Готовый перевод Reborn After Widowhood / Перерождение после вдовства: Глава 9. Часть 2

Эрланг и Санланг дружно зашмыгали носами.

Встретившись взглядом с братом, Санланг радостно подбежал к матери: 

“Мама, где-то пахнет мясом!”

Ло Юйянь шикнула на них, велев замолчать, а затем позвала Чэнь Сяоцзуна.

На этот раз аромат тушеной курицы был сильнее, и Чэнь Сяоцзун тоже почувствовал его.

Он улыбнулся, этот старый добрый Четвертый брат, он солгал, даже не моргнув глазом!

.

Сегодня на ужин в Зале Сийи подавали тушеную курицу и вино, и Чэнь Цзинцзуну это очень понравилось.

Хуа Ян отложила палочки в сторону, когда была почти сыта.

“Там осталось еще на одну тарелку, хочешь?” - спросил ее Чэнь Цзинцзун, посмотрев на кастрюлю с супом.

“Ты лучше доедай”.

Чэнь Цзинцзун налил куриный суп в миску и выпил его в несколько глотков.

Хуа Ян:…

Она знала, что в этой жизни ей никогда не удастся превратить своего принца-консорта в элегантного человека.

После того, как она решит проблему семьи Чэнь, в следующей жизни она, возможно, сможет найти кого-нибудь с выдающейся внешностью и такими же манерами поведения.

“Принц-консорт, Старший брат просил вас зайти к нему после ужина”.

Чжэнь Эр вошла, чтобы доложить это.

Хуа Ян была удивлена:

 “Неужели Старший брат тоже это почувствовал?”

Она немного пожалела, что пошла на обман вслед за Чэнь Цзинцзуном. Это было все равно что быть воровкой, и теперь ей приходилось беспокоиться из-за любой мелочи.

Чэнь Цзинцзун немного подумал и сказал: 

“Даже если Старший брат это почувствует, он сделает вид, что не замечает, поскольку ему небезразлична твоя репутация. Должно быть, он ищет меня по другому поводу”.

Когда он сказал это, Хуа Ян вспомнила: 

“Старший брат уже посылал за тобой днем. Я сказала, что прошлой ночью ты был занят ловлей мышей, а днем пытался выспаться”.

 “Хорошо, тогда я пойду и узнаю”.

Тщательно прополоскав рот, Чэнь Цзинцзун направился в зал Гуаньхэ.

Чэнь Бозон стоял в коридоре и издали наблюдал, как его Четвертый брат выходит из зала Сийи. Его волосы все еще были наполовину мокрыми, поэтому он был уверен, что его брат проспал весь день и принял душ, когда проснулся весь в поту.

“Я слышал, что прошлой ночью ты был занят ловлей мышей. До какого времени ты был занят?” - спросил Чэнь Бозон с серьезным выражением лица.

Чэнь Цзинцзун сказал какую-то ерунду: 

“Я точно не помню, но уже почти рассвело”.

“Несмотря на это, тебе не следует спать весь день, это неприлично”.

Чэнь Цзинцзун нахмурился:

 “Тебе не нужно беспокоиться о моих делах. Просто скажи, зачем ты меня искал?”

 “Вот поэтому и искал. Не говоря уж о том, что принцесса думает о тебе, Ван И отправилась пообедать с ней в полдень. Тебе, как Четвертому дяде, не стыдно, когда твоя племянница узнает, что ты проспал?"

Чэнь Цзинцзун прищурился и, наконец, понял причину и следствие.

Он небрежно сказал:

 “Стыдно, я больше не буду спать допоздна”.

Чэнь Бозон:.....

Зная, что брат просто небрежно согласился и притворился, что честно признает свои ошибки, Чэнь Бозону было трудно преподать ему урок.

“Его величество проявил большую милость, выдав принцессу замуж за члена нашей семьи Чэнь. Ты должен соблюдать этикет в присутствии принцессы и не действовать спонтанно”.

“Хорошо, с этого момента я буду кланяться ей трижды при каждой нашей встрече”.

“Ты...”

Чэнь Цзинцзун проигнорировал его и развернулся, чтобы идти обратно.

Проходя мимо зала Фукуй, он случайно встретил Чэнь Сяоцзуна, выходящего из ворот.

Когда они встретились, Чэнь Сяоцзун первым улыбнулся, как лисица с жадной мордочкой: 

“Откуда здесь взялся Четвертый брат?”

Чэнь Цзинцзун остановился:

 “Какая-то проблема?”

Чэнь Сяоцзун подошел и мельком увидел фигуру в другом конце коридора. Когда он оглянулся, то увидел только мелькнувший краешек одежды своего старшего брата.

“Старший брат ищет тебя?”- с любопытством спросил Чэнь Сяоцзун.

“Не твое дело”.

“Хорошо, давай просто поговорим о наших делах. Ты, конечно, удивил! Вчера служанка сказала, что у вас пахнет жареной рыбой, но я ей не поверил. Сегодня мы все почувствовали запах тушеной курицы. Четвертый брат все еще хочет это отрицать?”

Его тон был дразнящим, с непринужденным отношением :

“Хотя ты и нарушил этикет, ты мой родной брат, поэтому я не буду тебя наказывать”.

Чэнь Цзинцзун бесстрастно сказал:

 “Мы готовим только тушеные грибы”.

Чэнь Сяоцзун улыбнулся и похлопал его по плечу: 

”Не волнуйся, Третий брат тебя не выдаст".

Чэнь Цзинцзун оттолкнул его руку: 

“Есть - это есть, а не есть - это не есть. Я не признаюсь в том, чего не совершал. Если Третий брат мне не верит, можешь обыскать нашу кухню. Это очистит наши имена."

Улыбка Чэнь Сяоцзуна застыла. Даже если бы принцессы не было, ему, ученому, было бы слишком некрасиво заглядывать на кухню своего брата.

Видя, что его младший брат хочет быть жестким до конца, Чэнь Сяоцзун вынужден был изменить свои слова и беспомощно сказал:

 “Четвертый брат, Третий брат не будет смеяться над тобой за обман. Честно говоря, придерживаться вегетарианской диеты в течение года - это действительно слишком сурово. Мы со старшим братом каждый день читаем только книги, и это не требует никакой энергии, так что это еще терпимо. Но ты занимаешься боевыми искусствами и должен поддерживать себя в форме, как может быть достаточно просто есть вегетарианскую пищу? Третий брат это понимает. Третий брат пришел сюда повидаться с тобой, но на самом деле это из-за твоей третьей невестки."

Холодное выражение лица Чэнь Цзинцзуна слегка смягчилось.

Чэнь Сяоцзун увидел надежду, и выражение его лица стало более искренним. Он взял своего брата за руку и отступил на два шага в сторону:

 “На этот раз твоя третья невестка забеременела в неподходящий момент. К счастью, у нее все хорошо. Во время путешествия у нее не было никаких проблем, но цвет ее лица, очевидно, не такой хороший, как во время беременности Эрлангом и Санлангом. Днем у нее нет энергии, а по ночам ноги часто сводит судорогой, и все из-за того, что она ест слишком много вегетарианской пищи."

“Она разумная, и, как бы тяжело ей ни было, она может все вынести. Но, поскольку я, ее муж, вижу, как она страдает от спазмов, доводящих ее до слез, у меня действительно болит сердце. Кроме того, она не может нормально питаться, и наш ребенок в ее животе не будет расти должным образом.

“Четвертый брат, Третий брат знает, что ты очень способный и можешь отправиться в горы на охоту за дичью. Ради твоей Третьей невестки и твоих еще не родившихся племянника или племянницы, в следующий раз, когда ты будешь ловить дичь, не мог бы ты поделиться едой с твоей Третьей невесткой? Всего одна чашка, чтобы накормить твою Третью невестку, Третьему брату это не нужно”.

Это было сказано с большой искренностью и было очень трогательно.

Чэнь Цзинцзун немного помолчал и сказал:

 “Третий брат испытывает глубокую привязанность к Третьей невестке, и я восхищаюсь этим. Но я действительно не обманывал. Пожалуйста, поверь мне”.

Чэнь Сяоцзун недоверчиво посмотрел на него, не в силах смириться с тем, что он уже сказал так много, но Четвертый брат все еще отказывался это признаваться!

В следующий момент Чэнь Цзинцзун снова сказал:

 “Но здоровье Третьей невестки очень важно. Я готов найти возможность сходить в горы и раздобыть для нее немного еды”.

Шок Чэнь Сяоцзуна внезапно сменился облегчением. Он знал, что, хотя брат был грубым, он ни за что не стал бы пренебрегать кровными узами.

Чэнь Цзинцзун добавил:

 “Однако, если отец узнает об этом, он обязательно накажет меня, и мне придется несколько дней простоять на коленях в зале предков. Если бы я не был женат, я был бы не прочь преклонить колени ради Третьего брата и Третьей невестки. Но теперь, когда я женат, я не хочу, чтобы принцесса смотрела на меня свысока еще сильнее, поэтому я попрошу Третьего брата написать записку, в которой бы говорилось, что это ты попросил меня подняться на гору, чтобы избавить тебя от забот. Это также ради гармонии между мной и принцессой”.

Чэнь Сяоцзун:.....

Судя по тому, как Четвертый брат это сказал, почему он ходил вокруг да около все это время?

Чэнь Цзинцзун посмотрел на небо и сказал: 

“Если Третий брат согласен, ты можешь пойти и написать записку прямо сейчас. Я подожду тебя здесь. Если Третий брат не хочет писать записку, просто притворись, что мы об этом не говорили”.

Сказав это, он подождал и увидел, что его брат колеблется и собирается уходить.

Чэнь Сяоцзун подсознательно схватил его за руку.

Чэнь Цзинцзун спокойно посмотрел на него.

Чэнь Сяоцзун понял, что был обманут этим, казалось бы, грубым и незатейливым братом.

Поскольку сегодня вечером он пришел попросить своего Четвертого брата помочь его жене, если бы он сдался только из-за записки, его глубокое чувство и праведность внезапно превратились бы в шутку.

Но если бы он написал эту записку своему Четвертому брату и их бы разоблачили, отец наказал бы его, поставив на колени в зале предков.

Отцу было бы все равно, были ли у его жены судороги посреди ночи. При любых  смягчающих обстоятельствах, он все равно был бы наказан!

Если бы он тогда знал об этом, если бы он тогда знал об этом...…

Может ли он игнорировать недовольство своей жены?

Чэнь Сяоцзун, который точно знал, что он выберет, улыбнулся, указал на своего брата, качая головой, и сказал: 

“Подожди здесь”.

Четверть часа спустя Чэнь Сяоцзун вернулся, все еще держа в руке лампу.

Чэнь Цзинцзун развернул записку и внимательно прочитал ее при свете лампы, чтобы убедиться, что его Третий брат не лукавит. Он многозначительно посмотрел на него и сказал: 

“Третий брат очень внимательный”.

Чэнь Сяоцзун вздохнул:

 ”Я просто надеюсь, что ты будешь действовать осторожно и не позволишь отцу поймать тебя".

 “Я буду стараться изо всех сил. Кстати, когда я принесу добычу, я попрошу служанку сообщить Третьей невестке. Тогда я попрошу Третью невестку прислать сюда свою служанку для приготовления пищи. Принцесса очень строга в соблюдении правил, поэтому, боюсь, она не позволит своим служанкам прикасаться к мясу во время траура.”

Чэнь Сяоцзун действительно хотел спросить, если принцесса пренебрегает запрещенной пищей, может ли быть так, что рыба и курица за последние два дня были приготовлены и съедены только Четвертым братом?

Но тот вообще не признавался, что он жульничал, и некоторые вещи можно было понять только по молчаливому согласию. Кроме того, для служанки принцессы было естественно прислуживать только принцессе.

Братья завершили свой тайный разговор и отправились по своим домам.

Чэнь Цзинцзун обнаружил Хуа Ян сидящей на кровати во внутренней комнате.

“Почему тебя так долго не было?” - небрежно спросила она.

Чэнь Цзинцзун присел на край кровати и протянул ей записку, спрятанную в рукаве.

Хуа Ян отнеслась к этому с подозрением. Прочитав, она непонимающе посмотрела на Чэнь Цзинцзуна.

Чэнь Цзинцзун улыбнулся: 

“Теперь мы можем есть все, что захотим. Если что-то пойдет не так, Третий брат позаботится об этом за нас”.

Это стало хорошей новостью для Хуа Ян и она не смогла удержаться от смеха:

 “Как тебе это удалось?”

Чэнь Сяоцзун был настоящим Тэньхуа. Как такой грубый парень, как Чэнь Цзинцзун, смог обмануть его?

Чэнь Цзинцзун не был тщеславен: 

“Третья невестка беременна. Я воспользовался этим слабым местом, так что ему оставалось только согласиться”.

Услышав это, Хуа Ян посмотрела на небрежный почерк Тэньхуа и не смогла скрыть своей зависти: 

“Третий брат так добр к Третьей невестке”.

Репутация была самой важной вещью для ученого, и Третий мастер Чэнь охотно пожертвовал ею ради своей жены.

Если бы Третий мастер Чэнь еще не был женат, когда ее мать-императрица разрешила ей вступить в брак, она бы вышла замуж за него. Если пара была гармоничной, могло ли  возникнуть столько недовольства из-за пустяков?

Внезапно над ее головой раздалась ледяная усмешка, и листок бумаги, который она держала, был вырван из ее руки.

Осознав, что ее мысли были замечены, Хуа Ян не могла не почувствовать смущения. Она натянула одеяло, как будто хотела спать, и повернулась к мужу спиной.

“Я был тем, кто ходил в горы, и я был тем, кто охотился. Но это он получил все добрые слова”.

Хуа Ян моргнула, услышав насмешку.

Что ж, Четвертый мастер семьи Чэнь тоже был очень хорош. Даже если Третий мастер Чэнь любил свою жену, он все равно нуждался в помощи своего брата. Четвертый мастер Чэнь лично доставил рыбу, курицу и три упаковки закусок к ее столу.

http://tl.rulate.ru/book/104430/4030701