Всего за несколько секунд Хаку потерял все — своего отца, свою мать; все были мертвы. Он был один в этом жестоком мире.
*Хрум*
"О... бедный мальчик… не волнуйся, ты еще не все потерял", - усмехнулась я, откусывая яблоко и наслаждаясь его сочным и восхитительным вкусом.
Зрелище, представшее передо мной, было очень ужасным — десятки людей были мертвы, сосульки пронзали их спины и выходили из груди. Мужчина повис в воздухе, когда сосульки прошли через его подбородок и вышли через голову, подняв его в воздух.
Некогда мирный дом за считанные мгновения превратился в жуткую сцену.
Хаку, глядя на кровавую бойню, встал на трясущихся ногах и дрожащими руками, вытирая свои горестные слезы.
Как сказала его мать, "Беги", он убежал из задней части дома в присутствии полумесяца, который освещал его маленькое тело.
Он не хотел умирать, поэтому бежал из своей маленькой деревни в единственный город на острове.
"Пошли", - я спрыгнула с дерева, в то время как мои глаза были прикованы к Хаку. Они оба встали позади меня и начали следовать за мной.
"Леди Хината, почему вы позволили ему убежать? Мы могли бы легко схватить его в тот момент, когда он вышел из дома," - спросил Рен, следуя за мной.
"Ты не понимаешь, Рен. Позволь ему на собственном опыте ощутить, каким жестоким может быть этот мир. Как тяжело жить в этом мире одному, без чьей-либо руки над твоей головой. И когда он достигнет критической точки, когда никому не будет до него дела, когда с ним будут обращаться даже хуже, чем с человеком, тогда я покажу ему, что такое доброта. Когда он увидит свет лучей в этой бездне тьмы, он охотно пойдет к нему, и тогда я протяну ему свою руку, делая его полностью своим...."
Рен на некоторое время потерял дар речи, затем слегка поклонился. "Вы очень мудры, леди Хината", - сказал он с восхищением и трепетом.
"Это достаточно лестно, Рен. Вы очень хорошо меня знаете, так зачем всегда задавать эти очевидные вопросы?" Сказала я со смешком.
Рен рассмеялся. "Очень приятно слышать все это от вас; в этом есть своя уникальность", - сказал он искренне.
"Хммм... верно", - я признала, что его слова были правдой.
Я посмотрела на Хаку, который бежал уже четыре часа и, наконец, добрался до города. Он огляделся; все казалось ему незнакомым, и люди, которые еще не спали, не обращали на него никакого внимания.
Близился рассвет, так что в городе только начиналась суета. Стало появляться все больше и больше людей, которые открывали свои магазины и начинали новый день.
Хаку, который был измучен и голоден, рассматривал сладости, фрукты и другие продукты питания. Он начал ходить по улицам; его одежда была в беспорядке, а слегка длинные каштановые волосы растрепаны, поэтому люди принимали его за нищего и избегали.
Он просто бесцельно бродил, пока не наступил полдень, и его голод не стал сильнее. Положив руку на живот, он направился к магазину, надеясь что-нибудь купить.
"Чего ты хочешь, малыш?" спросил владелец магазина, увидев его перед своим магазином.
Хаку указал на связку фруктов.
"У тебя есть деньги..." - владелец магазина прищурился.
Хаку отрицательно покачал головой, показывая, что у него ничего нет.
"Тогда почему ты здесь, если у тебя нет денег? Убирайся отсюда и не показывайся на глаза, если у тебя нет денег", - сказал владелец магазина угрожающим голосом.
Улыбка и надежда Хаку разбились вдребезги, и с удрученным выражением лица он направился в другой магазин, просто чтобы получить такое же отношение от всех.
.
"Жестоко..." Прокомментировала я, глядя на него с дерева.
"Действительно..." Сказал Рен.
"Жители Конохи или Кири одинаковы, эгоистичны и жадны", - сказал Рицу.
Я кивнула ему; он был прав.
Затем, наклонив голову, я посмотрела на Хаку, который сидел в углу переулка. Когда начала опускаться ночь, температура повысилась, и начал падать снег. В городе зажглись фонари, освещая его.
Хаку встал; его тело дрожало от холода. Несмотря на то, что у него был кеккей генкай, он был еще слишком мал, чтобы использовать его.
Переходя улицы, он начал искать еду в мусорных контейнерах. После недолгих поисков он воскликнул: "Наконец-то я нашел что-нибудь поесть", - держа в руках гнилой фрукт и наполовину приготовленную на гриле рыбу, он улыбнулся.
Но когда он собирался откусить кусочек, на него прыгнула уличная собака.
Хаку попытался пошевелиться и защититься, но что он мог сделать? В конце концов, его грязная одежда была разорвана, оставив в ней большие дыры; собака схватила его рыбу.
Его глаза наполнились слезами, когда он увидел, что часы его поисков были вот так украдены, и не кем иным, как случайной уличной псиной.
Он быстро проглотил гнилой фрукт, опасаясь, что кто-нибудь выхватит его у него.
Поискав еще час, он нашел немного объедков. Съев их, он опустошил мусорное ведро и устроился в нем на ночь.
Когда на небе взошло солнце, он стал еще больше похож на нищего, чем вчера, благодаря этой собаке.
Люди теперь не подпускали его близко, не желая пачкаться. И вот так прошло много дней. Ему не давали никакой еды; он даже начал просить милостыню у людей, и все, что он получал от них, — это презрительный взгляд или обидные слова - они показывали ему, насколько он ненужен.
По ночам он искал каждую мусорную корзину, чтобы набить желудок. Ему приходилось драться с уличными собаками, чтобы сохранить свою еду.
Но когда холод стал для него невыносимым, он начал сидеть на мосту под фонарем, чтобы хоть немного согреться.
Он с улыбкой смотрел на проходящих мимо людей и надеялся, что они дадут ему что-нибудь поесть.
И вот так прошло много дней.
Я наблюдала за всем, и когда я почувствовала, что настало подходящее время, я спрыгнула с дерева. "Пойдем. Мы уходим, и верни свой первоначальный облик", - я направилась к мосту."
Было около 3 часов ночи, и снег все еще падал. Все спали.
Счастливая улыбка появилась на моем лице, когда я приблизилась к мосту, и я спрашивала Рена о случайных вещах, ведя себя как маленькая девочка в путешествии.
*Шаг* *шаг*
Мои взволнованные шаги разбудили Хаку, который наполовину спал. Он посмотрел на меня с надеждой, но все мы проигнорировали его, как будто его там не было.
Когда мы проходили мимо него, все его надежды испарились, как и у всех остальных; мы тоже его не заметили.
Но Рен внезапно остановился, наклонил голову и посмотрел на худенького мальчика в беспорядке.
"Леди Хината, смотрите, там кто-то есть", - удивленно воскликнул он, как будто увидел что-то впервые. И я увидел проблеск надежды в глазах Хаку.
"Оооо... Что это, Рен?"
"Госпожа Хината, это не наше дело", - строго сказал Рицу, разрушая надежду бедного мальчика.
"Не будь таким, Рицу, дай мне посмотреть", - я проигнорировала его и подошла к Хаку с взволнованной улыбкой, как будто увидела что-то удивительное. Это дало бедному мальчику некоторую надежду.
Судя по нашей роскошной одежде, он мог почувствовать, что мы большие шишки.
Я присела на корточки, посмотрела ему прямо в глаза и спросила: "Как тебя зовут... Мальчик?"
Это был первый раз, когда кто-то проявил к нему интерес, поэтому он широко улыбнулся: "Хаку".
'Такой отчаянный, такой нетерпеливый и, конечно, такой добросердечный'.
"Итак, Хаку-тян, что ты здесь делаешь? Где твои родители?" Я спросила самую очевидную вещь, отчего ему стало грустно.
Мгновение он ничего не говорил.
"Они мертвы", - сказал он очень тихим голосом.
"Понятно, значит, ты бездомный", - сказала я своим самым извиняющимся тоном, который тронул его сердце. Он печально кивнул.
"Ты хочешь что-нибудь съесть?" Я спросила его и увидела нетерпение в его глазах.
'Почему я чувствовал, что это дежавю?'
"Хорошо... Я дам тебе кое-что", - сказала я, вытаскивая коробку из кармана. "Ты любишь печенье?" Спросила я его, протягивая коробку.
Он с готовностью кивнул: "Да, оно мне нравится, и большое тебе спасибо".
Я смотрела, с каким голодом он ел печенье. Он ни на что не надеялся. Из-за всех этих обстоятельств он чувствовал себя ненужным; он просто хотел чувствовать себя полезным.
Вот почему он был так предан такому парню, как Забуза. Только Забуза не проявлял к Хаку любви; он относился к нему с той же философией, которую вбили в него в детстве, — использовать его как инструмент и ничего больше.
Даже если Забуза и любил его, он не проявлял к нему никакой привязанности. Была разница между тайной заботой о ком-то и тем, чтобы не показывать этого, и открытым выражением привязанности. Даже после этого он остался верен Забузе, стремясь быть ему полезным.
Но на этот раз я проявлю к нему заботу, дам ему то, что ему нужно, и не буду заставлять его делать что-либо против его воли.
'Что ж, он сделает это по своей воле, как я и сказала'.
И я знала, что взамен он отдаст мне все, что у него есть, включая самого себя.
Этот мальчик передо мной смог принять Чидори в свое сердце, просто чтобы спасти человека, который ему дорог.
'Его преданность не имела себе равных, и на этот раз она будет принадлежать мне'.
"Почему ты так на меня смотришь?" он с любопытством спросил меня.
"Ааа... ничего… Итак, Хаку-тян, ты бы хотел стать преданным мне шиноби? Тебе не обязательно жить на этих улицах, выпрашивая еду. Если ты примешь меня, ты всегда будешь рядом со мной, и ты сможешь защитить меня", - я протянула ему руку.
По сути, я просила его быть моим инструментом, но по-другому - так, как он видит во мне самого щедрого человека в мире.
И я могла видеть огонь в его глазах, поэтому я начала шептать ему на ухо: "Ты просто должен принять меня. Разве ты не хочешь стать шиноби, который может делать крутые дзюцу?" Я протянула руку, и на моей ладони появился водяной шар.
"У тебя такая же сила, не так ли? Я вижу это в тебе", - сказала я медоточивым голосом.
"Ты можешь научиться контролировать эту силу. Я научу тебя, но..."
"Но что? - с тревогой спросил он.
"Но ты должен делать, как я говорю. Если я скажу убить кого-нибудь, ты это сделаешь. Если я скажу украсть что-нибудь, ты должен это сделать. И защищать меня любой ценой... а взамен я научу тебя всему, чему ты захочешь, и дам тебе все, что ты захочешь". Я протянула к нему руку.
Я знала, что в тот момент, когда я попросила его стать моим преданным шиноби, он уже был в моей ладони.
До сих пор у него не было цели, но теперь я дала ему цель — цель защищать меня, цель быть полезным только мне. И со временем она будет становиться только сильнее.
Он протянул руку и крепко схватил мою.
"Госпожа Хината, вы не можете взять его с собой, ваш отец этого не позволит," - заговорил Рицу, разрушая все надежды на Хаку.
Но когда Хаку собрался убрать руку, я крепко сжала ее.
"Нет, я возьму его с собой и разберусь со своим отцом", - сказала я твердым тоном.
Для Хаку я пошла против своего отца только ради него; это только укрепило бы его решимость. И вот так просто он пошел бы против всех только ради меня.
"Но сначала позволь мне представиться. Меня зовут Хината Хьюга".
"Это Рен Хьюга, а это Рицу Хьюга, два моих надежных телохранителя", - сказала я, представляя их и себя.
Он слегка поклонился мне в знак благодарности; я увидела слезы счастья в его глазах.
'О... боже... Я только что спасла еще одну бедную душу. Уже по одному этому поступку меня можно было считать хорошим человеком, правда?'
Даже я сама в это не верила. Размышляя про себя, я подняла руку, и бесчисленные нити чакры, похожие на шелк, начали соединяться друг с другом, создавая идеальную маску для Хаку.
Он с любопытством посмотрел на меня и спросил: "Почему ты подняла руку?"
"Я забыла, что ты не можешь этого видеть", - сказала я. Чакра обычно не видна невооруженным глазом, если только она не сильно сконцентрирована или не проявляется в больших количествах.
"Отныне ты один из нас. Если кто-нибудь спросит твое имя, скажи им "Хаку Хьюга", - сказала я и надела невидимую маску ему на лицо.
Нити соединились с каждым тенкецу его лица; его чакра перетекла в маску, которую я надела, и изменила его внешность. Черты его лица были такими же, но глаза были белыми.
Отныне все будут считать его членом моего клана.
"Итак, Хаку-тян, тебе нравится?" Спросила я его, показывая его отражение в кунае.
"Красиво", - пробормотал он.
Я погладила его по голове с улыбкой на лице. "Пойдем, Хаку-тян".
http://tl.rulate.ru/book/99576/3659094
Сказали спасибо 28 читателей