Плотная стена дыма пронеслась по всей площади, заслонив видимость, и заставила Ханзо посмотреть на чакру в своей ладони, а затем отбросить ее. Он изменил свой план атаки, как только дым рассеялся, и перед ним предстали боссы-вызыватели жаб, слизней и змей. Он не испытывал ни страха, ни опасений, только раздражение.
Его уши навострились, а нос уловил запах многочисленных сигнатур чакры, сходящихся к его месту. Он прикинул, и снова остался невозмутим, но понял один важнейший аспект, ставший переломным моментом в его следующем решении.
Он принял решение.
"Ты хорошо держался против меня". Хандзо ослабил хватку, бесстрастные черты лица блестели от множества мыслей и раздумий, которые не могли скрыть его убийственного намерения. Если ты выживешь, я, Ханзо, назову тебя "саннином Скрытого Листа".
Цунаде, Джирайя и Орочимару застыли в напряжении.
"Приготовьтесь!" предупредил Орочимару, приковав все внимание к Ханзо, который медленно поднимал кусаригаму.
И тут, вопреки всем ожиданиям, Ханзо бросил на каждого глубокий взгляд и стремительно отступил на голову саламандры, разъедая дыханием Ибусе все на своем пути.
Приглушенно переговариваясь, трехлистные шиноби как бы стояли на своих местах. Каждый из них хотел спросить, не попался ли он в гендзюцу, но, безрезультатно потратив всю свою чакру, был вынужден лишь с изумлением принять происходящее.
"Он ушел?" хрипло прошептал Джирайя, похоже, он и сам не мог в это поверить.
"Сомневаюсь, что он был милосерден", - Орочимару наконец ослабил напряжение и свел брови. Тем же движением он отменил вызов босса Змеи и пообещал обильный обед, чтобы успокоить гигантского Манту за то, что тот вызвал его просто так.
Последовав примеру Орочимару, Джирайя и Цунаде сделали то же самое. Одно дело, когда Ханзо путешествовал с таким размахом, ведь он был правителем Дождя, но Цунаде, Джирайя и Орочимару не посмели бы сделать это на вражеской территории.
"Что бы ни думал Ханзо, он хотя бы уехал", - Цунаде испустила вздох, о котором и не подозревала, задыхаясь от боли в заживающих ожогах на спине. С трудом ей удалось подавить звук, но оба ее товарища по команде оказались слишком наблюдательны для своего блага.
"Спасибо, принцесса, мы у тебя в долгу", - поблагодарил Джирайя, а Орочимару отрывисто кивнул ему в ответ.
"Ты многим мне обязан, Джирайя", - проворчала Цунаде, заставив Джирайю опуститься, а Орочимару покачать головой. Для такого вундеркинда, как он, количество одолжений, которые он когда-либо оказывал ей, было весьма ограниченным. К тому же он не раз выручал ее из разных передряг, так что в общем-то они были квиты.
Ворча, она залечила последние ожоги, и Цунаде вернулась к своим приоритетам. Кушина, несомненно, будет счастлива...
"Джирайя, Орочимару!" - внезапно закричала она, в ее голосе слышалась паника, когда она посмотрела туда, где, как она знала, находился Ширу. "Он ушел!"
Учитывая состояние Ширу, было очевидно, что он не мог самостоятельно передвигаться.
Первым подозреваемым был Ханзо, его внезапное бегство до сих пор не выходило из головы, так что вполне естественно было склониться к такому выводу, но нет. Цунаде, Джирайя и Орочимару все это время были сосредоточены на Ханзо. Если бы он сделал хоть одно движение, чтобы заполучить Ширу, они бы яростно вмешались.
А так все их внимание было сосредоточено на Ханзо, и можно было с уверенностью сказать, что Ханзо не сможет присвоить себе Ширу. Однако это означало, что из-за уровня мастерства Ханзо никто из них не мог следить за Ширу все это время.
Третья сторона.
К наиболее вероятному выводу пришел Орочимару, сузив глаза и прикинув, что далеко им уйти не стоило. Не исключено, что для совершения этого поступка использовался уникальный навык или, что более вероятно, одни лишь физические возможности. Не хочу показаться самонадеянным, но Орочимару верил в себя и своих товарищей как в учеников Третьего. Если бы использовалась чакра, они бы смогли почувствовать ее в такой близости от места сражения, даже если бы не были сенсорами. Судя по тому, как тонко было выполнено это действие, было очевидно, что он или она далеко не уверены в том, что смогут открыто противостоять им.
В таком случае шансы задержать преступника на свободе были высоки. Если бы они решили использовать чакру, то выдали бы свое местоположение, а если бы они решили передвигаться пешком, то у Орочимару были различные средства для отслеживания запахов с помощью своих змей, не говоря уже о помощи Джирайи и Цунаде.
Шорох листвы привлек внимание, как и резкий всплеск чакры.
Орочимару, Цунаде и Джирайя перевели взгляды на дальнее дерево, где дрожащий мальчик, несущий Ширу как мешок с картошкой, смотрел на них с явно ложной бравадой.
Долю секунды все просто смотрели на него.
Волосы, глаза, рот, детское личико, тело - все безошибочно совпадало с образом Джирайи и остальных.
Наступило неверие. Вслед за этим наступила гнетущая тишина, настолько густая, что в ней невозможно было протиснуться, ее невозможно было игнорировать.
"Эй! Глупая бабушка!"
"Старик!"
"Хитрый педофил!"
Это была настолько очевидная попытка поддеть Цунаде, Орочимару или Джирайю, что она бы не сработала. И точка. Однако странное стечение обстоятельств, неверие и осознание того, что они не попали в гендзюцу, изменили смысл всего происходящего для Цунаде как ни для кого другого.
Орочимару моргнул, чтобы убедиться, но это действительно было реальностью.
Он смотрел на лицо, которое должно было быть мертвым, и нес бессознательную цель, которую нужно было спасти.
Джирайя и Орочимару переглянулись, но были слишком ошеломлены, чтобы реагировать на провокации мальчика. А вот с Цунаде, которая все это время сдерживала свое горе, все было иначе.
Когда Цунаде сглотнула, а затем увидела, как ее собранные черты лица начали распадаться на части, все стало ясно, когда чакра вспыхнула вокруг нее, словно пылающий факел.
Бомба эмоций, которую она подавляла, взорвалась.
Конан почувствовала, не находя лучшего слова для описания, беспокойство.
Наваки нес ее под руку, и скорость его передвижения намного превышала те возможности, на которые была способна сама Конан. Без него она и впрямь не смогла бы добраться так далеко самостоятельно.
Ни она, ни Наваки не разговаривали, но ей это нравилось, поскольку она сосредоточилась на отслеживании сигнала бумаги, которую она прикрепила к одежде Ширу перед его отъездом. Он был близко, это точно, и, конечно же, в месте, наиболее далеком от нормального.
Вид зеленеющего леса в Дожде поразил Конан больше, чем Наваки, но грохот земли и грохот битвы вдалеке значительно приглушили ее реакцию.
http://tl.rulate.ru/book/102719/3561631
Готово:
Использование:
