Глава 7. Двадцать четыре часа во дворце Мувэй (первая половина часа у-ши)
В древних книгах, хранившихся в долине Лоин, говорилось, что изначально дворец Мувэй был лишь скромным жилищем предка Бэйчэня, в котором было лишь несколько жилых комнат, в дальнейшем же из-за многочисленных учеников-последователей и слуг мало-помалу жилище расширялось, стали появляться одна за другой башни. В то время горы Цзюли изобиловали духовными камнями, золото было как земля, белого нефрита горы, даже простые и наскоро построенные палаты казались более прекрасными, чем покои небожительницы.
Войдя в оживленный внутренний зал дворца, она увидела гостей, собравшихся группами по два-три человека, либо громко смеющихся и вспоминающих старую дружбу, либо таинственно шушукающихся. Цай Чжао издалека заметила своего будущего наставника, высоко сидевшего в зале на почетном месте, с застывшей ледяной коркой праведной ци и правильности на квадратном лице, величественный с виду, но на самом деле он окаменел, принимая непонятно какую по счету волну гостей. Тетя Цай Чжао в свое время дала такую оценку своему названному брату: «Вполне понятно, что он погружен с головой в работу по материалам целого поколения мастеров, которые были преданы своему делу, но, как назло, ежедневно он должен кого-то встречать и провожать, потому живо напоминает мне популярную куртизанку в публичном доме».
Начиная с того времени, когда Цай Пиншу в тиши залечивала раны, она очень мало общалась с людьми из Цзяньху, лишь изредка несколько человек из ближайшего круга еще можно было увидеть рядом – Ци Юнькэ был один из этих немногих, почти в одно и тоже время он ежегодно прибывал в долину Лоин. Каждый раз приходя, он приносил с собой либо клетку, полную красивых птиц или кошек, либо закуски, которые маленькая Цай Чжао любила есть, но их ей никто не давал.
Она была такой глупой и ничего не понимала, считала, что Ци Юньке должно быть ее дядя, позже она узнала, что он женат и у него родилась дочь, а с Цай Пиншу они по-настоящему близкие друзья и дружба у них в жизни и в смерти, Цай Чжао не выдержала собственной ограниченности и смутилась, и тогда же решила меньше читать хуабэнь, где описывались побеги к любимому с помолвки.
Она шла позади Цзэн Далоу, когда Ци Юнькэ обратил внимание на нее, он как будто увидел своего спасителя, немедленно покинув беспрерывно болтающего с ним Чжана Третьего или Ли Четвертого, подошел и громко сказал:
–Маленькая Чжао`эр пришла! Иди сюда немедленно, иди сюда немедленно! Твои родители с младшим братом как раз только что выпили третью чашку чая! А ты где-то бегаешь!
Цай Чжао вышла вперед и с достойным лицом поклонилась:
–Приветствую дядю Ци, спасибо за вашу тяжелую работу. На мой взгляд, горная круча Ваньшуйцянь впечатляюще живописна, захватывает дух всюду, где бы я сегодня не побывала.
Ци Юнькэ улыбнулся и сказал:
–На этот раз Чжао Чжао не заблудилась, в свое время, ты потерялась на празднестве фонарей в городе, и мы с твоей тетей искали тебя полночи. Благо, в городе Лоин не было торговцев живым товаром, в противном случае мы бы уже давно оплакали тебя!
И как могла Цай Чжао признать такое:
–Разве я заблудилась? Я помогала дедушке присматривать за лавкой с фигурными леденцами, я ведь знаю дорогу! К тому же, дядя, у вас с тетей всегда было о чем поговорить, и я не понимаю...
Лицо Ци Юнькэ неожиданно стало мрачным, в его глазах замаячила горечь:
–Ха, верно, тогда всегда можно было говорить без умолку, а сейчас… Кому я могу что-то сказать…
Цай Чжао молчала.
Красивая женщина средних лет, сидевшая рядом с Ци Юнькэ, видя, что ее муж не возвращается, сразу же состроила гримаску недовольства на лице, и сначала улыбнулась четырем или пяти гостям в роскошной одежде рядом с ней, затем снова повернулась к мужу и сказала:
–Ну хорошо, хорошо, она просто ребенок, который забавлялся в том месте, Юнькэ, вернись, пожалуйста, эти господа имеют с нами общего прадеда и хотят поговорить о прошлом.
У Ци Юнькэ начала голова идти кругом, когда он услышал голос Инь Сулянь.
Цай Чжао прошептала:
–Дядюшка, это ваши близкие друзья?
–С ума сойти – близкие друзья! – проговорил Ци Юнькэ плутоватым шепотом. – Все они - ближайшие родственники и старые друзья семьи Инь, и каждый из них старейшина, а я смертельно устал принимать гостей!
Инь Сулянь с тем же выражением недовольства на лице еще несколько раз подзывала его, Ци Юнькэ только и оставалось, что потянуть за собой Цай Чжао, и вместе они поспешили на призывы, на его квадратном лице была сплошь воспитанность:
–Чжао Чжао, подойди, наставник представит тебя старейшинам…
Цай Чжао устремила на Ци Юнькэ свой сердитый взгляд, в наши дни старейшины были совсем не великодушны, и вполне очевидно, что ему самому неохота иметь дело с этими людьми, а потому он решил сделать ее своим щитом.
Ци Юнькэ растянул рот в улыбке и со смехом начал представлять ее гостям. Красивая женщина средних лет, естественно, оказалась женой главы школы – госпожой Инь Сулянь, Цай Чжао с достоинством склонилась в приветственном жесте, опустив взгляд вниз, она увидела, что подол платья красиво раскинулся на золотом бархатном ковре, материал был роскошным и усеян золотыми звездами, а сам подол юбки был украшен жемчужинами такими же крупными, как большой палец руки по ширине.
Инь Сулянь и Цай Пиншу были ровесницами, и в отличие от Цай Пиншу, которая с возрастом становилась все более и более слабой и изможденной, она хорошо заботилась о себе, ее кожа была белой и нежной, а лицо – изысканным, если смотреть на нее издалека, то ей вряд ли можно было бы дать двадцать лет, она была очень роскошно одета, с ее ушей свешивались исключительно дорогие серьги из кошачьего глаза изумрудного цвета, и было понятно, что она живет очень комфортно.
Она сдержанно взглянула на Цая Чжао и пробормотала:
–Так и есть – это Чжао Чжао, и на кого она так похожа… Твоя тетя и матушка, хотя и старше, но еще ничего, а ты еще такой ребенок, так и не повзрослела.
Ци Юнькэ нахмурился:
–Какой вздор болтаешь! Чжао Чжао, вполне очевидно, похожа и на Пиншу, и на Сяо Фэн, но она уже превзошла их обоих.
Инь Сулянь поморщилась, стараясь не рассмеяться:
–Редко, очень редко ты говоришь о недостатках Цай Пиншу.
Ци Юнькэ был недоволен:
–Преимущество девушки не обязательно в ее внешности, важен ее характер и способности...
Цзэн Далоу немедленно выступил примирителем:
–Наставник, матушка-наставница, Цай-шимэй только что говорила мне, что голодна, пусть прежде она перекусит, а потом вы постепенно познакомите ее со старейшинами?
Инь Сулянь фыркнула, и Ци Юнькэ ничего не оставалось, как, взяв со стола, передать тарелку с закусками в руки Цай Чжао:
–Пройди прежде на женскую часть и перекуси, немного погодя, на банкете, еще съешь чего-нибудь вкусненького.
Цай Чжао почтительно взяла кушанья и широко от всего сердца улыбнулась, и, только повернувшись, чтобы уйти, внезапно увидела несколько хорошо знакомых силуэтов, они всей группой собирались к ней подойти, не удержавшись, она остановилась.
–Отец, матушка, я пришла вместе с шисюнами, – Ци Линбо сейчас полностью переоделась, на ней было надето платье красного цвета, расшитое темно-золотыми нитями, словно стекающее с ее фигуры, подобранные под узоры с цветами персика драгоценные камни в шпильке и серьгах, и подвесках на поясе, она сияла яркой женственностью по сравнению с другими, красивая и нежная до такой степени, что стоявший рядом Дай Фэнчи глядел на нее дурак дураком.
А в нескольких шагах позади этих двоих неслышно и медленно следовал долговязый юноша, естественно, это был тот, лицо которого было покрыто язвами – Чан Нин.
Глаза Инь Сулянь загорелись:
–О, моя Линбо пришла! Почему ты решила надеть это платье сегодня? Разве не ты обычно досадовала на то, что тебе трудно передвигаться, нарядившись так?
Ци Линбо с улыбкой взглянула на Цай Чжао:
–Разве все не делается для того, чтобы было удобно заниматься боевыми искусствами? Только что видела Цай-шимэй, вот она уместно нарядилась, я также научилась все носить! Ах, Цай-шимэй, ты тоже пришла.
Произнося последнее слово, она подмигнула стоявшему рядом с ней Дай Фэнчи. Дай Фэнчи слегка улыбнулся, легко провел правой рукой по левому рукаву, раздался тихий лязг, и что-то блестящее бросилось прямо к Цай Чжао, люди смутно увидели только какое-то оружие, беспомощно смотря на Цай Чжао, из которой вот-вот должна была хлынуть кровь от его удара.
Среди людских удивленных возгласов Ци Юнькэ яростно взревел, собираясь вот-вот парировать удар рукой, придя ей на помощь, однако глава заметил, что этот блеск остановился не более, чем в полчи от лица Цай Чжао, и тотчас же быстро умчался обратно в руку Дай Фэнчи, и только тогда все окружающие поняли, что это был крохотный кинжал с цепочкой, прикрепленной к рукояти, и только что Дай Фэнчи, используя эту цепочку, развернул кинжал.
Несмотря на то, что он использовал цепочку, сила и точность его рук все равно были очень впечатляющими.
Ци Юнькэ был в ярости:
–Что это вы делаете?!
Ци Линбо мило улыбнулась и сказала:
–Отцу не стоит сердиться – это была лишь маленькая шутка! Недавно я и шисюн в сливовом лесу натолкнулись на Цай-шимэй и подружились с первого взгляда, мы вместе посовещались и договорились, что у нас есть запасной вариант для подарка при знакомстве для шимэй. Шисюн, почему бы тебе не показать его отцу?
Дай Фэнчи снял тонкую цепочку с рукояти и поднял кинжал обеими руками. Все вытянули шеи, чтобы рассмотреть, и увидели, что рукоятка ножа была украшена золотисто-красными драгоценностями, а лезвие клинка как будто напоминало лазурные волны, это действительно была очень ценная вещь.
Инь Сулянь увидела выражение растерянности на лице мужа и быстро сказала:
–Разве это не подарок, преподнесенный по случаю знакомства отцом Юйчжи Фэнчи? Это ведь любимая вещь Фэнчи, вам действительно не жаль и вы отдаете его, проявляя заботу к приехавшей издалека Чжао Чжао! Ведь так, Юнькэ?!
Гнев Ци Юнькэ не утих, но дом был полон гостей, а его останавливала жена, это было не время для нападения, потому ему оставалось только холодно фыркнуть.
Именно это и было частью плана Ци Линбо, с широкой улыбкой на лице она посмотрела на Цай Чжао:
–Шимэй, ты не заболеешь от испуга? Ты.. э-э… – в том лесочке она испытала стыд и всем своим сердцем хотела наверстать за эту обиду, а потому с Дай Фэнчи они обсудили эту шуточку, предполагая как следует запугать разочек Цай Чжао.
Откуда же она знала, что выражение лица у Цай Чжао не изменится:
–Я не думаю, что шисюн и шизце хотели меня ранить или сильно испугать, старшим не следует волноваться, со мной все в порядке.
Ци Линбо разочарованно вздохнула.
Ци Юнькэ фыркнул:
–Фэнчи, Линбо наивна, почему же ты безобразничаешь следом за ней? Если бы ты только что не остановился вовремя и ранил бы Чжао Чжао, как бы вы объяснили это?! Как твой наставник я обучаю вас правильно вести себя, а тут ты не делаешь различия между слабыми и сильными…
Дай Фэнчи покраснел и сразу же с поклоном стал просить прощения.
–Хорошо, хорошо! – вмешалась в разговор Инь Сулянь. – Разве тебе до сих пор неясно, каков темперамент у Фэнчи? Если бы он не был так уверен, как бы он мог так пошутить? Разве Чжао Чжао не сказала только, что она не испугалась? Не только Чан Нин ныне круглый сирота, Фэнчи ведь тоже. Не надо жалеть только Чан Нина, сердце болит, жалко и Фэнчи… Чжао Чжао, подойди, этот кинжал отдают тебе, храни его.
Ци Юнькэ сдержал гнев, только сильно хлопнул по столу.
Цай Чжао вышла вперед и приняла с поклоном кинжал, посмотрев на рукоять, воскликнула:
–Это действительно хороший кинжал, благодарю шисюна и шицзе, младшая сестра принимает его.
Ци Юнькэ пришел в себя от гнева, притормозил Чан Нина и, обратившись к Цай Чжао, сказал:
–Это твой шисюн Чан Нин, он старше тебя на три года, он, ах, его семья… Далоу все тебе расскажет. Хорошо, что твоя тетушка уже покинула нас, иначе она была бы в бешенстве, если бы узнала, что случилось с семьей младшего брата Хаошэна. Чицай-шимо слишком безумствует.
Цай Чжао посмотрела на Чан Нина и вдруг заметила, что этот юноша очень высокий, и хотя его тело было стройным, но лицо производило тяжелое впечатление.
Ци Юнькэ сказал:
–Чан Нин, ты пришел тоже встретить Цай Чжао, она...
–Я недавно уже встречался с Цай-шимэй, – сказал Чан Нин.
Ци Юнькэ спросил:
–В том сливовом лесу?
Чан Нин кивнул, а Цзэн Далоу снова занервничал.
Ци Юнькэ застыл на мгновение, но его лицо сразу же помрачнело:
–Верно ли, что ты, Линбо, опять издевалась над Чан Нином? Ты забыла мои распоряжения, в следующий раз я...
Инь Сулянь прервала мужа и сказала с улыбкой:
–Зачем тебе, отцу, ругать собственную дочь? Прежде посмотри на Чжао Чжао и Чан Нина, разве с их лицами и телами не все в порядке?..
Услышав эту фразу, Цай Чжао не удержалась и посмотрела на гниющее лицо Чан Нина, но он совсем не показывал недовольство и даже слегка усмехнулся ей, несмотря на то, а, возможно, из-за того, что на всей поверхности его лица распространились язвы, улыбка вышла зловещей, но его глаза были настолько яркими и ясными, что их взглядом можно было размягчать кости.
–...Линбо шалила немного раньше, но разве она могла это делать в такой великий день? – Инь Сулянь повернулась к Цай Чжао:– Чжао Чжао, что ты на это скажешь?
–Правда, правда, отец, мы лишь немного пошутили! – торопливо стала оправдываться Ци Линбо. – Шимэй, говори быстро!
Цай Чжао усмехнулась про себя и задалась вопросом, откуда у Ци-шицзе взялась уверенность в том, что она молча проглотит обиды и оскорбления и скажет, что все в порядке.
Увидев, что Цзэн Далоу обеспокоенно смотрит на нее, Цай Чжао кивнула:
–Пусть мы только познакомились с шицзе, но я уже почувствовала задатки искренности и чистосердечия в шицзе, с такой безыскусной натурой она и правда – самый честный человек.
Цзэн Далоу: ...Цай-шимэй, все, что тебе было нужно, это не опозорить лицо матушки-наставницы и шимэй, и все было бы хорошо, не стоило с таким усердием говорить ложь, твоим словам ведь никто не поверит!
Ци Юнькэ был зол и беспомощен, поэтому мог только сказать:
–Ну хорошо, если ты действительно так думаешь, в будущем...
–Дядя, я действительно так думаю, – Цай Чжао серьезно сказала: – Если не верите, то посмотрите, – не успела она закончить эту фразу, как подняла правую руку, и вдруг все услышали, как кинжал издал чистый звук, и всплеск энергии вырвался наружу, кинжал метнулся к Ци Линбо, словно стрела, рассекая воздух.
Инь Сулянь не сдержала пронзительный крик, сила, давящая на это острое оружие, по сравнению с силой Дай Фэнчи была более мощной. Увидев, как кинжал летит прямо на ее дочь, Инь Сулянь чуть не упала в обморок, Ци Линбо застыла с головы до ног, не смея пошевелиться, Ци Юнькэ стоял довольно далеко от нее, лишь стоявший сбоку Дай Фэнчи тотчас же поднял ладонь, пытаясь воспрепятствовать.
Однако когда кинжал не достиг трех цуней до кончика носа Ци Линбо, Цай Чжао внезапно отправила левой ладонью поток воздуха, и кинжал, развернувшись рукоятью к лицу Ци Линбо, нарисовав в воздухе четкую дугу с мелодичным перезвоном, вернулся к ней, словно действительно был привязан невидимой нитью.
Кругом стояла мертвая тишина, все гости остановились, чтобы посмотреть на эту сцену, в это тишине только послышался мерный перезвон – это у Ци Линбо упала с волос шпилька с жемчужинами, а на лбу выступили капли пота размером с крупную горошину.
Лишь Чан Нин совсем не чувствовал паники, наоборот он смотрел на это с большим интересом.
Инь Сулянь была так напугана, что покрылась холодным потом, и закричала:
–Цай Чжао, для чего ты это делаешь?! Ты хочешь убить Линбо...
–Это лишь шутка, тетушке и шицзе не нужно бояться, – Цай Чжао сощурилась в улыбке и, взвешивая в руке, вертела кинжал за рукоять.
Руки и ноги Ци Линбо окоченели, в горле как будто образовалась пробка, ей потребовалось много времени, чтобы произнести хоть звук:
–...ты, ты разве не говорила, что не очень хороша в боевых искусствах?! – только что Цай Чжао показала свои навыки, даже низкий уровень ее совершенствования был потрясающим, независимо от ее мастерства и умения она не уступала Дай Фэнчи.
Цай Чжао казалась удивленной:
–Шицзе должно быть ошибается, когда это я говорила, что не занималась боевыми искусствами?
–Разве не ты говорила, там в лесу...
Чан Нин же от себя любезно добавил:
–Цай-шимэй говорила, что она не любит изучать боевые искусства, она не сказала, что она не знает их.
У Ци Линбо даже волосы на висках гневно взметнулись, и она вот-вот должна была треснуть от гнева:
–Правильно, ты сказала, что не любишь изучать боевые искусства!
–Какое отношение нелюбовь к боевым искусствам имеет к знанию боевых искусств? Если вам не нравятся они, вам все равно придется их изучать, – ответ Цай Чжао был очень невинен.
Ци Линбо сердито сказала:
–Ты также сказала, что твои родители никогда не учили тебя боевым искусствам!
–Они и не обучали – тетушка обучала меня.
Ци Линбо была так зла, что дрожала всем телом и не могла вымолвить ни слова, Дай Фэнчи собирался вдохновить ее уговорами, но ничего не мог придумать, нежное лицо Инь Сулянь посинело, Ци Юнькэ погладил себя по лбу и вздохнул, а Чан Нин с легкой улыбкой посмотрел на Цай Чжао.
Цай Чжао легонько взметнула правую руку над полом хлопающим движением, как бы сжав пять пальцев в щепотку, и та, лежавшая на полу, декоративная шпилька для волос с жемчужинами, издав сухой треск, отскочила от пола, влетев прямо в ее ладонь.
У всех, кроме Ци Юнькэ и Чан Нина, широко раскрылись глаза от шока.
Цай Чжао с легкой улыбкой подошла к Ци Линбо, чуть-чуть наклонившись вперед, вдела в волосы шпильку, и все более ласковым тоном проговорила:
–Дядя, ты же видишь – мои слова верны, шицзе такая честная, она верит всему, что ей говорят, в ее уме нет ни толики обмана.
Ци Юнькэ бесстрастно сказал:
–Вы с Линбо такие честные, – но сам не поверил тем словам, которые только что произнес.
http://tl.rulate.ru/book/104228/4361907
Готово:
Использование:
