Готовый перевод Step Down, Let Me Come! / Прочь с дороги! Дело за мной!: Том 1. Глава 109: Господа, вы меня искали?

Служанки внесли в зал всё необходимое для рисования.

Даже Чжай Хуань, который всегда был образцом вежливости и добродушия, не смог скрыть своего недовольства. Он с мрачным видом поставил на стол чашу с вином и уже хотел было что-то сказать – это был не тот случай, когда можно было вот так вот, запросто, попросить человека показать своё искусство. Если наместник действительно восхищался работами Ци Шаня, он мог бы после приёма отправить к нему гонца с приглашением и щедрыми дарами, а не обращаться с ним, как с бродячим артистом…

Неужели наместник решил потешиться над Ци Шанем?

Однако Чжай Хуань так и не высказал своих мыслей, поскольку Ци Шань незаметно дал ему знак не вмешиваться. Чжай Хуань осушил чашу одним глотком и, сославшись на духоту, вышел на свежий воздух.

Наместник заметил этот обмен взглядами.

«Молод ещё, горяч», – подумал он про себя с усмешкой.

Но не успел он додумать эту мысль до конца, как Ци Шань взял в правую руку кисть и принялся писать. Движения его были уверенными и отточенными.

– А левой рукой вы умеете писать? – спросил наместник.

– Умею, – спокойно ответил Ци Шань. – В детстве пробовал, но левая рука у меня не такая ловкая, как правая.

– А у меня был друг детства, который писал левой рукой, – словно между делом, заметил наместник. – Причём не потому, что учился, а потому, что он левша. Так ему было удобнее. И, представьте себе, его зовут так же, как и вас!

– Вот так совпадение, – равнодушно отозвался Ци Шань.

– Увидев ваши работы, я подумал, что это он приехал ко мне в гости, – смущённо произнёс наместник.

Дослушав его, Ци Шань переложил кисть в левую руку и, продолжая писать, спросил:

– Судя по вашим словам, вы с этим другом были очень близки?

– Да, – со вздохом ответил наместник. – Жаль, что мы давно не виделись…

Ци Шань промолчал, сосредоточившись на картине.

Писать левой рукой?

Гостей это не впечатлило.

Все люди были правшами, и умение писать правой рукой считалось нормой, а левой – странностью. Даже если ребёнок от рождения был левшой, родители старались переучить его. А специально учиться писать левой рукой – это же просто блажь, не так ли?

Один из гостей усмехнулся и сказал:

– Позвольте заметить, что в каллиграфии главное – это твёрдая рука и крепкая основа. А какой рукой ты пишешь – неважно. Если человек с рождения левша, и родители не стали его переучивать – другое дело. Но тратить время и силы на то, чтобы научиться писать левой рукой только ради того, чтобы привлечь к себе внимание… Не кажется ли вам это глупым?

В этом мире каллиграфия была, в первую очередь, развлечением, и лишь немногие уделяли ей много времени. Лучше уж потратить это время на изучение «слов-заклинаний» или медитацию! Те же, кто слишком увлекался каллиграфией, рисковали прослыть бездельниками.

Не зная наверняка, насколько близки были наместник и его друг, гость решил не упоминать о нём, а высмеять никому не известного Ци Шаня.

Несколько человек из его компании согласно засмеялись.

Наместник промолчал.

Из чего гости сделали вывод, что Ци Шань для него – ничто, пустое место, игрушка, с которой можно немного развлечься, не более того. И принялись отпускать колкие замечания в адрес левшей, рассказывать небылицы и сплетни.

Ци Шань оставался невозмутим. На его лице не было ни гнева, ни смущения, словно все эти насмешки были для него пустым звуком.

Наместник, потягивая чай, наблюдал за ним.

В его душе зародились сомнения.

Он не верил, что этот Ци Шань – тот самый «Ци Шань», которого он знал. До их встречи у него были подозрения на этот счёт, которые не давали ему покоя. Он даже хотел убить Ци Шаня, но потом передумал, решив не рисковать. Но увидев его, наместник успокоился.

Они были слишком разными. Это не мог быть один и тот же человек.

Однако он подозревал, что Ци Шань – не настоящее имя, а псевдоним, и что этот человек, возможно, подослан его врагами, чтобы насолить ему. Иначе всё это не имело смысла. Именно поэтому наместник не стал заступаться за Ци Шаня, а, напротив, позволил другим гостям насмехаться над ним – он хотел вывести его на чистую воду.

Вскоре Ци Шань закончил писать картину.

Наместник, не взглянув на неё, похлопал в ладоши и похвалил мастерство Ци Шаня. Остальные гости поддержали его, словно это не они только что издевались над ним. Ци Шаню не хотелось им уподобляться, и он, сославшись на усталость, забрал своё вознаграждение и удалился.

Выйдя из зала, он столкнулся с Чжай Хуанем, который возвращался с улицы.

– Господин Чжай, вы здесь в гостях? – спросил Ци Шань.

– Пришёл навестить одного… известного человека, – ответил Чжай Хуань.

Известного человека???

Его заклятого врага???

Ци Шань склонил голову набок и, немного подумав, вспомнил.

Его враг, хоть и был подлецом, но умел заводить нужные знакомства и продвигаться по карьерной лестнице. Чтобы создать себе хорошую репутацию, он часто приглашал к себе известных людей округа Сыбао – «чтобы перенять их мудрость», – и был с ними неизменно щедр и гостеприимен. А если кто-то из знаменитостей проезжал через Сяочэн, он никогда не упускал случая оказать им радушный приём, осыпая их деньгами, подарками и вниманием.

Так он и прослыл щедрым и великодушным человеком, снискав себе расположение многих влиятельных людей.

– И как он тебе? – с улыбкой спросил Ци Шань.

Чжай Хуань: «…»

Он промолчал, но его красноречивое выражение лица говорило само за себя. Ци Шань был очень доволен.

Он похлопал Чжай Хуаня по плечу и многозначительно произнёс:

– Желаю хорошо провести время.

– Провести время? – переспросил Чжай Хуань.

– Говорят, у этого наместника в гареме собраны самые красивые женщины в округе, – многозначительно произнёс Ци Шань. – Возможно, тебе повезёт…

Чжай Хуань: «…»

Его лицо вытянулось ещё больше, и Ци Шань, рассмеявшись, пошёл прочь.

– Будьте осторожны, господин Ци, – крикнул ему вслед Чжай Хуань.

Он не сомневался, что этот лицемерный наместник не позволит Ци Шаню так просто уйти со своими деньгами, и что нужно быть начеку. Ци Шань и сам это понимал, но ничуть не волновался. Он на глазах у людей наместника потратил часть денег на покупки, причём покупал он не только продукты, но и дрова, уголь, ткани, семена, а также кое-какие инструменты, кисти, бумагу и чернила. Было непонятно, зачем ему всё это нужно.

Всего он накупил сорок с лишним повозок добра.

Но стоило это всё меньше одного золотого слитка. Люди наместника не видели в этом ничего подозрительного – Ци Шань то и дело останавливался в трактирах, чтобы выпить и развлечься, а порой мог часами болтать с каким-нибудь завсегдатаем.

И ни слова по делу.

Одна сплошная болтовня, от которой клонило в сон.

А Ци Шань, казалось, наслаждался этим. Время от времени он отправлялся на рынок со своей кошкой Су Шан, чтобы купить дорогие ткани или вяленую рыбу.

Так прошло три или четыре дня, и вот, наконец, Ци Шань, собрав вещи, покинул Сяочэн. Едва он выехал за город, как за ним увязалась компания подозрительных личностей. До них дошли слухи, что этот нищий каллиграф на самом деле сказочно богат, и они, решив не упускать такой шанс, вознамерились поживиться за его счёт.

Но стоило им добраться до горной дороги, как Ци Шань словно сквозь землю провалился.

– Куда он делся? – удивлённо переспросил один из разбойников.

– Куда он мог подеваться?

В этот момент раздался смех.

– Господа, вы меня искали?

Разбойники обернулись и увидели худощавого мужчину в синей мантии, который стоял на дороге с длинным мечом в руках. Своей худобой и статью он напоминал стебель бамбука.

Не прошло и минуты…

Ци Шань небрежно бросил на землю платок, которым протирал клинок.

Вложив меч в ножны, он неспешно направился в сторону гор.

– Пойдём, Су Шан, – тихо сказал он. – Пора сыграть погребальный марш.

– Какой ещё марш? – спросила кошка.

– Марш по этим негодяям!

http://tl.rulate.ru/book/109723/4222821