В долине разбросаны более десятка тел, все в беспорядке. Чжу Мэй, вторая жена Чжэньнаньского Ваня, заливается слезами, ее лицо искажено безумием.
В ее объятиях крепко прижата девушка в бессознательном состоянии. Волосы девушки растрепаны, лицо опухшее и фиолетовое, губы испачканы ярко-красной кровью, она закутана в толстый плащ. Из-под плаща видны синяки на белоснежной коже.
С одной стороны, полный крови толстяк в красных одеждах стоит на коленях перед Чжэньнаньским Ванем, на его лице застыло отчаяние. Чжэньнаньский Ван выглядит холодно, его высокое и прямое тело излучает неудержимую ярость.
Люди, пришедшие в долину, опустившись на колени, прекрасно понимают, что произошло.
"Амитабха!"
– Старый настоятель храма Сянго сложил руки в молитве, его лицо лишено всякой радости.
Принц Чу Ифэн одет в темно-красную парчовую мантию с черными узорами, на голове его красуется фиолетовая нефритовая корона.
Рядом с ним стоит третий принц, одетый в белое, с мягкой улыбкой. Он подобен нефритовому дереву, под стать своему брату, принцу, сияющему богатством и величием. Он не выглядит подавленным, почти уравнивая себя с принцем.
Они спешили, только слышали, что две дочери Чжэньнаньского Ваня попали в засаду в храме Сянго, но подробности им не были известны… Увидев трагедию в долине, а в объятиях второй жены - Кин Луохан, они невольно покрылись холодным потом.
Особенно принц Чу Ифэн, чьи темные и глубокие глаза в этот момент были холодны, как звезды. С убийственной яростью он посмотрел на толстяка в красном. Одна мысль о том, что Кин Луои почти попала в его лапы, вызывала у него нестерпимое желание покарать виновных!
Кин Луои подбежала к бессознательной Кин Луохан, опустилась на колени, ее лицо, белое, как нефрит, было искажено беспокойством и тревогой. Она взяла за руку Кин Луохан, торчащую из-под плаща, и очень тихим голосом сказала:
– Вторая сестра, вторая сестра, ты в порядке? Проснись… Все это моя вина, я опоздала…
Чжу Мэй ничего не видела, только смотрела в пустоту. В ее сердце бушевала буря эмоций, горло перехватило, и в нем зародилась сладковатая тошнота. Если бы не Кин Луои, ее дочь не была бы в таком состоянии. Если бы не та лиса Ся Риюань, ее бы не отвергал принц столько лет!
Ее собственная Ханэр – ослепительно красива и невероятно умна, в сто, а может, в тысячу раз лучше той Кин Луои, с рождения больной. В глазах принца он видел только дочь фокусника.
Чжу Мэй начала раньше этой лисы, она ухаживала за своим сыном, а принц помогал той лисе стать его женой! Но ей пришлось стать наложницей, изо дня в день улыбаться той женщине, постоянно пытаясь ей понравиться.
Ее Ханэр, как бы ни старалась угодить ему, он с детства был к ней равнодушен. Но, повернувшись, он обожал дочь, рожденную той женщиной.
…
Ха! Теперь жизнь ее дочери разрушена, но эта сучка получила исцеление, и собирается выйти замуж за третьего принца.
Ей не по себе!
Она действительно не согласна!
Кин Луои была так близко, что, естественно, не упустила изменение выражения ее лица. Сарказм промелькнул в ее иссиня-черных, немного прищуренных глазах.
Как скучно быть в бессознательном состоянии!
Она должна встретить все это трезво! Если она осмелилась выстроить против нее ловушку, она должна быть готова к последствиям! Эта Цзя Рэнь действительно достойна называться человеком, которого выбрал Е Ханшань. Он настолько абсурден и глуп, что от него тошнит!
Повелитель наказал его кастрацией - он заслужил это, он заслужил это!
Как только Кин Луохан открыла глаза, она увидела нефритовое лицо Кин Луои и на мгновение застыла в замешательстве. Невыносимая жгучая боль во всем теле быстро напомнила ей о том, что демон снова и снова издевался над ней, и этот факт был для нее неприемлем.
В ее глазах блестели слезы. Она ясно видела, как Кин Луои уводят Цзя Рэнь. Почему же она оказалась в его руках?
Ее насиловали, над ней издевались, должна была страдать Кин Луои… Почему же в итоге страдает она?
Сделав два глубоких вдоха, остатки рассудка заставили ее подавить желание зарычать на Кин Луои. Она слегка повернула голову.
Кин Луохан посмотрела на Цзя Рэнь, который, весь в крови, стоял на коленях перед Чжэньнаньским Ванем. На губах ее появилась странная улыбка. Затем она увидела принца неподалеку, группу стражей, и даже… третьего принца!
– Ах! Кин Луои, умри! Почему ты не умрешь? – Хрупкая ниточка в душе Кин Луохан, наконец, оборвалась. Она закричала, как безумная, ее избитые и опухшие руки высунулись из-под плаща. Она потянулась к Кин Луои, пытаясь острыми ногтями разодрать ей лицо.
Третий принц.
После такого происшествия она знала, что никогда в жизни не выйдет замуж за третьего принца. Она не сможет выйти замуж, и Кин Луои никогда не получит желаемого.
Если бы не она и Сяе Риюань, та лиса, она была бы наложницей Чжэньнаньского Ваня, она была бы принцессой, это она была бы той, кому император пожаловал замужество за третьего принца.
Ее мать и дочь Кин Луои разрушили ей всю жизнь!
– Вторая сестра? – Кин Луои, сидящая рядом, была поражена внезапной перемены. К счастью, она достаточно быстро отпрянула назад, Кин Луохан была слишком слаба после пыток, чтобы ее догнать.
Вторая жена, Чжу Мэй, была полна негодования, но подавляла его. Даже если они просчитались, сейчас они не должны выдать ни малейшего намека, иначе их с дочерью ждет безвременная кончина.
Однако она не ожидала, что вытерпит она, а вот ее дочь выдержать не сможет. Она поспешила подойти и обнять ее:
– Ханэр, что ты делаешь? Ты с ума сошла? … Это твоя сестра! Не она тебя обидела, Ханэр, не пугай свою мать.
Сяе Риюань оттащила Кин Луои, крепко обняв ее. В ее сочувствующих глазах промелькнуло сомнение: зачем Кин Луохан так говорит?
Чжэньнаньский Ван был потрясен, увидев, как его дочь сходит с ума. Движением пальца он заставил Цзя Рэнь, лежащего на коленях, беззвучно упасть на землю. Он повернулся к Кин Луохан, его лицо было искажено печалью.
Кин Луохан не видела тревоги второй жены Чжу Мэй. Она была одержима одной мыслью: она разрушена, ее любимый третий принц увидел ее самую постыдную и невыносимую сторону. Эта женщина… если бы не она, ей бы не пришлось вместе с матерью строить хитроумные планы, но в итоге она оказалась изнасилованной.
Забывая, что она голая, одет только в широкий плащ, она изо всех сил пыталась вырваться из объятий Чжу Мэй, дико смотря на Кин Луои.
– Ханэр, что ты делаешь? – Чжэньнаньский Ван был взбешен, он хотел ее оттащить, но вдруг плащ на ней соскользнул, и его руки застыли на месте.
Чжу Мэй поспешила подойти, она в панике снова закутала дочь в плащ.
Сяе Риюань заранее оттащила Кин Луои. Она всегда была спокойна, но в ее нежных глазах загорелся гнев. По дороге сюда она уже знала, что именно Кин Луохан настояла на том, чтобы поехать в храм Сянго, и поэтому попала в засаду. Теперь, когда произошло такое, она сваливает всю вину на Иэр, обвиняет ее, кричит, чтобы ее убили, - это просто несправедливо!
Она махнула рукой, давая сигнал двум женщинам, которые стояли позади, подойти и помочь.
С огромным трудом, втроем им удалось усмирить Кин Луохан. Видя ее возбуждение, Чжэньнаньский Ван опасался, что она снова сделает то, что только что произошло. С серьезным лицом он приказал Чжу Мэй привести кого-нибудь, чтобы забрать ее. Он отправил ее обратно во дворец.
Чжу Мэй промолчала, с бледным лицом она вывела Кин Луохан из долины. Пройдя несколько шагов, она вдруг увидела, как Е Ханшань бежит к ней.
Чжу Мэй взглянула на него, в ее отчаявшихся глазах мелькнула сильная ненависть, а затем мгновенно исчезла. Кин Луохан смотрела на него с ненавистью.
Е Ханшань посмотрел на разруху в долине и на лицо Кин Луохан, которое едва можно было узнать, сердце его моментально провалилось в пучину отчаяния.
– Кузина. – Чжу Мэй попыталась что-то сказать, но в итоге промолчала. Она медленно поддержала Кин Луохан и пошла дальше. Казалось, она за секунду постарела на десять лет.
За пределами долины уже стояла карета Чжэньнаньского дворца. Чжу Мэй помогла своей дочери сесть в карету и опустила занавеску.
Е Ханшань бросил взгляд на Чжэньнаньского Ваня, лицо которого было мрачно, и с холодным выражением лица погнался за ней.
– Кузина, что случилось?
Несколько стражей Чжэньнаньского дворца подтолкнул женщину в белых одеждах к долине.
– Быстрее, чего тянете?
Женщине в белых одеждах было семнадцать-восемнадцать лет, ее лицо было овальным, брови - тонкие, как ивы, ее черты были очаровательны и изящны, но на ее нежном лице застыл ужас и паника.
Е Ханшань был увлечен погоней за своей кузиной Чжу Мэй и врезался в женщину в белых одеждах. Увидев, что это за девушка, он изменился в лице и отодвинулся.
Женщина в белых одеждах инстинктивно схватила его за подол, подняла голову и увидела, что столкнулась с Е Ханшанем. Ее лицо тоже изменилось.
– Что здесь происходит? – Принц Чу Ифэн слегка нахмурился и поинтересовался у одного из командиров стражи.
– Ваше Высочество, мы только что увидели, как эта женщина затаилась недалеко отсюда… Заметив нас, она обернулась и убежала.
Строгий взгляд Чу Ифэна упал на женщину в белых одеждах. Женщина в женской одежде была красива, но у нее явно был вид не из знатного рода.
Женщина в белых одеждах испуганно сжалась, на ее лице отразился страх. Увидев это, Чу Ифэн, который сначала не обратил на нее внимания, прищурился:
– Что ты делала здесь?
Женщина в белых одеждах плотно сжала губы и молчала.
Командир стражи подошел и резко крикнул:
– Его Высочество с вами разговаривает, встаньте на колени!
Услышав, что перед ней стоит сам принц, женщина в белых одеждах еще больше испугалась. Она с грохотом упала на колени.
– Ваше Высочество, пощадите!
Чу Ифэн снова спросил.
На этот раз женщина в белых одеждах не посмела молчать и поспешно ответила:
– Я… я ищу человека.
– Кого ты ищешь?
– Его. – Женщина в белых одеждах стиснула зубы и указала в сторону, где стоял Е Ханшань, который собирался уходить.
Стражи остановили его.
Чу Ифэн не знал Е Ханшаня, но услышал, как тот только что обратился ко второй госпоже Чжэньнаньского дворца. Он взглянул на Е Ханшаня, его глаза блеснули.
– Зачем тебе он?
– Я… – Женщина в белых одеждах запнулась.
– Говори! – Выражение лица Чу Ифэна застыло, его взгляд был острым, как нож.
Женщина в белых одеждах никогда раньше не видела такой ситуации. В долине разбросаны трупы, а рядом с ней стоит принц и задает ей вопросы, а рядом с ним стоят несколько стражей с мечами – очень грозные люди.
– Он сказал… сказал, что если я приведу того господина Цзя в заднюю часть горы храма Сянго, он даст мне траву без сердцевины, чтобы спасти моего брата. Я привела его, но не нашла его. Он отказался признаваться, поэтому я искала его здесь в горах.
– Кто такой господин Цзя?
Женщина в белых одеждах дрожащим пальцем указала на полноватого Цзя Рэнь, который лежал без сознания.
Зрачки Чу Ифэна сузились.
Е Ханшаня привели к принцу. Он был взволнован:
– Где ты взяла эту женщину? Не неси чушь! Я никогда тебя не видел! Когда я говорил, что дам тебе траву без сердцевины? Я даже не знаю господина Цзя и господина Чжэнь…
Чжэньнаньский Ван перешагнул через него и посмотрел на Е Ханшаня с непредсказуемым выражением лица.
Увидев, что Е Ханшань отрицает знакомство с ней, женщина в белых одеждах пришла в ярость и закричала:
– Ты не знаешь меня? Ты мерзавец! Я никогда не думала, что ты такой! Я была так слепа и верила, что ты дашь мне траву без сердцевины, чтобы спасти моего брата!
Она стиснула зубы, глаза ее вдруг заблестели:
– В ночь на первый день двенадцатого лунного месяца ты пришел в мой павильон Сюньфань. Мы с другой девушкой, Таохуа, сидели с тобой, пили и пели песни. Я провела ночь с тобой… Сначала ничего не чувствовала к тебе, но в тот день мой младший брат снова заболел. Врач сказал, что если мы не найдем траву без сердцевины, он не проживет и полугода. Говоря о моем брате, ты сказал, что у тебя есть друг – алхимик… Он мог… достать… траву без сердцевины…
– Я никогда не был в павильоне Сюньфань! – Гневно заявил Е Ханшань.
Женщина в белом, грудь ее сотрясалась от ярости, с презрительной ухмылкой произнесла: «Не спеши отрицать... Мне было приятно слышать твои слова. Пусть ты еще не спас моего брата, но уже считаешь себя его сыном. Мой спаситель, на следующее утро, пока ты умывался, я выгравировала свое имя на твоем нефритовом кулоне, что ты снял, - Руан Сян. Я думала, что даже если не смогу быть рядом с тобой вечно, то хотя бы мое имя всегда будет с тобой.»
Е Ханшан холодно фыркнул, взгляд его метался.
Царь Чжэньнань смотрел на женщину в белом, но обратился к Е Ханшану: «Ханшань, раз уж она утверждает, что видела тебя, то ты можешь предъявить свой нефритовый кулон, он, естественно, докажет твою невиновность.»
Все видели красную нить на его шее, на которой что-то должно было висеть.
Е Ханшан поднял руку, чтобы снять нефритовый кулон, висящий на шее, и уже собрался его показать, как вдруг метнул быстрый взгляд на него. На обратной стороне кулона действительно были выгравированы два крошечных иероглифа - «Руан Сян».
Лицо его мгновенно исказилось от злобы.
Черт побери!
Когда эта женщина успела гравировать его? До сегодняшнего дня на кулоне не было никаких надписей, он был в этом абсолютно уверен! Первоначально, после расставания с Ханэр, он собирался найти эту женщину и уничтожить ее, чтобы заставить молчать, но его беспричинно усыпили, потратив самое ценное время.
Женщина в белом смотрела на него с нескрываемой усмешкой: «Это тот самый кулон, ты все еще хочешь утверждать, что не знаешь меня?»
Окружающие уже обратили внимание на странное поведение Е Ханшана, но Чу Ифэн смотрел на него злобно, не произнося ни слова. Третий принц слегка нахмурился, сжал тонкие губы, в его глазах читалась неуверенность. Царь Чжэньнань протянул руку и резким движением порвал шелковый шнурок, кулон упал ему в ладонь.
Рассмотрев обратную сторону, лицо его потемнело.
«Почему ты лжешь?» - гневно спросил Царь Чжэньнань, - «Ты дядя Ханэр, зачем же ты причинил ей зло?»
«Я не причинял!» - продолжал упираться Е Ханшан, взволнованно говоря: «Я действительно не знаю эту женщину и не знаю, как ее имя оказалось на моем кулоне. Ваше Величество, как вы сами сказали, Ло Хан - моя племянница, как же я мог причинить ей зло!»
«Хм, он двоюродный брат госпожи второй, он не станет причинять вред своей племяннице. Но принцесса Аньпин... Я слышал, что принцессу Аньпин тоже захватили... Может, он хотел убить принцессу Аньпин?»
Вдруг среди собравшихся разнесся подобный шепот. Весть о покушении на дочь царя Чжэньнаня разнеслась по всему храму Сяньго, люди устремились в долину. Все хотели увидеть, кто осмелился на такое злодеяние.
Эти слова дошли до ушей царя Чжэньнаня, вены на его лбу вздулись, принцесса Сяо Жуйань еще крепче сжала руку своей дочери.
В глазах принца Чу Ифэна таилась коварная и кровожадная ухмылка, даже третий принц, всегда отличавшийся мягким нравом и нежной внешностью, в его глазах промелькнул холодный огонь.
Царь Чжэньнань приказал привести в сознание Цзя Жэня, держа его за запястье, он использовал свою духовную силу, Цзя Жэнь вздрогнул, просыпаясь. «Ты знаешь эту женщину?»
Он указал на Руан Сян, женщину в белом, и холодно спросил.
Цзя Жэнь был напуган, перед ним стоял сам Царь Чжэньнань, самый могущественный воин-святой в Чу!
Он боялся дать неверный ответ, опасаясь за свою жизнь. В страхе он прошептал, с болью в голосе: «Нет, я ее не знаю. Я только сегодня видел ее в храме Сяньго, а потом последовал за ней в эту глухую горную местность».
«Е Ханшань, зачем ты лжешь?» - холодно спросил Царь Чжэньнань, в его глазах читалась недоверчивость.
Вторая жена, Чжу Мэй, ещё не уехала. Она только-только успела забраться в повозку и опустить занавес. Через щели в занавесе она видела царя Чжэньнаня, наследного принца, третьего принца и всех стражников, окружающих Е Ханшана.
Прислушиваясь ухом, она уже не могла сдерживаться, поспешно выскочила из повозки и обратилась к царю Чжэньнаню: «Ваше Величество, он мой двоюродный брат, моя единственная родня. Он спас мою жизнь, как же он мог причинить вред Ханэр? Эта женщина, должно быть, лжет!»
Договорив, она бросилась вперед и с силой ударила Руан Сян. Она казалась второй женой дворца, но на самом деле была обыкновенной уличной мегерой.
Царь Чжэньнань неожиданно схватил ее за руку и оттащил назад.
Из уголка губ Руан Сян брызнула кровь.
«Я тоже хочу верить, что он не причинил вреда Ханэр. Однако, он явно знает Руан Сян, но утверждает, что ее не знает. Почему... Я не совсем понимаю. Е Ханшань, я надеюсь, ты сможешь дать мне удовлетворительный ответ» - Царь Чжэньнань строго смотрел на него, в его глазах был холод.
Е Ханшан посмотрел на вторую жену Чжу Мэй, на его лице промелькнула глубокая растроганность, но в глазах затаилась необъяснимая печаль: «Кузина, спасибо, что веришь в меня. После почти двадцати лет разлуки, я думал, что мы снова сможем встретиться. Небо сжалилось надо мной, даруя мне возможность найти единственного родственника в этом мире, но я никогда не думал, что сразу после встречи с тобой с Ханэр произойдет что-то такое».
Руан Сян, как будто не желая терпеть избиение и оскорбление, вытерла кровь с губы и гневным тоном произнесла: «Перед тем, как ты сегодня пришел в храм Сяньго, ты показал мне бесчувственную траву и сказал, что если я приведу людей сюда, бесчувственная трава будет моей, и мой брат выживет. Ты сказал, что Цзя Жэнь - негодяй, который любит баловать женщин. У тебя есть дочь друга, которую он убил, поэтому ты хочешь, чтобы я заманила его сюда и дала ему по заслугам! Ты смеешь говорить, что у тебя нет бесчувственной травы?»
Вторая жена Чжу Мэй была в гневе, яростно смотря на нее, ее глаза, полные злобы, словно хотели пожирать ее.
Е Ханшан разозлился: «У меня нет бесчувственной травы!».
Изначально она действительно была у него, но, чтобы не оставлять никаких следов, он уже скрыл бесчувственную траву, перед тем, как он собирался убить Руан Сян, чтобы заставить ее молчать.
«Господин Е, раз уж вы утверждаете, что у вас нет бесчувственной травы, то докажите нам». - внезапно сказала принцесса Чжэньнань Сяо Жуйань, которая все это время стояла рядом, с холодным лицом.
«Его бесчувственная трава лежит в этом хранилище для предметов». - Руан Сян подняла подбородок и указала на бронзовое хранилище для предметов на его пальце.
Наследный принц слегка приподнял подбородок, и Гон Ли, стоявший рядом с ним, понял. Он быстро снял хранилище для предметов с руки. Он сделал это слишком быстро, и Е Ханшан осознал это только после того, как он его снял.
Гон Ли стирает с него духовную защиту и по одному вытаскивает все содержимое. Флаконы с пилюлями, амулеты, банковские ноты, одежда... а потом и такая же духовная трава.
«Бесчувственная трава, она действительно бесчувственная трава!»
«Одежда кажется знакомой. Разве не в такой же одежде были убитые на горе убийцы?»
«Да, точно такая же, с орлом на рукаве!»
«Оказывается, даже убийцы от него... Отвратительно! Разве может быть такой двоюродный брат? Заманил волков в дом!»
Е Ханшан потрясенно смотрел на зеленый костюм и бесчувственную траву размером с ладонь, лицо его драматически изменилось: «Как же так? Почему у меня оказалась такая одежда?»
Действительно, он послал людей, чтобы убить Цинь Луои. У него изначально была похожая одежда, но он оставил ее в тайном ме и совсем не брал ее с собой!
Кроме того, он был уверен, что в его хранилище для предметов нет бесчувственной травы, но теперь, к сожалению, он не может отрицать это, даже если бросится в Жёлтую реку, он не сможет отмыться.
Вторая жена Чжу Мэй тоже опешила, не могла поверить в то, что она видела.
Е Ханшан думал, что его беспричинно усыпили на горе... Он бросился на гору, услышав крик Цинь Луохан. Цинь Луохан подверглась заговору, а затем и он стал жертвой заговора.
Проснувшись, он не ощутил никакого дискомфорта в теле. Он просто слышал громкие голоса с нижней части горы, поэтому и спустился.
В миг он понял, что его обманули. Кто-то полностью разобрался в его планах и специально положил в его хранилище для предметов бесчувственную траву и даже одежду убийцы! И имя Руан Сян тоже было выгравировано на его кулоне, возможно, то, что Ханэр издевалась над Цзя Рэнем, тоже его дело!
«Я еще хочу спросить тебя, почему у тебя оказалась такая одежда!» - лицо царя Чжэньнаня покраснело от злости, он злобно на него смотрел: «Е Ханшань, ты все время утверждал, что не хотел причинить вреда Луохан. Теперь я понял. Ты действительно не хотел причинить ей вреда, потому что тот, кого ты действительно хотел убить, - это принцесса Аньпин!»
«Ваше Величество.» - вторая жена издала слабый вой, энергично качая головой: «Нет, мой двоюродный брат не делал этого, его должны были подставить.»
Царь Чжэньнань холодно посмотрел на нее: «Чжу Мэй, ты до сих пор хочешь утверждать, что его подставили? Ты действительно думаешь, что я, Цинь Линъюн, глупец? Я ничего не говорю, не значит, что я не знаю.»
«Ваше Величество?» - Чжу Мэй посмотрела на него, побледнев от страха, сердце ее почти выпрыгнуло из груди: «Ваше Величество, что вы имеете в виду?»
«Что я имею в виду? Чжу Мэй, ты хочешь, чтобы я сказал тебе?» - Царь Чжэньнань холодно посмотрел на нее, немного помолчав, продолжил: «Ханэр - не моя дочь вообще, она твоя дочь. Дочь Е Ханшана.»
- - - - Оффтоп - - - -
Спасибо за монеты, что подарил Оно
http://tl.rulate.ru/book/110617/4217535
Готово:
Использование:
