Готовый перевод Миссия по спасению Мира! / Миссия по спасению Мира!: Глава 1. Пути назад нет

Глава 1

Пути назад нет

Мне старый человек сказал,

И я навек запомню эту фразу:

«Не могут быть красивыми глаза,

Которые не плакали ни разу.

Не может быть красивою душа,

Которая ни разу не страдала,

И человек красив только тогда,

Когда есть сердце, а не кусок металла!»

Автор неизвестен

16 июня 1048 года

Сделав свой первый вдох в новом мире, я почувствовала запах ароматной смолы, мокрого мха и древесной трухи. Как знакомо. Это был запах лесов, где могучие деревья превозносятся ввысь, где так много сырых пней с сыроежками, мокрых шишек, красивых кустов земляники и черники.

В высоте надо мной звонко пели птицы, и вместе с ними я слышала отдалённый звук быстрого ручейка.

Это запах моего детства. Ведь я всю жизнь прожила в посёлке, окружённом непроходимым лесом.

Детство? Жизнь? Точно…

Осознав, что всё, что я помню — это не предсмертные галлюцинации или полёт фантазии, открываю глаза и тут же их закрываю из-за яркого света.

Как же я хотела увидеть солнце. И вот оно. Я смогла, не сдалась, не погибла. Это ведь и есть счастье.

Я приподнимаю тяжёлые веки и, прищуриваясь, вглядываюсь в кроны высоких деревьев, что немного качались из-за ветра и лишь иногда затихали. Они походили на секвойи — этот вид деревьев известен тем, что растения могут вырасти до ста метров в высоту. Я такие никогда не видела, но не раз про них читала.

Облизав сухие губы и ощутив, что в горле пересохло, решила что-то предпринять, чтобы разобраться, где я и, собственно, кто.

Я пытаюсь пошевелиться, но чувствую боль в животе. Осторожно притрагиваясь, ощущаю что-то мокрое и тёплое. Кровь. Болезненно шиплю и морщусь. Всё тело ломит, голова раскалывается, а глаза нещадно болят, будто бы по ним долго били и у меня уже фиолетовые фингалы.

«Я раненая, посреди глухого леса, в неизвестно какой стране, ничего не помню, да и ещё без знания языка. Ну что, Рикудо, спасибо тебе. Помог, что сказать», — подумала я.

Я решила вначале осмотреться, чтобы оценить ущерб и оказать себе первую помощь, но неожиданно на меня навалились все воспоминания разом. Мир вокруг потемнел, и я, не выдержав нагрузки, рухнула на землю.

Когда у меня получилось вновь открыть опухшие веки, было уже немного легче. Правда, голова всё так же болела, словно череп разом уменьшился и давил на мозг. Болело всё: виски, затылок, лоб и даже глаза.

Я на дрожащих ногах попыталась встать и увидела, что стою в крови.

В глазах двоилось, но в кровавой луже я смогла отличить чью-то конечность. Прищурившись, я поняла, что это оторванная женская рука. В груди ничего не отозвалось, словно там была пустота, и я, осмотревшись по сторонам, обнаружила вокруг себя ещё немало трупов людей. Где-то человек десять замертво лежали, а над ними кружили мухи и какие-то другие насекомые.

«Мудрец… почему я не проснулась в теле, как все нормальные попаданцы, а оказалась посреди какой-то мясорубки?» — пронеслось у меня в мыслях, и я снова окинула взглядом поляну в поисках родителей моего тела, точнее того, что от них осталось.

Приглядевшись, я обнаружила их в нескольких метрах от меня с перерезанными горлами.

Я почему-то не помнила причины смерти ни этих людей, ни этого тела. В памяти словно была дыра. Но зато отчётливо чувствовала отголоски боли и любви в душе одновременно. Словно любовь к ним передалась мне вместе с воспоминаниями. Но это была лишь память, так как сейчас я не ощущала никаких эмоций.

Я решила для начала что-нибудь сделать с раной, а потом попробовать разобраться, что тут произошло и где я, собственно, нахожусь.

По обстановке видно, что на нас напали. Кто именно — не помню: то ли разбойники, то ли шиноби. Почему это произошло, мне не ясно, наш караван вроде бы направлялся в страну Рисовых Полей и ничего ценного не вёз…

Тогда зачем же убили их всех, включая это тело?

Если бы у меня были эмоции, то у меня бы, наверное, началась паника: я одна в лесу, раненая, неизвестно где, неизвестно когда, в неизвестном мире, а вокруг куча мёртвых, расчленённых людей. И это — не фильм, это — явь. И я не смогу выключить, если вдруг не понравится — мне придётся разбираться.

Хорошо, что у меня нет сейчас эмоций — я себя знаю, я бы начала волноваться. В конце концов, я теперь абсолютно одна. У меня нет никого и ничего, нет дома, родителей, документов, знаний и силы. Мне надо в Коноху, но я даже не знаю, в какой я стране.

И память тут не в помощь, она расплывчатая, так что больше ничего мне неизвестно, да и никто не собирался что-либо говорить пятилетнему ребёнку. Я не знала страну, в которой мы жили, практически не помнила прошлого, даже дом всплывал в памяти лишь неясными обрывками. Я только точно знаю, как меня зовут и сколько лет, да и язык, слава богу.

Я, сняв с себя накидку, начала перевязывать свою рану, попутно шипя от боли. Через минуту сил стоять уже не было, и я упала на колени. Сильно хотелось пить, голова кружилась, и мне стало как-то слишком жарко. Я чувствовала, что ещё немного, и я снова упаду в обморок. Но неожиданно передо мной словно из ниоткуда появился какой-то мужчина. Я вначале не поняла, что вообще сейчас произошло, а потом вспомнила, что я в мире «Наруто».

На шиноби красовался протектор Конохи, а сам он был облачён в зелёный жилет. Человек был огромным, но до меня только потом дошло, что это я маленькая. Вскоре появились и остальные. Что они тут делали — без понятия. С трудом встав и зажав рану на животе, я поковыляла шатающейся походкой к родителям. Мне, в конце концов, пять лет, и будет странно, если я как ни в чём не бывало просто встану и уйду, наплевав, что рядом лежат тела погибших мамы и папы.

Тело было почти неуправляемым, и нужно было приложить немало усилий, чтобы дойти, несмотря на то, что они были в паре метров от меня. Я пыталась двинуть правой ногой, но выходило левой. Привыкла делать широкий шаг взрослого человека, но до него не дотягивались ноги.

Еле добравшись до родителей, я начала поочерёдно немного их трясти, делая вид, что хочу привести в сознание. Конечно, не нужно быть врачом, чтобы понять, что они уже мертвы, но знать ли это ребёнку?

— 母親…お父さん…(Мама… Папа…) — тихо, осипшим голосом пробормотала я на их языке.

Шиноби не выдержали и начали оттаскивать меня с фразами, которые не были мне ясными, — мой мозг не мог так быстро их перевести. Но неожиданно резкая боль от колотого ранения вернулась, и я вновь потеряла сознание.

***

Очнулась уже в больнице. Чувствовалось уже получше, хоть и живот ещё побаливал. Я смотрела в белый потолок, вдыхала запах медикаментов, а в голове крутилась лишь одна фраза: «Это действительно со мной произошло? Это не сон?»

Рикудо говорил, что Наруто и Саске погибнут; а потом и весь мир, как я поняла погрузится в Вечное Цукиёми. Получается, Наруто и Саске кто-то убьёт, а это значит, если я буду по силе равна главным героям, то спасти их у меня не удастся. Из этого вытекает лишь один логичный вывод — я должна стать сильней их. Иначе от меня не будет никакого толка.

«Жалею ли я вообще сейчас о своём выборе?» — промелькнуло у меня в голове, и я решила отрефлексировать эту мысль. Ведь выбор сделан и пути назад нет.

На данный момент у меня нет никаких эмоций на этот счёт, но возможно когда спящие эмоции и чувства вернутся, то я могу начать сожалеть… или же радоваться.

Хоть у меня и сейчас апатия, это не значит, что я буду лежать на кровати целыми днями и смотреть в потолок. Даже если ничего не хочется, с самого детства меня воспитывали из понятия долга. Мне всегда твердили, что не важно чего я хочу и чего не хочу, есть такое слово как «Должна», и оно превыше всего. Это всегда помогало ответственно подходить ко всей работе без исключения, даже если я её не любила.

Единственное, что было выше «Долга», — это мои жизненные принципы.

«Если я стану шиноби, то мне придётся убивать?» — подумала я, вспомнив о принципах. Я словно задала риторический вопрос, но не хотела на него отвечать. Меня воспитывали религиозные люди и я волей-неволей переняла то, что человеческая жизнь бесценна. Именно поэтому я считаю, что любое убийство — это грех. Единственное, что выше принципа бесценности человеческой жизни — это близкие люди. Для меня жизнь близких всегда превыше жизней всех остальных.

Повернув голову направо, я посмотрела в открытое окно, из которого падал яркий луч солнца. Далеко за деревьями и домами я увидела огромную скалу, на которой были высечены четыре каменных лика. Они были такими большими, что я даже не могла представить, сколько времени ушло на их создание.

Интересно, мне просто повезло оказаться в окрестностях Конохи или это работа Мудреца Шести Путей?

Осмотрев типичную палату больницы, я увидела вещи, сложенные на тумбочке, — кажется, это мои. В палате было несколько кроватей, загороженных не широкими ширмами, я лежала у первой с окна. Походив и осмотрев ещё раз по сторонам, я увидела зеркало и решила поглазеть на себя, так как память о том, как я выгляжу, была стёрта.

Но сделать этого я не успела, так как внезапно в палату вошёл доктор. Я легла обратно в кровать и светловолосая женщина лет тридцати пяти, одетая в бежевый костюм, подошла ко мне.

— こんにちは、私の名前はヨッシーです。気分はどうですか (Здравствуй, меня зовут Иоши, как ты себя чувствуешь)? — спросила она, очень внимательно глядя на меня, а я старалась вспомнить как это переводится. Поняв, что она спрашивает о моём самочувствии, я, с трудом подобрав слова, ответила:

— Нормально, Иоши-сан, а где мои мама и папа? — протянула я с неудачной попыткой изобразить эмоции. Она что-то написала и подняла на меня свои глубокие серые глаза.

— Я не знаю этой информации, в больнице их нет.

— А где они могут быть? — я сделала вид, что волнуюсь. Без сомнения, ребёнок всегда должен волноваться о том, где его родители, если их долго нет.

— Через два дня, восемнадцатого июня, тебя выпишут. К тебе придёт сопровождающий и отведёт в резиденцию. Там всё и узнаешь.

— Понятно, — выдавила я из себя и уставилась в белый потолок.

— Скажи, ты помнишь, что произошло? Откуда и куда вы направлялись?

— В страну Рисовых полей, а откуда не знаю. Что произошло… не помню…

— Спасибо… — поблагодарила она. — 部分心因性健忘症 (Частичная психогенная амнезия), — прошептала ирьёнинврач (шиноби, специализирующийся на использовании медико-ориентированных техник для лечения людей) себе под нос, записывая что-то на листок. — Выздоравливай, — подойдя ко мне, она положила руку на голову, и я сразу же уснула.

Спустя несколько дней

18 июня 1048 года

Закончив с завтраком, который принесли утром, я решила походить по палате. Сегодня меня должны отвезти в резиденцию, а моя походка всё ещё шатающаяся, будто бы я напилась. Кто бы знал, что контролировать не своё тело будет так трудно? Хорошо хоть самочувствие было получше и уже ничего не беспокоило. А от ранения остался лишь неказистый шрам. Это ещё раз подтвердило, насколько далеко в этом мире шагнула медицина.

Подойдя к зеркалу, я увидела маленькую девочку с пухленькими щёчками и глазами цвета весенней травы в солнечный день. Они были покрасневшими из-за многочисленных полопавшихся сосудиков.

Интересно, почему… Вроде так быть не должно…

Не став зацикливаться на глазах, я начала осматривать себя дальше: всё-таки к новому образу я ещё не привыкла. Волосы были недлинными, до плеч, и по цвету создавали впечатление, что их облили гранатовым соком. Мои руки, будто не веря глазам, сами потянулись потрогать эти воздушные пряди. На ощупь они были пушистыми и, кажется, относились к тому типу волос, которые хочется лишний раз погладить.

Я немного помню, как выглядели родители. Цвет волос и глаз вроде достались от мамы, а форма глаз и лица от отца. Мама была вроде как Узумаки, а отец… кажется, он вообще не относился к какому-то клану, но своим цветом волос и глаз напоминал Учих. В любом случае, со внешностью мне повезло. В прошлой жизни у меня были каштановые волосы и небесного цвета глаза. Тоже красиво, но не так, как сейчас.

Мне хоть и сказали, что через два дня придёт сопровождающий и отведёт в резиденцию, вот только время не уточнили. Это будет днём или под вечер?

Конечно, я не так тороплюсь в резиденцию, но мне всё-таки необходимо узнать, кто сейчас глава деревни. Хирузен или Минато? А может быть, вообще кто-то другой? Да и смотря в какое время я попала. Я одногодка главных героев, младше их или старше?

Мои размышления прервал появившийся в палате незнакомый шиноби.

— Следуй за мной, — сказал он монотонным голосом и вышел. Я заправила кровать и, не задерживаясь, покинула палату. В конце концов, собирать мне было нечего, так как никаких вещей у меня нет.

Меня повели в резиденцию, и, пока мы шли, я вовсю глядела по сторонам. На дворе лето, полно зелени и всякой фауны. Немало деревянных и каменных домов, не превышающих пяти этажей. С виду они довольно новенькие, наверняка недавно соорудили… а если быть точнее, то построили заново, что видно по фундаменту. Скорее всего, эти дома были разрушены при нападении Девятихвостого. Но это всего лишь предположение.

Обычные мужчины одеты в лёгкие штаны и рубашки из хлопка разных цветов, некоторые носили непонятную одежду, название которой я не знаю. Девушки носили кимоно, юкаты и другие красивые вещи, названия которых я также не знаю, но обувь у них как на подбор — сандалии с открытым носком, которые и на мне сейчас. Они сделаны из какого-то странного, но идеального материала: отличная амортизация, отсутствие деформации при нагрузках, мягкость, лёгкость и прочность. Они точно ещё лет двести будут в моде.

Впереди огромная скала, на которой были высечены четыре огромных лика. Приглядевшись, я снова разглядела в них знакомые лица — Хаширама, Тобирама, Хирузен и Минато. Хорошо хоть знакомые люди. Получается, если лицо Минато уже высечено, значит Наруто либо уже родился, либо скоро появится на свет.

Вглядываясь в скалу, что была, наверное, метров шестьдесят в высоту и наверняка производила неслабое впечатление на туристов, я вспомнила о своей давней мечте — увидеть горы. В прошлой жизни я мечтала увидеть мир: скалы, моря и океаны.

Звук с боку отвлёк меня от созерцания, и я увидела, как дюжина людей прыгали с одного дома на другой. Они с одного прыжка преодолевали расстояние чуть ли не в двадцать метров и как ни в чём не бывало бежали по крышам дальше.

Оглядывая всё вокруг какое-то чувства забытой ностальгии слегка окатили душу и тут же исчезли. В моём сознании поселилось стойкое ощущение, что мне уже приходилось тут быть. Может пересмотрела Наруто? Хотя ведь я была не сильным поклонником этого аниме.

Сюда бы Рому, моего лучшего друга, что фанател по аниме «Наруто», — он бы умер от радости. Он был настолько страстным поклонником этого мультсериала, что у него вся комната была развешена в плакатах, а на всех углах стояли фигурки персонажей и другие предметы декора. Я смотрела «Наруто» один раз, но друг без умолку про него рассказывал, что мне казалось, что сюжет скоро буду знать наизусть.

Почему Рикудо выбрал меня? На свете же полно любителей этого произведения и похлеще чем я. Они бы согласились даже не раздумывая.

Наверное, даже к лучшему, что у меня нет эмоций. Ведь я бы сейчас очень тосковала по своим друзьям и родным. У нас ведь столько совместных планов было, я ведь их так любила, а они меня. Хотя к чему теперь всё? Я ведь там умерла и уже никогда не вернусь. А им лишь остаётся пожелать долгой и счастливой жизни.

Мне надо будет полюбить то, что здесь: Коноху, новую жизнь, новых друзей. Даже если сейчас совершенно безразлично происходящее вокруг. Но я заставляю себя — с трудом и силой — изображать эмоции или хотя бы их представлять. Каждый раз, смотря на что-то, я старательно вспоминаю свои утраченные нравственные ценности, а потом сравниваю с данной ситуацией.

Мне хочется поскорее вернуть себе эмоции и чувства. Без них жизнь пустышка.

Когда мы дошли до большого красного здания, то меня отвели к неизвестному человеку в типичной одежде шиноби. С серьёзным лицом он обошёл меня и сложил несколько жестов руками. Все силы мгновенно словно высосали, а ниндзя развернул какой-то свиток. На нём начали появляться какие-то красные символы, а потом они превратились в чёрные.

Он смотрел на свиток несколько секунд таким взглядом, будто бы увидел привидение, потом поморгал пару раз и поднял крайне удивлённый взгляд на меня. Наверное, они посмотрели объём чакры в резерве. Странно, я себя ощущаю как обычный человек и никаких суперспособностей не чувствую

— Кх-кх, когда будешь отдавать это Господину Хокаге, скажи, что данные требуют перепроверки, — протянул он свиток сопровождающему.

— Что-то не так? — спросил мужчина.

— Слишком много чакры для бескланового ребёнка, — удивлённо пояснил он. — Да даже для клановых детей это очень много. Наверное, ошибка какая-то.

— Ого, хорошо, передам.

Пока мы поднимались по лестницы на верхние этажи, я мысленно благодарила Рикудо за то, что он услышал мою просьбу и теперь у меня действительно большой резерв чакры Узумаки. С таким стартовыми «плюшками» я действительно смогу стать сильным шиноби. Теперь остаётся только понять, а как почувствовать эту самую чакру.

Меня вывел из мыслей стук в дверь и я заметила, что пока я пребывала в мыслях, мы уже дошли до Хокаге. Из кабинета послышался спокойный мужской голос, разрешающий войти, и мы переступили порог.

В кабинете было довольно светло и просторно. Посередине стоял огромный деревянный стол, на котором был какой-то плакат с символом Конохи. А за столом сидел четвертый Хокаге — Минато Намикадзе.

«Рикудо говорил, что будут различия… Либо это различие, либо я попала до рождения Наруто».

Минато был на самом деле красивым: молодой блондин с бездонными голубыми глазами. Одет он был в синюю кофту и белый плащ. Ко всему этому добавлялся пронзительный взгляд, который будто притягивал. Но в его глазах не было злобы, лишь серьёзность и ещё что-то, чего я не могу понять.

Могу даже утверждать, что здесь он куда красивее, чем в аниме. Даже странно как-то… Это первый человек, которого для меня раньше не существовало, а теперь он есть… И он живой.

— Добрый день, Хокаге-сама, — уважительно сказал шиноби и отдал свиток. — Меня ещё попросили передать, что данные желательно перепроверить, слишком много чакры для бескланового ребёнка.

— Хорошо, можешь быть пока свободен, скоро позову, — он кивнул шиноби, и тот покинул помещение. Минато же открыл свиток и посмотрев на него несколько секунд чуть улыбнулся и перевёл взгляд на меня.

— З-здравствуйте, — «испуганно» промолвила я, пытаясь изобразить ребёнка. В его изучающем взгляде было что-то непонятное, такое ощущение, словно он кого-то вспоминает…

Может, он просто вспоминает Кушину? У нас ведь одинаковый цвет волос…

— Ну что же… — загадочно протянул он, — Здравствуй… Ариза. Тебе, наверное, интересно, что произошло? Так вот, на ваш караван напали разбойники, и все погибли, кроме тебя, — быстро проговорил Каге.

Нехило он так с разбега в каньон… Я думала, такое детям как-то по-особенному, осторожно пытаются рассказать. Или тут потерять родителей в раннем детстве — обыденное дело?

Я сделала вид, какой должен быть у ребёнка, потерявшего родителей. То есть стояла в шоке вперемешку с болью и страхом. Заплакать только не пыталась — думаю, у меня не получится.

— Ариза, поскольку теперь ты осталась одна, то тебя отправят в приют, — он обошёл стол и встал напротив меня, отчего мне пришлось задрать голову, потому что он был очень высоким, а я маленькой. — У тебя хороший запас чакры, поэтому я хочу предложить тебе стать ниндзя и служить на благо страны Огня.

— Х-хорошо, — кивнула я. — Только можно кое-что попросить?

— Хм, — он поднял на меня взгляд и чуть улыбнулся, — давай.

— Я слышала от родителей, что есть шиноби, которые охраняют границы, а есть те, что путешествуют по миру и выполняют крутые миссии! — постаралась я показать воодушевление и намекнуть на то, что охранять границы страны у меня нет желания.

— Ты имеешь ввиду, что хочешь в дальнейшем вступить в Сэйки Бутай? — спросил он, и, увидев, что последнюю фразу я просто не поняла, добавил: — В общем, шиноби, что выполняют миссии.

— Да! — радостно закивала я.

— Ну что же, это отлично, Ариза. Мой сын поступит в тот же поток, что и ты, — чуть улыбнулся он и, немного растрепав мне волосы, сел обратно за стол.

Получается, Минато в этом мире просто жив. Всё это время я думала, что буду старше главных героев лет на пять, а оказывается, что я их сверстница.

— В семь лет ты получишь квартиру в общежитии и пойдёшь в Академию ниндзя. Всё остальное узнаешь у сопровождающего. У него же получишь свои вещи и документы.

— Спасибо, Хокаге-сама, — я уже собралась уходить, но неожиданно в голову пришла гениальная идея, и я, остановившись у входа, развернулась и пошла обратно к Минато. — Хокаге-сама, я хочу подготовиться к поступлению в Академию. Я уверена, там будет какой-нибудь вступительный экзамен, и я хочу быть к нему готова. Можно узнать, в приюте будут тренировать?

— Ммм… нет, там не тренируют, — спокойно проговорил он, откладывая свои бумаги, в которых что-то писал. — Но я что-нибудь придумаю, хорошо? — мягко ответил он, и я не прочитала в его взгляде ни капли упрёка, словно мы друзья. Хотя я прекрасно понимала, что я сейчас самая обычная мелкая пятилетняя девчонка, что по фамилии не входит ни в один клан, ничего не знает, не житель Конохи, да ещё и имеет наглость отнимать время у Великого Лорда Хокаге.

Зачем меня вообще к нему отвели, если это мог сказать любой другой человек? Ведь я ничем не отличаюсь сейчас от любого другого ребёнка. И разве правитель деревни должен занимается детьми?

Может, из-за того, что я Узумаки? А они нарасхват и он сам хотел удостовериться?

В кабинет вошёл уже какой-то другой шиноби и позвал с собой. Мы отправились к секретарю: у него и получили мои вещи и документы. Это что-то по типу свидетельства о рождении или паспорта: имя, фамилия, дата рождения и так далее. Остальная информация находится в архиве, там же, наверное, все остальные данные. Теперь меня зовут Ари́за Саи́тоУдарение в фамилии и имени ГГ на «И». Фамилия «Саито» мне досталась от отца, по маме же я Узумаки. Хотя вообще имя «Ариза Саито» я не припоминаю. Хотя я вообще не помню, как звали меня родители. Наверное, это из-за амнезии.

Взяв вещи, мы отправились в приют, где я буду находиться ещё целый год.

По приходу в приют мне рассказали, где что находится и выдали отдельную комнату. Это показалось странным, но я не знаю, что тут да как. Пройдя в маленькую комнатку, я окинула её взглядом. Одно окно, закрытое белым тюлем, маленькая заправленная кровать с красной подушкой и белым одеялом и яркий детский столик с раскрасками и какими-то игрушками.

Дождавшись, когда сопровождающий покинет помещение, я начала распаковывать свои вещи, которые мне практически все купили. Там было многое, даже карандаши с бумагой. А что самое интересное — там было пять книг. Книги были следующие: судя по обложке — история мира шиноби, судя по страницам — учебник по нашему языку, словарь, книга по использованию чакры и, судя по картинкам, руководство по развитию тайдзюцуяпонское искусство ближнего боя без оружия (драки). А наверху записка, на которой было написано следующее:

«木の葉でくつろぎ、学業を頑張ってください。火影» (Чувствуй себя в Конохе как дома и удачи в обучении. Хокаге), — узнала я только последние два иероглифа, и то только из-за того, что мне они были известны ещё в прошлой жизни, как «Хокаге».

«Так, кажется, это от Минато, вот только он, наверное, не знал, что читать-то я ещё не умею», — пронеслось у меня в голове.

А что самое интересное — среди книг были и толстый блокнот, и тетрадь. Как Минато понял, что мне нужно? Может, он просто решил, что я буду записывать изученный материал?

Да, наверно, именно так он и подумал, ведь я проявила интерес к обучению. Но вот только в этот блокнот я буду записывать нечто более ценное — сюжет аниме Наруто. Писать буду на своём языке, потому что на их ещё не умею. Главное, только прятать это, а то ещё подумают, что я шпион вражеской деревни.

— У нас начался ужин, мы ждём тебя в 食堂 (столовой), — как-то немного строго заявил человек, без стука неожиданно открыв дверь. Я, обернувшись, увидела женщину средних лет — кажется, это была наша воспитательница.

— Да, хорошо, сейчас подойду, — без колебания ответила я, хоть и не поняла, куда идти.

Что же, вот так и началась моя новая жизнь. И у меня была лишь одна мысль на её счёт: раз пути назад нет, я хочу прожить такую жизнь, чтобы не было о чём сожалеть…

http://tl.rulate.ru/book/86763/2776786