Готовый перевод Super Supportive (Superhero System Novel) / Супер поддержка (новела о системе супергероев): Глава 59: Мать, часть. 1 (2)

**************************

-Продолжать заниматься чем-то еще было бы жестоко по отношению к себе, - сказала женщина, сидевшая на диване рядом с Олденом.

Он встряхнулся, освобождаясь от воспоминаний.

-Джо говорил мне об этом. Когда я спросил, могу ли я научиться произносить заклинания, как это делают волшебники.

-Ворли Ро-ден. Я иногда встречалась с ним через сознание других людей. Большинство из них были о нем гораздо менее благоприятного мнения, чем ты.

Олден рассмеялся. -Мне он нравится больше, чем обычному человеку?

-У тебя были низкие ожидания относительно него. Может быть, потому что ты человек. А он их превзошел.

Наверное, это правда.

-Я понимаю, что чувствовать свою власть и в то же время быть Избранным во многих отношениях трудно, - сказал Олден. -Но я же не могу заниматься всем этим, верно? Я... потеряю способность творить заклинания на некоторое время после того, как моя власть будет связана. Но я смогу снова стать сильнее. И снова колдовать. Разве нет?

-А потом снова все это потерять. Да. Верно.

-И это очень полезно для практического использования навыка. Так намного легче понимать и контролировать, чем уроки Джо по восприятию. В конце концов, я привыкну к связанному авторитету, и он не будет меня так сильно беспокоить. Я могу...

-Ты никогда к этому не привыкнешь.

Олден отпустил руку от ауриады.

-Откуда ты знаешь?

Она громко, как ребенок, отхлебнула горячего шоколада. -По самой своей природе власть отвергает ограничения на существование. Аффиксация является серьезным ограничением. Можно смириться с ним интеллектуально. Возможно, ты даже сможешь оценить то, что это делает для тебя. Но как человек, познавший свою собственную власть, аффиксация никогда не будет тем, что ты сможешь игнорировать. И уж точно это не будет тем, что тебе нравится.

С елки донесся шелест веток, и он вдруг обнаружил, что держит в свободной руке украшение в виде многоликого Горгона.

-В тебе есть очаровательная и беспокойная часть, которая постоянно сообщает мне, что наши представления об этом вопросе не совпадают. Я могу обмануть ее или заставить замолчать, но не стану этого делать. Олден, из всех вариантов, которые тебе предстоит сделать, этот интересует меня больше всего. Я бы хотела, чтобы ты был полностью информирован.

Олден провел большим пальцем по кончикам рогов украшения. Гремлин мог иногда сбивать с толку, но он оказался очень кстати.

-Может быть, ты просто объяснишь мне все подробно?

-Я лучше покажу тебе. Это личное дело каждого, но если понадобится, я удалю это воспоминание у тебя до того, как закончу с тобой.

Это было немного страшно. Земная Система ясно дала понять, что нежелательные ментальные модификации были нарушением условий и что она не будет делать этого, кроме как в чрезвычайных ситуациях. Однако ядро Артоны I казалось гораздо более готовым и способным к... креативности.

Из телевизора донесся звук громкого звонка.

Вздрогнув, Олден посмотрел на экран и увидел, что изображение его самого с Земной системой сменилось. На экране ярусные овальные кольца деревянных скамеек смотрели вниз на пустое пространство, покрытое тонким слоем нетронутого снега.

-Где это? - спросил он.

У него перехватило дыхание. Холод обжег его.

Он удивленно моргнул, а через мгновение обнаружил, что стоит в большой группе артонанцев, которые были на несколько лет моложе его. Их было около сотни. На них были одинаковые стеганые фиолетовые плащи, и все они дрожали, глядя, как взрослые в разных вариантах рыцарской формы проходят мимо них, направляясь к небольшому стадиону.

Все молчали.

К Олдену и детям подошел мужчина. У него были длинные фиолетово-черные волосы, стянутые на висках ювелирными зажимами, и, хотя короткие рукава оставляли обнаженными предплечья, погода, казалось, ничуть его не беспокоила.

-Приветствую вас, инструктор Рел-арт'х.

Дети говорили в унисон, но очень тихо. Их голоса были почти шепотом.

Он кивнул им, оглядывая их всех темными глазами.

-Но-ен, - сказал он голосом не громче, чем у учеников, - ты плакала. Уходи.

Олден взглянул на девушку, с которой разговаривали. Ее глаза были немного красными. Он бы даже не заметил, если бы ему не указали на это. Но Но-ен без единого слова жалобы повернулась и пошла к линии высоких деревьев вдалеке.

-Асай-тор, - обратился инструктор к мальчику, стоящему на краю группы, - ты сжимаешь кулаки. Уходи.

-Извините, - пробормотал мальчик. -Я...

-Твое чувство собственной неполноценности гораздо менее важно, чем ты думаешь. Уходи.

Мальчик побледнел и направился вслед за девочкой нетвердой походкой, которая говорила о том, что он очень хотел бы бежать.

Я даже не знаю, что происходит, подумал Олден. И я все еще практически чувствую напряжение.

И хотя вся эта сцена разыгрывалась в его голове, он боялся, что рыцарь-наставник вот-вот сочтет его недостойным и отправит в лес.

-Те, кто опасается, что не сможет вести себя так, как того требует случай, тоже могут уйти, - сказал мужчина. -Никто не будет думать о вас плохо. Если вы останетесь, вы не усложните задачу никому из рыцарей, особенно тем, кто решит отдохнуть. Если же, когда придет время, выступит член вашей семьи, я помогу вам держать себя в руках. Вот и все.

Никто из детей не ушел.

Глаза преподавателя задержались на мальчике, стоявшем впереди группы, но в конце концов он отвернулся. Дети со стоическим видом последовали за ним. И Олден, чувствуя гораздо большее волнение, чем проявляли все ученики, пошел за ними.

На стадионе темные деревянные скамейки были отполированы до почти зеркального блеска. Здесь присутствовало не менее пары тысяч рыцарей, которых можно было узнать по металлическим шипам, которые они носили на своих одеждах вместо вышивки. Но все равно они заполняли лишь четверть мест.

В вышивках вообще никого не было, заметил Олден. Он не был уверен, что это означает.

Кроме рыцарей, здесь были только люди в пурпурных студенческих плащах. Группа, в которой находился Олден, похоже, была самым младшим классом... если это вообще был класс в традиционном понимании. Они заняли место в отдельной секции трибун, сев на самую верхнюю скамейку. Под ними небольшими группами сидели ребята постарше.

В группе, с которой был Олден, всем было по человеческому эквиваленту двенадцать-тринадцать лет, по его оценке. Самым старшим людям в фиолетовом было ближе к двадцати. Их было не так много. Всего дюжина. Казалось, что с возрастом численность класса резко сокращается.

Олден поискал, куда бы присесть, и тут заметил в толпе знакомое лицо. Мальчик, на которого дольше других смотрел преподаватель, стоял в центре своих одноклассников. Это был Стю-арт'х, но моложе, чем тогда, когда Олден с ним познакомился.

Рядом с ним неожиданно появилось свободное место.

-Я почти уверен, что в реальной жизни все было не так, - пробормотал Олден. Но он понял намек и занял свободное место.

Раздался звонок, который он слышал по телевизору.

Никто не произнес ни слова.

Эта обстановка, грозные предупреждения инструктора, люди, уходящие на "отдых"...

Это похоже на публичную казнь. Не то чтобы я на ней бывал.

Олден надеялся, что ошибается. А может, и ошибался. Из того, что он знал об истории человечества, публичные казни часто были праздничными, экстравагантными событиями. Организованные правительством шоу с ликующими и глумящимися толпами, готовыми увидеть чьи-то страдания. Ведь люди могут быть чудовищами.

Что бы это ни было, все было гораздо более мрачно.

Снова прозвенел невидимый колокол. Кто-то, сидевший на нижнем уровне кресел, встал и пошел к центру заснеженной площадки. На его месте осталась лишь одна линия следов.

Он был слишком далеко, чтобы разглядеть его лицо, но Олден узнал его по волосам. Волосы были настолько бледного фиолетового оттенка, что казались почти белыми. Перворожденный.

Дойдя до центра поля, он остановился.

-Доброе утро, - сказал он. Голос мужчины был обычным, но он донесся до трибуны, где Олден сидел рядом с его сыном. -Для меня большая честь служить вместе с вами. И служить тем из вас, кто должен покинуть нас сегодня. Спасибо вам за то, что помогаете нам держаться за истертые нити нашей разрушающейся вселенной. Пожалуйста, встаньте, если вы решили принести свою последнюю жертву ради нас.

Зазвучал колокол.

Люди встали. Олден насчитал одиннадцать человек.

Было так тихо, что он слышал лишь шорох падающего снега. Рядом с ним Стюарт перестал дышать. Он посмотрел на мальчика и увидел его немигающие глаза, устремленные на девушку, которая была не намного старше, чем Олден сейчас.

Возможно, ей было лет восемнадцать-девятнадцать, хотя она была одета не в стеганый плащ, а в полную рыцарскую форму.

Ее коротко остриженные волосы были почти такими же белыми, как у Перворожденного. Она стояла в нескольких десятках ярдов справа и ниже их, и когда снова прозвенел колокол и стоящие люди начали спускаться вниз, чтобы присоединиться к Перворожденному на поле, она лишь раз оглянулась через плечо, чтобы посмотреть на Стюарта.

Это был самый короткий взгляд. Под глазами у нее были темные круги, а на лице выражение душевной раны.

Стюарт издал негромкий звук из глубины горла.

Не смей, сказал голос на ухо Олдену. Не смейте заставлять ее чувствовать себя виноватой.

Стюарт вздрогнул. Он снова перестал дышать.

Олден увидел, как преподаватель класса шевелит ртом, не издавая ни звука. Он подумал, что тот все еще шепчет Стюарту на ухо, но, должно быть, это было что-то, что Олдену не нужно было слышать.

Не думаю, что мне нужно было слышать все это, подумал он, глядя, как одиннадцать человек идут по снегу. Я не думаю, что мне нужно видеть все это. Думаю, каким бы ни был этот день, он был для них. Он никогда не предназначался для меня.

Девочка, похожая на Перворожденного, была не самой младшей. Среди них был и мальчик примерно того же возраста. Все остальные были старше, хотя никто из них не был заметно старым. В толпе вообще не было стариков. Олден предположил, что у всех рыцарей, вероятно, есть доступ к целителям, способным омолаживать. Если уж Велрасы смогли добиться этого на Земле, то невероятно важные артонанцы тем более смогут.

Одиннадцать человек встали в очередь перед Перворожденным. Он подошел к первой женщине и взял ее руки в свои.

-Мэй-эн, - произнес он ровным голосом, напомнившим Олдену о том, как совсем недавно с ним разговаривала сестра этого человека. -Как много ты нам дала. Ты заслужила свой отдых. Спасибо за службу.

Она упала на землю мертвой.

На ней не было ни единого следа.

Перворожденный один за другим спустился вниз по линии.

Олдена выгнал бы со стадиона инструктор, если бы он действительно присутствовал. Ему удалось не издать ни звука и не убежать, но он не мог удержаться от того, чтобы не сжимать кулаки и не отводить взгляд каждый раз, когда кто-то из них падал.

Было так тихо. И от этого становилось еще хуже.

-Сина-арт'х, - сказал Перворожденный, взяв бледноволосую девушку за руки. -Ты так ярко сияла для нас...

Было ли что-то другое в его голосе? Возможно. Но если и было, то оно было так хорошо спрятано, что никто не мог его за это осудить.

Олдену захотелось протянуть руку и закрыть глаза младшему Стюарту, как в тот день у озера с Мишненом.

-Ты достойна отдыха. Спасибо за службу.

Когда последний человек упал, Перворожденный повернулся и пошел прочь. Земля на стадионе сдвинулась, и корни деревьев медленно пробились сквозь снег. В течение следующего получаса они втягивали тела в землю.

Олден наблюдал за Стюартом.

Мальчик и глазом не успел моргнуть.

Наконец, когда класс зашевелился и начал расходиться, Олден заговорил. -Рыцари не волшебники.

Артонанская женщина появилась по другую сторону от Стюарта, как будто она была там всегда.

-Наконец-то ты заметил.

-Знаешь, у меня не было большого опыта общения с ними. В реальной жизни я встречал только двоих, и то они не очень-то демонстрировали свою магию.

-Они волшебники. Обычно очень преданные. Большинство из них считают развитие своих магических знаний в течение всей жизни частью своих обязательств, хотя технически это не является частью их клятвы.

-Правильно. Стю-арт собирается в колледж. Я должен был сказать: "Они не просто волшебники".

-Нет. Не только.

Стюарт по-прежнему не моргал. Он не двигался, чтобы последовать за другими детьми со стадиона. Олден отчетливо видел металлические кольца вокруг его радужных оболочек.

-Перворожденный и Четвертый не имели при себе планшетов в ту ночь на вечеринке. И у них не было ни очков, ни колец для глаз, ни других вещей, которые, как я видел, артонанцы используют для доступа к Системе.

-Нет.

-Перворожденный просто разговаривал с контрактом Артона III напрямую, когда хотел. Он был раздражен тем, что тот отказывался переводить мне то, что он говорил.

-Он не терпит мелких ограничений.

-Мне кажется, я только что видел, как он казнил собственную дочь, - сказал Олден, безуспешно пытаясь выкинуть из головы воспоминания о лице девушки. -И это не было похоже на то, что он хотел сделать. Сомневаюсь, что он терпим к мелочам.

-Сина-арт'х, - сказала она. -Да. Она была одной из его дочерей. Очень талантливая. Несправедливо называть это казнью.

-Что же это было?

-Почетное освобождение от того, что она больше не могла выносить. Побег, избавивший ее от боли и позволивший ей по-прежнему служить тем, кого она любила. Остатки ее власти собраны здесь, вплетены в землю под нами и в лес вокруг нас. Старая магия. Они стали частью защиты от хаоса.

Олден посмотрел на темные пятна на снегу, где исчезли тела. -Это побег... от ее привязки.

Женщина кивнула.

-Она была Избранной, - сказал Олден. -Все рыцари такие. У них нет технологий для связи с вами, потому что им это не нужно. У них должны быть системные интерфейсы, как у меня. И Перворожденный. Что бы он ни сделал, чтобы... освободить этих людей, это была магия. Но я не видел ничего похожего на заклинание. Это было мгновенно. Он использовал навык.

Между ними внезапно возник парень Стюарт, который упал вперед на колени. Все его тело начало дрожать.

-Можно ли нам оставить его одного? - спросил Олден. -Не думаю, что он хотел бы, чтобы я это видел.

Через мгновение он снова оказался на диване в своей старой гостиной. В руке у него была кружка. На экране телевизора появилась Кибби с сосредоточенным выражением лица, которая зажигала палочки с обещаниями на семислойном блюде, приготовленном на день рождения Олдена.

-Ты не совсем прав, - сказала женщина. -Хотя у них обоих сила связана с навыками, рыцари не являются Избранными. Так же как и Избранные не являются рыцарями. Как у Избранного, у тебя был очень маленький выбор, когда речь шла о том, чтобы привязать свою власть...

-Не было выбора, - сказал Олден.

Она задумалась.

-Почти никакого выбора, - уточнила она. -Возможно, тебя утешит тот факт, что если бы в тот день тебе предоставили другой выбор и дали полное представление о том, кем на самом деле являются Избранные, ты бы все равно решил принять Контракт. Ты хотел получить доступ к магии по своим собственным причинам. Другого способа получить ее у тебя не было, да и не могло быть. В тот момент шансы на то, что ты каким-то образом пробудишься и научишься пользоваться своей властью самостоятельно, были столь ничтожны, что даже это не послужило бы поводом для отказа от контракта.

Многоликий Горгон снова сверкнул глазами на дереве.

-Но это не делает его правильным.

Она пожала плечами. -Правильность и неправильность, в том чисто моральном смысле, который ты сейчас имеешь в виду, не в моей власти. А если бы это было так, то никому из людей не понравилось бы мое руководство. Моя мораль была бы основана на гораздо более сложном мыслительном процессе, чем тот, на который способен любой органический разум.

Олден вздохнул. Он съел несколько полурастаявших зефирок с верхушки шоколада, и на их месте появилось еще больше.

Наконец, он сказал: - Итак, смысл этой экскурсии в том, чтобы донести до сознания человека, что чувствовать свою власть так, как это делают рыцари, нельзя принимать легкомысленно?

-Правильно.

Ауриада Олдена все еще дрейфовала над головой, оставаясь вне пределов досягаемости.

-Если ты можешь лишить меня способности чувствовать это, почему бы тебе не сделать это для них?

-Для тебя это чувство еще очень ново, - сказала она. -Но даже в этом случае ты слишком далеко продвинулся, чтобы я могла стереть его, не стерев вместе с ним и тебя. Как бы то ни было, это будет дорогостоящая процедура. Для нас обоих. Но моя Алис попросила меня уделить тебе особое внимание, и она заслужила пару одолжений.

Моя Алис.

-Она пыталась заставить тебя помочь мне? Когда она сказала мне это прямо перед тем, как я телепортировался?

-У меня сейчас нет доступа к ней, но, покопавшись в твоей памяти о ней, я уверена, что она лишь надеялась, что я потрачу чуть больше энергии, чем тебе причитается, чтобы облегчить ритуал телепортации, который она использовала. Что я и сделала. Но она не знала, что ты находишься в процессе создания столь уникальной способности. Если бы она знала, то хотела бы, чтобы я потратила на тебя чуть больше сил. Поэтому я так и сделаю.

-Как много рыцарей выбирают быть... нет, думаю, это не имеет значения. Ты сейчас занимаешься игрой внутри моего существования, не так ли? Можешь ли ты сказать, что я не выдержу этого в долгосрочной перспективе?

-О! - Она выглядела восхищенной. -Земля ошибалась на твой счет. Это редкость.

Олден нахмурился.

-Она сказала, что ты не будешь спрашивать моего совета. Она сказала, что ты будешь чувствовать себя слишком управляемым, лишенным индивидуализма и менее удовлетворенным своими решениями, если я буду давать рекомендации.

Это совсем не похоже на меня. Действительно ли я был таким?

-С тех пор как Земля в последний раз разговаривала со мной, я принял для себя множество решений, касающихся жизни и смерти, без всякой помощи, - сказал Олден. -Это было невесело. Обещаю, я не буду чувствовать себя обделенным индивидуализмом, если ты скажешь мне, какой выбор поможет мне сохранить рассудок.

-Если ты хочешь получить наибольшие шансы на выживание, удовлетворение от работы и общее счастье в будущем, ты должен отказаться от ощущения власти, - быстро сказала она.

Ауриада исчезла.

-Впрочем, когда я буду переписывать тебя, вместе с ней исчезнут и некоторые другие вещи.

С елки стали исчезать украшения. Планета Кимнор, стеклянный шар, в котором отразилась зелено-белая вспышка взрыва лаборатории, палочка обещания, зажженная и светящаяся, как свеча, среди ветвей.

У Олдена перехватило дыхание. Он оглянулся на телевизор. Кибби уже не было.

-Нет, - сказал он.

-Ты не будешь чувствовать печаль, потому что не будешь скучать по ней. Это даже не амнезия. Мне придется действовать гораздо тщательнее. Но боли не будет. И ты не почувствуешь боли от того, что в будущем твоя власть будет связана. И твоя жизнь станет намного проще и приятнее.

-Ты говоришь о том, чтобы сделать меня другим человеком.

-Ты и так станешь другим человеком после предстоящей аффиксации. Я предлагаю тебе выбор, каким другим человеком ты хочешь быть. Это не то, что я смогу сделать для тебя снова в будущем.

-Это даже не выбор!

-Я позволила тебе оспорить эту точку зрения ранее. Но здесь я с тобой не соглашусь. Это момент, когда ты выбираешь. Ты приобрел этот выбор своими действиями, которые привели тебя к моей Алисе. Я сделала все возможное, чтобы показать тебе всю серьезность твоего решения. Не делай вид, что тебе пытаются что-то навязать, чтобы снять с себя ответственность.

Олден заставил себя успокоиться. Он попытался обдумать это. Действительно. Каково это будет, если он снова станет тем, кем был, только немного сильнее. Когда его умение будет казаться просто подарком. Он понимал, что это сделает его счастливым. Но...

-Я не собираюсь выбирать откат к другой версии себя, без воспоминаний о прошедшем полугодии.

-Хотя мог бы.

Он уставился на экран телевизора. Сейчас он был пуст, но ему казалось, что он видит сквозь него тот момент, когда последние следы тел утащили под снег.

-Да, - сказал он наконец. -Мог бы. Но я не хочу.

Что-то жидкое, мягкое и знакомое прижалось к его левому запястью, и он опустил взгляд, чтобы увидеть ауриаду, обвивающую его, как браслет. Она казалась ему такой же успокаивающей и неотъемлемой, как и с тех пор, как он закончил связываться с ней.

Он некоторое время размышлял над этим, затем снова повернулся к женщине, сидящей на диване. -Мне ведь не обязательно вступать в Рыцари Материнской Планеты? Ты ведь просто привела их в пример как людей, обладающих навыками и волшебством, верно? Это не единственный вариант?

-Тебе они не нравятся? - спросила она с обидой в голосе. -Они сохраняют вселенную в целости и сохранности. Ты уже задавался вопросом, почему даже самые высокопоставленные люди так редко вызываются на боевые задания. Отчасти это объясняется тем, что рыцари являются более квалифицированными и, следовательно, предпочтительными для первой линии обороны. Без них Трипланеты совсем по-другому использовали бы потенциал Избранных. Даже фракции, которые вас опасаются, не стали бы разрабатывать для вас столько очаровательных пустяковых талантов. Или тратить ваши способности на подачу напитков. И вы бы жили (если бы вообще жили) в значительно более мрачном мире.

Олден прочистил горло. -Не то чтобы мне не нравились Рыцари. Концептуально они великолепны. Теперь, когда я знаю, чем они занимаются, я думаю, что они, возможно, одни из лучших людей, о которых я когда-либо слышал. Алис-Арт'х использует свои способности, чтобы в одиночку устранить хаос с луны размером с планету. Я мог бы фанатеть от этого, как Кибби. Но... я только что наблюдал, как мужчина милосердно убивает собственную дочь. В то время как его сын смотрел на это в ритуальном молчании.

-Там было несколько его сыновей и дочерей.

-Верно, - сказал Олден, - так что по шкале напряженности от одного до ста это было по меньшей мере девяносто девять баллов. И я не могу сейчас с этим справиться. Я очень устал. Мне нужен уровень напряженности, например, четыре. Хотя бы на ближайшие год-два. Я хочу пойти в среднюю школу. Может быть, вступить в какой-нибудь клуб. Скучный клуб. Книжный клуб. Не в клуб борьбы с инопланетными демонами.

Она подняла бровь, а затем пристально посмотрела на Ауриаду. -Уровень напряженности четыре?

-Да, - серьезно ответил он.

Она усмехнулась. -Не волнуйся об этом. Рыцари Материнской планеты в настоящее время не принимают людей в свои ряды.

Почему-то Олдену показалось, что она лжет.

-Зачем же мне врать? Эта идея даже не приходила им в голову. В прошлом были рыцари из других видов, но это было задолго до открытия вашей планеты. Да и тогда их было сравнительно немного по сравнению с артонанцами. Наличие власти, аффиксации и клятвы защищать Трипланету не дает тебе автоматического доступа к элитному уровню "клуба борьбы с демонами". Есть, по крайней мере, еще одно требование... даже если не принимать во внимание существенные политические факторы.

-Это хорошо, - сказал он с облегчением.

Она подняла бровь. -Правда? Думаю, мне следует обратить твое внимание на то, что ты стоишь на пороге принятия почти всех самых сложных составляющих рыцарства, не пользуясь тем почетом и чрезвычайной поддержкой, которыми они пользуются в остальном волшебном обществе.

Олден нахмурился.

