Вскоре перед ней поставили стакан молока. А сам Чон Хёк держал в руке хрустальный бокал, наполненный ликёром янтарного цвета. Как ни странно, Ын Соль не расстроилась из-за его отказа.
Она молча наблюдала за ним, и мужчина, не глядя на неё, пообещал:
— Я научу тебя пить позже.
— Отчего же не сейчас?..
— Потому что не могу допустить, чтобы ты вернулась домой, пропахшая алкоголем, – Чон Хёк намекал, что он не рассчитывал на то, что девушка будет пить сегодня вечером. Ему просто нужно было место, где им никто не помешает.
— Но им всё равно, – выпалила Ын Соль, не подумав. Немедленно осознав свою ошибку, она подняла глаза и увидела, что Чон Хёк пристально смотрел на неё.
— Почему ты так думаешь?
— Ах... Потому что теперь мне по закону разрешено пить.
Вопреки разумному ответу Ын Соль молча презирала себя. В её старом бумажнике из кожи цвета слоновой кости лежало удостоверение личности, подтверждавшее, что она достигла совершеннолетия, но это никоим образом не помогало ей дома.
— Уверена, что дома всё в порядке? – небрежно спросил мужчина, лишая Ын Соль на мгновение дара речи.
К счастью, ей удалось изобразить улыбку и ответить:
— Конечно.
Ын Соль не хотела рассказывать о семейных проблемах, не хотела втягивать учителя в дрязги, и самое главное, она… чувствовала себя неловко из-за этого.
— Тогда что ты имела в виду, сказав, что с тобой я буду чувствовать себя более комфортно, чем с Мок Мин Со?
Резкий вопрос Чон Хёка заставил девушку вздрогнуть. Всё верно, это было именно то, что она сказала, предложив ему вступить в брак. В тот раз даже голос Ын Соль звучал уверенно.
И всё действительно было так. Мин Со росла словно комнатное растение, чего уж точно нельзя было сказать об Ын Соль. Это означало, что для Чон Хёка было бы куда проще жениться на ней. Однако Ын Соль не могла рассказать ему всей правды.
— Мне уделяют не так много внимания, как Мин Со. В конце концов, я всего лишь племянница.
— Неужели? – тихо переспросил Чон Хёк, на что Ын Соль кивнула. – В любом случае, мы скоро это узнаем, – загадочно добавил мужчина.
— Да… – тихо ответила Ын Соль.
Воцарилась короткая тишина. Лёд в бокале мужчины слегка звякнул, и звук, казалось, разнёсся по всему пространству. Почувствовав, как пересыхают губы, Ын Соль сделала глоток молока. Чон Хёк одним глотком осушил свой бокал и снова посмотрел на неё.
— Почему ты взяла перерыв в учёбе? – обыденно спросил он. Похоже, пришло время узнать друг друга получше. Ын Соль на мгновение заколебалась, прежде чем решилась говорить откровенно.
— У нас была практика... – по глазам Чон Хёка было видно, что он внимательно слушает. – Но я замерла перед телом.
— Разве поступая в медицинский университет, ты не была готова к подобному?
— Конечно же я ожидала этого.
— Но? – надавил он, снова наполняя бокал. Выпив половину налитого, Чон Хёк поставил его на стол.
— На теле… – губы Ын Соль слегка задрожали, когда она начала говорить.
Это произошло во время её практики по анатомии на первом курсе. Профессор сказал, что им повезло, раз представилась возможность попрактиковаться на реальном теле в первый год учёбы. Ранее Ын Соль уже произвела впечатление на этого профессора, поэтому он позволил ей стать студенткой, которая будет препарировать труп, вручив скальпель. Ын Соль нервничала, но решительно подошла к телу. Именно тогда она заметила родинку знакомой формы на левой стороне груди. Она была тёмно-коричневой и напоминала Корейский полуостров. Ын Соль замерла, так как у её покойного отца, которого сбил грузовик, когда тот пытался спасти свою дочь, была точно такая же родинка в точно таком же месте.
Профессор приказал начать препарирование, но эмоциональное давление было невыносимым, чтобы что-либо сказать. Поэтому Ын Соль начала двигать скальпелем. Было затруднительно работать с телом, которое затвердело из-за химикатов. Тело девушки прошиб холодный пот, а к горлу подступила тошнота.
— Сильнее! – Закричал профессор. – Тебе нужно надавить сильнее!
Ын Соль охватила паника. Запах химикатов, от которых застыло тело, окутал, как ночной кошмар, а её зрение затуманилось.
— Ли Ын Соль! – голос кричащего профессора становился всё отдалённее. – Приди в себя и сосредоточься!
Это было последнее, что она услышала перед тем, как потерять сознание.
Другие студенты так же были шокированы этим опытом, как и Ын Соль. Они все какое-то время выпивали вместе, пытаясь преодолеть шок. И подавляющему большинству это удалось, но к Ын Соль это не относилось.
***
— Мне жаль, учитель, – извинилась Ын Соль.
— Почему ты извиняешься передо мной?
— Потому что Вы приложили усилия, чтобы помочь мне поступить туда.
— Это была моя работа в качестве твоего классного руководителя, – ответил Чон Хёк.
То же самое он сказал ей во времена старшей школы. Сказал, что всего лишь выполнял свой долг, хотя она прекрасно знала, что это далеко не вся правда. В конце концов, какой учитель стал бы приносить ланч-бокс для своей ученицы в день сдачи экзамена?
