Готовый перевод Proud Military Sister-in-Law of Rebirth / Перерождение гордой военной невестки: Глава 80. История Бай Чжэси

Глава 80. История Бай Чжэси

Ван Чао была озадачена: «Этот кулон, кажется, существует долгое время, так почему же я не видела ее в прошлой жизни?»

Бай Чжэси взяла нефритовый кулон, медленно потерла его и сказала: «Сяо Бай называл меня тетушкой Бай. Если ты хочешь, ты можешь узнать об отношениях между мной и их семьей непосредственно у них. Или я могу рассказать тебе эту внутреннюю историю сейчас. Однако, если ты не хочешь слушать ее, то подожди пока я уйду, тогда эта история никогда не будет рассказана снова».

Бай Чжэси изначально не собиралась рассказывать Ван Чао историю своего рождения, ведь говорить об этом действительно было не слишком приятно. Однако она очень волновалась за дочь, опасаясь, что Ван Чао может встретить своих родственников в Пекине и сделать глупость. Подумав об этом, Бай Чжэси решила рассказать об этом нефритовом кулоне, чтобы Ван Чао имела пространство для маневра.

Ван Чао тихо села рядом с матерью, чтобы послушать историю рассказанную матерью.

— До революции твой прадедушка был крупным землевладельцем в деревне. Когда твоя бабушка была ребенком, он очень дорожил ею. Он даже отправил ее учиться в город Утун и сумел выдать ее замуж за местную семью Бай. Твоя бабушка родила отца Сяо Бая, когда ей не было и двадцати. Зимой 1959 года, когда ей было 24 года, она вернулась в деревню, чтобы навестить своих родителей, и по дороге спасла мужчину, лежащего без сознания на снегу. Мужчина получил травмы и сломал ногу. К счастью, было холодно, и его рана замерзла. В противном случае, я боюсь, что он давно бы истек кровью и умер. Твоя бабушка всегда была доброй. Она побежала домой и позвала на помощь. Мужчина остался в доме твоего прадеда.

Это были трудные времена. Откуда в чужом доме найдется лишняя еда, чтобы прокормить постороннего? Это все равно был неизвестный человек, который пострадал. Но наши родственники не отказали ему в помощи, и твоя бабушка заботилась о нем больше месяца.

— Больше месяца? — Ван Чао не могла не перебить Бай Чжэси, — почему дедушка Бай не приехал забрать ее после того, как моя бабушка так долго находилась в своем родовом доме?

— В то время было нелегко отправиться в свой родной дом. Если женщина однажды вернется в свой родовой дом, она, по сути, останется в своем родовом доме на несколько месяцев. — Ответила Бай Чжэси с улыбкой.

Ван Чао кивнула и налила немного воды для Бай Чжэси.

— У этого мужчины была хорошая физическая форма. Он выздоровел за месяц. Ваша бабушка была его спасительницей, но он воспользовался ею, и она забеременела. Оставив этот нефритовый кулон, в какой-то из дней он просто исчез. — Говоря об этом, в уголке рта Бай Чжэси мелькнула дуга презрения. — Твоя бабушка не осмелилась больше оставаться в доме своих родителей, поэтому поспешила обратно в город, и я родилась там вскоре после ее возвращения.

Ван Чао была крайне удивлена, и она не ожидала, что в ее роду есть такая собачья кровь. Бай Чжэси, казалось, подумала о каком-то плохом воспоминании. Некоторое время она не говорила ни слова, и Ван Чао не стал ее уговаривать, молча переваривая то, что она только что услышала: «Разве человек, оставивший нефритовый кулон, не мой родной дедушка? Мой дедушка на самом деле какой-то преступник или злодей, который будет мстить!?»

В это же время в старинном пекинском особняке чихнул старик и выругался: «Какой ублюдок, ругает меня?!»

— Когда мне было шестнадцать, мой отец… дедушка Сяо Бая, наконец обнаружил, что я… ублюдок. — Бай Чжэси с трудом произнес слово «ублюдок».

Ван Чао тут же взяла ее за руку, пытаясь придать ей силы, и сказала: «Мама, ты не такая».

Бай Чжэси медленно покачала головой и продолжила.

— Семья Бай известна в округе Утун. Если бы это распространилось, семья Бай была бы опозорена. Кто-то из семьи Бай предложил отослать меня… но твоя бабушка не позволила сделать это и покинула семью Бай вместе со мной. Этот нефритовый кулон она передала мне, когда умирала, сказав, что, если у меня будет шанс, я верну его своему настоящему отцу. Кажется, это задание нужно доверить тебе. Ты поможешь маме исполнить последнее желание твоей бабушки, хорошо?

Ван Чао протянул руку и взяла нефритовый кулон и внимательно рассмотрела его. Узор головы тигра был изысканно вырезан, как живой. На обратной стороне было начертано слово «рев».

«Если эта нефритовая подвеска действительно принадлежит моему настоящему деду,» — подумала Ван Чао, — «это означает, что жизненный опыт этого человека достаточно необычен. Может быть, удастся найти одну или две подсказки, основываясь на слове «рев» на задней стороне кулона. Однако если этот человек просто где-то случайно его подобрал и бросил бабушке на прощание, то задача его поиска будет не разрешима. Не понимаю, почему бабушка, которую выгнали из дома за измену хранила этот нефритовый кулон? Лучше бы уж продать его за деньги, чем обременять маму искать этого человека, чтобы вернуть кулон.»

Выйдя из оцепенения собственных мыслей, Ван Чао заметила, что Бай Чжэси устала и хотела немного отдохнуть. Дочь поспешно помогла матери лечь и посмотрела, как та закрыла глаза, прежде чем выйти из комнаты. Бай Чжэси явно не хотела отвечать на ее вопрос. Ван Чао играла с нефритовым кулоном, в глубине души догадываясь, что «возвращение назад кулона» было лишь предлогом. Бабушка хотела, чтобы мать нашла своего биологического отца и получила убежище. Бай Чжэси передала ей нефритовый кулон просто потому, что у нее были те же мысли, что и у бабушки, и она хотела, чтобы Ван Чао нашла своих родственников, которые позаботятся о ней. Казалось, Бай Чжэси вообще не рассматривала семью Бай как опору для Ван Чао. Однако глядя на выражение лица Бай Чжэси, у Ван Чао понимала, что у матери не сложилось хорошего впечатления о своем биологическом отце. Да и она никогда не упоминала об этом ни в прошлой, ни в этой жизни Ван Чао.

Хорошенько все обдумав, Ван Чао приняла решение: «Если у меня появиться шанс найти этого человека с волчьим сердцем, то я швырну ему в лицо этот кулон и обругаю на чем свет стоит!»

Через два дня с улыбкой на лице Бай Чжэси мирно ушла из жизни, оставив свою любимую дочь в одиночестве.

Ань Лянь, узнав об этом, сильно постарел за одну ночь, и у него появилось много седых волос. При помощи и поддержке Сяо Бая и Ань Ляня Ван Чао кремировала Бай Чжэси в грустной и тихой манере, а затем похоронила ее прах вместе с бабушкой. Ван Шиго, отец Ван Чао, умер совершив подвиг и был похоронен на Кладбище Героев округа Утун. Прах Бай Чжэси не мог попасть на то кладбище.

Похоронив Бай Чжэси, Ван Чао почувствовала себя опустошенной физически и морально, как будто потеряла часть себя. Отвергая доброту Сяо Бая и Ань Ляня, Ван Чао жила один в маленьком дворике, медленно приспосабливаясь к жизни без Бай Чжэси. Каждое утро она просыпалась в пять утра и не могла заснуть. Тогда Ван Чао вставала и умывалась холодной водой, а потом выходила на побежку.

Перед смертью Бай Чжэси сказала ей: «Если ты скучаешь по маме, иди на пробежку. Мама будет сопровождать тебя в виде ветра за твоей спиной».

Округ Утун еще не полностью проснулся в пять утра. Улицы пусты, только Ван Чао бежит в одиночестве. Через час – полтора бега, когда количество людей на улице постепенно увеличивалось, Ван Чао поворачивала к горе Феникс, забравшись на которую, находила свой любимый большой камень, и потянувшись ложилась на него сверху. После такого забега, большая часть мрака в ее сердце исчезала, и оставалось только тяжелое дыхание.

http://tl.rulate.ru/book/61861/2544309