодарю учителя-прародительницу за заботу. Не нужна ли вам моя помощь?» — Гу Ань шагнул вперёд и почтительно спросил.
Цзян Цюн ответила: «Просто сиди рядом и смотри, как я готовлю пилюли. Заодно поболтаем». Она похлопала рукой, приглашая Гу Аня сесть рядом с собой.
Гу Ань сел, но держался на расстоянии, внутренне оставаясь настороже. Как бы хорошо Цзян Цюн к нему ни относилась, он не собирался терять бдительность, по крайней мере, до её ухода. Судьба Мэн Лана служила предостережением. Вероятно, до самой смерти тот не подозревал о предательстве Чэн Сюаньданя.
Цзян Цюн расспрашивала его о прошлом, и он не стал ничего скрывать, рассказав вкратце о своей прежней жизни. Конечно, он не упомянул клан Цзи, сказав лишь, что был простым слугой, пока у него не обнаружили духовные корни, после чего он вступил в секту Тайсюань.
Они проболтали целых полчаса, прежде чем Цзян Цюн отпустила Гу Аня, велев ему приходить на следующие три ночи. Она обещала щедро наградить его, когда дело будет сделано.
Гу Ань являлся в назначенное время.
Наступила третья ночь.
Гу Ань сидел в позе лотоса напротив печи для пилюль, держа в руках «Искусство Инь-Ян», и время от времени задавал Цзян Цюн вопросы.
Цзян Цюн, которой надоели расспросы, не выдержала: «Ты, малец, случайно не дурачишь меня? Такой молодой, а уже достиг Заложения Основы. Как же ты можешь быть настолько тупым?»
Гу Ань обиженно ответил: «Но ведь приготовление пилюль — это одно, а совершенствование — совсем другое».
Цзян Цюн вдруг не нашлась, что сказать, но тут её внимание привлекла печь для пилюль. Из печи валило всё больше горячего пара, а отверстия в крышке приобрели тёмно-зелёный оттенок, что выглядело довольно зловеще.
Гу Аня пробрала дрожь. Какие пилюли она готовит? Похоже на какой-то яд. В глазах Цзян Цюн появился возбуждённый блеск, она больше не разговаривала, пристально следя за печью.
Время медленно тянулось. Гу Ань был начеку, готовый в любой момент отразить внезапную атаку Цзян Цюн.
Прошло неизвестно сколько времени.
Внутри печи раздался глухой звук, и на лице Цзян Цюн появилась улыбка, больше похожая на гримасу. Она подняла правую руку, и крышка печи отлетела в сторону. Её рука метнулась вперёд, выхватывая из печи пилюлю, которую она тут же забросила себе в рот.
Как быстро! Словно боялась, что Гу Ань отнимет.
Проглотив пилюлю, Цзян Цюн немедленно села в позу лотоса и начала циркулировать энергию. Не прошло и трёх вдохов, как её тело окутал белый пар.
Гу Ань встал и медленно отступил, увеличивая расстояние между ними. Белого пара становилось всё больше, окутывая Цзян Цюн и делая её силуэт размытым. На первый взгляд она напоминала зомби в белом тумане.
Гу Ань начал непрерывно проверять её годы жизни, опасаясь, что она внезапно прорвётся к стадии Зарождающейся Души. Продолжительность жизни Цзян Цюн начала расти. Гу Ань впервые видел, как у кого-то настолько быстро увеличивается срок жизни. Наблюдать за этим в числовом выражении было довольно впечатляюще.
Он вдруг заинтересовался пилюлей Цзян Цюн. Что же это за чудодейственное лекарство? Не только годы жизни Цзян Цюн увеличивались, но и её аура становилась всё сильнее, быстро превзойдя уровень Заложения Основы.
Настоящий культиватор стадии Формирования Ядра!
Гу Ань с удивлением заметил, что тело Цзян Цюн восстанавливается. Её фигура постепенно наполнялась, словно надувающийся воздушный шар.
Впечатляюще!
Он терпеливо ждал.
Постепенно в пещере стало слышно тяжёлое дыхание Цзян Цюн, которое становилось всё громче, пока не превратилось в рычание, подобное звериному.
Спустя долгое время тяжёлое дыхание Цзян Цюн внезапно прекратилось. Гу Ань заметил, что она не прорвалась к стадии Зарождающейся Души, поэтому немного расслабился.
Из белого тумана Цзян Цюн потянулась, демонстрируя изящную фигуру, совершенно не похожую на прежнюю. Она вышла из белого тумана, всё ещё с растрёпанными волосами и в лохмотьях, но под рваной одеждой виднелись участки белоснежной кожи. В тусклом свете пещеры это зрелище заставило Гу Аня покраснеть и отвести взгляд.
«Давно я так не ходила», — с ностальгией произнесла Цзян Цюн. Она подошла к Гу Аню, наклонилась вперёд и, отбросив волосы с лица, спросила: «Ну как, милый правнук-ученик, красива ли твоя учитель-прародительница?»
Гу Ань бросил беглый взгляд. Хотя лицо Цзян Цюн было грязным, её черты говорили о редкой красоте. Насколько он мог судить, по внешности с ней могли сравниться только третья молодая госпожа клана Цзи, Цзи Сяоюй, и ученица Внешней секты Ли Сюаньюй.
