Готовый перевод One Night, One Day, One Year, One Lifetime / Одна ночь, Один день, Один год, Одна жизнь: Глава 5

Глава 5

В этом году весна, казалось, наступила особенно рано. Март еще не начался, но листья на деревьях уже начали прорастать.

Поскольку мое состояние постоянно ухудшалось, я была вынуждена сделать что-то, что должен был сделать каждый человек ― написать завещание. Я не хотела писать завещание, потому что в моих последних словах было бы всего несколько слов: Гао Фей, я люблю тебя. Я думала, что буду первым и последним человеком в этом мире, который напишет такое завещание.

В своем письме, которое было единственным способом, которым я могла продолжать передавать Гао Фею свои чувства после моей смерти, я хотела сказать ему, что люблю его. За исключением того, что я все еще отвечала за управление активами. За всю жизнь моего отца, будь то законные или сомнительные сделки, ему удалось накопить немалое состояние. Я не знала точно, во сколько всего оценивалось мое имущество, но если бы я начала вычислять, возможно, я бы попала в число самых богатых людей в этом городе.

В конце концов, я оставила всю корпорацию моего отца молодому человеку, которого мой отец воспитывал, прежде чем он скончался. Его звали Чу Юнь, и он был человеком, которого мой отец лично выбрал из десятков людей моим мужем после того, как узнал о моей болезни. Чу Юнь держал документы в своих руках, но не принимал их. Я была уже измотана, поэтому больше ничего не сказала.

Чу Юнь был честным человеком. Если бы я никогда не пересекалась с Гао Феем, возможно, я бы действительно вышла замуж за него.

Я сказала Чу Юню: «Это не просто состояние, упавшее с неба. После того, как ты взял компанию под контроль, ты должен приложить все усилия, чтобы поддержать ее. Ты будешь вынужден продумывать каждое свое слово и действие, потому что твоя жизнь больше не будет принадлежать тебе одному. Ты станешь сердцем этой корпорации. Если что-то пойдет не так, ты будешь первым, кто понесет основной удар. Если ты нарушишь закон, тебе также придется нести последствия. Я никогда не думала об этом наследстве как о благословении.

Я верила, что эта сумма денег не только гарантирует жизнь, лишенную финансовых забот, но и лишает человека свободы. Тогда я решила отказаться от этого наследства по этой причине.

Я также оставила приюту значительную сумму денег, но, конечно, они не могли зависеть исключительно от меня. Как благотворительная организация, приют также обратился за помощью к другим организациям. Хотя это было мое творение, оно давно превратилось в нечто, что больше не принадлежало только мне.

Кроме этого, остались два дома моей семьи. Одним из них был мой наследственный дом, дом, в котором жил мой отец, когда он был еще жив. Другим был дом, в котором я и Гао Фей живем в настоящее время, дом, лишенный тепла, как бы я ни старалась превратить его в уютное гнездышко.

Я подумала, что мне следует оставить дом, в котором жил мой отец, родителям Гао Фея. Независимо от того, как они в конце концов справятся с этим, решат ли они сдать его в аренду или продать, по крайней мере, это обеспечит им обоим жизнь без финансовых забот. И это был бы последний жест искренности, который я могла дать им как их невестка.

Что касается дома, в котором я живу сейчас, я не могла никому его подарить или продать. Даже если это был такой холодный дом, как зимнее море, он все же оставался бы тем местом, в котором я когда-то жила с Гао Феем, место с воспоминаниями, которыми я дорожила. В конце концов, единственным человеком, которому я хотела отдать его, был Гао Фей, но я слишком хорошо понимала его нрав ― он был гордым и упрямым человеком, и он никогда не примет этого.

Итак, я бы позволила нашему дому остаться нетронутым. Несмотря на то, что с годами он обветшал бы, он продолжал существовать как вечное свидетельство тех дней, которые я однажды провела с Гао Феем, неоспоримого свидетеля наших отношений, которые мы когда-то разделяли.