-Ты все еще Избранный. Тебя по-прежнему можно вызывать в бой. И Перворожденный уже знает, что ты аномально устойчив к хаосу. Твоя устойчивость была особенно заметна, если учесть, насколько свежей была твоя аффиксация. Обычно есть период, когда навык работает, но он все еще находится в процессе... приживания и воплощения. Он может быть уязвим к определенным видам повреждений. Избранный не может этого почувствовать, но рыцари обращают внимание на такие вещи. Его сын действительно очень чувствителен. Когда твоя власть коснулась его, он заметил, что она необычного калибра, и вскользь упомянул об этом своему отцу.

Спасибо, Стюарт.

Олден вспомнил вечеринку. -Неужели он собирается вызвать меня сражаться?

-Он мысленно отмечает твои качества на будущее. Сейчас он думает о тебе как о человеке, который в будущем станет полезным вспомогательным персоналом для рыцарей на полях хаоса низкого уровня. В качестве помощника на побегушках или лекаря. Он планирует пересмотреть твои способности, когда тебе будет около Тридцати.

-Тридцатый уровень?

-Лет, - уточнила она.

-Ох. - По крайней мере, до этого было еще далеко. -Спасибо за предупреждение.

-Это было не предупреждение.

Олден все равно собирался воспринять это как предупреждение. -Какое еще требование?

- Хм-м? - сказала она, улыбаясь в свою кружку.

Стала ли она более дружелюбной и менее профессиональной с тех пор, как я решил сохранить свою власть?

Похоже, что да. Олдену больше нравилась эта более личная версия Системы, чем другие, с которыми он общался. Но в то же время это выбивало из колеи. Он уже не мог даже притворяться, что разговаривает с вещью. Она ощущалась как существо.

-Еще одно требование, - сказал он. -Чтобы стать рыцарем. Ты сказала, что там есть политические вопросы. Но есть и еще одно требование. Я хотел бы знать, что это за требования.

Чтобы избежать его выполнения.

-Ах это. Они волшебники, жертвующие огромной властью, своими жизнями и терпящие порой мучительную боль ради других. Они не собираются проходить через все это только для того, чтобы получить кучу дурацких навыков, позволяющих им расставлять цветы, стрелять огненными шарами или взбивать подушки. Эту ерунду можно сделать с помощью заклинания, потратив немного больше времени и сил. А распределять свою власть между пятьюдесятью различными мелкими талантами это не то, как разрезать что-то размером с луну пополам, понимаешь?

-Я слышал, что это одиннадцатая часть луны.

-Тегунд - большая луна. - Она вытянула ноги перед собой и пошевелила пальцами. -Как бы то ни было, большинство рыцарей могут позволить себе несколько дополнительных талантов для собственного удобства, но это не так важно. Для защиты вселенной важно иметь один полезный, хорошо продуманный, бесконечно расширяемый навык, на который можно направить всю свою силу. Пока ты не выберешь один из них, никто не будет заинтересован в...

Она сделала паузу, а затем резко вздохнула.

-Ты смеешься надо мной, - сказал Олден, удивляясь тому, что в данной ситуации он произнес нечто подобное. -Ты злая Система. Я даже не знал, что Системы могут быть злыми.

В ее свободной руке появился монокль, и она поднесла его к розовому глазу, чтобы рассмотреть его.

-Способность номер сто двенадцать, - сказала она. -Разработано в то время, когда рыцарей было меньше и они были слабее, и многие считали, что без посторонней помощи им не удастся оттеснить хаос. Потенциально мощный, конечно. Но не предназначен для одиночного боя. Ты думал о своем умении как о чем-то простом, но его создатели больше всего восхищались его универсальностью. Ты увидишь, если решишь развить его. Он способен интересным образом поддерживать ряд других навыков.

Она отбросила монокль в сторону.

-Им было так трудно подобрать красивые и стилизованные названия для большинства оригинальных способностей. Но только не в этом случае.

На экране телевизора появился сложный сигил, светящийся ярко-голубым светом. Это был круг, заполненный головокружительными геометрическими узорами, которые, казалось, слегка смещались каждый раз, когда Олден пытался проследить за ними взглядом. По обе стороны от него, едва касаясь периметра круга, светились две яркие точки.

-Сто двенадцать, - сказала она. -Несущий все тяготы.

http://tl.rulate.ru/book/87654/3283932