Готовый перевод HP:Ascension / Гарри Поттер:Восхождение: Глава 23

Глава 23

Арктур Блэк наблюдал, как его собравшиеся товарищи по дому строили козни в углу общей комнаты, не пытаясь скрыть то, что они делали. Он знал, что это в конце концов произойдет, но его раздражало то, что они осмелились бросить ему вызов в такой небрежной и оскорбительной манере.

Все они были дураками, ослепленными местью за происшествие, в котором могли винить только себя.

Они были переиграны, побеждены в их собственной игре тем, кто, как предполагалось, был дерзким, безрассудным и импульсивно смелым.

Гарри Эванс доказал, что он не типичный гриффиндорец, а змея в облике льва.

То, что он сделал, было выполнено идеально.

Он не знал об угрозе против него и не противостоял угрозе тупым и ожидаемым образом.

Нет. Он подошел к этому как любой слизеринец, найдя преимущество, когда шансы были против него.

Скрепя сердце, он заслужил уважение наследника Блэков, и Арктур не мог не думать, что Абракас и остальные его товарищи по дому не только были не в своей тарелке, но и что, если они продолжат свой текущий курс, все станет ужасно.

Эванс уже доказал свою остроту своего ума, и его нельзя недооценивать.

Конечно, Малфой и остальные считали, что ему просто повезло однажды, но Арктуру так не казалось.

Он наблюдал за Эвансом во время нескольких уроков, которые он проводил с ним, и с ним нельзя было шутить легкомысленно.

Он многое знал, был наблюдателен, и его палочка работала быстро и плавно.

В защите в классе не было никого лучше него, что Абракас мог бы заметить, если бы обратил внимание, но нет.

Малфой был слишком поглощен собой, чтобы сделать это, слишком занят хвастовством своей доблести, чтобы видеть, не говоря уже о том, чтобы признать, что кто-то лучше его находится всего в нескольких футах от него.

Это плохо кончилось бы для Абракаса, если бы он оказался дураком, каким его знал Арктур, и еще хуже для Эванса, когда лорд Малфой, несомненно, узнал бы о том, что произошло.

Наследник Малфоев, несомненно был дураком, но его отец был далеко не таковым.

Влиятельный человек, накопивший значительную власть. Если бы его гнев был направлен на простого полукровку, жизнь Эванса превратилась бы в сплошное страдание.

Ну, если только Поттеры не захотят вмешаться.

Арктур не мог понять, почему они это делают, но нельзя было отрицать, что Эванс и Карлус сблизились за последние месяцы.

Он не мог рискнуть предположить, что может произойти в ближайшие дни, недели или даже месяцы, но это было плохо.

Ничего хорошего из этого не выйдет.

«Что они делают?» знакомый голос его младшей сестры ворвался в его мысли.

«Вызывает больше проблем, чем они думают», — пробормотал Арктур.

— Эванс?- Дорея вздохнула.

Арктур раздраженно кивнул.

— Чертовы дебилы, — проворчал он.

— Да, — согласилась Дореа. «Он может быть полукровкой, но у них не будет шансов против него».

«Что ты знаешь?» — спросил Арктур, нахмурившись.

Дорея пожала плечами.

— Я вижу и слышу вещи, — легко ответила она.

«Например?»

«Ну, Эванс ходит в клуб трансфигурации с Поттером и МакГонагалл. Он делает опасные вещи, и делает это хорошо».

«Какие опасные вещи?»

«Он очень хорош в продвинутой анимации. Представь, что он мог бы сделать, если бы был хорош в трансфигурации».

— Он хорош в этом?

— Достаточно хорош, — ответила Дореа. «Достаточно хорош, чтобы я не рекомендовала бы вставать против него. Арктур, он практикуется не для того, чтобы причинять людям боль, а для того, чтобы убивать. Его творения смертельны».

Наблюдения за сестрой мало чем успокоили его опасения и были связаны с его собственными мыслями о парне.

Эванс был не необразованным полукровкой, а довольно талантливым волшебником, которого все должны опасаться.

Если бы только у него было респектабельное имя, то Абракас не был бы так склонен создавать проблемы.

Арктур не хотел ничего подобного.

На третьем и четвертом курсах было забавно наблюдать за разворачивающейся драмой, но менее чем через два года их уже не будет в Хогвартсе, и ему придется сосуществовать с некоторыми чистокровными, по крайней мере, из других факультетов.

Визенгамот не заботился о том, в каком факультете ты когда-то был, урок, который его отец начал вдалбливать ему летом.

И Поттер, и Огден были из известных семей, как и Пруэтт из Гриффиндорского факультета. Конечно, там были и Маклаггены, и если Фосетт суждено было жениться на Лонгботтоме, как он ожидал, то это были связи с пятью самыми влиятельными семьями в двух домах, не принадлежащих ему.

Глупцы в комнате скоро узнают, что влияние Блэков не имеет себе равных, и сколько бы они не действовали в своих интересах, они упадут на колени.

Другие не возражают.

Те, кто в других домах, объединятся, и его собственное влияние уменьшится к тому времени, когда он примет мантию Лорда своей семьи.

Этого он не мог допустить.

Ему нужно было оставаться как можно более нейтральным, и казалось, что это становилось все менее вероятным, все из-за прибытия полукровки.

«Тогда что бы с ними ни случилось, это будет их собственной ошибкой, — фыркнул он, — хотя это плохо отразится на мне».

— Тогда почему бы тебе не поговорить с Эвансом? — предложила Дорея. «Скажите ему, что ты не одобряешь их поведение, но и не можете их остановить.Ты будешь казаться нейтральным во всем этом, если будешь держаться подальше от него».

Арктур задумчиво кивнул и усмехнулся.

— Ты слишком много времени проводила с отцом.

— Вот что он сделал бы, — заметила Дореа.

— Так и есть, — признал Арктур. — Поскольку ты уделяешь ему пристальное внимание, насколько близок Эванс к Поттеру?

— Близко, — ответила Дорея. «Он проведёт с ними Рождество».

«Интересно», — вслух размышлял Арктур, и на его лице отразилась хмурая гримаса. «Тогда я должен поговорить с Эвансом. Я не буду захвачен тем, что грядет».

«Беда?» — спросила Дорея.

Арктур глубоко вздохнул.

«Больше, чем я думал. Есть идеи, как я могу застать его одного? Я не хочу, чтобы это стало достоянием общественности».

«Он посещает занятия с профессором Ноттом по вечерам в понедельник и пятницу», — сообщила ему Дореа. — Вероятно, ты мог бы поймать его по дороге туда или обратно.

— Ему не нужны наставники, — пробормотал Арктур. «Пока не…»

«Нотт думает, что у него есть потенциал зайти очень далеко, — вмешалась Дорея. — Дамблдор делает это с МакГонагалл».

Арктур фыркнул.

«Он просто становится более интересным».

Дорея кивнула.

«Да, — согласилась она, — и я думаю, что это станет более грязным, чем ты думаешь. Что, если Абракас снова попытается устроить ему засаду? Ты же знаешь, что он не сделает это в одиночку».

«Тогда у Эванса было бы много известных семей, чтобы заполучить его», — фыркнул Арктур, глядя на группу в углу общей комнаты. «Чушь!»

Дорогой Гарри,

Мы сожалеем, что ты не можешь присоединиться к нам на Рождество, но, пожалуйста, знай, что мы рады, что ты проведешь его с Поттерами.

С учетом сказанного, мы должны настоять на том, чтобы ты присоединился к нам на День подарков. Перенель очень хочет тебя увидеть, как и я, и мы с нетерпением ждали этого.

Альби посетил нас несколько дней назад и сказал, как хорошо ты себя чувствуешь и как ты адаптировался.

Мы оба очень гордимся тобой за то, чего ты достиг на данный момент.

Береги себя, и увидимся 26 числа,

Николас

Гарри улыбнулся полученному письму, о котором он беспокоился.

Только на следующее утро после того, как Карлус пригласил его на каникулы, он получил то же самое от Фламелей и был доволен, что они не обиделись на его затруднительное положение.

Он тоже с нетерпением ждал встречи с ними, но так и не сделал этого с тех пор, как возобновились занятия в школе.

Тем не менее, у него были другие вещи, чтобы занять его разум между сейчас и потом.

Он должен был найти время, чтобы посетить Косой переулок, чтобы купить подарки и найти аптекаря, где он чувствовал бы себя комфортно, спрашивая о частях василиска.

Перед этим, однако, у него было последнее занятие с профессором Ноттом, на которое он опоздал бы, если бы не отправится в ближайшее время.

Имея это в виду, он положил письмо в свой сундук, прежде чем достать карту и свериться с ней — привычка, выработавшаяся у него после инцидента в Хогсмиде.

Он не хотел, чтобы его застали врасплох, хотя, учитывая, что Малфой и ему подобные сейчас находятся в гостиной Слизерина, сегодняшний вечер для этого не подходит.

Увидев, что путь его свободен, он собрал свои вещи и покинул башню.

Было чуть меньше 8 вечера, когда он прибыл в класс защиты от темных искусств, и, как всегда, профессор Нотт ждала его.

«Мы работали вместе над разными вещами в течение последних шести недель или около того», — начала она. «Как я и ожидала, ты подаешь большие надежды как практик Защиты, но на этом ты далеко не продвинешься. Я могу преподавать предмет, но это гораздо больше, чем просто защита себя.Бывают такие случаи,когда твоя лучшая защита это нападение.

Гарри понимающе кивнул.

«Сегодня вечером мы собираемся заняться дуэлью, — объявила Нотт, — ничего изнурительного, конечно, но я хочу увидеть, что ты можешь сделать помимо самозащиты, Эванс. Я хочу, чтобы ты воспользовался этой возможностью, чтобы показать мне, насколько ты креативен.И насколько опасным противником ты можешь с твоими атаками».

Ее взгляд был полон любопытства, и Гарри не мог отделаться от мысли, что женщина планировала это с самого начала.

— Хорошо, — неуверенно согласился он, вызвав улыбку на ее обычно сжатых губах.

«Не будет необходимости в формальностях, Эванс», — объяснила она, взмахом палочки отодвинув стулья и столы в одну сторону комнаты. «Ты готов?»

Гарри даже не успел ответить, как в его сторону было направлено первое заклинание, но, тем не менее, инстинктивно уклонился от него.

— Когда нет формальностей, нет и правил, Эванс, — заметил Нотт. «Вне контролируемой дуэли ты должен быть готов ко всему».

Приняв во внимание ее совет, он не позволил ей воспользоваться каким-либо преимуществом, которое, по ее мнению, она могла получить.

Он уклонился от ее следующего заклинания и открыл ответный огонь множеством собственных заклинаний.

К его большому удивлению, она грациозно увернулась о них и одобрительно кивнула.

«Отлично, — похвалила она, — но ты ошибся, полагая, что этого будет достаточно. Когда представится возможность, ты должен быть столь же беспощадным, сколь и безжалостен. А теперь попробуй еще раз».

Гарри так и сделал, и обнаружил, что ему нужно защищаться между атаками, поскольку Нотт не испугалась его натиска, продолжая танцевать вокруг его заклинаний, пока она отвечала.

Они продолжали примерно в том же духе в течение нескольких секунд, ни разу не остановившись, пока профессор не воспользовалась возможностью, и Гарри покатился по каменному полу, хотя он тут же вскочил на ноги и продолжил с того места, на котором остановился.

Нотт была явно удивлена, но, тем не менее, поддакивала ему, ее собственный ритм не прерывался.

Как он ни старался, Гарри не мог найти недостатков в ее технике, и это стало разочаровывающей, бесконечной задачей, чтобы одолеть ее.

« Признак великого волшебника — знать, когда приспосабливаться и вносить изменения…»

Слова, сказанные директором летом, прокрутились в его голове, и он кивнул сам себе.

Его нынешний подход не давал никаких результатов, поэтому ему нужно было его изменить.

Заблокировав два довольно неприятных на вид проклятия, он изменил тактику и прицелился в парты, которые были отодвинуты в сторону классной комнаты.

Несколькими быстрыми, но точными движениями палочки его работа была завершена, и теперь у профессора было на чем сосредоточиться помимо Гарри.

Он не ожидал, что его конструкции выдержат большие нагрузки, но пока они служат своей цели, предоставляя ему жизнеспособную лазейку, его это устраивает.

Однако этому не суждено было случиться.

Как будто она почувствовала приближение поспешно трансфигурированных манекенов с дубинками, которые Гарри создал из трех столов, она выпотрошила их потоком огня, мгновенно обратив их в пепел.

«Тебе придется поступить получше», — ухмыльнулась она, еще раз посылая волну заклинаний, от которых Гарри нужно было защищаться.

«Черт возьми», — проворчал он, снова оказавшись не на том конце ее палочки, и сделал все возможное, чтобы избежать массива магии, посланной в его сторону.

Даже делая это, он знал, что это бесполезно.

Женщина была быстрее его, свела на нет любое усилие, которое он нанес, и просто была лучше во всех отношениях.

Тем не менее, он отказался сдаваться.

Он продолжал пытаться найти способ обойти ее безупречную защиту, используя даже то, что, как он знал, было малейшей обнаруженной им брешью, но безрезультатно.

Конец для него наступил, когда она, по-видимому, показала ему слишком большую брешь, через которую, как он полагал, он мог бы задействовать заклинание, но он проглотил предложенную приманку, чего он не осознавал, пока не стало слишком поздно.

Его дыхание было затруднено, а голова кружилась, когда он смотрел на потолок, откуда он рухнул на землю благодаря сотрясению мозга, и потребовалось несколько мгновений, чтобы тошнота прошла, прежде чем он почувствовал себя достаточно хорошо, чтобы сесть.

— Хорошо, — похвалила профессор Нотт с того места, где она села неподалеку.

Она вспотела, ее волосы были в беспорядке, но она ничуть не потрепана.

Гарри казалось, будто через него прорвалось стадо гиппогрифов.

— Я проиграл, — прохрипел он.

Женщина кивнула.

«Если бы ты выиграл, я была бы удивлена, — ответила она, — но то, что я увидела, произвело на меня не меньшее впечатление».

Гарри нахмурился.

Как она могла сказать это, когда так сокрушительно победила его?

«Я не глупа, Эванс,» вздохнула она. «Я встречала немногих, кто продержался так долго против меня, как ты. По общему признанию, я сначала сдерживалас, но мне действительно пришлось попытаться прикончить тебя в конце. Это немалое достижение с твоей стороны».

Гарри кивнул, вставая.

«Я все еще проиграл,» указал он.

«И ты проиграешь мне еще больше в будущем, но однажды ты станешь лучше меня», серьезно ответила Нотт. «Видишь ли, тебе в некотором смысле повезло. Я не родилась с талантом, которым ты был наделен. Да, ты станешь лучше, и мне не стыдно признаться в этом».

— Даже если я не чистокровный?

Женщина подарила ему еще одну редкую улыбку.

«Если честно, я с нетерпением жду, когда ты докажешь, что такие, как я, ошибаются», — ответила она. «Я выросла с верой в то, что моя кровь сделала меня лучше, но я видела мир, Эванс. Это безумие. Мой брат, с другой стороны, не хотел слышать это и отказывается прислушиваться к предупреждениям и советам, которые я пытаюсь дать ему «.

— Вы ожидали чего-то меньшего? — спросил Гарри.

Профессор Нотт покачала головой.

«Нет, — призналась она, — но я забочусь о своей семье и о ее будущем. Я полагаю, что могу только надеяться, что будущие поколения не останутся так намеренно невежественными. Я очень хочу тебе помочь».

— Чтобы показать своей семье, что их кровь не делает их лучше?

— Не только моя семья, но и всем им, — ответила Нотт. «Если бы таких людей, как ты, было больше, они бы не смогли это игнорировать. Не пойми меня неправильно, Эванс, я чистокровная насквозь и пользуюсь этой привилегией. Я просто считаю, что мы должны признавать талант, когда он проявляется.Мы не дожны быть столь предубежденным против тех, кто отличается нас. Кто скажет, когда мы можем нуждаться друг в друге, или в каком мозгу есть лекарство от болезни?Таким как драконья оспа все равно, какая кровь течет в твоих венах, она убьет любого без разбора. Что, если это полукровка или даже магглорожденный, который может раскрыть секрет победы над ним? Разве их не следует поощрять делать карьеру в нашем мире?»

— Так и должно быть, — согласился Гарри.

«Но большинство не делает этого, потому что любая доступная должность, которая дала бы им такую возможность, дарована чистокровным, многие из которых ленивы и имеют право и никогда не будут такими, какими мы в них нуждаемся».

Женщина говорила очень похоже на Гермиону, когда разглагольствовала на ту же тему.

«Это очень дальновидно».

«Я знаю, — вздохнула Нотт, — но я считаю, что это правильный образ мыслей. Вот почему я хочу воспитывать тебя, чтобы ты был тем, кого нельзя игнорировать».

— Значит, я могу создать лекарство от драконьей оспы? — смущенно спросил Гарри.

Нотт хихикнула.

— Думаю, мы оба знаем, что у тебя нет на это намерений, — многозначительно сказала она. «Нет, для того, чтобы ты показал им, что полукровка и даже магглорожденный может сделать с твоим талантом. Меня не волнует, какая у тебя страсть, Эванс, я просто хочу, чтобы ты сделал это таким образом, чтобы доказать что я права. Назови меня мелочной, если хочешь, но это правда.

— Я не думаю, что это мелочь, — заверил ее Гарри. «Во всяком случае, я думаю, что это замечательно, но не легко».

«Этого не будет, но если есть кто-то, кто затемняет мою дверь с тех пор, как я приехала в школу, и я верю, что это может сделать, это ты», — ответила она. «Не знаю почему, но у меня хорошее предчувствие насчет тебя, Эванс. Не выставляй меня дурой».

— Не буду, — пообещал Гарри, ошеломленный тем, насколько откровенной была женщина.

«Хорошо, теперь иди и наслаждайся рождественскими каникулами. Мы продолжим, когда ты вернешься».

Гарри кивнул и собрался покинуть комнату.

— Эванс? — позвала Нотт, останавливая его.

Он повернулся к ней лицом, его рука инстинктивно схватила сверток, который она бросила ему в воздухе.

«Это действительно поможет тебе в дуэлях. Счастливого Рождества».

— Счастливого Рождества, профессор, — поздравил Гарри, запихивая неожиданный подарок в карман и сделав мысленную пометку купить что-нибудь для женщины, которая оказалась довольно загадочной.

Только когда он приблизился к пятому этажу, он вспомнил, что не сверился с картой, чтобы убедиться, что его возвращение в башню будет беспрепятственным, и когда миниатюрная фигура в мантии, отделанной зеленым и серебряным, выступила перед ним, он корил себя за свою небрежность.

— Мисс Блэк, — поприветствовал он девушку, держа палочку наготове и обострив чувства.

«Эванс, мой брат хочет поговорить с тобой», — прямо ответила она. «Он дает тебе слово наследника Блэков, что не причинит тебе вреда. В качестве жеста доброй воли я держу его палочку», — объяснила она, показывая, что у нее действительно было две палочки.

Гарри нахмурился, глядя на девушку.

— А ты? Ты хочешь причинить мне вред?

«Нет, если ты не даш мне повод. Мой брат не вооружен, но я буду рядом во время вашего разговора. Ты можешь оставить свою палочку, но если я ее увижу, я буду действовать соответственно».

Девушка не шутила, ее непоколебимое предупреждение наполняло его гордостью, когда он кивал.

Трудно было поверить, что стоявшая перед ним Дорея Блэк однажды станет его бабушкой, но, глядя на нее, он видел в ней что-то знакомое.

Это было неуловимо, но между ней и его отцом, и даже между ней и Гарри, если присмотреться, было сходство.

— Веди, — предложил он.

Кивнув, она так и сделала, заведя его в редко посещаемый класс всего через несколько дверей по коридору.

— Спасибо, что пришёл, Эванс, — поприветствовал его Арктур Блэк. «Как видишь, я безоружен и не хочу, чтобы это вылилось во что-то неприятное», — объяснил он, разводя пустые руки в стороны.

— Я тоже, — согласился Гарри. «У меня достаточно проблем с людьми в твоем доме».

«То самое, что я хочу обсудить с тобой.»

«Это здесь ты предупреждаешь меня, что будут последствия, если им причинится какой-либо вред?»

Блэк покачал головой.

«Нет, здесь я предупреждаю тебя, что значительная часть моего факультета замышляет, как мы бы сказали, поставить тебя на твоё место. Обычно мне все равно, но ты представляешь уникальную проблему».

«И это?» Гарри надавил.

— Что ты просто не позволишь этому случиться, — вздохнул Арктур. «Если бы я думал, что ты будешь слушать, я бы убедил тебя просто принять то, что тебе предстоит, а затем оставить все как есть. Ты не сделаешь этого, не так ли?»

Гарри покачал головой, и веселая ухмылка тронула его губы.

«Ни шанса».

— Я так и думал, — проворчал Блэк. «Я уважаю это, да, но грядут проблемы, Эванс. Абракас полон решимости одолеть тебя, и если он попытается снова, твои соседи по дому будут искать возмездия, и даже Поттер не сможет их остановить», — сказал он «Некоторые воспользуются, что с тобой случится, а другие — как предлог вернуться к старым путям».

«Я не понимаю, почему это моя проблема», — ответил Гарри. «Малфой начал это, я могу обещать тебе, Блэк, что закончу это. Я не боюсь ни его, ни кого-либо в твоем доме, если уж на то пошло, и ты можешь сказать ему об этом».

Арктур усмехнулся.

«Ты дерзкое маленькое дерьмо, — сказал он, — но я не думаю, что ты видишь более широкую картину. Как ты думаешь, что произойдет, если Абраксус пострадает? Как ты думаешь, как отреагирует его отец?»

Гарри пожал плечами.

— Мне все равно, — искренне сказал он. «Ваша чистокровная политика ничего для меня не значит».

Арктур понимающе кивнул.

— А для них? — спросил он. «Политика может ничего не значить для тебя, но для меня она будет моей жизнью. Причина, по которой я здесь, не в том, что я внезапно начал заботиться о тебе и тебе подобных, а в том, что мне приходится иметь дело с Последствиями. Достаточно скоро нас больше не будет в этих стенах, и я должен иметь возможность работать со всеми остальными чистокровными».

«И этого не произойдет, потому что люди любят хранить мелкие обиды».

Арктур ухмыльнулся.

— Значит, где-то там есть политик, — сказал он оценивающе. — По крайней мере, ты понимаешь мою позицию.

— Я понимаю, но это ничего не меняет.

— Я не ожидал, что так будет, — фыркнул Арктур. «Я просто хотел объяснить деликатность ситуации, а также заверить тебя, что я не причастен к тому, что на горизонте. Дураки в моем доме не смотрят в будущее, туда, где мы должны быть в состоянии сосуществовать с людьми из других домов».

Гарри покачал головой.

«Послушай, Блэк. Тебе это может показаться мелочным, но я не похож на идиотов, которых ты называешь равными. Я не настолько мелочен, чтобы приходить за кем-то, если только не знаю, что они замешаны в каком-то заговоре против меня. Ты знаешь, что произошло. Со Стеббинсом и Булстроуд, я полагаю?

Арктур кивнул.

«Они отделались очень легко, и если бы не вмешательство Карлуса и остальных, им было бы гораздо хуже. Если Малфой решит перестать быть трусом, то, уверяю тебя, травмы этих двоих будут ничто,по сравнению с тем что случится с Малфоем».

— Я тебе верю, — ответил Арктур, задумчиво глядя на него.

«Тогда, возможно, тебе следует предупредить их, что ждет следующих, кто попытается причинить мне вред. Я причиню им боль, Блэк, и я прослежу, чтобы они оставили меня в покое. А теперь, если вы меня извините».

Гарри собрался уйти.

— Кто твоя семья, Эванс? – голос Арктура остановил его шаги. — Если бы я не знал лучше, я бы сказал, что ты один из нас, но Поттер уверяет меня, что это не так.

Гарри фыркнул.

Он мог понять, почему Блэк так думал. Там было достаточно сходства, чтобы вопрос был жизнеспособным.

— Я не один из вас, — заверил его Гарри. «Есть дальний родственник, но недостаточно близкий, чтобы я мог назвать тебя родственником».

Арктур был своего рода двоюродным дедушкой, так что он не чувствовал вины за такое заявление, и именно поэтому он адресовал его именно мальчику, а не как общее наблюдение.

В конце концов, Дорея была его бабушкой, и хотя он не знал, как это произойдет, это была правда.

«Но ты же из знатной семьи», — заявил Арктур.

— Там, откуда я родом, пересекаются многие линии, — загадочно ответил Гарри, — некоторые даже старше, чем твоя собственная.

С этими словами он вышел из класса, оставив за собой очень задумчивого Арктура Блэка.

«Что ты думаешь о нем?» — спросил он сестру.

— Он опасен, — просто ответила Дорея.

Арктур согласно кивнул.

— В нем есть что-то очень тревожное, — пробормотал он. «Как бы я ни хотел избежать неприятностей того, что грядет, мне интересно посмотреть, что произойдет. Я не думаю, что это закончится хорошо для кого-либо, тем более для Эванса в долгосрочной перспективе».

Дорея нахмурилась.

— Я не уверена, — прошептала она. «Я думаю, что Эванс полон сюрпризов. Он не был бы так уверен, если бы не был. Он ни разу не колебался, даже при упоминании лорда Малфоя».

— Он этого не сделал, — признал Арктур. «Я полагаю, все, что осталось, это наблюдать за тем, что происходит».

«И что потом?»

Арктур покачал головой.

— Не знаю, — пробормотал он. «Время покажет.»

http://tl.rulate.ru/book/84533/2709255