Поблагодарив дядюшку, я купил ещё одного жареного кальмара, и он снова отсыпал мне горстку жареных щупалец . Что ж, обязательно загляну сюда ещё раз.
Как только поблизости никого не осталось, я убрал озерного кальмара и жареные щупальца кальмара в Инвентарь. Помнится, в ранобэ (библия) говорилось, что не стоит светить такими вещами на публике. Возможно, я немного перестраховываюсь, но лучше уж так.
Лавка Гортео оказалась на удивление большой. С витринами! Значит, в этом мире есть стекло. Интересно…
Судя по тому, что стекло используется только в таких крупных магазинах, это довольно дорогой материал.
— Прошу прощения, у вас есть барган и гургулт?
Я обратился к проходившему мимо продавцу, и он проводил меня к нужным товарам.
Барган продавался в кувшинообразных сосудах объёмом около литра, а гургулт оказался совсем не похож на соевые бобы. Скорее, он напоминал стручки сантиметров десять длиной, туго набитые крошечными зёрнышками. В каждом таком стручке их было, наверное, несколько десятков.
Я купил один кувшин баргана и один гургулт.
Продавец рассказал, что гургулт — довольно распространённый в этих краях продукт. При сушке он приобретает ярко выраженный солёный вкус, поэтому его часто используют в качестве заменителя соли.
А ещё, оказывается, из него делают барган путём ферментации. Правда, продавец не знал всех тонкостей процесса и ничего не смог мне рассказать. Что, впрочем, неудивительно.
В принципе, гургулт можно есть и сырым, но он очень горький. Обычно его вымачивают несколько дней в воде, а затем варят, чтобы избавиться от горечи. Кстати, в супе, который подавали в гостинице, плавали какие-то мелкие бобы. Наверное, это и был гургулт.
Ещё я приобрёл десять больших полотняных мешков, размером с те, в которых Санта-Клаус хранит подарки. И только я сложил в один из них барган и гургулт, как вдруг…
— Снова здравствуйте! Добро пожаловать в наш магазин.
— Здравствуйте, Гортео-сан. Прошу прощения за бесцеремонность, но я снова к вам.
— Будьте как дома, Той-сама, — с неизменной доброжелательной улыбкой ответил Гортео.
— Пройдёмте, — сказал он.
— Эм… понимаете… — попытался возразить я.
— Не стесняйтесь.
Я уже хотел было попрощаться — всё-таки я купил всё, что нужно, — но не смог отказать Гортео и последовал за ним в подвал.
— И что это… — начал было я.
— Здесь мы торгуем рабами, — спокойно пояснил Гортео.
Вдоль стен тянулись клетки, в которых сидели люди. Жуткое зрелище, если честно.
— Не желаете приобрести раба, Той-сама?
— Понимаете, я как-то не очень… — неуверенно промямлил я.
— Да, многие относятся к этому с предубеждением, — кивнул Гортео. — Но рабство — это необходимость. Большинство из тех, кого вы здесь видите, оказались бы на улице, если бы не стали рабами.
— На улице? — переспросил я.
— В нашем городе много бедняков, которым нечего есть, — объяснил торговец. — Став рабом, человек получает крышу над головой и еду. К тому же хозяин выплачивает семье раба определённую сумму, которая помогает им расплатиться с долгами, купить еду… Да, это лишь временная мера, но она даёт людям шанс выжить.
Гортео продолжил:
— В рабство попадают и преступники. Для них это, скорее, наказание. Их отправляют на тяжёлые работы — в шахты, например, или на войну.
Выходит, в этом мире не верят в то, что преступников можно перевоспитать. Совершил преступление — готовься к наказанию. Гортео назвал это системой исправительных работ.
В зависимости от тяжести преступления рабы-преступники отправлялись на разные работы. Мелкие воришки, например, убирали улицы, а вот за разбой, изнасилование или убийство можно было угодить в шахты или на войну.
Рабов делили на две категории: ограниченно дееспособные, чья свобода была существенно ограничена, и ограниченно недееспособные, которые пользовались относительной свободой. Рабы-преступники, разумеется, относились к первой категории, а рабы за долги — ко второй.
Впрочем, и на ограниченно недееспособных рабы налагались определённые обязательства. Например, им запрещалось разглашать информацию о своём хозяине.
И у ограниченно дееспособных, и у ограниченно недееспособных рабов был свой срок. Для первых он был равен сроку наказания, а для вторых — сроку, необходимому для выплаты долга.
— Этот раб, например, относится к категории ограниченно дееспособных. Его цена — 10 000 грилл, — произнёс Гортео.
Всё это время я, задумавшись, смотрел на клетку с одним из рабов, и Гортео, видимо, решил, что он меня заинтересовал.
— А… нет, я не…
И тут я понял, что это была старуха. Лицо её было покрыто глубокими морщинами, как у сказочной ведьмы.
В голове промелькнула мысль, что так думать о человеке невежливо, но тут же улетучилась. Непонятно, сколько ей осталось жить, так зачем она кому-то нужна? Сомневаюсь, что на неё найдётся покупатель.
— Она волшебница, — пояснил Гортео. — Попала к нам за то, что устроила магический взрыв.
Неужели даже такую старуху держат как ограниченно дееспособную? Отправь её на тяжёлые работы — и она протянет от силы пару дней.
Ну да ладно. Главное — она волшебница. Настоящая ведьма!
— В её возрасте надеяться уже не на что, поэтому и цена соответствующая, — вздохнул Гортео.
Типа того, что даже если она отбросит коньки на следующий же день после покупки, 10 000 грилл — не такая уж большая потеря? Да он с ума сошёл! 10 000 грилл — это целое состояние!
— Ну так как, берёте? — с надеждой в голосе спросил Гортео.
Серьёзно? Он реально хочет, чтобы я её купил? С каких это пор старухи пользуются спросом?
— Старики ценятся не как рабочая сила, — словно прочитав мои мысли, сказал Гортео. — У них за плечами большой жизненный опыт и знания.
А, ну то есть голова вместо силы… Хм…
Лично я не собираюсь покупать рабов, но если бы и решился на такое, то взял бы молодую девушку. Красивую, чтобы глаз радовать.
— Если её никто не купит, её отправят в шахты, — с грустью в голосе сказал Гортео. — А там она долго не протянет…
С этими словами он опустил глаза.
Вот же ж… Ну зачем он мне всё это рассказывает? Сердце кровью обливается. Думает, я растрогаюсь и куплю эту старуху? Ну уж нет!
— Как жаль… — вздохнул Гортео. — Ей осталось жить считанные дни…
— Гхм… Чувствую себя последней сволочью.
Старуха не сводила с меня пронзительного взгляда. Прекрати смотреть на меня с такой ненавистью!
— Тогда проводите её… Эй, ты! Отправь-ка Аннелизу в шахту!
— Слушаюсь!
— Да чтоб тебя! — воскликнул я. — Я покупаю её! Покупаю эту женщину, так что не смейте отправлять её в шахту!
Господи, да почему я такой добряк? Самому от себя тошно.
Гортео расплылся в довольной улыбке и махнул рукой работнику, останавливая его.
— Признателен за вашу покупку. Прошу пройти за мной, мы немедленно оформим все необходимые документы.
Он вёл себя так, будто с самого начала знал, что я её куплю. Вернее, он с самого начала знал, что вынудит меня её купить. Не зря говорят: не лезь со своим уставом в чужой монастырь…
http://tl.rulate.ru/book/114668/4478328
Использование:
