Готовый перевод Tibetan sea flower / Тибетский цветок: Глава 13. Настоящая ненависть

Внимательно следя за тем, как моя кровь растекается по земле, Чжан Хайсин подняла пистолет, брошенный Толстяком, зарядила его, а затем зажгла холодный фейерверк и бросила вперед, чтобы осветить появляющийся рисунок.

Мои руки и ноги были так крепко связаны, что пошевелиться я не мог. С трудом приподняв голову, смог увидеть лишь немного света. Фигура Хайсин загораживала мне обзор. Но она больше не удерживала меня, мне удалось перекатиться на спину и задрать ноги, чтобы кровь текла по ногам и впитывалась в ткань брюк.

Заметив мои действия, она тут же подошла и ударила меня по животу. Боль была такой сильной, что я даже вздохнуть свободно не мог.

"Буду честной с тобой. Если крови не хватит, я порежу тебя на куски, чтобы всю выпустить. Поэтому расслабься и дай крови вытекать свободно. Для тебя так будет лучше".

"Ты, блять, на самом деле считаешь, что я позволю тебе командовать мной?" Я был в бешенстве, сжав зубы, пересилил боль и зло рассмеялся в ответ.

Подождав несколько минут, пока она снова отвлечется, я откатился метров на десять в сторону. Очевидно, она не ожидала, что я стану так упорно сопротивляться, и, оглядываясь на кровавый рисунок, бросилась за мной.

Катаясь по земле, я орал: "Толстяк!!! Толстяк, старуха меня домогается и хочет быть сверху!!!"

Думаете, так просто кататься по полу связанной колбаской? Если физической подготовки не хватает, то довольно скоро перестаешь различать, где верх, а где низ, и мир начинает стремительно вращаться вокруг тебя. Поэтому ни в коем случае нельзя останавливаться. Пока двигаешься, все в пределах терпимости, но стоит замереть на месте, сразу теряется ориентация, и начинаешь блевать, как после американских горок.

Стиснув зубы и собрав всю волю в кулак, я докатился до стены. Казалось, что еще секунда, и я просто сдохну.

Но самой мучительной была мысль о том, что я вел себя, как наивный младенец. Как я мог не заметить подвоха в ее поведении? Неужели в моем сознании длина пальцев стала поводом для абсолютного доверия?

К сожалению, я разочаровался не только в ней. В будущем я перестану доверять всем, даже людям с длинными, как у Молчуна пальцами. Конечно, если будущее у меня будет.

Привалившись боком к стене, я осознал, что дальше катиться мне некуда, и беспомощно наблюдал, как приближается Чжан Хайсин.

Пытаясь вжаться в стену, я перевернулся на спину, и кровь снова потекла по земле, растекаясь по узким бороздкам.

"А ты, оказывается, более упрям, чем мне рассказывали. Надо признать, с тобой нелегко справиться". Подойдя, Чжан Хайсин подняла пистолет, держа его рукоятью вперед, словно собиралась ударить им меня по голове.

Вжавшись в стену, я подумал, что никогда больше не буду делать добро людям, не стану доверять. Если я смогу выбраться и в будущем столкнусь с обманом и предательством, то предатель так просто не отделается. Я буду преследовать его до самого края земли, я сделаю так, что жизнь любого, кто попытается обмануть меня, превратится в сущий ад.

Закрыв глаза, я проговаривал эти мысли про себя, словно мантру, и ждал, когда рукоять пистолета опустится на мою голову. Уверен, пары ударов хватит, чтобы я потерял сознание.

Вообще-то я добряк, и редко испытываю ненависть к кому-либо. В крайнем случае, это может быть гнев. Но, как правило, причиной являются не поступки других людей, а моя собственная некомпетентность и наивность. Этот кратковременный гнев я всегда считал ненавистью, но лишь сейчас понял, что ошибался. Ненависть — совсем иное чувство.

Если быть обманутым — это своего рода учебная практика для дураков, то с меня хватит этого обучения. Пора остановить это.

Но вместо боли от удара и кровотечения из носа, я услышал лишь потрескивание холодного фейерверка вдалеке. Подождав немного, я так и не услышал даже звука шагов и крикнул: "Давай! Бей! Если не убьешь меня сейчас, то потом сильно пожалеешь!"

Крича, я наконец открыл глаза. Чжан Хайсин была бледной, словно полотно, руки ее дрожали. Она даже не пыталась подойти ближе, наоборот, медленно отступала назад.

Я заметил, что она пытается поднять пистолет, чтобы прицелиться, но руки явно не слушались.

Что? Неужели моя мужская сила столь велика, что вынудила ее сдаться? Она боится меня?

Да ну, ерунда какая-то. Связанный, истекающий кровью безмозглый цыпленок, выплескивающий в крике свой бессильный гнев, не представлял для нее никакой угрозы.

Она продолжала отступать. Вглядевшись в ее лицо, я понял, что она не на меня смотрит, а чуть выше, мне за спину.

Я сразу обернулся и опешил. Моя нога все еще кровоточила, но большая часть крови не растекалась по полу, а поднималась на стену за моей спиной, образуя огромный странный контур.

Этот рисунок был похож на неведомую тварь, в три раза больше человеческого роста, раскинувшую бесчисленные руки в стороны. Я даже не мог их сосчитать. Казалось, на стене за моей спиной проступает изображение тысячерукой Гуаньинь.

Голова этой адской Гауньинь находилась почти под сводом и словно внимательно рассматривала нас сверху.

http://tl.rulate.ru/book/89763/3583113