Готовый перевод Maoshan ghost hunter / Даосы с горы Маошань: Глава 4. Ученик мяо, мастер гу

Собравшиеся на горе деревенские широко распахнули глаза. Если бы не видели произошедшего собственными глазами, то ни за чтобы не поверили, что подобное может произойти средь бела дня.

— Грешница! — Выкрикнул Цин Юньцзы, обругав труп. — Я думал обойтись с тобой по-человечески, но тебе неизвестно слово покаяние, все еще пытаешься сопротивляться мощи бессмертных, переоцениваешь себя. В таком случае, я уничтожу тебя вместе с твоими богами! — Даос прикусил палец и провел им по желтоватой бумаге, формируя новый талисман. Получив силу, бумага со свистом влетела в пламя, но не сгорела, а приклеилась ко лбу трупа. Цин Юньцзы сформировал ручную печать и, прикрыв глаза, прочел никому здесь неизвестное заклинание.

Наконец-то, тело несчастной матери перестало испускать холодное свечение, пламя смогло приблизиться к женщине. Сперва занялась одежда, затем бледная кожа, собравшийся под ней трупный жир лишь помогал огню. Треск и запах поднялись страшные, усиленный ян ци огонь не щадил ничего взятого тьмой в плен, и вскоре от женщины остались только подернутые разложением, зеленоватые мышцы и белесые сухожилья. Плоть морщилась, как земляной червь на раскаленном асфальте. Выглядело все это более чем отвратно.

Труп дрожал, казалось, боролся, и вдруг выражение его обугленного лица переменилось: скрипнули зубы, сгоревшие веки больше не прикрывали мутных, выпученных глаз. Многие свидетели происходящего поспешили отвернуться. Образ некогда всем хорошо знакомой соседки еще долго будет преследовать их в кошмарах. Ни один фильм ужасов не показывал ничего настолько же страшного.

Некоторые непосвященные так перепугались, что и вовсе осели на землю, едва оставаясь в сознании. Группа сплотилась, люди прижались друг к другу, дрожа.

Огонь должен был превратить женщину в угли, но вдруг случилось непредвиденное. Над раскопанной могилой стали собираться тяжелые тучи. Они заслонили собой свет закатного солнца. Поднялся суровый, жалящий ветер. Никто не сомневался, еще чуть-чуть и хлынет дождь.

Выругавшись в сердцах, Цин Юньцзы поднял голову и взглянул на небо. Летние грозы обычное дело. Вряд ли это дело рук трупа, не мог же он стать столь сильным за настолько краткий срок. Однако буря пришла не ко времени: без солнечного света пламя не сможет упокоить женщину.

Труп вновь дернулся и издал горестный вопль. Люди, все как один, посмотрели в сторону могилы и увидели, как тело несчастной поднимается и выпрыгивает из огненной ямы. Флажки пяти стихий задрожали и пустили лучи золотого света, создав, накрывший могилу куполом, барьер. Труп бросился на сеть, но был ей отброшен и упал. Не чувствующее усталости тело подскочило вновь и продолжило наступление. Изо рта монстра вырывались жуткие вопли. Больше похожие на звериные, они заставляли людей вздрагивать, но не отступать. Ошеломленные увиденным, деревенские жители попросту забыли о том, что стоят не столь далеко от могилы. Люди во все глаза наблюдали за борьбой монстра, которого когда-то называли вдовой Чжан.

Цин Юньцзы не обращал на посторонних никакого внимания. Сосредоточенный на борьбе, он одно за другим шептал заклинания, усиливая эффект стихийных флажков. Труп боролся с безумием того, кому нечего терять, и все же Цин Юньцзы видел, силы монстра на исходе. Еще пару, может быть, тройку минут и пламя довершит начатое. Странно одно: почему ребенок в ее животе еще не показал своих сил.

Объятая пламенем женщина испустила горестный рык раненого зверя и вместо того, чтобы броситься на сеть, прыгнула к ней и схватилась за едва видимые края, принявшись их раздвигать. Обида придала демону сил: сеть прорвалась и обугленная голова прошла барьер.

— Самонадеянная нечисть! — Выругался Цин Юньцзы и вытащил из сумки небольшой, но красивый, красноватый меч из дерева жужуба, что имело свойство усмирять непокорных призраков. На этот раз даос решил применить его в качестве оружия против восставшего трупа, не сомневался, что это сработает. Ведь сырьем для оружия стало не просто дерево, а росток ста лет, в корень которого ударила молния. Закаленный стихией меч обладал бесконечной духовной силой.

Цин Юньцзы вновь прокусил палец и начертал на мече символ заклинания. Меч тут же ожил, вылетел из рук старика и на скорости влетел в левый глаз трупа. Глазное яблоко лопнуло, брызнула мутная, зеленоватая жидкость. Попавшие на траву капли действовали, как кислота: ростки сразу же морщились и темнели.

Деревянное лезвие пробило голову трупа насквозь. Острее показалось из затылка, разбивая черепную коробку с характерным, противным звуком, от которого мурашки бегут по всему телу. Изменившая цвет мозговая жидкость, пузырясь, показалась из страшной раны. Труп ощутимо задрожал, раскрыл рот и истошно закричал. Обугленные руки вцепились в меч из дерева жужуба, но не смогли сдвинуть ни на миллиметр.

И вдруг живот женщины пошел рябью: вздрогнул и раздулся. Люди прикрыли рты руками и, бум, маленькая детская рука вырвалась из чрева. За ней еще одна. Младенец рывками раздирал плоть матери, выбираясь наружу. Глаза демона светились алым, а изо рта торчало несколько клыков. Упав на землю, ребенок резво бросился к разрыву сети.

Вся ярость женщины скопилась в животе, в ребенке. Огонь не причинил младенцу вреда, материнское тело защищало его даже после смерти, но оно не могло спасти его от силы Цин Юньцзы, поэтому ребенок на интуитивном уровне испытывал в отношении даоса страх и настороженность. Пробравшись через барьер, младенец, передвигаясь на четвереньках, направился дальше в гору.

Цин Юньцзы не мог вернуть себе чудесный меч, иначе труп женщины начнет восстанавливаться и не упадет замертво, но и отпустить младенца даос не мог. Демон обязательно станет сильнее и тогда жители деревни окажутся в большой опасности. Цин Юньцзы полез в сумку и нащупал пригоршню медных монет, которые незамедлительно бросил в сторону детской фигурки. Соприкасаясь с телом демона, медь шипела, а бледная кожа источала черный газ. Ребенок заверещал, но не остановился, принявшись с большим усердием перебирать руками и ногами, вскоре скрываясь в высокой траве.

Выругавшись, Цин Юньцзы решил сперва закончить с телом матери: прошел сквозь барьер, ударил труп в лоб и рывком вытащил меч. Дерево дрожало от соприкосновения с мрачной энергией, и почти с радостью вонзилось трупу в горло, срезая голову. В момент, когда голова упала на землю, Цин Юньцзы дочитал заклинание.

Труп издал жутки скулеж, застыл и упал спиной в яму с углями. Голова полетела следом. На этот раз они точно сгорят. Ни капли в этом не сомневаясь, вооруженный мечом даос побежал к траве, собираясь сразить младенца, но тот успел добежать до леса. Поняв, что преследовать его дальше не получится, Цин Юньцзы надкусил многострадальный палец левой руки, расчертил меч кровью и выкрикнул:

— Солнце и луна, небо и земля, поразите зло!

Меч дрогнул и выбросился в сторону демона. Словно стрела, он пронзил тело младенца, поразил сердце. Бестия на мгновение остановилась, вытащила меч и, раненая, скрылась в лесу. Цин Юньцзы побежал следом, не давал себе времени даже на такую необходимую, краткую передышку. След обиды тянулся все дальше в лес. Даос чувствовал, что цель близко, как вдруг, хлынул запоздавший ливень. Темная кровь и след обиды быстро размылись, скрыв путь младенца.

— Небеса точно не на моей стороне, — вздохнул Цин Юньцзы, остановившись. Скоро окончательно стемнеет, монстр хоть и ранен, но не лишен способности сражаться и поглощать инь ци. Чем гуще будет становиться тьма ночи, тем больше будет у него сил для побега. Цин Юньцзы не сможет его нагнать или победить.

Разочарованный даос медленно вернулся к людям, подошел к могиле и удостоверился в догадке: труп матери сгорел. Хотя бы так. Он сделал половину дела и почувствовал толику удовлетворения. Цин Юньцзы приказал людям закопать могилу, чтобы избежать распространения трупного яда и прочей заразы.

— Уважаемый даос, а ребенок, он?.. — Робко поинтересовался Е Дагун.

Цин Юньцзы тяжело вздохнул:

— Я был неосторожен, женщина с самого начала не собиралась спасаться, осталась верной смерти и передала большую часть сил младенцу, поэтому меч из жужуба не смог его убить. Демон сбежал.

Люди в ужасе стали переглядываться и шептаться.

— Тогда… он вернется, чтобы убивать? — Дрожащим голосом уточнил староста.

— Я пронзил его мечом, это серьезная травма. Сперва он отыщет укромное место, чтобы восстановиться и набраться сил. В течение трех, может быть, пяти лет, он не покажется в деревне.

— Восстановление займет у него от трех до пяти лет?

— Он ведь не человек, — закатил глаза даос, — не равняйте его с собой. Он вечен, для него пять лет не более чем мгновение.

— А что же будет через пять лет?

— Если он все же появится в деревне, вы можете вновь связаться со мной, — покачал головой Цин Юньцзы. Сейчас он не в силах придумать варианта лучше.

Ливень набирал обороты, но никто из деревенских не решался отправиться домой. Все ждали указаний даоса. Тот прошел к толпе, обвел глазами каждого и остановился на мужчине лет тридцати. Цин Юньцзы нахмурился, подошел к мужчине и схватил его за правую руку, заставил разжать ладонь и увидел въевшуюся в кожу пальцев киноварь.

http://tl.rulate.ru/book/80766/4554530