Готовый перевод Step Down, Let Me Come! / Прочь с дороги! Дело за мной!: Том 1. Глава 114: О воспитании

Том 1. 114. О воспитании

Шэнь Тан чувствовал, что у Ци Шаня в этот момент давление взлетело до небес.

Но другой участник событий не обращал на это внимания.

— Что ты кричишь? — Чу Яо сдержал желание закатить глаза, глядя на Ци Шаня, который был как бочка с порохом, готовый взорваться от любой искры, он был спокоен, даже огрызнулся:

— У тебя что, один голос? Старик я, но уши не глухие.

Гнев Ци Шаня еще больше усилился.

— Ты говоришь... — он дрожал от злости, трясущейся рукой указал на грязного Шэнь Тан, опустившую голову Линь Фэна, дрожащих от страха перед Вэньсинь поросят и «черномордого», чем больше смотрел, тем больше ему становилось противно. — Как он... как он до такого дошел?

В этот момент Ци Шань чуть было не потерял веру в человечество.

Он уехал всего на пять-шесть дней, неужели прошло пять-шесть лет?

Где тот белоснежный, изящный, с лицом, которое выглядело как у мальчика, но на самом деле было лицом девушки, маленький господин Шэнь? Кто этот невинно мигающий, словно деревенский дурачок, парень? Он что, из грязи вылез?

Чу Яо сказал:

— Молодые люди по природе активны.

— Это просто активность?

Ци Шань холодно усмехнулся.

Он все больше и больше не любил Чу Яо, тридцать четыре года, а ведет себя как старший, все время «старик, старик», как будто он на поколение старше, а теперь еще так легкомысленно назвал такое серьезное дело «активностью молодого человека»?

Чу Яо спросил:

— А как ты думаешь? Сдерживать свою природу для господина нехорошо, нужно делать то, что хочется, смеяться, когда хочется. В жизни человека всего одна юность. Не стоит ли использовать время, когда у тебя много сил, чтобы хорошо повеселиться, разве нужно ждать старости, чтобы прыгать и скакать?

Ци Шань, дрожа от злости, рявкнул:

— Чушь!

Чу Яо прищурился, не боясь давления Вэньсинь Ци Шаня, которое чуть было не вышло из-под контроля из-за гнева, зато «черномордый» и поросята дрожали от страха, прижавшись друг к другу. Его тон внезапно стал строгим:

— Ци Шань, ты кто такой?

Шэнь Тан, услышав это, почувствовал, что атмосфера стремительно движется в нехорошую сторону, увидев, что между Ци Шанем и Чу Яо вот-вот вспыхнет искра, он поспешно вытер не существующий пот со лба, встав между ними, чтобы разделить их.

Странно, странно!

Ци Шань ладно, у него же Вэньсинь, он не из тех, кого легко обидеть, но у Чу Яо откуда такая сила? Даже он, стоящий между ними, ощущал необъяснимое беспокойство и напряжение.

— Э-э, Юаньлян вернулся, не пора ли отдохнуть? У-хуэй, я... я голоден, не позвать ли Бампу, чтобы он зарезал «черномордого», добавим немного жира на ужин... — Шэнь Тан решил пожертвовать только что «завербованным» «черномордым», пожертвовать его мясом, чтобы только его самого не постигла участь быть съеденным!

Лицо Чу Яо немного смягчилось.

— Господин, у меня есть кое-что обсудить с Юаньляном.

Шэнь Тан спросил:

— Что такого, я не могу слушать?

Ци Шань тоже фыркнул, его голос был полон сарказма:

— Да, что такого, что нужно скрывать?

У Шэнь Тан слегка зачесались волосы на затылке, он неуверенно сказал:

— Я не это имел в виду, я просто боюсь, что вы, разговаривая, будете драться.

Перейдут от «уважаемые люди говорят, а не дерутся» к «дерутся, а не говорят».

Чу Яо, сердито засучив рукава:

— Я боюсь этого Ци Юаньляна?

Шэнь Тан шепнул ему на ухо:

— Я знаю, что ты не боишься, но... у тебя же нет Вэньсинь.

Без Вэньсинь очень тяжело.

Чу Яо, хмурясь, проворчал:

— Чего я боюсь? Он что, думает, что воспитывает дочь? Бегать, смеяться, драться, что такого? Ездить на свинье, что такого? Ездить на свинье и пасти свиней, что такого? Неужели нужно сидеть взаперти и быть как девушка из богатой семьи?

Шэнь Тан: «...»

Вот это да, вот это да.

Огонь неожиданно перекинулся на него.

Он ни слова не сказал о Шэнь Тане, но каждое слово было о нем.

Ци Шань, с синевой на лице, сказал:

— Когда я говорил о воспитании дочери?

Чу Яо сказал:

— Значит, ты хочешь вырастить господина?

Ци Шань: «...»

— Знающий людей — мудр, знающий себя — просвещен. — Чу Яо снова сменил тему, не обращая внимания на черное лицо Ци Шаня. — Не хочу тебя обижать, но лучше быть реалистом. Господин отличается от тех, кого ты встречал раньше, он еще совсем юный.

Он почти сказал Ци Шаню:

«Ты, Ци Юаньлян, не из тех, кто может воспитать светлого господина».

Давайте признаем реальность, пусть растет как дикарь.

Традиционное образование не подходит.

Вэньсинь, висевшая на поясе Ци Шаня, уже готова была взорваться, из нее струилась Вэньци , как будто в следующую секунду она вырвется наружу.

Шэнь Тан: «...»

Он чувствовал, что его роль немного странная.

Прежде чем он успел подумать, что именно в ней странного, Ци Шань, нахмурившись, смягчил выражение лица и сказал:

— Даже если это так, ты можешь научить его некоторым Вэньсинь или обычаям, чем... чем позволять ему...

Он долго молчал, так и не сказав «ездить на свинье».

Чу Яо даже не поморщился:

— Что такого в том, чтобы ездить на свинье? В древности было много известных полководцев, не все ездили только на лошадях, некоторые ездили на быках, слонах, тиграх, леопардах, участвуя в боях. Какая разница, на чем он ездит, главное, чтобы то, что у него под седлом, могло бегать, не ной.

Ци Шань: «...»

Шэнь Тан: «...»

Линь Фэн, через две секунды осознав смысл сказанного: «...»

Чу Яо, осознав, что он сказал: «...»

Он долго жил в заведении Юэхуа, даже получив традиционное образование Вэньсинь, он не мог не поддаться влиянию. Даже если он и не имел в виду ничего пошлого, но «грубые слова», которые он произнес, заставили людей думать, в голове родилась куча мусора.

Давление Ци Шаня, которое только что упало, снова взлетело.

— Чу! У! Хуэй!

— Я прямо перед тобой, не кричи. — Чу Яо испугался всего на секунду, но снова стал говорить уверенно. —Я последние дни был занят, даже Бампу был занят, а ты был не здесь. Господин был без присмотра, я тоже был разделен...

Поэтому господин, не имея присмотра, поехал на свинье.

Ци Шань: «...»

Значит, все его вина?

Чу Яо быстро соображал, его мозг работал так быстро, что из него шел дым, он перевел стрелки:

— И потом, ты посмотри, почему господин так делает, ты просто видишь, как он катается на свинье, и сразу считаешь, что он делает неправильно? Я это делаю, потому что балую его, потому что даю ему свободу? Хм, поверхностно! Если бы ты пошел учительствовать, ты бы непременно испортил детей!

Ци Шань насмешливо спросил:

— Ну, скажи, почему?

Чу Яо хлопнул по столу бамбуковую дощечку с записями Шэнь Тан и бросил ее Ци Шаню:

— Посмотри сам. Если поросята через несколько месяцев уже будут готовы к забою, и мясо у них будет вкусным, то люди его примут. В будущем, не говоря уже о том, чтобы каждая семья разводила свиней, но, по крайней мере, это даст людям дополнительный источник дохода. Это явно дело, которое принесет пользу на века, поможет людям, а не просто развлечение для одного человека. А ты, Ци Юаньлян, узколоб, ты видишь только, как господин развлекается. Скажи, кто из нас прав?

Линь Фэн: «...»

У господина такие высокие цели, такое широкое сердце?

Шэнь Тан: «...»

Нет, у него нет, его просто заставили выращивать свиней, а ездил на свинье он действительно просто для развлечения...

http://tl.rulate.ru/book/109723/4264461