Позже я решила навестить родителей мужа, поэтому я совершила поездку в супермаркет, где я купила много продуктов. За два года брака я видела их только дважды. Первый был, когда мой отец выпустил их на свободу, а второй был во время моей свадьбы с Гао Феем.

Когда они оба увидели меня, трепет и страх, которые возникли на их лицах, не могли быть замаскированы, как если бы они были мышью, которая увидела кошку, или злым духом, который видел Сунь Укуна, своего покорителя. Перед тем, как войти, я изо всех сил старалась изменить свое отношение и сказала себе: «Хэ Юйцзинь, удачи тебе. Улыбнись».

Сняв туфли, я ярко улыбнулась, мой голос был радостным, и я крикнула в сторону гостиной: «Папа, Мама, я здесь, чтобы навестить вас».

Я была уверена, что мой голос превысил семьдесят децибел, потому что оба моих родителя немедленно замерли на месте. Руки моего свекра, обхватившие очки, застыли в воздухе. Долгое время он не двигался.

Сияя, я вошла, опустилась на колени и помогла ему надеть очки. Я засмеялась и сказала: «Хочешь почитать газету?»

Затем, как послушная невестка, я передала ему несколько газет, которые были помещены на кофейный столик.

Обернувшись, я обратилась к своей свекрови: «Мама, я принесла много продуктов. Я помогу тебе положить их в холодильник».

Я действовала так же, как любая другая обычная невестка. Полностью игнорируя ошеломление двух старших, я продолжала выполнять эту пьесу самостоятельно, посвящая себя тому, чтобы стать лучшей невесткой, как будто ничто не было необычным, и что мы были как любая другая семья.

Я наполнила холодильник до краев продуктами. Затем я приступила к уборке дома. Я провела весь день, полностью убирая дом, который был небольшим. Я осторожно дважды вымыла полы, постирала все одеяла и простыни, а затем направилась на кухню, где приготовила пять блюд.

Я держала тарелки с едой, когда смотрела на родителей мужа. Когда я улыбалась, другие часто говорили, что я выгляжу красиво, и что моя улыбка способна скрасить дух пожилых людей. Не отрывая век, я продолжала действовать так же, не обращая внимания на их неизменные лица.

После обеда я наполнила таз горячей водой, чтобы помыть ноги моего свекра. Таз, который я наполнила, не был ни большим, ни маленьким. На изгибе моих рук, на локте, было полотенце.

Я сказала отцу Гао Фея: «Отец, я помогу тебе помыть ноги».

Мой свекор обменялся взглядом со свекровью, и та посмотрела на меня, желая точно знать, что же я планирую.

Потому что в том году методы, которые я использовала для получения Гао Фея, все еще оставляли их в страхе.

Мой свекор был стар, и, поскольку он долгое время был привязан к инвалидному креслу, его мышцы давно атрофировались. Погода была холодной, и я боялась, что вода не будет достаточно теплой, поэтому нагрела ее довольно сильно.

Постепенно я помогла ему помыться. Подумав про себя, что этот мужчина подарил мне Гао Фея, человека, которого я больше всего любила, я была ему безмерно благодарна.

И все же такой человек пережил много страданий в жизни из-за меня, поэтому я была в долгу перед ним.

Возможно, родители Гао Фея больше не могли терпеть мои странные поступки, поэтому они позвонили Гао Фею.

В тот момент, когда Гао Фей вошел в дом, его гнев стал ощутимым.

Я хотела сказать, что он здесь как раз вовремя; Гао Фей, давай сядем вместе как одна семья.

Но слова даже не покинули моего рта, когда он меня уже оттащил.

Это верно, не вел, но тащил. Я была выпровожена. Он толкнул меня в машину, моя голова тяжело опустилась на сиденья.

Прежде чем я пришла в себя, Гао Фей уже завел машину. С ревом двигателя машина ускорилась.

Он спросил: «Хэ Юйцзинь, ты с ума сошла?»

«Я не сошла». Я коснулась затылка. Больно. Начнем с того, что моя голова действительно не может терпеть дальнейшие травмы, Гао Фей, ты придурок.

«Тогда почему ты беспокоила моих родителей без причины?», ― спросил он, поворачиваясь, чтобы взглянуть на меня, его глаза стали красными.

По моим воспоминаниям, Гао Фей никогда не действовал таким образом раньше. Он всегда был эрудированным и сдержанным человеком, который никогда не поднял бы руку на женщину. Даже если бы он ненавидел меня, он бы никогда не причинил мне вреда, будь то на улице или где-то еще.

Но сегодня я переступила черту, побив собственный рекорд.

«Я их не беспокоила. Гао Фей, я их люблю», - объяснила я.

Когда Гао Фей услышал слова «я их люблю», он стиснул зубы. Он холодно сказал: «Хэ Юйцзинь, мне очень жаль тех, кого ты любишь. Если бы все были такими, как ты, тогда вся любовь в мире превратилась бы в ужас. Ты точно знаешь, какую цену должны заплатить люди, которых ты любишь?!» ― Его голос был громовым, словно опасный лев в муках ярости.

Я прикусила губу. У меня не было слов, чтобы защитить себя.

Потому что Гао Фей был прав.

Из-за меня в том году родители Гао Фея были похищены. Их похищение не прошло гладко. Когда они попытались сбежать, мой свекор упал, и та осень сломала кость его ноги, в результате чего он оставался привязанным к инвалидной коляске даже сейчас.

Я была виновна, и даже до сих пор вина продолжала разъедать мое сердце. Сегодня вечером я держала его ногу в своих руках, и это был также первый раз, когда я коснулась его ноги. Состояние его ноги давно ухудшилось: парализованная, мышцы атрофировались. Его нога была искривлена, как ноги женщины в древние времена или искривленные корни старого, увядшего дерева.

Я понимала, что мои преступления не могут быть прощены. Я понимала, что я не заслуживаю прощения.

Но я действительно не хотела ничего плохого.

Я никогда не ожидала, что все будет так.

«Гао Фей, я не хотела, чтобы такая трагедия произошла».

«Да, ты не хотела!!! Но они все еще боятся тебя, не так ли? Я также стараюсь изо всех сил, чтобы ты не виделась с ними, но что с тобой сегодня? Почему ты оказалась на их пороге без предупреждения или причины? Ты не умеешь думать? Или ты всегда была такой невежественной?»

Я не знала, что сказать. Когда я села в машину рядом с Гао Феем, мое зрение стало размытым, а голова тяжелой.

Я хотела сказать: извини, Гао Фей, мне очень, очень жаль. Я сожалею о тебе и твоей семье.

Перед ним я никогда не скупилась на свои извинения, но, когда я думала о своих прежних поступках сейчас, я не могла подавить беспомощность, которая раздулась во мне.

Мои дни были сочтены, но мужчина, за которого мне наконец удалось выйти замуж, прибегнув к самым отвратительным и непростительным методам, все еще не любил меня. Нет, откладывая в сторону любовь, он даже не обладал частичкой любви, чем должен обладать любой мужчина, живя со своей женщиной.

Он ненавидел меня до глубины души, но я любила его, и моя любовь была не меньше, чем его ненависть, потому что моя любовь была высечена в самой глубине моей душе. Я любила его больше, чем себя, поэтому я старалась изо всех сил, чтобы сократить расстояние с членами его семьи. Все, что я хотела, так это лишь то, чтобы его родители думали, что они были так же счастливы, как и все другие родители, потому что у них также была послушная невестка.

Но взамен я получила упреки Гао Фея, сопровождающиеся колющей болью в голове. Я хотела сказать это, но мое я не могло ничего сделать с истощением внутри меня.

Когда я цеплялась за последние пережитки сознания, я услышала, как шепчу ему: «Гао Фей, не ругай меня таким образом. Я боюсь, что ты можешь пожалеть об этом в будущем!»

http://tl.rulate.ru/book/41757/965523