«Учитель-прародительница, несомненно, обладает непревзойдённой красотой, но ученик больше обеспокоен вашим состоянием. Полностью ли вы исцелились от ран?» — почтительно спросил Гу Ань, искренне надеясь услышать положительный ответ.
Поправилась? Тогда уходи поскорее!
«До полного выздоровления ещё далеко, нужно ещё пять лет отдыха», — улыбнулась Цзян Цюн. Её ясные глаза изучали Гу Аня, и было непонятно, о чём она думает.
Фух! Она внезапно ударила ладонью в сторону Гу Аня, быстро, как молния, но остановилась перед его грудью. Сильный поток воздуха заставил его одежду развеваться.
Цзян Цюн с загадочной улыбкой спросила: «Почему ты не уклонился?»
Гу Ань с застывшим лицом ответил: «Я не успел среагировать...»
На самом деле, это было не так. В его глазах движения Цзян Цюн были слишком медленными. За мгновение его Сила Дракона могла бы отразить её духовную энергию. Она остановилась не для того, чтобы пощадить Гу Аня, а чтобы спасти саму себя.
Цзян Цюн не смогла сдержать смех, который становился всё громче, пока она не схватилась за живот. Гу Ань молча наблюдал за ней, не прерывая.
Насмеявшись вдоволь, Цзян Цюн повернулась к печи для пилюль и сказала: «Не волнуйся, я не стану убивать своих учеников. Даже когда Чэн Сюаньдань хотел предать меня, я сохранила ему жизнь и даже воспользовалась его защитой, чтобы укрыться в секте Тайсюань. Пока ты будешь почтителен ко мне, я не подведу тебя. Если кто-то обидит тебя, я не останусь в стороне».
Услышав эти слова, Гу Ань тоже не смог сдержать улыбку.
Цзян Цюн подошла к печи для пилюль, обернулась к Гу Аню и сказала: «Оставь мне комплект новой одежды и можешь идти. Приходи завтра вечером, я научу тебя магическому искусству».
Гу Ань тут же достал из своего хранилища комплект белых одежд, аккуратно положил их на землю, затем поклонился Цзян Цюн и удалился.
Когда он исчез в темноте, Цзян Цюн повернулась, подошла к белым одеждам и подняла их в воздух движением руки. Она понюхала их, тихо усмехнувшись.
...
Ранним утром Гу Ань, как обычно, проводил тренировку с учениками Долины лекарств. К входу в долину приблизилась фигура. Это был Ли Я.
Ли Я, как и пять лет назад, был одет во всё чёрное, но теперь от него исходила аура могущества, свойственная сильным культиваторам. Его появление сразу привлекло внимание всех присутствующих.
«Это старший брат Ли Я!» — радостно воскликнул Сяо Чуань.
Гу Ань немедленно направился к Ли Я, попутно наказав ученикам продолжать тренировку. Подойдя к Ли Я, он только собрался заговорить, как тот его опередил: «Пойдём наверх, поговорим».
Хм? Что-то случилось?
Гу Ань сразу напрягся. Что могло быть настолько важным, что Ли Я лично пришёл сюда? Он тут же повёл Ли Я к башне, поднялся с ним наверх и, войдя в комнату, закрыл дверь.
Ли Я подошёл к столу и взмахом руки материализовал на нём плод Лазурной Лозы, чем немало удивил Гу Аня.
«Четыре года назад в Зале пилюль Внешней секты появился плод Лазурной Лозы. Я купил его, но из-за множества заданий до сих пор не было возможности передать его тебе», — с улыбкой сказал Ли Я.
Гу Ань сделал странное лицо.
Ли Я спросил: «Что такое?»
Гу Ань понял, что скрыть правду не удастся, поэтому, кашлянув, сказал: «Этот плод я сам продал Залу пилюль».
Чтобы избежать подозрений, он продал его по низкой цене, за что старейшина Зала пилюль похвалил его за преданность секте. Гу Ань осмелился продать плод, потому что Ли Я говорил, что плоды Лазурной Лозы не редкость в секте Тайсюань. Хотя во Внешней секте их не было, во Внутренней секте их было предостаточно. Точнее говоря, во Внутренней секте были сокровища со всего мира.
Он и представить не мог, что Ли Я купит его обратно...
Ли Я с досадой произнёс: «Вот так дела... Этот плод может усилить жизненную энергию, это редчайшее сокровище. Как ты мог его продать? За сколько духовных камней ты его отдал?»
«За двадцать духовных камней среднего качества...»
«Что? Я заплатил десять духовных камней высшего качества!» — Ли Я вытаращил глаза.
Один духовный камень высшего качества равнялся сотне камней среднего качества.
Оба погрузились в молчание.
Гу Ань на самом деле не считал, что прогадал. Благодаря плоду Лазурной Лозы он установил хорошие отношения с Чжу Цинлу из Зала пилюль. За последние четыре года Чжу Цинлу не раз помогал ему, предоставляя различные удобства. Однако перед Ли Я ему было неловко.
Ли Я вздохнул: «Ладно, будем считать, что это вклад в развитие секты. Помимо этого плода, у меня есть ещё одно дело к тебе».
(Конец главы)
http://tl.rulate.ru/book/119360/4892315
Готово:
Использование:
