Це Ши Тянь Ся Глава 9: Спроси меня, что такое китайская еда
Хотя **** корабль имеет простой внешний вид, его каюта очень великолепна. Фиолетовая драпировка, резные столы и стулья, красочные ковры, пейзажи, висящие на стенах, но самое поразительное - это люди на мягком диване у окна, из-за него все великолепное станет элегантным изяществом.
Фэн И сидит на мягком диване и медленно пробует чай из чашки. Чжун Ли стоит рядом с ним, мужчина стоит на коленях на земле, его голова опущена, его лицо неясно в тусклом свете кабины, я просто чувствую, что этот человек похож на шар. Смутная тень неясна и непроницаема.
Выпив чашку чая, всеобщее ободрение спросило: «В чем дело?»
Стоящий на коленях мужчина ответил: «Есть подсказка о том, что заказал молодой человек. Юн Юн, пожалуйста, спроси молодого человека, хочешь ли ты начать прямо сейчас?»
«О», — Фэн Си передал ему чашку чая, которую держал в руке, а Чжун Ли взял ее и отставил в сторону: «Что ты нашел?»
«В настоящее время отслеживается только их местонахождение, а цель их пребывания пока не определена», — ответил мужчина.
«Это так?» Фэн Си тихонько простонал: «Пока нет необходимости это делать, просто следуй».
"Да."
«Кроме того, дело Сюань Цзи велело ему проигнорировать его, у меня есть свои договоренности», — снова сказал Фэн Си.
"Да."
«Иди», — махнуло дыхание.
«Подчиненные увольняются».
После того, как мужчина отступил, в комнате стало тихо, и дыхание света упало куда-то. После долгого времени раздумий он повернул голову и спросил Чжун Ли: «Готова ли девушка в Фениксе?»
«Хуэй Гунцзы, девушка Фэн, была помещена в частичную каюту», — ответил Чжун Ли.
«Хм», — кивнул Фэн Си, откинувшись назад, опираясь на мягкий диван, и глядя в сторону каюты, где уже было темно и тяжело.
Дверь осторожно открылась, и Чжун Юань вошел с черной нефритовой коробкой в руке, вошел в комнату, открыл крышку, и глаза были яркими и яркими, прогоняя темноту комнаты. Внутри коробки находится ночная жемчужина размером с детский кулачок.
Чжун Ли снял с переборки дворцовую лампу, положил в нее жемчужину и повесил лампу на крышу каюты. Свет внутри каюты был как дневной.
«Слишком ярко». Фэн Си обернулся, взглянул на яркую лампу, погладил брови руками, слегка разжал пальцы, прикрывая глаза и одновременно скрывая необъяснимо темный взгляд.
Чжун Ли и Чжун Юань не могли не переглянуться. С тех пор, как он ждал сына, он знал, что ненавидит темные масляные лампы или свечи. Будь то дома или на улице, он использовал жемчужину в качестве лампы. Почему он сказал, что сегодня слишком светло?
«Поменяешь лампу, идешь вниз». Фэн Си опустил лоб и слегка прикрыл глаза, выражение его лица было спокойным и властным.
«Да», — ответили Чжун Ли и Чжун Юань.
Один из них снял лампу, другой зажег масляную лампу, а затем осторожно закрыл дверь и ушел.
Жду, когда тихие шаги стихнут, а в комнате погаснет свет, словно фасоль, и будет слышен слабый шум речной воды.
На мягком диване, распластавшись в избытке, он лежал, слегка прикрыв глаза, его лицо было спокойным, как будто он медитировал, как будто он собирался заснуть.
Время шло тихо, только слабый речной ветерок изредка шевелил слабую масляную лампу, да свет и тень какое-то время прыгали, но было тихо, словно боялись потревожить ложный сон на диване.
Я не знаю, сколько времени это заняло. Мои глаза открылись, и мой взгляд переместился на темную реку. Огни у реки время от времени вспыхивали, попадая в эти черные глаза, заставляя эти глаза сиять, как жемчужины, и вспыхивать. Холодным светом.
«Сюань Цзи...» Шэнь Шэнь выплюнул слова, холодный свет вспыхнул в его глазах, его правая рука слегка поднялась, он посмотрел на ладонь и, слегка прикрыв ее, вздохнул еле слышно: «Байфэнси...»
Рано утром, когда Чжун Ли и Чжун Юань вошли, они обнаружили, что их сын все еще лежит на мягком диване, одетый как обычно, и взглянули на постель, которую он застелил вчера вечером.
«Молодой господин», — тихо позвал Чжун Ли.
«Хм», — Фэн Си встал и слегка потянулся, его слегка затекшие конечности сохраняли привычное выражение лица, без малейшей усталости.
Чжун Юань поспешил вперед, чтобы обслужить его, чтобы прополоскать рот и очистить лицо, расчесать волосы и сменить одежду. После того, как все было сделано, Чжун Ли принес ему завтрак и поставил их на стол один за другим.
Стакан чистой воды, миска каши, тарелка хрустальных пельменей стоят недорого.
Эта чашка чистой воды — вода «Qingtai Spring» из Цинчжоу, которая известна как «первый источник в мире». Каша варится с птичьим гнездом, белыми грибами и белым лотосом, а хрустальные пельмени — в Ючжоу. Нежная капуста, фаршированная под названием «Snow Jade Piece», — это начинка. Изобилие любит мясо и не любит мясо.
Фэнфэн сначала выпил стакан воды, затем взял кашу, а затем взял пельмень, как только он поднес его к губам, он отложил палочки для еды и, наконец, доел только миску каши.
«Если долго томить, Caixin умрет. В следующий раз вспомни об огне», — он взглянул на блюдо с хрустальными пельменями.
«Да», — Чжун Ли убрал посуду.
Фэн Си встал, подошел к столу, взял ручку и чернила, разложил белую бумагу, провел пальцем по ней и написал сразу два письма.
«Чжун Юань, отправь эти два письма по отдельности». Он передал письмо Чжун Юаню.
«Да», — Чжун Юань взял письмо и открыл дверь, и в комнату вошел Чжун Ли с чашкой чая.
Фэн Сянь отпил глоток чая, затем поставил его на стол, поднял голову и сказал: «Чжун Ли, приготовься к этому, пусть корабль причалит к берегу завтра утром, свернешь на сухую дорогу и отправишься прямо в Ючжоу».
«Да», — ответил Чжун Ли, внезапно вспомнив о чем-то, поднял голову и спросил Фэн Си: «Сынок, разве у тебя не назначена встреча с девушкой Си в Цзичжоу?»
Фэн И улыбнулся и слегка усмехнулся: «Если бы эта женщина обещала что-то другим, она бы это непременно сделала, но если бы это сделала я, она бы с большой готовностью это сделала. Более того, ты слышал ее обещание в тот день?»
Чжун Ли тщательно обдумал это, покачал головой и не услышал личного обещания Фэн Си.
«Итак, пойдем в Ючжоу». Фэн Си взял чашку, поднял крышку, и волна жара поднялась к его лицу. Его глаза также были туманными в этот момент, «Эта женщина действительно позволила Сюань Цзи попасть в руки Цзичжоу Шицзы! Эта женщина действительно...» Слова ниже больше не были произнесены, и тон был беспомощным.
«Зачем ты хочешь поехать в Ючжоу? Сынок, мы так долго отсутствовали, почему бы нам не вернуться?» Чжун Ли нахмурился. Ему было всего пятнадцать лет. Хотя он последовал за сыном, когда тому было семь лет, он привык бродить так далеко, но он слишком долго был вдали от дома и очень скучает по матери.
«Зачем ты едешь в Ючжоу? Причин много». Лицо после тумана и дымки было пустым, а затем он поставил чашку и встал, погладив Чжун Ли по голове. «Расслабься, мы скоро поедем домой».
«Хорошо», — Чжун Ли кивнул со спокойным сердцем, — «Учитель, я спущусь первым».
После того, как Чжун Ли отступил назад, в комнате появился человек с изобилием, который подошел к окну, лицом к восходу солнца, изобилие слегка прищурилось, глядя на летящих птиц, пролетающих над рекой, и пробормотало: «Ючжоу...»
В этот момент в каюте проснулся Фэн Циу и увидел девочку лет 14-15, стоящую рядом с кроватью, расчесывающую свой пучок, и два маленьких грушевидных вихря, встроенных в ее простое лицо. С милой улыбкой, она заставляет людей чувствовать себя комфортно с первого взгляда.
«Девушка Фэн, ты проснулась, раб-слуга позвал Сяоэр, и юноша приказал ждать девушку в будущем», — честно сказал Сяоэр.
Фэн Циу слегка кивнул и встал.
«Девушка встает? Сяоэр к вашим услугам», — сказала Сяоэр, начиная подавать Фэн Циу из постели, затем одеваться, умываться и снова одеваться.
А Фэн Циу не сказал ни слова от начала до конца, а только холодно рассмеялся.
Закончив одеваться, она взглянула на прекрасное цветочное лицо в бронзовом зеркале и не смогла не похвалить: «Девушка выглядит действительно прекрасно».
Фэн Циу приподняла губы, отвечая на похвалу.
«Я подам девушке завтрак». Сяоэр открыла дверь и ушла.
Фэн Циу встала, подошла к окну, распахнула дверь окна, солнце ослепляло, она не могла не сузить глаза. После того, как она настроила глаза на яркий свет, она снова посмотрела на каюту. Все предметы в каюте можно было рассматривать как очень драгоценные, то есть, когда дом был полон, он не был таким роскошным, но и не был вульгарным, и он был правильно подобран с одной вещью и одной вещью. Оглядываясь вокруг, он имел свое собственное благородство и щедрость.
Я не знаю, откуда он взялся.
Подумав об этом, я толкнула дверь, и улыбка вернулась: «Девочка, поешь».
Фэн Циу подошел к столу и сел.
Закончив завтрак, Сяоэр собрала посуду и ушла. Когда она вернулась в боковую каюту, то увидела Фэн Циу, играющую на лютне.
Диндин булькнул три или два раза, но песни не получилось, его просто подбросило.
«Девушка Фэн встала?»
Внезапно раздался звук изобилия, Фэн Циу был потрясен, поднял глаза, но никто его не увидел.
«Сын в главной каюте», — сказал Сяоэр, глядя в сторону.
«Пожалуйста, попросите девушку подойти и поговорить». Снова послышалось дыхание, такое отчетливое, как будто перед вами были люди.
Итак, Фэн Циу обняла пипу и встала, а Сяоэр занялась тем, что показывала ей дорогу.
Когда дверь распахнулась, человек, стоявший перед окном, стоял высокий и высокий, и великолепные лучи восходящего солнца падали на него, оставляя на нем тонкий слой золотистых звёздочек.
Услышав звук открывающейся двери, он обернулся, поднял руки и взмахнул рукавами, и все тело текло, как будто оно было более великолепным, чем Чаоян. Только пара черных нефритовых глаз все еще были черными, но она смотрела в черные глаза, всегда чувствуя, что в глубокой глубине скрывается жилка нежности, но я не знала, для кого она. И скрыться.
«Девушка-Феникс все еще привыкла к жизни?» Фэн Си села на диван и подняла руку, давая ей знак сесть.
«Циу давно привык чувствовать себя непринужденно при встрече», — легкомысленно сказал Фэн Циу. Затем подошел и сел на мягкий табурет перед диваном.
«Фэн Циу, Циу — это имя действительно хорошее». Глаза Фэн Си мягко посмотрели на Фэн Циу. Женщина всегда носила холод, «Может ли еще быть кто-то в семье Циу?»
Прислушиваясь к изобилию, прошептали «Циу», и в равнодушных глазах Фэн Циу засиял свет, мягкий и теплый, выстроив нефритовое лицо инея, снег расы, яркий и яркий, падая в комнату. В глазах четырех человек все они искренне восхищались.
«Нет дома, нет родственников, где есть У, где можно жить». Голос был пустым, взгляд Фэн Циу упал на глаза изобилия, с какой-то настойчивостью.
Такой взгляд позволил Фэн Си протянуть руку, тонкие пальцы легонько коснулись лба Фэн Циу, а кончики пальцев слегка приподняли ее брови.
Брови как зеленые перья, глаза как звезды, кожа как желатин, губы как красные губы.
Это лицо совсем не изменено, поскольку оно прекрасно по своей природе, но холодно и равнодушно, но обладает драгоценным темпераментом.
Это редкое зрелище, и уже давно реки и озера не видели столь чистых и освежающих существ.
«Почему?» — прошептал Фэн Фэн. Вопрос был бессмысленным, но Фэн Циу его понял.
Фэн Циу осторожно закрыл глаза и провел кончиками пальцев по щекам, чувствуя тепло кончиков пальцев «из-за готовности».
Да, из-за готовности, из-за ее готовности.
Кончики пальцев Фэнси коснулись ее подбородка, слегка приподнялись, и она тихо вздохнула: «Циу».
Фэн Циу открыл глаза, его глаза были чисты, как вода, без следа нечистоты, без следа колебания, они отражались перед ним, отражались ясно.
Как будто я впервые увидел себя так ясно, чистые глаза отражали пару нежных и безжалостных глаз, не решаясь, достигнет ли изобилие рта, рука отдернулась, улыбнулась и улыбнулась грациозно и спокойно. У, я помогу тебе найти лучший платан».
Мое сердце замирает, и оно мгновенно болит. Почему бы мне не посадить для тебя платан?
«Циу не любит говорить, а петь». Опираясь на мягкий диван, он по-прежнему сын благородного принца Фэн, и на его лице по-прежнему сияет неторопливая улыбка. «Пение Циу похоже на естественный звук, пусть люди не устают слушать его, мне оно очень нравится».
Тебе правда нравится? Ладно, пусть хоть сто лет слушает?
«Вы слышали «Городок Сиди»?» — тихо спросил Фэн Циу.
«Сиу поет, чтобы слушать». Фэн Си закрыл глаза.
Пипа звучала шумно, как моросящий дождь, шептала, как шепот, и беззвучно разговаривала.
Весенний тур, Синхуа сводит с ума, чья семья молодая и романтичная?
Наложница намерена выйти замуж и взять отпуск на всю жизнь. Никогда не стыдись, даже если тебя безжалостно бросили. 【Примечание 1】
Чистый, чистый певческий голос пролетел по комнате, выплыл в окно и разлился по реке.
Река широкая, и светит солнце, несколько пучков тростника, несколько лодок для рыбалки из листьев, несколько густых песен рыбаков и несколько песен зимородков, затем это становится картиной, и яркая картина окружена лучом, если нет ничего. Слабый дым улетел.
Наложница намерена выйти замуж и взять отпуск на всю жизнь. Никогда не стыдись, даже если тебя безжалостно бросили.
Этот след отсутствия жалоб, сожалений, безразличия, без следа влюбленности витает вокруг Цзянсиня, даже если дует ветер.
Шанчжоу Тайчэн.
Этот город расположен на юге Шанчжоу, а затем Эрчэн, который является пограничным городом, прилегающим к Цзичжоу. Первоначально в Сеуле были Гэчэн и Иньчэн, но все они присоединили Цзичжоу пять лет назад.
«Ладно, наконец-то прибыли в Тайчэн». Выйдя за ворота Тайчэна, Фэн Си взглянул на большие слова на воротах, а затем оглянулся, чтобы поприветствовать молодого мастера Цзяо шаг за шагом три раза: «Паркер, поторопись, мы идем в город на обед».
«У тебя есть деньги?» Хань Пу был беспомощен с пустым желудком.
В этот раз они оба были чистыми и опрятными, за исключением лапши Хан Пу.
«Нет», — Фэн Си похлопал по сумочке из ткани и ответил очень просто.
«Как ты можешь есть без денег? Ты хочешь их схватить?» Хань Пу выпрямился. Не вини его за то, что он плохо говорит, но в последнее время он чувствует, что любое ненормальное поведение — это нормально на Фэнси.
«Хватать?» — закричал Фэн Сигуа и покачал головой: «Как так, как я могу сделать такую бесстыдную вещь в своем белом Бай Фэнси».
«Ты что, меньше сделал? Ты меньше украл лекарств у моей семьи?» — надулся Хань Пу. Я думал, как сильно он восхищается двумя героями, Бай Фэном и Хэй Си, но теперь, когда они видят свое истинное лицо, я просто думаю, что этот так называемый герой иногда похож на мошенника-мошенника.
«Эй, Паркер, насчет твоего лекарства, это называется делать добро». Фэн Си дважды рассмеялся: «Что касается сегодняшнего обеда, то я его получу».
«Как его получить?» Хан Пу подозрительно посмотрел на нее.
«Просто следуй за мной», — Фэн Си взглянул на Хань Пу и широко улыбнулся.
Когда она взглянула на нее, Хань Пу почувствовал только, что лоб у нее холодный, а холодные волосы на затылке встали дыбом, что не было интуицией.
«Ну же, Пак Эр, почему ты все еще ошеломлен?» — подгонял его Фэн Си.
У Хань Пу не было выбора, кроме как последовать за ней.
Они вошли в город, пересекли одну улицу, затем повернули на две улицы и оказались на очень оживленной улице.
"Приехал."
Услышав крик Фэн Си себе в ухо, он поднял глаза и увидел перед собой большую «азартную игру».
«Это не ресторан, а игорный дом». — крикнул Хань Пу. Хоть учитель и учил, он все время прятался и скрывался, но мог убежать, но четыре персонажа «Игорного дома Цзютай» все равно узнаваемы.
«Конечно, я знаю, что это игорный дом». Фэн Си хлопнул себя по голове и указал на табличку игорного дома. «Игорный дом Nine Thai — крупнейший игорный дом в Таиланде. У него хорошая репутация, и он никогда не грубит».
«Хочешь выиграть денег в азартные игры?» Хан Пу угадал ее намерения. Он не стал думать о ней как о женщине и заявил, что боевые искусства на самом деле будут азартными. Он не был удивлен, что они ладят за эти несколько месяцев.
«Паркер, ты действительно умён», — похвалил Фэн Си.
«Почему ты не играла?» — сомневался Хан Пуху, чтобы не увлечься Фань Таном. Всякий раз, когда она его хвалила, это также означало, что она его вычисляет.
«Кто сказал, что я не играю в азартные игры?» Фэн Си улыбнулся, улыбка на его лице сейчас напоминала улыбку Фэнфэна.
Хан Пу оглядел ее с ног до головы и, наконец, взглянул на украшение на ее лбу. «Разве ты не хочешь использовать эту штуку как игральную книгу? Это не так надежно, как пойти в ломбард за деньгами».
«Эта вещь...» Фэн Си коснулся лба кончиками пальцев и вздохнул: «Это семейная реликвия. К ней не следует относиться с осторожностью, пока я могу есть ее долгое время».
«Так что же ты используешь для азартных игр?» — осторожно спросил Хань Пу, сохраняя при этом расстояние в три фута от Фэнси. Таким образом, он смог сделать это как можно раньше. В конце концов, только кинжал с драгоценностями, который дал ему папа, никогда не разрешалось использовать в качестве азартной книги. Если она проиграет, если ты в будущем пойдешь в префектуру, тебя отругает папа.
«Следуй за мной, и ты узнаешь». Фэн Си схватил его за руку и потащил в казино.
При входе в казино нас встретил неприятный запах и крики.
«Давайте сыграем в самый простой способ купить размер». Фэн Си потащил Хань Пу в толпу.
Фэн Си схватил Хань Пу одной рукой, а другой рукой закрыл ему рот и нос.
Сейчас конец октября. Погода очень холодная. Открыта только одна дверь, но внутри много людей. Поток воздуха не открыт, и естественный запах нехороший. Хань Пу был избалован с детства. Хотя эти дни были популярны из-за ветра и ужина, он никогда по-настоящему не контактировал с этими людьми внизу. В это время они слышали их вульгарные крики в ушах, и они видели жадные лица, переплетенные с желанием, обоняние их тела, пота и кислого запаха, что они не принимали ванну в течение нескольких дней, месяцев или даже года, и их грудь вздымалась. , Я хочу немедленно уйти, но моя рука схвачена Фэн Си, не в силах пошевелиться.
Фэн Си втащила Хань Пу в толпу и наконец позволила ей протиснуться в круг.
«Покупайте быстрее! Покупайте быстрее! Сейчас откроется!» — продолжает кричать дилер.
«Я покупаю по-крупному!» Фэн Си сфотографировался с ладонью.
Звук был настолько отчетливым, что все игроки вздрогнули и перевели взгляды с игрового стола на нее.
В одно мгновение игроки, которые не могли отличить юг от севера, не могут вспомнить своего отца, жену и детей. Пара красных глаз посмотрела на женщину в белой одежде с длинными красными глазами, звездные глаза были спокойны, свежи и прекрасны, как тонкий зеленый лотос в воде.
«Эй, я куплю его по-крупному и скоро открою», — Фэн Си взмахнул рукой и создал рукав ветра, чтобы заставить всех вспомнить.
Это первый раз, когда в игорный дом зашла женщина с момента его открытия, поэтому дилер колеблется. «Девушка, вы пришли играть?»
«Конечно», — голос Фэн Си был довольно громким и позитивным.
Дилер работает в этом казино уже много лет. Незнакомцы с юга на север также видели какие-то странные взгляды. Поэтому этот момент исчерпан, и клиент, который больше не ограничен глазами, — это женщина, просто спрашивающая: «Сколько покупает девушка?»
«Этот...» Фэн Си потянулся к Хань Пу снаружи. «Это всего лишь он».
«А?» Все снова остолбенели.
«Ты...» Хань Пу рассердился и замолчал, как только заговорил, и немая точка прекратилась.
«Вы видите, сколько стоит этот ребенок?» — с улыбкой спросил Фэн Си у торговца.
«Пять серебряных листьев», — сказал Чжуан, глядя на спину ребенка, худого и слабого, боящегося остаться без работы, сейчас в этом мире иметь пять серебряных листьев уже очень дорого.
«Слишком мало серебряных листьев». Фэн Си торговалась с ним, притягивая лицо Хань Пу к торговцу. «Видишь, насколько лучше этот ребенок, с красивыми бровями и нежной кожей, лучше некоторых женщин». Дети все красивые, если, — она странно понизила голос, — если его продать богатому человеку в младенческом возрасте, его наверняка продадут за тридцать или сорок серебряных листьев, а мне столько не нужно, всего лишь скидка в 10%. Как насчет Серебряного листа?»
«Это...» Банкир посмотрел на Хань Пу, и это действительно было очень красиво, но в этот момент его глаза были гневными, и он вздрогнул и отвел взгляд. «Ладно, десять серебряных листьев».
«Сделка». Фэн Си кивнул и подтолкнул дилера: «Давай, я куплю его».
Итак, дилер пожал Дин Дин Дин Дин Дин Цзы, десятки глаз уставились на его руку, и, наконец, он тяжело опустился на стол, и все глаза уставились на него.
«Давай! Давай!»
"большой, большой, большой!"
«Маленький! Маленький! Маленький!»
Игроки закричали, и дилер, удовлетворив всеобщий аппетит, наконец поднял крышку.
«Ха-ха... Это здорово! Я выиграл!» — рассмеялся Фэн Си и бессовестно потянулся за деньгами.
«Увы, виноват!» Некоторые люди счастливы, а некоторые грустны.
«Приходите еще! Приходите еще!» — взволнованно воскликнул Фэн Си.
Поэтому я продолжала покупать и открывать, не знаю, то ли ей особенно повезло, то ли дилер позаботился о ней, в любом случае, она открыла то, что купила, после нескольких раундов у нее накопилась куча серебряных листьев.
«Сегодня действительно удача». Фэн Си положил серебряный лист в сумку и искренне улыбнулся: «Извините, мне нужно сделать шаг вперед».
«Просто уйти?» — кричали многие. Выиграл деньги и ушел?
«Да, я очень голоден. Я собираюсь поесть, и я снова сыграю когда-нибудь». Фэн Си оглянулась и улыбнулась. Эта улыбка, ее брови расцвели, и все были ослеплены и сбиты с толку, она быстро вывела Хань Пу из игорного дома.
Идя по улице, Фэн Си наконец разблокировал акупунктурную точку Хань Пу.
«Ты-как ты смеешь делать со мной ставки! Ты даже хочешь меня продать!» — кричала проницательность Хань Пу, и он игнорировал людей на улице.
«Тише!» Фэн Си указала губами на кончики своих пальцев и с улыбкой посмотрела на Хань Пу: «Пак Эр, ты все еще хочешь пройти курс иглоукалывания?»
Слова сработали, Хан Пуго не осмелился снова закричать, но его гневу негде было выплеснуть, его тело дрожало от гнева, а глаза были полны слез. Он все еще не хотел обвинять: «Спасибо, что так доверяешь мне, обращаешься с тобой как с сестрой. Ты даже взял меня на ставки, но также продал меня, чтобы сделать... что делать, этот ребячливый мальчишка!»
«Пак Эр, это всего лишь вынужденная мера», — Фэн Си погладил его по голове, словно поглаживая непослушного щенка.
«А что, если ты проиграешь? Ты действительно продал меня?» Хан Пу определенно не поверил.
«Будет!» — решительно возразил Фэн Си.
«Хм, это все еще совесть», — промычал Хань Пу.
На Чжи Фэн Си тут же сказал: «Паркер, ты слишком молод, чтобы смотреть на мою сестру. Думаю, я в казино уже около десяти лет. Когда я проиграл? С моим кунг-фу, конечно, я хочу иметь большой стул, но я хочу иметь маленький стул. Возможность промаха!» весьма горд.
«Ты...» Хан Пу послушал, а затем покачал головой и пошел прочь. Он шел и ахал: «Я не хочу следовать за тобой! Я больше не признаю тебя как сестру! Мне больше нет до тебя дела!»
«Пак Эр, Пак Эр». Фэн Си был действительно раздражен, увидев его. Он обнял его и мягко успокоил. «Ладно, ладно, я просто пошутил. Как я могу потерять тебя своим мастерством? Ну, даже если я действительно проиграю, я также оттрахаю тебя в ответ. Ты же знаешь, с моими боевыми искусствами черная лиса не сможет схватить меня!»
«Хм!» Хан Пу скривила лицо и не смотрела на нее, хотя ее тянули.
«Хорошая девочка, моя сестра обещала тебе, что я больше никогда не буду делать на тебя ставки». У Фэн Си не было выбора, кроме как утешить ее.
«Вот что ты сказала, тебе придется считать слова, и ты больше никогда не будешь делать на меня ставки», — Хань Пу уставился на нее.
«Ну, говори и считай», — кивнул Фэн Си.
Хан Пу посмотрел на нее и продолжил: «Несмотря ни на что, я не буду делать ставки на себя, меня не продадут, я не буду скучать со мной, и мне не позволят бросить меня!» Он также был красным, и слезы не могли перестать течь. Его охватила настоящая паника, он боялся, что его бросят, и что он снова останется один. В ночь, когда горел огонь, никто не должен был кричать его горло.
«Хорошо, хорошо, хорошо, я полностью согласен». Фэн Си увидел, как он плачет, и не смог сдержать вздоха, и протянул руку, чтобы удержать его, больше не имея желания дразнить, думая о его трагическом перевороте в доме, и его сердце было жалко, но больно: «Паркер, моя сестра не оставит тебя, моя сестра будет заботиться о тебе, пока однажды ты не вырастешь». Неосознанно такое обещание вырвалось наружу.
«Ты обещала, ты никогда не пожалеешь об этом». Хань Пу крепко обнял ее, опасаясь, что это теплое объятие внезапно исчезнет.
«Ну». Фэн Си кивнул, затем отпустил его и вытер слезы с его лица. «Они настолько большие, что я все еще плачу. Я думал, что не плакал в первый раз, когда вышел один. Это плакал мой отец. Перестань плакать, сходи сначала в ресторан поесть».
«Хм», — Хань Пу смущенно поднял рукав и вытер слезы с лица.
Двое собирались найти ресторан, и вдруг им навстречу вышла большая группа людей, больших и маленьких, старых и молодых, некоторые вели повозку, запряженную волами, некоторые подхватили корзину и несли на спинах большие сумки, все они были желтокожими и полными пыли. Пешеходы на улице расступались, и двое прижались к обочине улицы, наблюдая, как группа людей пересекает улицу и идет прямо к южным воротам Тайчэна.
«Увы, есть еще один выход», — вздохнули на ухо.
«Старик, откуда пришли эти люди? Куда они идут?» — спросил Фэн Си старика на обочине дороги.
«Девушка, вероятно, долго не войдет в город?» Старик посмотрел на Фэнси. «Это было несколько раз. Они все пришли из Цзяньчэна. Мастер послал генерала, Туоба Хуна, атаковать Бэйчжоу. Это все беженцы, бегущие туда».
«Нападение на Бэйчжоу? Когда это произошло?» — не мог не удивиться Фэн Си.
«Это случилось месяц назад». Старик вздохнул. «Дело не в Сюаньцзи, но я не знаю, сколько людей погибнет!»
«Сюань Цзи?» — нахмурился Фэн Си.
«Да». Глаза старика, видевшего превратности судьбы, засияли глубокой печалью. «Когда он услышал, что Сюаньцзи появился в Бэйчжоу, Лорд сказал, что Северный король не смог вернуться в столицу империи из-за неудачи Сюаньцзи, но он был невежественен. Поэтому он послал войска сражаться».
«Но это всего лишь оправдание», — сказал себе Фэн Си.
«Здесь безопасно находиться, почему эти люди должны уходить?» — задался вопросом Хан Пу.
Если это нужно для того, чтобы избежать несчастья, Тайчэн отделен от Цзяньчэна несколькими городами и долгое время находится вдали от войны, но не понимаю, почему эти люди должны продолжать идти дальше, а ведь это город Сеул, а ведь это пограничный город.
«Они хотят пойти в Цзичжоу». Старик посмотрел в конец улицы, там были южные ворота, и официальная дорога, ведущая в Сеул, выходила из южных ворот. «Война в Бэйчжоу и Шанчжоу постоянна, и они равны, каждый раз. Во время войны нет торга друг за друга. Люди, сидящие на нефрите, не имеют значения, но страдают люди, беспорядки и чистая стоимость. Цзичжоу — могущественная страна, там мало войн, и беженцы из государств, которые уехали, размещены надлежащим образом. , Поэтому все хотят туда».
«О», — Хань Пу кивнул и снова посмотрел на Фэнси, но обнаружил, что ее взгляд устремлен куда-то вперед.
Среди беженцев была девочка лет 6-7, которая думала, что она очень голодна, и указала на ларек с печеньем у дороги, сильно плача. Ее уставшая и изнывающая мать пыталась ее утешить. Она просто плакала, а ее мать была беспомощна. Она умоляла владельца ларек, но была оттолкнута владельцем ларек и упала на землю.
Взгляд старика тоже упал туда, но он только глубоко вздохнул: «Такие люди встречаются каждый день. Если киоск с печеньем — благотворительность, вам больше не придется есть. Увы, на самом деле люди просто хотят есть. Сюаньцзи Сюаньшу».
Фэн Си подошел, поднял женщину, положив ее на землю, достал из сумки серебряный лист и протянул ей.
«Спасибо, девочка! Спасибо, девочка!» Женщина подумала, что встретила фею, и деловито поблагодарила ее.
Фэн Си покачал головой, но не смог широко улыбнуться. Он повернулся и взял Хан Пу, "Пак Эр, пойдем". Взглянув на небо, оно все еще было таким синим, солнце все еще было ярким, но оно не могло светить из мирной и процветающей страны. .
«Просто хочу плотно поесть — просто плотно поесть».
Он вздохнул с чувством печали и некоторой долей осознания.
Примечания:
[Примечание 1] «Поселок Сиди» Вэй Чжуана
Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.
Его статус: идёт перевод
http://tl.rulate.ru/book/116905/4632848
Готово:
Использование:
