Готовый перевод That year the flowers bloomed 1981. / В тот год расцвели цветы 1981.: Глава 92. Много денег, действительно горят руки

Том 1. Глава 92. Много денег, действительно горят руки

Лян Дачжун сдал экзамен за десять минут до конца, вышел и направился прямо к тенистому месту у ограды средней школы Юйхун.

Там было около десяти его одноклассников, все абитуриенты из средней школы деревни Люцяо.

Все они сдали экзамен раньше времени, большинство из них были подавлены, стыдились и сожалели, а некоторые были «разбитыми горшками».

— О, старина Лян, появился так поздно, похоже, в этом году ты сдашь экзамен?

— Ага, через несколько месяцев мы уже не сможем называть его стариной Ляном, а будем называть товарищем Ляном.

— Точно, точно, когда станешь товарищем, то будешь курить как минимум сигареты «Да Цяньмэнь», я должен попросить тебя угостить меня… Э… что случилось, старина Лян?

Когда Лян Дачжун подошёл поближе, все увидели, что у него злобный вид.

— Даху, Те Ню… позже помогите мне разобраться с одним человеком.

— …

Десять с лишним абитуриентов, сдававших экзамен раньше, были ошеломлены, многие из них незаметно отошли в сторону, очевидно, не желая связываться с неприятностями.

Но ещё семеро или восемь учеников не могли отказаться, они были «очень дружны» с Лян Дачжуном, часто дрались, и в средней школе деревни Люцяо они были «тиранами».

Если бы они сейчас отказались помогать, то это выглядело бы «не по-товарищески».

В таком месте, как уезд Циншуй, если бы кто-то сказал, что ребёнок «не по-товарищеский», то это было бы примерно то же самое, что сказать, что он «бесхребетный слабак».

Тот, кого звали Даху, тихо сказал:

— Дачжун, кто тебя разозлил? Почему он тебя разозлил?

Лян Дачжун выпалил:

— Слабак, с которым я был в одной аудитории, он мне не нравится.

Этот парень не сказал правды, он был хитёр!

Если бы он сказал: «Он не дал мне посмотреть на его экзаменационный лист», то это было бы некрасиво.

Кто посмеет не дать мне, Лян Дачжуну, посмотреть на свой экзаменационный лист?

Даху нахмурился:

— Связываться с неприятностями здесь неразумно, здесь много учителей! И потом, этот парень из первой или второй школы?

Лян Дачжун сел на корточки:

— Он не из первой и не из второй, он не разговаривает с другими из нашей аудитории, он из Юаньчжуана или Таохуасяна, должно быть, у него не так много людей.

— Те Ню, Ян Цзянь, отодвиньте велосипеды к воротам школы, у нас два велосипеда на шестерых, сейчас проследим за этим парнем и посмотрим, нет ли с ним учителя.

Не думайте, что все хулиганы, которые часто доставляют неприятности, безмозглые, на самом деле они очень осторожны, умеют обижать слабых и бояться сильных, выбирают только мягкие цели, и даже умеют планировать.

На самом деле те, кто не разбирается, кто он такой, и не задумываясь бьёт кирпичом, обычно долго не живут, если только у него нет хорошего дедушки.

Юаньчжуан и Таохуасян – две самые маленькие сельские старшие школы в уезде Циншуй, каждый год только несколько учеников могут пройти предварительный экзамен и принять участие в основном экзамене, их легко обидеть.

Когда прозвенел звонок об окончании экзамена, Лян Дачжун внимательно посмотрел на вход в экзаменационный зал, и, увидев, как выходит Янь Цзиньбу, он сразу же показал его своим братьям.

— Вот тот, в серой куртке, запомните, я сейчас буду действовать.

Лян Дачжун уже придумал план, как только они выйдут за пределы города, он ударит этого скупого парня ногой, отвесит ему пару пощёчин, а затем потаскает по земле, чтобы тот испачкался, и заставит его плакать и умолять о пощаде.

Это очень оскорбительно, но без последствий.

Нет ран, нет крови, кто будет преследовать?

— Судя по одежде этого парня, он курит дешёвые сигареты, с него нечего взять, мы… Эй, что он делает?

Пока Лян Дачжун и другие внимательно рассматривали парней, размышляя, смогут ли они что-нибудь получить, они заметили, что Янь Цзиньбу что-то объясняет парню, похожему на медведя, а затем указывает в их сторону.

— С его одноклассником будет сложно, нам всем придётся действовать, — сказал Лян Дачжун, быстро сориентировавшись.

Но в следующий момент он увидел, что не очень крепкий студент подошёл к Янь Цзиньбу и другим.

— Этот человек…

— Чёрт, это Ли Е из второй школы, уходим!

Лян Дачжун тут же развернулся и убежал, бросив своих растерянных приятелей.

— Кто? Какой Ли Е? — догнал его Лаоху и недоумённо спросил.

— Тот, который одним ударом убил собаку Сунь Лаоши.

— Что?

Лаоху опешил, а затем вспомнил того юношу, который несколько лет назад наделал много шума в их деревне.

В тот день Сунь Лаоши сторожил поле, а собаку, которая была дома, забил до смерти вор, кравший кукурузу, потом несколько крепких парней, возмущённые этим, пытались схватить юношу, но ничего не добились.

Одним ударом убить собаку – это не каждому дано, а тот, кто осмеливается вступить в драку с толпой, тем более не промах, кроме того, позже ходили слухи, что дед этого юноши непростой человек.

А главное, он учился во второй средней школе, это была его территория.

Но не успели они пройти и нескольких шагов, как услышали крик:

— Эй, вы, стойте!

Лян Дачжун тут же сказал:

— Не оборачивайтесь, не паникуйте, учителя смотрят, они ничего нам не сделают.

Но едва он закончил говорить, как все пятеро его «верных» приятелей бросились бежать, обогнав его.

— Вот же гады, вы совсем не по-братски поступаете!

Оставшийся позади Лян Дачжун опешил на секунду, а затем бросился бежать, но увидел, что впереди его уже поджидают учителя второй средней школы.

Лян Дачжун оглянулся и увидел, что тот, кто убил собаку, Ли Е, быстро бежит за ним, а тот, кто казался тихоней, тоже с азартом, как собака, увидевшая кость, мчался за ним.

Ты, чёртов зубрила, у тебя такие хорошие оценки, что тебе стоит дать мне списать? Тебе же это не помешает… Беги, мать твою!

Лян Дачжун не стал бежать по прямой, он свернул и бросился к стене школы.

Ли Е, бежавший следом, испугался:

— Он что, хочет симулировать травму? Или от стыда хочет умереть?

Но тут он увидел, что Лян Дачжун, словно мастер боевых искусств, опираясь ногами о щели в стене, пытается перелезть через неё.

Вот это да, это всё ещё обычный мир?

К сожалению, Лян Дачжун не был мастером боевых искусств, его «ци» не текла свободно, и он, естественно, сорвался и упал.

— Бух!

Он не двигался.

Громкий глухой звук заставил Ли Е вздрогнуть.

Надеюсь, он не сломал ногу!

— Не моя вина.

Ли Е никак не мог понять, почему этот парень, лишь взглянув на него, был вынужден перелезть через забор?

Я что, так страшен?

Учителя из второй средней школы уезда и из деревни Люцяо быстро подоспели, и тот, кто, по всей видимости, сломал ногу, «очнулся».

После выяснения обстоятельств учителя из второй средней школы уезда и из деревни Люцяо провели серьёзный разговор.

Списывали, и ещё заставили наших учеников ждать, ждать чего?

Учителя из деревни Люцяо заверили, что обязательно тщательно разберутся в ситуации, и если вина будет доказана, то виновные ученики будут наказаны, никакого попустительства не будет.

Но Ли Е думал, что дело, скорее всего, замяли.

Нынешние учителя, хотя и ругают учеников, но очень их защищают.

Списать! Что тут такого особенного? Разве его поймали на месте преступления? Зачем так строго?

Однако Ли Е, глядя на того парня, который прятался за учителем, как примерный ученик, тайно насторожился.

Этот парень хитёр, он не соблюдает правила, но знает меру, если его не посадят, то он может стать влиятельной фигурой.

Ведь одна влиятельная личность в будущем сказала: «Бессовестные люди добиваются успеха».

Конечно, Ли Е никогда не будет общаться с такими людьми, он презирает тех, кто притесняет добрых людей.

После всей этой суматохи четыре колонны учеников второй средней школы уезда вернулись в школу на пятнадцать минут позже обычного.

У ворот школы Ли Е увидел присевших Хао Цзяня и Цзинь Пэна.

Из-за того, что Ли Е должен был сдавать экзамены, Ли Чжунфа дал им строгий приказ не мешать внуку.

Поэтому последние два месяца Цзинь Пэн, кроме доставки овощей и мяса в магазин, не разговаривал с Ли Е.

Сегодня, как только закончились экзамены, эти два помощника приехали, неизвестно, чтобы отчитаться о работе, проявить преданность или какие-то проблемы нужно решить с Ли Е?

Ли Е решил встретиться с ними после расформирования колонн, ведь эти двое не из тех, кто теряет голову, возможно, у них есть срочное дело.

Но когда четыре колонны вошли во вторую среднюю школу уезда, Ли Е увидел учительницу Кэ, стоящую на школьном дворе, рядом с ней стоял молодой человек ростом метр восемьдесят пять.

Хотя ему было чуть больше двадцати, но он обладал чем-то от Хакура Кэна: резкость, меланхолия, жизненные тяготы.

Такой красавчик?

Ли Е посмотрел на лицо парня, он был немного похож на учительницу Кэ, посмотрел на стоящий у края поля «Волгу» с номерами «Пекин-01» и грузовик, который уже приезжал сюда, и догадался, кто это.

Брат Вэнь Лэюй, Вэнь Гохуа.

Ли Е обернулся и посмотрел на стоящую рядом Вэнь Лэюй, глаза девушки покраснели от волнения.

Вэнь Гохуа тоже волновался, его глаза постоянно искали кого-то в толпе, его беспокойство усиливалось.

Ли Е спросил:

— Это твой брат?

Вэнь Лэюй кивнула:

— Да.

Ли Е снова спросил:

— Он, кажется, тебя не узнал?

Вэнь Лэюй шмыгнула носом и обиженно сказала:

— Тогда я была ещё маленькой… мои родители могли заботиться только об одном из нас.

Выстроившиеся ученики встали на школьном дворе, директор Чан начал говорить, в основном о том, что «экзамены прошли успешно, блестяще и победоносно».

А Вэнь Гохуа всё ещё искал свою сестру, неизвестно почему, учительница Кэ только улыбалась и не показывала ему.

Но когда колонны почти разошлись, его взгляд, наконец, остановился на Ли Е.

Директор Чан только что сказал: «Теперь можете разойтись», и он сразу же подошёл.

Слёзы потекли у Вэнь Лэюй.

Ли Е отошёл в сторону, чтобы дать брату и сестре возможность увидеться.

— Сяони, ты так выросла?

Только он заговорил, как его суровый, в стиле Такакура Кэна, образ дал трещину, голос его задрожал, словно он вот-вот расплачется, как и Вэнь Лэюй.

Вэнь Лэюй подняла ножку и пнула Вэнь Гохуа в голень:

— Ты меня не узнал, ты меня не узнал!

Ли Е посмотрел на капризную Вэнь Лэюй и понял, что её, казалось бы, упрёки – это всего лишь выплеск обиды, ласки младшей сестры по отношению к старшему брату, чистое проявление родственных чувств.

Это её врождённый талант, до совершеннолетия он обладает невероятной силой воздействия на родного брата.

— Ладно-ладно, все разошлись! Не пора ли собираться домой?

Ли Е начал распускать собравшихся зевак, чтобы не смущать брата и сестру.

Но это встревожило Вэнь Гохуа, он успокаивал Вэнь Лэюй:

— Малышка, иди к маме, я принёс тебе много вещей… я немного поговорю с этим парнем.

Вэнь Лэюй вытерла нос и кивнула, но вдруг подняла голову и спросила:

— Откуда ты знаешь, что он «Цицунь Даофэн»?

Вэнь Гохуа ответил:

— Папа сказал, он неплохо выглядит.

Небольшая обида Вэнь Лэюй тут же исчезла.

Смотри, мой вкус неплохой, да? Я сразу выбрала самого красивого парня из толпы.

Вэнь Лэюй ушла с учительницей Кэ, Вэнь Гохуа подошёл к Ли Е и протянул руку.

— Привет, Вэнь Гохуа.

— Привет, Ли Е.

Пожав друг другу руки, они обошли учеников на школьном дворе и направились в тихое место.

— Я прочитал твои рассказы, они действительно хороши, «Под прикрытием» очень хорош, а эта книга ещё лучше.

— Написание рассказов – моё хобби, я делаю это просто так, не стоит придавать этому большого значения.

— Ха, ты можешь делать это просто так, но мы не можем не обращать на это внимания.

Вэнь Гохуа улыбнулся и сказал:

— Пустые слова я говорить не буду, приезжай поскорее в Пекин, я угощу тебя выпивкой.

Слишком много комплиментов – это странно!

— Хорошо, обязательно.

Ли Е согласился, независимо от того, насколько искренни были слова собеседника, само отношение располагало к себе.

— А, да, — сказал Вэнь Гохуа, — я ещё принёс тебе подарок, пошли, посмотрим.

— Подарок?

Ли Е был удивлён и последовал за Вэнь Гохуа к грузовику, приехавшему из Пекина.

И Ли Е не мог не сказать: «Братан, круто!».

Это был мотоцикл «Счастье 250».

Тяжёлый корпус, стиль, пропитанный духом времени, позволили Ли Е ощутить уровень моды того времени.

В наше время это был бы винтажный промышленный хлам, большой, тяжёлый, прочный и надёжный, но в 1982 году он был сравним с «Мерседесом» или «БМВ» у школьных ворот.

Можно сказать, что в то время, стоило только сесть на него, и на заднем сиденье точно не будет недостатка в девушках.

Ли Е подумал и сказал:

— Это… я должен заплатить.

Тогда «Счастье 250» стоило более двух тысяч юаней, но даже с деньгами его было не купить, отец Вэнь Лэюй только недавно устроился на работу, и Ли Е не хотел вызывать сплетни.

Вэнь Гохуа посмотрел на Ли Е и немного насмешливо сказал:

— Ты хочешь поговорить со мной о деньгах?

— …

Эти слова звучали приятно.

Глядя на Ли Е, Вэнь Гохуа продолжил:

— Старый мотоцикл, он не стоит больших денег, если ты будешь говорить о деньгах, то это будет означать, что ты меня не уважаешь.

Ли Е посмотрел на «почти новый» мотоцикл «250», а затем на явно новый двигатель, и согласно кивнул.

Да, старый мотоцикл, он ничего не стоит.

А если говорить о деньгах? Разве им нужно с тобой говорить о деньгах?

***

Вэнь Лэюй вернулась в общежитие вместе с матерью и, войдя, испугалась.

В маленькой комнате было множество подарков.

Ириски, фрукты, сладости… а также куклы, книжки с картинками, деревянные пистолеты и другие детские игрушки.

Вэнь Лэюй рассмеялась и заплакала одновременно, оказалось, её брат всё ещё считает её маленькой девочкой, той маленькой девочкой, которая много лет назад плакала навзрыд при расставании.

Кэ, учительница, видя, что Вэнь Лэюй снова готова расплакаться, сказала:

— Выбери то, что тебе нравится, а остальное раздай одноклассникам! Мы уезжаем сегодня, не можем взять много вещей.

— Сегодня уезжаем?

Вэнь Лэюй удивилась:

— Уже почти вечер, почему так спешим?

Кэ, учительница, мягко сказала:

— Твой отец очень ждёт нас, кроме того, если мы уедем сейчас, то избежим лишних проблем.

На самом деле Кэ, учительница, не хотела, чтобы её провожали.

В этот раз Вэнь Гохуа привёз во вторую среднюю школу целую машину пожертвований, подарок сделан, а вот лишние сантименты лучше не заводить!

Вэнь Лэюй, конечно же, поняла это, она больше не сопротивлялась и не спорила, а просто надула губы и начала собирать свои вещи.

Она достала из-под кровати маленький медный гонг, протёрла его рукавом, завернула в чистую ткань и аккуратно положила в свой рюкзак.

Этот предмет она собиралась хранить всю жизнь.

Затем Вэнь Лэюй достала ещё один предмет из тайника, сжала его в руке и вышла, направляясь к Ли Е.

Ли Е был окружён толпой людей, которые его рассматривали.

Да, люди в основном рассматривали мотоцикл «250».

Увидев Вэнь Лэюй, он быстро вырвался из толпы и с улыбкой подошёл к ней.

Вэнь Лэюй остановилась в метре от Ли Е, руки за спиной, опустив голову, смотрела на свои ноги.

Ли Е удивился, эта девушка была всегда прямолинейной и никогда не стеснялась.

— Я уезжаю сейчас

— Ага, твой брат только что сказал мне.

— …

На стадионе было шумно, но вокруг них стояла тишина, будто даже ветер не хотел мешать этим двоим, которые с трудом сдерживали слёзы расставания.

После двух минут неловкого молчания Вэнь Лэюй вытащила из-за спины руку и протянула Ли Е сжатый кулак.

— Дома как раз осталась немного пряжи, я её для тренировки вязала, возьми.

Ли Е быстро взял её, как будто получил обручальное кольцо.

Это был маленький кошелёк, связанный из пряжи, на нём были два милых, но немного нелепых цветочка, какого именно сорта – непонятно.

Но разве это важно?

Разве это дело красоты или уродства?

По сравнению с этим кошельком, «Счастье 250» – это что?

Не идёт ни в какое сравнение.

Ли Е шмыгнул носом и сказал:

— Я не могу его использовать.

Вэнь Лэйюй:

— …

— Я буду хранить его, не допуская ни малейшего повреждения, и после смерти он будет со мной.

Вэнь Лэйюй удивлённо посмотрела на Ли Е, снова опустила голову и тихо сказала:

— Тогда я пойду, когда приедешь в Пекин, обязательно приходи ко мне.

— Обязательно, клянусь… обязательно.

— …

Вэнь Лэйюй повернулась и ушла, с опущенной головой она шла всё быстрее, а потом побежала.

Она боялась, что если будет идти медленно, то другие заметят её слёзы.

Всего лишь несколько месяцев разлуки, почему она так не может сдержаться?

Ли Е быстро вытер рукавом пот со лба и заодно глаза.

Чёрт, этот проклятый ветер, эта проклятая молодость, эта проклятая любовь.

***

Учитель Кэ и Вэнь Лэйюй уехали, Ху Мань и другие стояли у ворот школы, махая руками, пока «Волга» не исчезла из виду, а потом с грустью заплакали.

— Хорошо, кто ещё сегодня не уезжает домой, пойдёмте поужинаем вместе.

Ли Е увидел, как Цзинь Пэн и Хао Цзянь подошли, и спросил остальных членов их компании из восьми человек.

После экзамена многие ученики не остались в школе, кто-то уезжал завтра, кто-то – сегодня вечером.

В итоге Ху Мань и другие сказали, что поедут домой сегодня вечером.

Ли Е спросил Цзян Сяоянь и Хань Ся:

— Вы тоже едете домой? В такое время выехать, вы же только к десяти доберётесь?

Дом Ху Мань был недалеко, но Цзян Сяоянь и Хань Ся жили далеко от города, и к тому же они девушки, Ли Е немного беспокоился за них.

— Ничего страшного, Ли Е, мы быстро доберёмся, к восьми-девяти будем дома.

Их тюки уже были собраны, они взяли их и собрались уходить.

Вступительные экзамены закончились, и они сдали их отлично.

Сейчас у них такое настроение, что несколько десятков километров – это пустяки.

Мама дома ждёт моих хороших новостей! Чем раньше я ей сообщу, тем спокойнее она будет.

— Подождите-подождите, Иньцзе, Цзиньбу, бросьте ваши вещи в прицеп Пэн-гэ, мы вас подвезём.

Ли Е вернулся в школу и выкатил свой новый «крутой мотоцикл».

Цзинь Пэн, увидев мотоцикл, остолбенел.

— Сяо Е, откуда у тебя мотоцикл? Дед тебе купил?

— Купил у друга, старый, дешёвый.

— Да какой же он старый! Сяо Е, ты умеешь ездить? Дай мне попробовать!

Цзинь Пэн кружил вокруг мотоцикла, его глаза сияли, как будто бы, если бы это был не мотоцикл Ли Е, он бы сразу же его забрал.

Ли Е, не обращая внимания на этого «красноглазого кролика», позвал Хао Цзяня помочь привязать мотоцикл к прицепу, как осла.

Они быстро привязали мотоцикл, вскочили на прицеп и ждали, когда Ли Е заведёт двигатель.

Цзинь Пэн очень надеялся, что Ли Е не умеет водить, и что он заглохнет при старте, тогда он сможет попробовать.

Хотя он тоже никогда не ездил на мотоцикле, но он слышал, как это делается!

Затем все увидели, как Ли Е одним ударом ноги запустил двигатель, включил передачу, тронулся с места и резко ускорился, все его действия были отточены и профессиональны, и он быстро умчался на мотоцикле.

Цзинь Пэн громко крикнул:

— Сяоня, когда ты научился ездить на мотоцикле?

Ли Е громко ответил:

— Я не учился, я только трогал трактор.

Цзинь Пэн не мог сообразить.

На заводе удобрений Ли Кайцзяня действительно были тракторы для перевозки материалов, но как трактор связан с мотоциклом…?

Через три часа одноклассники, вдыхая выхлопные газы, были развезены Ли Е по домам, остались только Ли Е, Хао Цзянь и Цзинь Пэн, которые вернулись на маленький склад в магазине зерна.

Повар ушёл домой, и Ли Е с друзьями пришлось готовить самим: жареная яичница, жареный арахис, плюс несколько бутылок водки и пива – вот и ужин.

Перекусив, Ли Е спросил:

— Вы пришли ко мне сегодня, чтобы что-то обсудить?

Хао Цзянь и Цзинь Пэн переглянулись и тихо сказали:

— Братишка сяо Е, когда же наступит та «большая тенденция», о которой ты говорил?

Ли Е, не переставая есть, беспечно ответил:

— Зачем ты это спрашиваешь? Я же не бог, откуда мне знать? Спроси лучше у старого дядьки Хуай.

«Большая тенденция», о которой говорил Хао Цзянь, это то, о чём рассказывал ему Ли Е, а именно время полной реформы и открытости.

После 1978 года, хотя страна начала реформы и открытость, в 1982 году это стало более явным, но настоящая «большая тенденция» сформировалась примерно к 1984 году.

До этого было много возможностей, но также были и подводные течения, которые пугали тех, кто решался на эксперименты.

Хао Цзянь неуверенно сказал:

— Старый дядька Хуай… он этим не занимается, ты говоришь точнее, чем он.

Глядя на Хао Цзяня, держащего бокал, Ли Е спросил со смехом:

— У тебя проблемы? Деньги жгут карманы? Или тебя кто-то присматривает?

Хао Цзянь опешил, засмеялся:

— Братишка сяо Е, ты нас насмешил, в прошлый раз я послушал твой совет, думал, у меня достаточно широкий кругозор, но не ожидал… что так быстро!

Хао Цзянь поставил бокал, как будто бы он что-то украл, показал пять пальцев:

— У нас сейчас столько денег.

Ли Е удивился:

— Пять миллионов? Так быстро?

— …

Хао Цзянь и Цзинь Пэн смутились.

— Сяо Е, ты о чём думаешь? Пятьдесят тысяч.

— Всего пятьдесят тысяч, чего вы так нервничаете?

Ли Е не хотел больше говорить с этими двумя, прошло уже полгода с момента перерождения, а они заработали всего несколько десятков тысяч, да и то не свои, стыдоба.

А другие главные герои, зевнув, получают тысячи долларов, три-пять Pagani, и куча моделей бросаются к ним.

А я сегодня вечером ещё не знаю, какую подушку обниму во сне! Ещё и нервничаете?

— Я просто думаю, что до пяти миллионов осталось недолго, поэтому и волнуюсь.

Хао Цзянь откровенно сказал:

— Мы работали всего несколько месяцев, и с двадцати тысяч поднялись до пятидесяти, сколько ещё времени понадобится, чтобы добраться до пяти миллионов?

— В банке хранить боимся, дома столько денег не спрячешь, они действительно жгут карманы!

http://tl.rulate.ru/book/123784/5232104