Готовый перевод 70s: Dressed As a Villain’s Wife / В теле жены злодея в 70-х: Глава 54

Прошлой ночью она боролась с Цзян Лиминем всю ночь и это не принесло никакого результата. Се Ячжи плохо спала и всё о чëм она думала, было про то, что случилось днём.

Слова её собственного сына, слова мужа и... слова невестки ясно проигрывались в её голове.

Утром Се Ячжи проснулась вялой и решила просто попросить у школы несколько дней отпуска по болезни. Она слышала о разных вещах в комплексе, слухи распространялись снова и снова, но она не принимала это всерьез. В лицо Се Ячжи никто ничего не говорил, но теперь Се Ячжи хочет отгул, и лидер, естественно, поможет одобрить его.

***

«Вы слышали? Младший сын Учителя Се ей не родной».

«Вы имеете в виду Цзян Яньтана? Я всегда слышу, как Учитель Се говорит о своём маленьком сыне, как он может быть не её собственным ребёнком?»

«Её сына увела и вырастила сумасшедшая из деревни, грешница. Я слышал, что у него с детства была плохая жизнь и у него не было возможности учится.»

«Увы, этот ребёнок жалкий, как так получилось, что они позволили чужим людям забрать собственного сына?»

«Я не знаю, Цзян Яньтан тоже…»

***

У Се Ячжи не было аппетита утром, она съела только одно яйцо. Она сказала Цзян Лиминю, чтобы он не забыл пойти в дом дедушки Цзян и позвать детей, несмотря ни на что, семья всё равно должна кушать вместе.

Цзян Лиминь ответил, что он звал маленького солдатика(второго), чтобы тот вернулся и второй ответил ему, что он занят. Он уже в доме дедушки и бабушки Цзян, в их доме.

Когда Се Ячжи услышала это, она уронила шкатулку с драгоценностями.

Она не понимала, что имел в виду её муж, и не могла не гадать про себя, действительно ли он был занят работой и не мог позаботиться о своей семье, или он вообще не хотел заботиться об этом. Он не планировал идти к семье дедушки Цзян, звать домой нескольких детей, а также не планировал есть этот праздничный ужин в честь воссоединения.

[Эти люди по фамилии Цзян полные дерьма.]

Эмоции Се Ячжи то поднимались, то опускались, её глаза были красными и в один миг в них добавилось немного недовольства. Даже её муж Цзян Лиминь обвинял её, но что она сделала не так?

Когда ребёнок вернулся, она сказала Цзян Яньтану два слова:

[«...Ты был в деревне несколько месяцев, мама сказала тебе не ехать в деревню, а ты поехал. Смотри как ты загорел и похудел...»]

[«Если бы ты не пошёл, как бы ты мог так страдать».]

…

Она не ожидала, что эти два предложения заставят Цзян Лиминя задуматься. Се Ячжи вспомнила об этом и почувствовала сожаление. Люди вокруг странные, было бы здорово, если бы Цзян Яньтан не уезжал в сельскую местность.

Особенно эти несколько слов, она всё ещё сказала их перед всеми, что её родной сын подумал, когда услышал это?

В тот день она собиралась увидеть своего собственного сына, но снаружи было так много людей, которые пришли повеселиться за её счет. Её голова была в беспорядке и когда она увидела Цзян Яньтана, слова, которые использовались раньше, сопровождались дымкой. Когда она сказала это, оно вообще не укладывалось у неё в голове.

Оглядываясь на это сейчас... она чувствует, что это слишком пугающе для другого ребёнка.

Хотя они биологические мать и сын, они никогда не виделись. Какое-то время Се Я не знает, как реагировать.

Се Ячжи отчаянно оправдывалась и, наконец, потёрла виски от головной боли.

Она и Цзян Яньтан роскошно ели за столом. В тот момент даже у Се Ячжи не хватило духу задавать вопросы. За столом было тихо, лишь слышен шум от использования столовых приборов.

Муж не хотел звать ребёнка обратно, Се Я поняла это, она принарядилась и хотела пойти одна, но когда она подошла к воротам комплекса, но ей пришлось отступить, у неё нормальные отношения с дедушкой Цзян и бабушкой Цзян, но это было в прошлом, она не знает, что её ждет..

Хорошо ли ребёнок живет с бабушкой и дедушкой?

Его бабушка и дедушка обязательно скажут что-нибудь, чтобы снова пожаловаться на неё ему.

Будет ли ребёнок снова звать её тётя Се?

…

Се Ячжи колебалась снова и снова, но ей всё ещё не удавалось войти, в итоге она вернулась домой, всё ещё задерживаясь на ходу, задаваясь вопросом, сможет ли она найти кого-нибудь ещё, чтобы взглянуть на ситуацию там?

Она очень расстроена сейчас.

Цзян Яньтан отложил палочки для еды и посмотрел на Се Ячжи, которая ёрзала напротив. А у него словно грецкий орех застрял в горле, он был не в силах произнести ни слова.

Он закрыл глаза, думая о Сун Мэй, и, наконец, смог поговорить о ней.

Сун Мэй, в конце концов, его биологическая мать, Цзян Яньтан бесчисленное количество раз отрицал это в своём сердце. Он говорил себе, что не будет вступаться за эту беззаконную женщину, но сейчас он несчастлив.

Она сделала это из-за него.

Закрепила его в городе.

В будущем он потратит много времени, чтобы исправить ошибки, которые сделала его мать.

«Что?!» Се Ячжи на мгновение была ошеломлена: «Простить Сун Мэй?»

Се Ячжи с недоверием выслушала эти слова от сидящего перед ней Цзян Яньтана. Он даже попросил её простить Сун Мэй за кражу ребёнка. Глаза Се Яжи расширились и на мгновение из её сознания выскочил бесконечный гнев.

Ей очень нравится ребёнок - Цзян Яньтан и она готова принять его как своего крестника. Столько лет он был её родным сыном, ей больно от всей этой ситуации с ним, но даже если она знает, что он не её кровный родственник, а так же он знает, что его мать украла её ребёнка, Се Ячжи не держала на него никакой обиды в своём сердце.

«Сначала Сун Мэй… это было просто мыслью…» Литературный талант Цзян Яньтана превосходен, его слова обоснованы и искренни, они заставляют людей неосознанно следовать его идеям. Как будто говорят: "иди и верь ему на слово".

Если бы Се Ячжи лично не прочитала материалы прошлой ночью, Цзян Яньтан смог бы убедить её в это время.

Слушая разницу в его словах, кажется, что ей это действительно как будто простительно. Она украла чужого ребёнка, а также потеряла собственного.

…

Но материалы, подброшенные мужем, содержали показания бесчисленных жителей деревни, а также показания Чжоу Сяохуэй(бывшая жена третьего), которая когда-то была семьей Се, особенно то, что Чжоу Сяохуэй рассказывала и видела лично... Се Ячжи узнала всё это только прочитав всё одно на одним.

Она прочитала какой жизнью жил её собственный сын в семье Се...

Чужих детей она считает сокровищем в своих руках, но собственные дети...

Даже если Се Ячжи нравится Цзян Яньтан, она не может контролировать гнев в своём сердце и даже она начала злиться на Цзян Яньтана.

До обеда, когда Се Ячжи колебалась у ворот комплекса, она услышала чей-то разговор:

«Тсс, я не смею говорить при посторонних. Ты тоже думаешь, что Се Ячжи немного безмозглая? Я слышала, что она выгнала своего биологического сына, как только он вернулся…»

«Этот сын из сельской местности, ей он не нравится, правда что ей больше нравится Цзян Яньтан?»

«Эй, эй, я слышала, что сумасшедшая женщина, которая тайно подменяла детей, считает семью Цзян дураками, но их семья жестоко обращались с чужими ребёнком, а люди из семьи Цзян до сих пор считают их ребёнка сокровищем, говорят, что когда ту женщину арестовывали, она сказала, что семья Цзян определенно будет умолять за неё, чтобы её выпустили...»

«Кто-то сказал, что Се Ячжи намеренно позволила заменить своего ребёнка, я думаю, что она нормально относилась к своим старшему и второму детям в будние дни, но она плохо относится к младшему собственному сыну и любит воспитывать чужих детей».

«Почему?»

«Дерьмо.»

…

«Она просто обожает воспитывать чужих детей!»

Это предложение вызвало у Се Ячжи отвращение. Изначально она думала, что Цзян Яньтан будет уважать её и с детства он следовал за семьей Цзяна, а не за так называемой семьей Се и той женщиной, которая родила его. Первое, что он сделал, это попросил о пощаде для той женщины.

Он всё ещё защищет женщину, которая украла её ребенка.

Думая о том, что она видела в этих материалах, обо всем, что сделала Сун Мэй и слушая слова Цзян Яньтана после этого, Се Ячжи чувствовала себя такой же отвратительной, как будто ела мух.

Ребёнок, который раньше был любим ею, стал отвратителен для неё.

***

«Мать Сун Мэй и сын Яньтан решили съесть семью Цзян».

«Мать крадет чужого ребёнка и позволяет своему сыну съесть всё что даёт другая семья первым, а сын берёт мать, чтобы обглодать кости другой семьи».

«Посмотрите на это, она тайно заменила своего биологического сына, может быть, ей промыли мозги, она изменилась и её заставили думать в пользу чужого сына, иначе как может быть "такой хороший ребёнок мой Цзян Яньтан", ха-ха-ха.»

«Семья Цзян поймёт?»

«Как же так? Она всех сыновей выгнала из дома? Она хочет этого приемного сына, а может быть и семью приемного сына хочет покормить!»

«Просто подожди и увидишь шутку!»

***

…

Её собственный сын был унижен и она была благодарная, как Дева.

«Украла моего ребёнка? Я должна поблагодарить её?»

Се Ячжи в это время была очень зла, даже если Цзян Яньтан, который ей нравился чаще, чем кто-либо, сидел перед ней, она не могла сдержать выплескивающийся гнев: «Цзян Яньтан!»

Это был первый раз, когда Се Ячжи так торжественно назвала его полное имя.

«Ты хочешь изменить свою фамилию на Се?»

Это просто её личное желание оставить его своим крестником и она не спросила его, хочет ли он быть её ребёнком.

Он не может дождаться, когда станет ребёнком женщины Сун Мэй.

Цзян Яньтан был ошеломлён. Он не ожидал, что Се Ячжи так быстро изменит своё лицо. В прошлом Се Ячжи была доброй и нежной перед ним, но, глядя на неё сейчас, в ней не было теплоты прошлого.

Он наконец осознает, что он не её биологический сын?

«Мама, ты жалеешь об этом?»

[Сожалеешь, что усыновила его, жалеешь, что не любишь собственного ребёнка?]

«Мама, если мой брат не возражает, я могу вернуться в дом Се и я никогда больше не буду частью дома Цзян».

Цзян Яньтан сказал это по прихоти и не пожалел об этом. Он чувствовал, что Се Ячжи перед ним точно не позволит ему уйти, в конце концов, это были отношения матери и сына на протяжении стольких лет.

Се Ячжи покачала головой: «То, что ты только что сказал, абсолютно невозможно, Сун Мэй украла ребёнка и избивала моего собственного ребёнка, этот человек должен быть сурово приговорен и все в моей семье Цзян определенно будут так думать, я не прощу её, абсолютно нет!»

Сердце Цзян Яньтана замерло: «Мама, просто на какое-то время злость помутнила твой разум, Сун Мэй сделала что-то не так, но она также хорошо воспитала младшего брата до восемнадцати лет, поэтому после более чем десяти лет поддержки, младший брат Се Минту может всё ещё заботиться об этой матери в своём сердце».

«Несмотря ни на что, благодать стольких лет не стереть».

«Минту?» Се Ячжи усмехнулась, внезапно почувствовав, что она была "шуткой". Если бы это было между семьей Цзян и Цзян Яньтаном, было бы разумно сказать, что доброта была дана ему, но теперь если говорить об отношении семьи Се к Минту... Есть ли у этого сына поддержка?

Она немного поняла, почему её муж не согласился принять Цзян Яньтана в качестве приёмного сына.

Недовольство между ними двумя не может быть устранено.

Цзян Яньтан не может разорвать свои отношения с Сун Мэй, он уже умоляет о своей матери, в конце концов, она его биологическая мать.

Тот ребёнок — её биологический ребёнок.

После того, как Сун Мэй узнала, что Цзян Яньтан был её собственным сыном, даже если она никогда не воспитывала его, даже если она никогда не видела его раньше, она ходила в центр для образованной молодёжи, чтобы посмотреть на него каждые несколько минут... и Се Ячжи похожа на овцу?

Се Ячжи видела своего ребёнка всего один раз. Он такой худой и высокий, с такими же бровями и глазами как у неё. Уже женат, у неё есть невестка... Она не знает ничего обо всех этих вещах.

Се Ячжи встала, она больше не собиралась есть: «Яньтан, хочешь ли ты остаться в доме Цзян или в доме Се, я не буду вмешиваться в твоё решение, ты уже взрослый».

«Что касается Сун Мэй, не говоря уже о том, что я не могу понять, остальные члены семьи Цзян, "твой" отец, несколько братьев, бабушка и дедушка не смогут понять.

Если ты недоволен своей семьей Цзян из-за этого, ты ничего не можешь сделать с этим».

Теперь Се Ячжи чувствует себя истощенной не только физически, но и морально.

Вскоре после того как она вернулась в свою комнату, ей позвонил старший сын. Старший сын спросил о том, что произошло за последние два дня и сказал несколько слов заботы о своём новом младшем брате. Выслушав о том, что произошло и что он ушёл к бабушке и дедушке домой, старший замолчал.

«Как только он вернулся домой, я сказала, что приму Цзян Яньтана как своего сына. Я сделала что-то не так?»

Старший Цзян легко сказал, находясь на другом конце телефона: «…Мама, это то, что ты хочешь сделать. Ты права, и люди вокруг тебя не могут судить».

«Ты неравнодушен к своему новому младшему брату? Ты тоже винишь меня?»

«А как насчет ваших братских отношений с Цзян Яньтаном на протяжении более десяти лет?»

Старший Цзян вздохнул: «Невозможно иметь лучшее из обоих миров, поэтому не позволяй младшему брату вернуться раз выбрала его. Цзян Яньтан в будущем останется сыном в семье Цзян, ты не хочешь, чтобы другие говорили об этом, тогда пусть будет так, дом будет таким же, как прежде».

«Что ты имеешь в виду, ты думаешь, я не хочу узнавать твоего брата?»

Старший Цзян: «Я имею в виду, что это необязательно, мой брат называет вас дядей и тётей и он не хочет вас узнавать».

Старший Цзян не стал объяснять всего по телефону. Он чувствовал, что его мать выдает желаемое за действительное. Нет смысла говорить ничего другого, Се Минту не хотел признавать в ней свою биологическую мать.

Се Ячжи не выполнила свои обязанности матери по отношению к нему. Его украли, когда он был ребёнком, а когда он вырос, то вернулся домой таким. У него нет обиды? Он действительно хочет признать этих родителей?

«Он не хочет узнавать нас? Он что, не хочет этого сделать? Он кусок плоти, выпавший из моего тела, мои кровь и плоть.»

Старший Цзян спросил в ответ: «Хочет ли Цзян Яньтан признать его? Разве он не плоть своей матери? У тебя не может быть собственного сына, потому что его место занял чужой сын».

Се Ячжи: «Значит, ты всё ещё думаешь, что я сделала что-то не так».

«Ты права. Дедушка только что звонил мне и кое-что сказал. Я думаю, тебе не стоит об этом знать, мама.

Кстати, я не вернусь на Новый год в этом году. Второй брат завтра уезжает, его отпуск почти закончился. У него нет дней отпуска польше, остались дни для чужих отпусков, для других людей»

Се Ячжи была ошеломлена: «Второй ребёнок уезжает завтра?!

Он мне ни слова не сказал, даже не пообедал ни разу дома...» Если второго ребёнка нет, то что же с младшим ребёнком? Он всё ещё остается здесь или уйдёт вместе с братом, или он хочет вернуться в деревню Цяосинь?

Он не может вернуться в дом Се, он может не возвращаться в дом Цзян, но у него всё ещё есть невестка и он может вернуться в деревню.

Но она не может держать своего ребёнка в деревне.

«Мама, я работаю здесь сверхурочно, у меня есть работа и я вешаю трубку».

...

Дедушка Цзян сидел ночью перед лампой, протирая очки для чтения, днём ​​его лицо было похоже на старого мальчишку с улыбкой хиппи, но сейчас стало чрезвычайно серьёзным. Он взял шкатулку с наградами.

Он доставал их по одному и долго смотрел на них.

Как только бабушка Цзян вошла в комнату и увидела его, она только подумала, что он снова вспоминает прошлое: «Что случилось? Ты снова откопал эти вещи, и хочешь показать их детям завтра?

От твоих рассказов у ​​меня мозоли на ушах».

Бабушка Цзян так и сказала, но бессознательно вспомнила то славное прошлое.

Взлеты и падения, лишения через которые они прошли, теперь всё было погребено в пыли истории.

Хотя они были забыты, как только ящик памяти был открыт, извергающиеся картины ясно вспыхивали в её сознании.

«Жена, ты сказала, что мы ничего плохого в жизни не сделали, тогда почему наш внук должен так страдать?» Голос дедушки Цзян был немного сдавленным. Чем больше он гордился перед Ваном в течение дня, тем более неловко он чувствовал себя сейчас.

У него изначально был такой прекрасный внук, он такой умный и талантливый, но столько лет пропадал.

Прошло столько лет...

Бабушка Цзян молчала, когда услышала эти слова, кроме протяжного вздоха, она не могла сказать никаких других слов утешения.

«Сяоту и Сяомань — двое хороших детей. Мальчик Цзян Яньтан — хороший он, или плохой… Его нельзя винить в этом».

Бабушка Цзян вытерла глаза и, шевеля уголками губ, выдавила несколько улыбок: «О чём ты сейчас думаешь?»

«Сяоту вернулся, он будет тренироваться как его старший брат и второй брат?» Бабушка Цзян говорила о том, что произошло раньше. Как только дети их семьи Цзян стали взрослыми, дедушка Цзян "убил их". Бросил их в армию, под руки инструктора Чена, который хорошо годик-другой "сдирал кожу".

Предыдущий Цзян Яньтан не хотел так страдать и решил уехать в сельскую местность, чтобы стать образованным юношей.

Дедушка Цзян собрал вещи в шкатулку и покачал головой: «Наш маленький... пусть пойдёт в школу, чтобы усердно учиться, станет учёным в будущем и будет опорой страны».

Бабушка Цзян была удивлена: «Я действительно слышу эти слова из твоих уст. Ты всегда говорил, что люди, которые не могут выдержать армию хотя бы два года армии, не имеют какое-либо право быть членами семьи Цзян».

Дедушка Цзян схватил бабушку Цзян за руку, опустил голову и наклонился: «Позволь мне рассказать тебе о твоём маленьком внуке, он слишком талантлив, мы не можем больше его задерживать…»

...

«Ман... Ман Ман…»

Су Сяомань обняли сзади и знакомый голос всё ещё слышался в её ушах, уголки её рта не могли не подняться.

Эта вонючая собака, вернувшись домой, набирает всё больше и больше энергии. Ночью он превращается в бойкого тигра.

Это энергия восемнадцатилетних, слишком мощная.

Он вчера вкусил немного сладости, а сейчас держит её и пытается ткнуть своим носом в её лицо. Су Сяомань очень хочет спросить его, разве он не знаешь, что такое усталость? Он теперь, как хаски, который заперт дома и несколько дней не выходил, он играет изо всех сил.

Он должен найти способ сбросить свою энергию!

Су Сяомань повернула голову и погладила его по лицу: «Ты чувствуешь, что становишься всё более и более энергичным с тех пор, как пришёл в дом своих бабушки и дедушки?»

«Ман, я счастлив». Се Минту обнял её, его глаза сияли и его рука схватила руку Су Сяомань в одеяле.

Потом она услышала его обиженный голос: «Ман Ман, помоги мне...»

Су Сяомань: "..." [Помогите мне.]

Что это за лекарство он принимает? Су Сяомань была в такой панике, что боялась, что сойдёт с ума. В конце концов, его больше не удовлетворяли простые поцелуи, и ей пришлось использовать другие методы.

[Те вещи...]

Вчерашнее очень взбодрило его. Он хочет ещё.

Другого выхода не было, Су Сяомань снова должна была ему помочь, но ей самой было не очень хорошо, ведь её молодое тело тоже было не очень устойчиво к провокациям..

Она вздохнула чуть быстрее, обернулась, нарочно повернулась спиной к Се Минту.

Се Минту, едва довольный, снова обнял её сзади, его объятия были слишком горячими, даже сейчас когда почти наступила зима, им не нужно толстое одеяло. Эта вонючая собака похожа на огромную грелку, постоянно подпитывающую её тело теплом.

Су Сяомань закрыла глаза и почувствовала, что на неё также повлияла собака, которая "принимала лекарство", она еле еле смогла успокоиться.

Она даже не думала об этом. Как молодой человек и молодая девушка укрытые одеялом могли успокоиться?

Всё просто, потому что у них не было "поездки до конца", поэтому они могут дожить до сегодняшнего дня не продолжая.

Не говоря уже о том, что Се Минту планирует тренировать своё тело, чтобы удовлетворить Ман Ман в будущем, он готов быть Люся Хуэем* в это время, но он не может испортить впечатление Ман Ман о их первом разе.

«Ман Ман, я хочу в армию».

Су Сяомань была ошеломлена на мгновение, затем повернулась и посмотрела на Се Минту, его глаза были очень серьезными, яркими и сияющими, как звёзды в ночном небе.

«Дедушка тебя отпустил?

Правда хочешь в армию?».

Су Сяомань повернулась и посмотрела на него: «Я поддерживаю твоё решение, что бы ты ни делал, я буду сопровождать тебя».

«Ман, я сделаю всё возможное, чтобы ты с дедушкой гордились мной».

Су Сяомань улыбнулась, обняла Се Минту, нежно поцеловала его в лицо и тихо сказала: «Я с нетерпением жду этого дня».

Раньше она думала, что Се Минту может стать техническим экспертом в определенной области, но теперь он говорит, что хочет пойти в армию, возможно, в будущем он сможет строить танки и пушки.

Су Сяомань чувствовала, что видела его насквозь. Когда дедушка Цзян говорил об этих вещах в течение дня, он был заинтересован. Точно так же, как когда-то управлял трактором и транспортным грузовиком, она увидела, как сверкнули его глаза.

Должно быть, он хотел попробовать эти вещи.

[Попробуй, я буду с тобой.]

У этого вонючего пса слишком много энергии, ему очень нужно что-то, что потребляло бы его энергию.

P.S. Приблизительно за 100 лет до времён Конфуция, проживал добродетельный человек Люся (Лихуа) Хуэй (693-609 до н.э.) Люся Хуэй работал судьёй, для него честность стояла на первом месте. Хотя он был и не самым высокопоставленным чиновником, слухи о его превосходной репутации распространились очень далеко.

P.S.S. Во вторник и среду переводов не будет, надо съездить по делам в другой город.

http://tl.rulate.ru/book/85774/2876025