Готовый перевод Rising in the Holy Roman Empire! / Возвышение в Священной Римской Империи!: Глава 10

Хортен сидел перед палаткой и смотрел на небо.

Шнайдер был старшим братом Хортена, и в воспоминаниях этого тела Шнайдер обладал скверным характером, но к младшему брату относился хорошо.

Несмотря на то, что семья была рыцарской, питаться хорошим белым хлебом было трудно, а муку на мельнице приходилось собирать, чтобы платить налоги высшим чинам и обменивать на предметы первой необходимости, например, специи. Поэтому братья часто воровали белую муку с мельницы, и каждый раз, когда они ели ее, Хортен всегда получал больше, чем Шнайдер.

После 12 лет семья Бовенденов не могла позволить себе двоих детей, поэтому младшего сына отправили в монастырь. Отношения между братьями разладились.

Это лишь маленькая деталь жизни, которая теперь незабываемо вспоминается.

В прошлой жизни у Хортена не было братьев, и он не понимал, почему неродные дети все кажутся очень веселыми. В нынешней жизни Хортен испытывает трехчастную меланхолию, трехчастную неохоту и трехчастную грусть.

Графиня Коннорса, увидев одинокую спину Хортена, сказала: «Потерять брата для нас — обычное дело. Когда я была маленькой, у моего отца было четверо наследников, а я была самой младшей девочкой. Они были очень добры ко мне, но как только я выросла, они сразу же отдалились от меня, как только поняли, что я тоже буду делить территорию, которую они могут унаследовать. Прими мои соболезнования».

Коннорсе очень хотелось дать понять Хортену, что если он хочет бороться в аду знати, то должен принять правило смертей близких.

Таков был уклад этого мира.

Джоанна тоже появилась в нужное время и негромко сказала: «Из всех моих братьев двое умерли, не выдержав холодной зимы. Остался второй брат, но он родился калекой и не может унаследовать семейные дела. Если я не сделаю шаг вперед, семья будет полностью потеряна. То же самое касается и тебя».

Хортен сдержанно кивнул.

После смерти брата он точно должен был покинуть монастырь и унаследовать деревню Бовенден.

Внезапно у Хортена возник очень смелый план.

Это был настолько смелый план, что даже сам Хортен пришел в ужас от мысли о последствиях неудачи.

Но что, если он удастся?

«Ваше превосходительство, у меня есть отличная идея, но она требует участия леди Джоанны, надеюсь, вы ее одобрите».

Хортен изложил свой план, и Коннорса от удивления прикрыла свой рот: «Ты с ума сошёл?».

«Нет. Но Говард — мятежник, он неизбежно попадет в мою ловушку». — Чем больше Хортен думал об этом, тем больше ему казалось, что это самый лучший план.

«Я участвую!». — Джоанна крепко сжала меч.

«Отлично». — Хортен протянул руку к графине: «Добьёмся успеха, и вам придется назначить меня второй фигурой двора».

Графиня хмыкнула, но вложила свою руку в руку Хортена.

Джоанна оглянулась и тоже положила руку.

Совместными усилиями они заставили остальных рыцарей собраться вместе и согласиться на сотрудничество с планом Хортена. Ведь основную силу армии графини теперь составляли люди Хортена, предводитель длинноруких арбалетчиков по имени Греб, враждебно настроенный ко всем дворянам, и остальные крестьяне, которых рыцари не хотели привлекать на свою сторону. В результате они лишились права голоса.

***

На следующий день армия отправилась в деревню Бовенден.

К вечеру, благодаря тому, что соседние деревни сообщали друг другу, и Говард, и Коннорса знали о присутствии друг друга.

По мере приближения к родному городу, когда сгоревшие руины стали соответствовать детскому раю в его памяти, Хортен не удержался, сжал кулаки и спросил у Греба: «Если кто-то сожжет твою деревню, что ты будешь делать?».

Греб, даже не задумываясь, разразился проклятиями: «Конечно, стоит повесить его на большом дереве у входа в деревню, пусть вороны клюют его глаза, плоть и кровь, и пусть его труп увидят все мои враги».

«Я тоже так думаю».

Холодный взгляд Хортена устремился через реку на вражеский лагерь.

В это время многие люди в палатке повстанческой армии уже начали нервничать.

В конце концов, восстание Говарда было результатом того, что он сначала обманом заставил всех держаться подальше от графини под предлогом приказа, а затем пригрозил всем, что если они вернутся, то графиня их накажет, чем вынудил большую часть людей восстать вместе.

Эти люди все еще благоговели перед ортодоксальной графиней и не были рады сдаться, но и воевать не хотели.

Говард был в ярости и обвинил их: «Вы не смеете сражаться, не хотите бежать, чего же вы, собственно, хотите? Кому вы верны?».

Все посмотрели друг на друга и снова посмотрели на Говарда с мыслями: 'Конечно, между тобой и графиней, кто победит, тому мы и верны!'.

У бессильного и разъяренного Говарда было мрачное выражение лица.

И в самом деле, элитная сила Говарда недостаточна, только наняв команду пиратов-викингов в качестве оплота, он может восстать, но также полагается на принуждение к совместному восстанию больших сотен дворян и солдат.

Без этой группы людей Говард вряд ли сможет победить графиню.

Но… ему вдруг пришла в голову смелая идея.

***

На следующий день.

Эмиссары двух армий отправили друг другу по военному письму.

Даже в варварском Средневековье дело согласования времени боя оставалось обычным.

Обе стороны вышли на бой, их армии сгруппировались в плотную массу, глядя на реку.

Единственным выходом на поле боя был деревянный мост. Рядом с мостом находилась мельница семьи Бовингдон.

Хортен бросил взгляд на Джоанну, переодетую в крестьянку, и пришпорил коня.

«Я — Хортен Бовенден, брат убитого вами Шнайдера. На основании кровной мести я приглашаю предателя Говарда на одиночный бой! Я слышал, что викинги, встречаясь на море, выстраивали борт и устраивали поединок, пока не оставался один человек. Сейчас между нами тоже только один мост, так почему бы не повторить славную традицию твоих предков, Говард?».

Хортен был одет скупо, из оружия у него было только копье. Он привел Джоанну на мост и крикнул Говарду.

Говард немного растерялся, огляделся по сторонам, потом усмехнулся.

Один на один?

Разве это не история из рыцарской литературы?

На реальном средневековом поле боя очень мало было так называемого одиночного боя, все сражались бок о бок и убивали своего противника первыми.

Но Говард надменно взял в руки меч и вышел из строя со словами: «Я принимаю твой вызов!».

Если присмотреться, то Говард был облачен в доспехи, а Хортен — в лохмотья, так что кто победит, а кто проиграет, стоит ли думать?

Одетый в броню, он был средневековым «танком», непобедимым и грозным.

Бесчисленные зрители на поле боя и вельможи с обеих сторон не смогли удержаться от того, чтобы не дать Хортену смертельный приговор.

Он был мертв.

Однако, идя к мосту, Говард заметил, что Хортена сопровождает крестьянка.

Пока Говард размышлял об этом факте, обе стороны уже подошли к противоположной стороне моста.

Хортен поднял копье.

Говард выхватил меч.

Однако именно в этот момент Говард вдруг прорычал: «Вперёд!».

И тут же из мельницы рядом с ним высыпала целая толпа викингов, с мечами и щитами наперевес они бросились на Хортена.

Оказалось, что Говард даже не хотел сражаться один на один.

Джоанна была ошеломлена, когда поняла, что реальность оказалась совсем не такой, как планировалось.

Хортен тоже забеспокоился, но немедленно отдал приказ: «Натягивайте луки!».

Он поднял копье, и лучники во главе с Гребом вышли из укрытия, нацелившись на Говарда и викингов.

Очевидно, каждый из них изначально не собирался идти на дуэль честно.

***

http://tl.rulate.ru/book/93306/3109884