Готовый перевод Врата в Истину [Мир Сфер] / Врата в Истину [Мир Сфер]: Глава 14 — Во благо

Леса исчезли из видимости. Вдали показалась дорога — крепкая брусчатка, что выдержала не одну бурю и иссушение. 

— Вокруг точно никого нет, — сказал монстр с уверенностью, опуская повозку с отрядом на тракт. 

Своими отростками Каллиопа подняла братьев, а те отвязали от неё мешки с вещами. Следом шерстяная спутница вывалила лошадей на землю. Те выпали из её плотной шерсти, покрытые слоем слизи. Брунхильда почувствовала, как тошнота приливает к её горлу.

 «Какой ужас… Почему все выглядят такими спокойными?»

Девушка рванула к животным и вытащила из сумки тряпку, которую хранила специально для своих «малышек» — для  Дерби и Кварц.

Первая была белошёрстной, с яркими рыжими пятнами — распространённая порода фальдемских равнин. В момент ухода близнецов Рой хотел её забрать, однако бывшая аристократка костьми легла и не дала утянуть животных. Взамен им отдали двух мулов.

Вторая, любимица Брунхильды, была гордой чёрной лошадью с востока трупного берега. Пустой взгляд и рыбьи глаза. Эта порода была дорогой и своенравной, но самой ласковой после приручения.

«По виду они спят. Даже не представляю, что мои детки пережили…»

Брунхильда уже давно интересовалась животными. Для неё они были простыми и беззлобными. Аристократка очень любила их, в отличие от своих родственников. Когда от человека Брунхильда ожидала ножа в спину или интриги, то в окружении созданий, руководствующихся лишь инстинктами, девушка чувствовала себя безопасно.

Конечно, сейчас ей нечего было бояться, но страсть к парнокопытным и домашнему скоту у неё сохранилась.

— Вот мои малышки… Давай, вот тут, да. Гадости этой сколько скопилось за ушком. А? Нет, не кусай мою руку! 

Наёмница отдёрнула ладонь, когда Кварц потянулась к ней с разинутой пастью. Однако лошадь не собиралась её кусать. Чёрная высунула свой длинный розовый язык, будто хотела лизнуть пальцы девушки — это её характерный жест.

«Так ты напугана».

Брунхильда засунула руку в сумку и вытащила оттуда мешочек с сухофруктами. 

— Я вас понимаю… — Внезапно сбоку послышался голос Данзана. 

Наёмница дёрнулась, не ожидав увидеть наставника рядом. Командир положил руку на макушку Дерби, и его ладонь покрылась слоем слизи. Выражение лица южанина было странным: он едва улыбался, однако во взгляде виднелась сильная усталость. 

— Хватит дурью маяться, — сказала Брунхильда недовольно, вытащив тряпку и передав её Данзану. — Помоги очистить лошадок и принеси ведро воды. 

Данзан перевёл взгляд на девушку, однако спорить не стал. 

«Даже не представляю, что с ним делать».

Последние дни мысли наёмницы были заняты попытками понять, как помочь товарищу. Он выглядел, подобно сломленному воину, каких было немало в Крепости Без Названия. Однако, если тогда Данзан смог взять себя в руки и начать новую жизнь, то сейчас у Брунхильды были большие опасения. Она переживала за него. И в момент первой встречи с Каллиопой в отчаяние девушку вогнала не близость гибели, а вид съедаемого монстром учителя. Когда же южанин выпал из пасти Каллиопы  — пусть и грязный, покрытый слизью, — бывшая аристократка была готова его схватить и обнять в тот же момент. Чуть не заплакала, но сдержалась.

«Нужно будет дать ему новую цель. Это, наверное, не сложно. А ещё говорят, что павшего духом воина спасёт не кружка с элем, а женщина. Надо будет кого-то наставнику подыскать или… — Брунхильда вздрогнула. — Или отдаться самой. Впрочем, нет ничего романтичнее ночи двух боевых товарищей. Но… Почему же мысль о том, чтобы переспать с ним, меня так коробит?»

Пока девушка думала, её руки уже стряхнули с Дерби половину слизи. Где-то сзади остальные наёмники ставили телегу на тракт, готовились к отъезду. Сейчас было раннее утро, а это значит, что с телегой и лошадьми они должны были приехать где-то к полудню. 

Брунхильда была уверена, что сможет поднять кобылок в час нужды. Они не выглядели истощёнными, испуганными, сломленными — будто всё время спали. Достаточно будет их напоить, накормить и следом дать связку душистых трав для бодрости. 

— Держи. — Данзан пришёл с ведром воды. — Так дело пойдёт явно быстрее. 

Вместе с наставником Брунхильда приступила к обмывке лошадей. Работа эта долгая, но расслабляющая — девушка так считала раньше. Тем не менее, находясь к степняку так близко, северянка не могла сконцентрироваться на чистке. Её аккуратный и скользкий взгляд, полный неуверенности, то и дело падал на Данзана. Наёмница чувствовала себя в этот момент юной девой, что мнётся перед браком.

Внутри пылали противоречивые чувства. 

Так уж вышло, что бывшая аристократка ещё ни разу не занималась сексом. Окружённая кучей мужчин, она не встретила того, с кем бы разделила постель. Тем не менее Брунхильда раньше отчасти гордилась своим бесстрашием. При нужде ей бы не составило труда лечь в ложе. Какое-то время, пребывая в Крепости Без Названия, девушке казалось, что чтобы остаться там и не уйти обратно в семью, ей придётся переспать с Вердрудом. Пусть он и был её отцом, но наёмница его таковым не считала. К счастью, всё обошлось. Но, появись нужда, девушка не струсила бы.

«Это было бы просто мерзко — не больше».

Однако, всякий раз давая мыслям свободу, размышляя о ней самой и Данзане, Брунхильда испытывала страх и растерянность. Ей нравился наставник. Даже несмотря на его уродливую из-за травмы внешность, она не испытывала отвращения, пусть и пыталась убедить себя, что вся её неуверенность скрыта именно в ней. Сейчас же, когда тело наёмника излечилось от травм, он выглядел иначе.

«Красивый». 

Брунхильда тяжело вздохнула. 

Уставшие одинокие глаза, гладкая макушка, правильные черты лица и необычный для севера смуглый цвет кожи. Девушка находила это очень привлекательным, но всё равно не чувствовала глубоко внутри нужного отклика. Она не хотела видеть в Данзане партнёра. И пусть Брунхильда понимала, почему, но не могла смириться. Чтобы помочь командиру, ей нужно было перебороть себя. Это диктовали обстоятельства. 

Когда с чисткой лошадей было покончено, и вместе с Данзаном Брунхильда поставила их на ноги, пришло время откармливать кобылок и отправляться в путь. 

— Мы почти закончили! Поторопитесь, ребята! — крикнула Брунхильда в сторону наёмников, что занимались телегой.

«Интересно, во что превратится Каллиопа? В маленький пушистый шарик?»

Чуть ранее монстр рассказал ещё немного о себе. Оказывается, у неё есть три формы существования.

Боевая форма — та, в которой Каллиопа настраивалась на продолжительное сражение. Она характеризовалась меньшей массой тела и большим количеством опасных конечностей, что можно было бы использовать как оружие. Брунхильда представляла эту форму как пушистый зубастый мячик. 

Рабочая форма — та, в которой Каллиопа находилась сейчас. Она ей нужна была для раскопок и быстрого перемещения по континенту. К тому же именно в рабочей форме монстр лучше всего плавал. 

«Если задуматься, то наш шар с ножками, оказывается, медуза». 

Последней формой было то, что Каллиопа собиралась сейчас продемонстрировать. Она использовала её, чтобы ходить в людские общества. 

«Что-то мне подсказывает, учитывая её способность управлять своей шерстью, она принимает форму, близкую к человеческой и накидывает одежду. Жутко. Как представлю полутораметрового плетёного человечка, так сразу не по себе становится».

— Отойдите подальше! — громко сказала монстр и сама отступила назад. 

Брунхильда спешно отвела лошадей, и вместе с Данзаном они переставили поилки. 

Каллиопа осталась одна в метрах тридцати, стоя в поле. В какой-то момент глаз её стал проваливаться внутрь тела. 

«Чуть не забыла».

Достав заготовленные повязки, девушка обвязала глаза лошадей, а затем привязала их самих к повозке. 

— Тише, тише мои малышки. — Девушка погладила Дерби и Кварц по шее, стараясь успокоить. 

Лошади и так боялись самого вида Каллиопы. Однако от монстра исходил странный шум, и сейчас должно было произойти что-то жуткое — кобылки это чуяли.

— Так, я прятаться. Как только всё закончится — скажете. 

Яков спешно залез в повозку и скрылся за бортами. 

Жигаг поступил точно так же.

«Трус», — подумала Брунхильда, видя прячущегося ремесленника.

Несмотря на то, что он решил остаться с отрядом, а не уйти с Роем и Тессой, девушка испытывала к Жигагу лишь отвращение. В момент встречи с Каллиопой именно по инициативе ремесленника Тунумна и Яков решили уехать. К тому же, расспрашивая купца о поведении Жигага, Брунхильда узнала, что он планировал уехать сам, ещё и прихватив сундук.

«Ничего, скоро я от него избавлюсь. Но только после того, как разберёмся с проблемами».

Брунхильда крепко стиснула верёвку, за которую удерживала лошадей, и приготовилась, смотря на Каллиопу. Остальные тоже уставились в сторону монстра, а некоторые даже вышли чуть вперёд, как Тунумна, завороженно смотря. 

Началось. 

Резко из шерсти создания вырвались гигантские заострённые кости, похожие на шипы. В это же мгновение монстр чуть-чуть уменьшился в размерах. По отросткам вверх стала течь чёрная слизь. И, достигнув самого верха, она стала застывать, превращаясь в блестящие чёрные кристаллы. 

Каллиопа начала сдуваться. Часть её тела просела внутрь. Из-под потемневшей шерсти стали проступать такие же кристаллы, как и на костях. Каллиопа уменьшила свой размер с шести метров до трёх.

Однако это было не всё. Из глубин тела монстра стал проступать тёмный грязный дым. Стремительно он обволок чудовище. А затем… 

Каллиопа вышла на свет.

Тунумна упал на колени и ударился лбом прямо о землю. Эха застыл, ошарашенно раскрыв рот. Братья выпучили глаза.

— Вот как-то так. Простите, что так долго. Давно не превращалась.

Каллиопа показалась в обличье странного энкида. Её человекоподобная форма сильно бросалась в глаза: длинные острые уши, прижатые к голове, тело стройное, подтянутое, как и конечности. Плечи узкие, серый цвет кожи — такой же, как у Тунумны. Запястья монстра были в полтора раза толще — под ними будто вилась тонкая верёвка. «Девушка» вышла к отряду абсолютно нагой.

«Женщина?!» 

Брунхильда почувствовала себя обманутой. Ранее Каллиопа говорила, что не принадлежит ни к какому полу, хоть и называла себя в женском роде. Однако стоящее перед всеми существо являлось именно что полноценной женщиной. При том весьма привлекательной: строгие, дворянские черты лица, совсем не сродни энкидским, чистые голубые глаза, аккуратные густые брови и длинные ресницы. Волосы раскачивались на ветру, спускаясь монстру по пояс. 

По общим чертам Каллиопа походила на собирательный образ аристократки, за исключением ушей, странных рук и весьма широких бёдер.

«Почему я вообще об этом думаю?»

— Только осторожнее: моя масса почти не изменилась. Поэтому, когда я буду идти рядом, — старайтесь не столкнуться.

Будто в подтверждение этих слов земля под ногой Каллиопы сильно продавливалась. 

— И да, одежды не найдёте? 

— Э-а-а-ы… 

Рыжий тут же кинулся к повозке, ища в ней запасную одежду. После парень рванул к Каллиопе. На его лице было странное выражение: благоговение, возбуждение и растерянность.

«Какое дитё…» — Брунхильда почувствовала искорку стыда за Рыжего.

— Спасибо! — Монстр принял одежду из рук. — А теперь пойдёмте. Деревня должна быть близко, — сказала Каллиопа более спокойно, и прежний ребяческий тон, который звучал у неё в рабочей форме, исчез. Сейчас он больше напоминал голос взрослой женщины. 

Брунхильде от вида этой девушки стало ещё более жутко, чем от созерцания монстра в его истинном обличии.

«Ржавые Хронцы» направились к деревне. Атмосфера в отряде царила странная. Все молчали, но многие взглядом по тем или иным причинам пожирали монстра. Марс смотрел на него с исключительным интересом. Он держал в руках пергамент и на ходу углём делал записи. Тунумна, кажется, воспринял их знакомую как божьего посланника энкидов — она действительно выглядела очень похоже на их народ. Рыжий, кажется, и вовсе влюбился. Его совершенно не смущал тот факт, что одним случайным взмахом руки Каллиопа может снести его.

Мельком на глаза бывшей аристократки попался священник. Поникший, постоянно в раздумьях, глаза пустые.

«А Эха, судя по всему, сломался». — Брунхильда улыбнулась. — «Великий монстр оказался энкидом. То что эта тварь разумна и так бедняжку пошатнуло, так тут ещё и такое». 

Наёмницу не волновало, действительно ли монстр имеет связь с энкидами, или же это совпадение — её просто забавлял вид боевого товарища.

***

— Вот тебе и последствия. Значит, эта дрянь не только пугать умеет… — сказал Данзан, как только наёмники приблизились к деревне. 

Огромный шлейф следов, подобных змеиным, только в разы больше. Небесный угорь прокатился по земле и снёс несколько домов-землянок. Разруха стояла огромная. 

— Поговорите с местными — мало ли, может, что-то видели. И поищите чешую, — сказал командир приказным тоном и сам направился вперёд.

«А ведь шахтёрская деревня не так далеко отсюда. Надеюсь, что её не задело». 

Данзан почувствовал тоску. Мужчине не хотелось думать, что место, нашедшее отклик в его сердце перед иссушением несколько месяцев назад, разрушено.

«С другой стороны — а какая разница?»

Покачав головой, командир наёмников принялся узнавать подробности произошедшего.

Никто ничего не видел и не знает. Все прятались в укрытиях, погребах и домах, слышали шум дождя и грома, утробные звуки снаружи. Только когда местные вышли из зданий, они смогли понять, что случился не просто Плач, но что-то гораздо более опасное. 

«Тела людей, чьи постройки снесли, так и не нашли. Скорее всего, сожрал, либо снесло ураганом».

Такова жизнь. Ничего нельзя противопоставить бессмертной стихии. Ты можешь злиться, сгорать от ненависти или печали. Но природа есть природа.

«Огромное чудище для меня стало стихией, а не врагом… До чего дожил».

Стиснув крепче кулаки, наёмник тяжело вздохнул. Слова Каллиопы застряли в его голове, не выходили из мыслей.

«Интересно: если я и дальше буду наблюдать за ней, слушать её, то смогу понять больше?» 

Он будто стоял на пороге важного для себя открытия, но не мог сделать шаг. Из-за скудомыслия, усталости или внутреннего страха Данзан будто отказывался понять простую истину, способную облегчить душу воина, но которая была скрыта от него нынешнего. Это раздражало и огорчало, но мужчина мог лишь ждать подходящего момента, повода зацепиться за ниточку, что поможет выйти обратно в свет.

— Эй! Давайте все сюда! — Пока отряд разбредался по разрушенной деревне, послышался голос Каллиопы, доносившийся откуда-то из центра поселения. 

Монстр стоял рядом с местным деревенским старостой преклонных лет, что еле удерживал в руках трость. Его окружали исхудавшие и измотанные женщины и дети, мужчины, старики — все, кто остался в живых после катастрофы. Настроения среди местных оставляли желать лучшего. На наёмников и саму Каллиопу смотрели с опаской, пусть никто и не стал бы прогонять чужаков. 

На лицах селян застыл ужас. У женщин были заплаканные глаза, у старого поколения во взоре не читалось ничего, кроме отчаяния. Мужчины стояли, сгорбившись. На каждого навалилась тяжёлая ноша.

— Скажите, мы можем чем-то помочь вам? — В голосе девушки ощущалось искреннее сочувствие.

Ноги Каллиопы из-за собственного веса продавились вглубь почвы. Смотря на столь хрупких деревенских и монстра в человеческом обличьи, что весит больше, чем каменный валун, внутри Данзана появилось чувство неправильности ситуации. Существо, способное стереть здесь всё, искреннее предложило помощь. 

«Почему? Ради чего она это делает?..»

Однако селяне не спешили отвечать чудовищу: хоть они и не видели в нём монстра, но видели энкида, а это не внушало доверия. Будучи в легендах проклятыми магией людьми, энкидов воспринимали как загадочных чужеземцев, которых нужно бояться и страшиться. Особенно их такими видели в местах отдалённых, где странников из этого рода ждал не тёплый приём. 

— Эй, Каллиопа. Пойдём отсюда. Местные сами разберутся, что делать со своей трагедией. 

Брунхильда подошла к монстру и аккуратно положила руку ей на плечо.

— Да… Нам тут… Делать нечего, — пробормотал Марс с лёгкой неловкостью в голосе.

— О чём вы? Вы же видите, что местным тяжело. — Каллиопа с непониманием смотрела наёмникам в глаза.

Находясь в отдалении, Данзан внимательно наблюдал за взглядами селян. Кто-то озирался по сторонам, кто-то раздражённо стоял и, судя по всему, ждал ухода наёмников. Другие напряжённо дрожали. 

«У них засыпало колодец, склад, дома. Выживут ли? Морозы близко», — задумался командир.

— Посмотри на них. Твоя помощь этим селянам не требуется. А нам нужно двигаться вперёд. Деревня в разрухе, а значит, бесполезна. — В голосе Брунхильды послышались жёсткие нотки. 

Каллиопа растерялась от слов воинов. Она уже хотела возразить, но Данзан решил вмешаться:

— Кто хочет помочь — оставайтесь. Остальные — ждите возле повозки. Чего-то ценного из следов Небесного угря всё равно не достанем — ни чешуек, ни чего-то другого. Отдыхайте. 

После этих слов южанин прошёл вперёд, встал сбоку от Каллиопы и взглянул в глаза испуганных деревенских.

«Не знаю, что она хочет, какие цели у этого монстра. Но надо попробовать. Может быть, разгадка окажется ближе, чем думаю».

— Слушайте меня сюда, — сказал мужчина громким голосом и поднял руку вверх, дабы все обратили внимание на него. — Я Данзан, командир отряда «Покорители Ржавых Хронцев». Мы переждали Плач в поле и слышали тварь, которая снесла ваш привычный уклад и мир. Трогать вас никто не станет. Забирать ваши пожитки тоже, хотя, я уверен большая их часть и так утеряна. Мы вызвались помочь. 

После этих слов Данзан сделал небольшую паузу.  Он положил расслабленные руки на бока и продолжил, внимательно наблюдая за растерянной и неуверенной реакцией людей:

— Вы можете отказаться — ваше право. Выгоды никакой мы с помощи не ждём и не получим. Однако скажу так. Четыре года назад я служил в Крепости Без Названия. Вам мало что это даст, но достаточно знать, что это — место, что оберегает внешний Раталас от монстров и чудовищ юга. Тварь, навредившая вашему селению, — Небесный угорь из легенд. В каком-то роде я считаю, что я обязан помочь простому люду, который пострадал от такой напасти.

После этих слов Данзан потянулся в свой вещмешок и стал ворошить там ладонью. Южанин хотел найти внутри кое-что ценное. 

— Если откажетесь, то мы вас просто покинем. Не знаю, сможете ли выжить, однако это будет не наша забота. Единственное, чем в таком случае могу помочь… — Мужчина достал из сумки небольшой свёрток. Старая и потускневшая ткань, в которой лежал кинжал, давным-давно подаренный ему Вердрудом.

«Когда же это было… Вроде, незадолго до встречи с Брунхи».

Этот кинжал был ему памятью. Той самой, что возвращала мужчину в очень давние времена, до своего падения. Командир наёмников нахмурился.

«Плевать. Это всего лишь оружие. Знак расположения мертвеца, что стоит серебро». 

Закрыв глаза, мужчина глубоко вздохнул, а после, убрав кинжал обратно в свёрток, бросил его одному из мужиков.

— Это кинжал дома Дороден. Кто захочет — может воспользоваться им в ближайшем городе и получить помощь. Либо просто продать. Сделаете ли вы это или…

— Мы хотим, чтобы вы нам помогли! — Внезапно девичий молодой голос среди толпы прервал Данзана. Чумазая девочка протиснулась через взрослых и вышла вперёд. Её глаза были красными от слёз, тело тощее, а кожа сморщенная. — Пожалуйста… 

На секунду наёмник посмотрел в сторону Каллиопы. Взор её чистых голубых глаз был наполнен одобрением и радостью.

Понадобилось немного времени, чтобы селяне окончательно приняли предложение о помощи. Остальные воины не стали стоять в стороне и тоже помогли. Наёмники таскали брёвна, выкапывали обрушившиеся слои камня, дерева и земляной глины. Часть припасов деревенских уцелела, и местные протянут подольше. Другую же часть наёмники отдали из своих запасов. По ровной дороге до города идти не так долго, так что «Ржавые Хронцы» успеют закупить остальное. К тому же уже пришли холода, и скоро придётся зимовать.

«Ватах неплохо подойдёт, раз уж меня там знают. А, может, пока займёмся делами купеческими и отодвинем сражения на второй план», — думал Данзан, пока помогал остальным с работой. Тело его двигалось проще и легче, чем раньше. Это он понял только сейчас. 

К вечеру, когда Эха с Каллиопой отправились с местными всё же попытать удачу и поискать тела пропавших, отряд устроил неподалёку от деревни лагерь, чтобы передохнуть. В воздухе витала привычная для времени после Плача сырость и странный сладковатый запах. Мужчины с Брунхильдой грелись у костра.

Данзана постепенно охватывало непонятное ему умиротворение. Наёмник пытался за него зацепиться, приблизить то чувство, что успокаивало его. И вновь всё было тщетно. Он мог понять других, но не себя. Впрочем, жажда разобраться со своими тараканами была не такой сильной, чем желание отдохнуть в компании своих товарищей.

— Почему ты отдал кинжал? — Прямо под ухом прозвучал голос Брунхильды. 

Мужчина развернулся в сторону подруги. На лице девушки можно было заметить точно такие же терзания, как и на лице командира. 

«Что же беспокоит тебя, Брунхи?» 

Не став давать ответ сразу, южанин погрузился в свои мысли. 

«Когда же я его точно получил?.. Кажется, это было до… А, нет. После. Он же меня и наградил им за тренировки дочери».

Данзан никогда не использовал этот кинжал. Оружие было лишь символом. Красивая рукоять и тонкое острое лезвие. Кинжал Милосердия, которым нужно обрывать жизнь соперника на дуэли.

Внезапно Данзан ощутил укол боли. Его лицо побледнело, по нему стал течь пот. 

«Или использовал… Точно. Ребекка. Я же именно им вырезал символ».

Дыхание мужчины перехватило. Его тело сковало. Биение сердца стало чувствоваться в десяток раз сильнее. Из глубин тела поднялась бесконечная скорбь. Перед глазами вспыхнуло лицо жены с вырезанным символом Единства. Затем оно сменилось на образ трупа. 

Не в силах сделать вдох, Данзан открыл рот в беззвучном крике. 

Брунхи схватила наставника за плечи, начала что-то говорить, однако её голос не доходил до сознания Данзана. Запах сырого мяса вновь ударил в ноздри. 

«Как я мог его отдать? Как я мог избавиться от такого?..»

Мужчина ощутил в груди пустоту. Столь глубокую и безумную, из которой было не выйти. Однако внезапно перед глазами появился просвет. Крохотный светящийся шарик, тёплый, от которого веяло надеждой. Не видя вокруг больше никого, будто все ребята резко куда-то пропали, а лагерь погрузился во тьму, Данзан протянул к свету руку. Свет, будто откликаясь на его желание, вытянул тонкий лучик и коснулся пальца наёмника.

«Я люблю жизнь… — эхом пронеслись слова Каллиопы в его голове. — И ценю всё, что ведёт и встречает меня на моём пути».

Голос звучал глухо, будто исходил из очень далекого места. 

«Я люблю людей».

Данзан почувствовал, как что-то откликается глубоко внутри него. Он и раньше сражался ради простых жителей Раталаса. С его опытом и навыками мужчина давно мог стать придворным офицером в дворянском Доме, однако воин избрал иной путь. Путь жертвы.

«Инцелаты — это стихия…» 

Если целью было защищать чужие жизни, то чем от простых селян и горожан отличались солдаты, с которыми он сражался бок о бок? Следуя приказу Вердруда, бывший офицер отправлял их на смерть. Наставлял и управлял рекрутами, чтобы они добровольно пожертвовали собой. Дарил надежду.

Всё это было ложью. Степняк не мог раньше признать этот факт, чувствуя, как его естество и убеждения выворачиваются наружу. Однако сейчас всё стало кристально ясным.

«Что делать с твоим сыном?..» 

Внезапно в голове Данзана вспыхнул иной голос. Его хороший друг и бывший инквизитор Эха, оставшийся с командиром из-за обещания. 

Южанин давно потерял надежду и желание отыскать пропавшего юнца. Но ведь он был его родным мальчиком, частичкой самого Данзана и Ребекки. Тем, кого когда-то мужчина надеялся вырастить достойным человеком. Как последний трус, Данзан даже не приступил к поискам, бросил идею. 

Тесса и Рой, два брата мельника в трактире — все они были Авантюристами с большой буквы. Они жаждали приключений, страстей. Прямо как Данзан когда-то.

Мужчина не испытывал удовольствия от авантюр. Больше времени он уделял подготовке и редко сам участвовал в приключениях. Он чувствовал себя кукловодом — прямо как его господин когда-то. Выпивка, женщины, кутёж — всё это перестало волновать Данзана. А ведь именно из-за жажды перемен и приключений южанин и покинул клан. Тогда, ещё будучи юнцом, он убил брата Машула за измену: тот тянул клан в никуда, пытаясь договориться с тёмными чудовищами Рыжих Степей. Данзан стал изгнанником, но не отчаялся и рванул в неизведанные земли. Сейчас же он топчется на одном месте. Выполняет без конца заказы, работает с бумагами вместе с Яковом. Копит.

«Вот мои малышки… Давай, вот тут, да. Гадости этой сколько скопилось за ушком». 

Сознание Данзана продолжало касаться этого странного света. В разуме проскользнул нежный голос Брунхильды. Мужчина прекрасно понимал чувства девушки. У него и самого в прошлом был скакун, шестопал — конь с волчьей мордой, которое разводят некоторые степные народы и, в особенности, энкиды. Отец подарил Данзану волчонка в детстве — вместе с ним наёмник и вырос. После изгнания друг был с юношей ещё какое-то время, пока не сгинул от болезни. Южанин ничего не смог сделать и проводил шестиногого товарища, оставшись с ним до конца. 

Мужчина любит животных. Он степняк и сталкивался с ними раньше постоянно. Вырос с ними вместе. И глубоко внутри до сих пор мечтает встретиться со старым пушистым другом вновь. 

«Я действительно должен измениться».

Наконец он начал понимать. Мужчина почувствовал просветление. Причина, почему он не мог тренировать новобранцев, — страх потери. Причина, почему он не искал сына, — безысходность, ощущение, что он и так потерял его навсегда. Данзан переполнен страхами и неуверенностью, когда ответы и путь к изменению лежат почти перед его глазами. Перед походом на монстра именно из-за него степняк стал отдаляться от друзей, боевых братьев. Именно поэтому у Данзана больше не было скакуна. 

«Мною движет один страх. Я должен отбросить его. Должен собрать всех мне близких и не отпускать. Иначе останусь один. Умру. Я должен ценить их жизни так же, как ценил в прошлом свои идеалы. И не бояться потерять. Искать снова».

Запах сырого мяса стал отступать. Не как прежде — уходить на второй план или исчезать, дожидаясь момента ударить по степняку снова. Мужчина почувствовал, как запах стал понемногу пропадать, исчезать из его сознания. Без последствий или тошноты.

«Не думаю, что эта дрянь пропала окончательно, но… Как же легко».

Мужчина открыл глаза. Все вокруг него обеспокоенно столпились. На лице Брунхильды показались слёзы. 

Степняк улыбнулся. Это были его товарищи: Эха, Брунхильда, трое Братьев. Сбоку показался Тунумна, который должен был быть с Каллиопой. Монстр каким-то образом услышал обеспокоенную речь наёмников на большом расстоянии и отправил энкида к ним. Даже Яков стоял рядом и кричал остальным поднять командира и проверить его состояние.

«Вот они. Мои боевые братья. Товарищи. Те, за кого я боролся, и кто готов бороться за меня. Я должен был понять это сразу, когда они отказались меня покидать и пошли к Вражде на куличики».

— Успокойтесь. Всё со мной в порядке, — сказал наёмник и стал, пусть и с трудом, но приподниматься на ноги. Тело чувствовалось ослабевшим, однако внутри всё поменялось.

Данзан наконец смог сделать шаг, чтобы побороть боль.

http://tl.rulate.ru/book/94774/3482915