В тот день… Было ужасно грустно и одиноко заходить на испытательный полигон. Семьи с энтузиазмом поддерживали своих детей, она же была одна. В руке она держала пакет, в котором была булочка и молоко. Ын Соль не хотела зацикливаться на этом, но не могла избавиться от ощущения убогости.
Ей стало ужасно тоскливо, и это усугубилось тогда, когда с серого неба начал падать снег. Тело дрожало от холода, но сильнее всего изнывало сердце. Никогда прежде Ын Соль не чувствовала себя такой одинокой. Именно тогда и появился Чон Хёк с ланч-боксом, утверждавший, что наполнил его покупной едой.
— Просто делай всё как обычно.
Больше он ничего не сказал, но этим малым смог подбодрить Ын Соль. Сердце трепетало, и благодарность к учителю осталась в памяти юной девушки. Так что даже после окончания школы она старалась следить за событиями, происходящими в его жизни. Искренне желая, чтобы мужчина был счастлив.
***
— Итак, чем ты занималась в последнее время?
— Моя близкая подруга беременна. Она работает в цветочном магазине… Поэтому я помогаю там по будням.
— Работа на полставки?
— Что ж, это не официально…
Чон Хёк слегка нахмурился, как будто глубоко задумался. Казалось, он не совсем понял её, и Ын Соль решила разъяснить всё как следует.
— Если остаюсь дома, меня отвлекает слишком много мыслей.
Кажется, такой ответ устроил Чон Хёка. Если бы он продолжал расспрашивать, то она бы захотела рассказать мужчине свою мечту: Ын Соль хотела стать медицинским экспертом. Но больше вопросов от учителя не поступило.
Они продолжили разговаривать о повседневных вещах. В частности, вопросы задавал Чон Хёк, а девушка отвечала. Их не было слишком много, и она отвечала вполне искренне, поэтому беседа была занимательной.
— Ли Ын Соль, ты всегда была непреклонна в этом аспекте, – вдруг сказал Чон Хёк во время их разговора.
Девушка знала, о чём он. Мужчина говорил о расставленных границах и личном пространстве. Ын Соль хотела сказать, что он такой же. Тут уж они точно похожи.
В конце концов, учитель заказал ещё стаканчик апельсинового сока, и они продолжали беседу до тех пор, пока Ын Соль не допила напиток.
***
Чон Хёк вызвал личного водителя и попросил завезти Ын Соль домой. Когда по прибытии она вышла из машины и поклонилась, то заднее окно медленно опустилось, открывая ей холодное выражение лица Чон Хёка.
Падающий на него уличный свет, словно шаль, делал профиль мужчины ещё великолепнее, чем прежде.
— Я позвоню тебе, – голос Чон Хёка прозвучал как эхо в ночи, а его слова продолжали отзываться у Ын Соль в сердце. Она любила, когда он так говорил. Это обещание давало силы прожить ещё одну неделю.
— Позаботьтесь о себе, – мило улыбнулась девушка.
— Теперь тебе пора, – попрощался он серьёзно, но Ын Соль не ушла. Она упрямо ждала, пока машина скроется из поля зрения, а затем, обойдя дом, зашла в него через гараж. Почему-то звук лязгающей гаражной двери показался менее напряжённым, чем обычно.
***
Стоило только Ын Соль зайти на цокольный этаж, как Ма Сан потащила её наверх. Конечно, это был приказ тётушки.
— Так ты теперь собираешься видеться с ним в открытую? – спросила женщина, сидя на диване.
Мин Со сидела рядом с ней и смотрела на Ын Соль. Домработница же делала вид, что с выключенным светом убирает на кухне, но на самом деле она подслушивала. Дэ Хёка нигде не было видно. Он уже, наверно, спал пьяным сном или находился в процессе, чтобы приблизиться к этому, развлекая каких-нибудь гостей.
— Теперь будешь вести себя как шлюха? – спросила Со Хви стоящую девушку, и Мин Со покраснела из-за этих слов.
Девушка обиженно посмотрела на сестру, но Ын Соль, выдержав взгляд, ответила:
— Мы собираемся пожениться, так в чём тогда проблема?
— Ха! Так ты хочешь узнать, на что способна, заранее? – закричала Со Хви, а Мин Со вскочила со стула и ударила Ын Соль.
Что-то упало на пол. Это был пластырь, который наклеил Чон Хёк, и тогда в девушке что-то надломилось. Она оттолкнула Мин Со, и та упала на диван. Семья, впервые увидевшая взбешённую Ын Соль, пребывала в шоке.
— Да как ты смеешь!.. – с этими словами Со Хви подскочила и замахнулась на неё, как вдруг, ко всеобщему удивлению, кто-то позвонил в дверь.
Все замерли, будто услышали звук разбитого стекла. После нескольких секунд молчания Со Хи и Ма Сан обменялись встревоженными взглядами.
Когда в дверь позвонили ещё раз, Ма Сан подбежала к домофону. Увидев, кто там стоит, женщина побледнела.
— Кто там? – раздражённо спросила Со Хви.
— Это г-господин Ч-Чон Хёк, госпожа, – промямлила служанка пересохшими губами от ужаса.
На экране отображался выглядящий достаточно разъярённо Чон Хёк.
http://tl.rulate.ru/book/102203/4298634
Использование:
