Готовый перевод Repeat Rebirth! / Повторить Перерождение!: ГЛАВА 10 - ИНТЕРЛЮДИЯ [2]

— Ч-чего?..

Я недоверчиво сделал шаг вперёд и потянулся рукой к занавеске. Одёрнул ткань и выглянул через окно.

— Глазам не верю…

Не считая первых лучей пробуждающегося солнца, меня встретил такой родной пейзаж мощёной асфальтом дороги. На той стороне поблёскивала ещё пока безлюдная автобусная остановка. Ещё подальше раскинулся ограждённый чугунным прутчатым забором цветущий парк. Город. Да не какой-то там чужеземный, а…

— Москва?..

Я достаточно прожил в столице, так что местную архитектуру не спутаю ни с чьей другой. Это что же, моё новое перерождение на Земле? Я… дома?

— Мама…

Сам того не ожидая, после осмысления реальности я почему-то воспроизвёл в голове образ родителей. Братьев и сестёр. Моей семьи. Не сказать, чтобы у нас были совсем уж тесные отношения, но скучать в разлуке действительно приходилось. А ошарашенный и разозлённый известием о своей погибели и всей этой канителью с культивацией души, я отчего-то не вспомнил о них ни разу. Потому что я так далеко… и я пропал — какой в том был смысл? Но сейчас, когда до них рукой подать… Не буквально, конечно, придётся потрястись в автобусе приличное время. И всё же меня ничто не останавливает — я могу увидеться с ними. Непередаваемые ощущения.

— Аргх, чёрт, я ведь наверняка в другом теле! — уже было направившись к двери, я через пару шагов выругался, припомнив условия этих бесконечных реинкарнаций.

Сейчас я другой человек. Хм, интересно, в кого на сей раз меня занесла нелёгкая? Бегло оглядевшись в ничем не примечательной квартирке с околосоветским интерьером и атрибутикой, я отыскал настенное зеркало и подбежал к нему. Ну да, внешность моего нового тела под стать обстановке: сальные обросшие волосы и такая же неухоженная короткая бородёнка; на худощавом заветренном лице грубоватый, явно ломанный когда-то нос с горбинкой, а рядом с ним пара потускневших, будто бы отрешённых глаз; майка-алкашка с православным крестиком и спортивные штаны с тапочками украшали худосочные, малость кривоватые в ногах телеса. Пытаясь пригладить непослушные волосы, заметил наколки на пальцах и на предплечье. Блеск — меня засунули в какого-то зека-алкаша средних лет. Я за такие приколы когда-нибудь спрошу с боженьки по полной.

Ай, ладно, рожа не главное — я так и так не смог бы поговорить с кем-то из родных и знакомых, ведь для них мой «аватар» какое-то чучело с горы. Мне бы хоть повидаться с ними — уже будет радость. Остаётся только понять, для чего я здесь. Неужто мне предстоит участие в революции или вроде того? Как-то с трудом верится, что владелец этого тела был бы способен хоть на что-то большее, чем воровство и пьянку. Хотя кто его знает…

С этими противоречивыми мыслями я переоделся в первое попавшееся приличное шмотьё и выскочил за дверь так быстро, что забыл про замок. Авось райончик спокойный. Главное, кошелёк в куртке нащупал, и ладно. Подумать о моём предназначении успеется, а сейчас меня интересовал только ближайший автобус до вокзала, откуда я смогу добраться до родной деревни.

***

— К-какого?..

Я сидел на остановке, по ощущениям, не меньше часа, а то и все два. И не то что ни одного автобуса — автомобилей в принципе не было. Как и спешащих на работу или ещё куда людей — в мегаполисах это привычное явление. А солнце ведь понемногу выглядывало из-за высоток, рассвет миновал. Эх, был бы у меня мобильный или, на худой конец, наручные часы…

Но что более странно, и я заметил это только-только, вокруг стояла необычайная тишина. Я не говорю даже о шуме движков или топоте каблуков. Шелест листвы с деревьев парка под боком, пение залётных или гнездующих птиц… Буквально ни единого звука. Я сперва решил, что оглох, и разок хлопнул в ладоши — шлепок раздался, мною услышан, всё нормально. И уже опосля сообразил, что прекрасно слышу собственную речь, когда случайно мыслю вслух.

— Да что здесь творится-то? Какая-то эвакуация была или что? — в очередной раз проговорил я, настороженно озираясь по сторонам.

Устав ждать у моря погоды, я со скрипом поднялся… спина у этого тела явно изношена… и направился вниз по улице. Шёл не спеша. Через несколько перекрёстков невольно ускорил шаг. А в какой-то момент вовсе сорвался на бег.

Москва словно опустела. Причём буквально. Нигде не было дыма от пожарищ или порушенных зданий, как ожидается при эвакуациях. Не углядывалось брошенных посреди дороги машин — все повстречавшиеся мне аккуратно припаркованы на обочинах или дворовых стоянках. Даже ничего не обклеено предупреждающими лентами или стикерами, как это показывали в фильмах про биологические и химические угрозы. Образцового вида город, просто… заснувший. Или застывший во времени. Но в это верилось с трудом — некогда розоватое небо понемногу окрашивалось в подобающий голубой оттенок: утро медленно, но уверенно двигалось к полудню.

— Э-э-э-э-эй! Ау-у-у-у-у!

Не выдержав, я завопил что есть мочи в надежде хоть на какую-то реакцию… пусть даже это пуля в голову от какого-нибудь снайпера. Уж лучше так, чем открывавшаяся мне сейчас перспектива.

Проклятье, я перерождался в лук, в дракона… даже в долбаный камень! Но почему-то именно здесь испытал… нет, не страх… замешательство. В случае того же камня был ясен хотя бы мотив — надо мной просто поиздевались в отместку за мой длинный язык. В случае лука или дракона ещё проще — сам Господь поставил передо мной вполне ясную задачу, с которой я более-менее справился. Но сейчас-то я что должен делать в этом, судя по всему, пустом мире? Что мне вершить? Кого спасать?.. И как потом отсюда выбираться?! Именно поэтому он так улыбался?!

— А?..

Краем глаза я уловил какое-то движение в одном из окон ближайшей многоэтажки. Уже обрадовавшись, что всё-таки не один здесь, я пристально, прикрывшись от солнца ладошкой, прошёлся взглядом по всему ряду, где что-то шелохнулось…

— Чтоб её, — выругался я.

Это оказался всего-навсего кусок занавески, каким-то образом просочившийся в открытую форточку.

***

— Папа! Мама! Алиса!.. — уже не таясь, я панически ворвался в родной дом, зовя каждого из членов семьи…

Хотя сердцем и догадывался, что это тщетно. Их нет… как и всех остальных в этом мире.

Ранее я обошёл нужный мне вокзал вдоль и поперёк — ни души. Поездов не было вовсе: скорей всего, простаивали в депо. В отчаянье, отказываясь верить в происходящее, я разбил окно первому попавшемуся на глаза автомобилю. Ключи удачно нашлись в открытом бардачке, словно дожидались меня. А я не стал дожидаться спасения, заведя двигатель и наугад вжав педаль. С первого раза чуть не въехал задом в соседний автомобиль, но вскоре, приноровившись, уже сворачивал на пригородную трассу.

На всём протяжении дорога была совершенно пуста: ни аварий, ни знаков, сигнализирующих о чрезвычайном происшествии… и никакой жизни вокруг. Хоть бы птичка пролетела или бродячая собака выбежала. Ни-че-го. Только мёртвые камень, железо и пластик вокруг. Аналогичная пустота встретила меня и по въезду в деревню, где из жизни была хотя бы природная флора. Подъехал к дому — здесь мало что поменялось в моё отсутствие. Старый жигуль отца привычно отогнан во двор. Застиранное бельё колыхалось на верёвках, подхваченное ветерком. В траве ярко блестели привычно забытые кем-то из младших братьев и сестёр пластмассовые игрушки.

— П-проклятье!.. Что ты сделал с этим миром, Господи?!. Чего ты хочешь от меня?! — прокричал я в кристально чистые небеса, выбравшись из пустого дома на негнущихся ногах и рухнув коленями во влажную землю. Нельзя же так шутить!

И снова где-то на периферии зрения мне что-то почудилось. Разбитый и разъярённый, я тут же подорвался и судорожно заозирался. Что? Где?.. Движение? Нет, это деревня — здесь постоянно что-то покачивается. То же бельё, густо поросшая трава или ветви яблонь. Я бы и внимания не обратил, уже привык. Но что-то меня зацепило, определённо. Не могу понять что. И это пугало похлеще отсутствия всего живого вокруг.

— Так… ладно… Надо успокоиться… Да, взять себя в руки, чтобы трезво всё обдумать… Я бывал и в более безвыходных ситуациях, да… Надо лишь понять, что мне делать… Нужен знак… Да, следует искать знак…

Проговаривая это как мантру, я медленно зашагал обратно к автомобилю.

***

— Ну давай же… давай…

Прошло пятнадцать дней — я вёл исчисление… сам не знаю зачем. Впрочем, так можно охарактеризовать всю мою деятельность в городе. Забавно.

Я решил начать с малого: «ограбить» несколько городских канцелярских магазинчиков, наделать тьму листовок с просьбой связаться со мной любым возможным способом и расклеить, где только можно и нельзя. Средств связи, к счастью, осталось множество: по-прежнему работала сотовая связь, интернет… даже радиоволны. Указал номер первого найденного мобильного телефона с зарядным устройством, странички во всех действующих соц. сетях, адрес наспех созданного веб-сайта и радиочастоту. И если по созданию сайтов имелось множество видео и текстовых инструкций, то с последним пришлось попотеть, ища радиостанцию с далеким приёмником чуть ли не армейского образца. Просто на всякий случай — я ещё не закончил обклеивать Москву, но как закончу, всё равно придётся продвигаться по области, а это многие квадратные километры.

Моя жизнь превратилась в одну нескончаемую работу. Проснувшись, я заваривал кофе и параллельно просматривал «лички» во всех профилях, а также вслушивался в помехи рации. Позавтракав, взваливал на плечи рюкзак с листовками, садился на более удобный в таком деле, также незаконно приватизированный, мотоцикл и сверялся с картой, постепенно закрашиваемой мелкими чёрными крестиками. Поначалу я ещё пытался соблюдать ПДД, насколько вообще имел о нём представление. Но уже через пару дней нагло колесил по тротуару и чуть ли не на ходу клеил листовки на стены и столбы — не хотелось терять ни единой секунды попусту: даже перекусывал часто не слезая с седла, лишь откидывая забрало шлема. Только к вечеру я позволял себе сытный ужин: когда ручного приготовления, а когда и размороженные полуфабрикаты, в зависимости от степени усталости и злобы. И заканчивался день заваливанием на кровать, не редко прямо в одежде и с резким проваливанием в забытие. Именно в забытие — не помню, чтобы мне вообще что-то снилось: я только заснул — и меня уже будит рассвет.

— Да где это же этот чёртов знак?! — взвыл я, подскочив с постели и схватившись за голову по наступлению шестнадцатого дня.

Мне привычно никто не ответил. И ладно бы одна тишина меня преследовала…

Я всё чаще начинал ловить странное чувство, словно за мной наблюдают. В городе без единой живой души. Еду ли по улице. Заправляю ли бак мотоцикла. Совершаю ли «покупки» в ближайшем продуктовом. Даже когда пребываю в запертой квартире далеко от окон. То и дело краем глаза мне мерещится… даже не знаю, как это объяснить. Я один… и в то же время нет. Мне тоскливо, что не с кем и словом обмолвиться. Но при этом чувства одиночества… не сказать чтобы не было совсем, но непрекращающаяся тревога от навязываемого ощущения неведомого сталкинга не позволяла об этом думать. И порой тревога перерастала в самый настоящий животный страх. Ведь нет худшего врага, чем незримого… и возможно, что вообще не существующего.

Но в иллюзорности, которой я никак не мог убедить собственный мозг. А так ведь недолго и умом тронуться…

***

— Эй, дружище, подлей-ка мне ещё пивка… Да, знаю, с меня хватит, но мы так хорошо сидим… Что? Да не, я в норме, я ещё ого-го какой… Лады-лады, байк оставлю на ночь здесь, тут всё равно пешочком недалеко… Лучше расскажи, что здесь успело приключиться новенького?..

И как я только до этого докатился? Напиваюсь в каком-то захолустном баре средь бела дня и разговариваю с манекеном в форме бармена за стойкой. А вокруг меня ещё с полсотни пластмассовых болванчиков в цивильной одежде для имитации сборища. К счастью, отсутствие разговоров и звона пивных бокалов охотно компенсировала льющаяся из динамиков попса, какую я прихватил наугад из местного торгового центра… откуда же утащил и манекены.

Шёл девяносто… какой-то там день. Я механически делал пометки в календаре, обращая внимание лишь на месяц, когда приходила пора перелистывать. Ни звонка, ни смс, ни комментария, ни радиопередачи. Я уже как месяц исчеркал всю карту Москвы и понемногу продвигался в глубинку, на восток. Быстро сообразив, что кататься из моей новой квартиры до каждой деревушки и обратно нецелесообразно, «одолжил» у автосалона так называемый дом на колёсах. Подумывал сперва обойтись фургоном, но требующее бережного отношения оборудование, вроде той же рации, я так и не понял, как закрепить в кузове, а у дома на колёсах с этим проблем не возникло: внутри жилая планировка со столом, шкафчиками, кроватью… Полный фарш, как говорится. Даже сподобился закрепить тросами сзади, вместо запасного колеса, уже полюбившийся мне внедорожный мотоцикл — путешествовать из города в город удобней на авто, но в пределах города передвигаться проще на двухколёсном транспорте. К счастью, с бензином накладок не предвещалось.

В деревнях не видел смысла задерживаться — лишь бегло обклеивал здание местной администрации, и сразу же трогался дальше. Даже с учётом необходимости размяться и выпить кофе, уже к вечеру прибыл в первый полноценный город: Владимир, как мне дружелюбно подсказал навигатор. Здесь уже пришлось задержаться на пару дней и расчехлять мотоцикл — в отличии от деревень, города немногие выжившие люди так или иначе посетят, а значит выше шанс заметить мои листовки.

Владимир. Ковров. Дзерджинск. Нижний Новгород…

Пожалуй, когда я действовал в пределах одной лишь Москвы, не чувствовал себя настолько угнетённым, как по мере продвижения на восток страны. С каждым следующим перевалочным пунктом надежда на то, что я не один в этом мире, уже не то что теплилась — тлела крошечными угольками. Можно сказать, преследование цели осуществлялось без особого запала, чисто машинально, ради движения как такового. Ведь движение — это жизнь. И если не будешь что-то делать — считай, всё равно, что не существуешь.

Но если задуматься, какой тогда смысл в жизни, если от кончины оной тебя разделяет сущая мелочь?

Более полусотни населённых пунктов. Более полутра тысяч километров. Неделя бессонных ночей в гостиницах, где удавалось найти ключи от номеров. В конечном счете я сломался. Нет, транспорт в порядке, всё новое. Сломалось что-то во мне. Моя непрекращающаяся тревога от ощущения слежки достигла своего здравого предела. Я, наконец, смог увидеть «их». Самое страшное — это не какие-то чудища или полтергейсты: за множество перерождений чего мне только не довелось насмотреться. Нет, это… что-то неосязаемое, непостижимое.

Что бы подумал собеседник, если бы я сказал, что за мной следят… обычные тени? Верно — что я спятил и мне надо выпить таблетки. Самое смешное, я даже вломился в одну придорожную аптеку, но, ввиду незнания точного диагноза, так и не рискнул взять препарат наугад — не хватало ещё травануться. И словно дожидаясь этой самой минутной слабости, они активизировались и стали проявлять себя более заметно, чтобы загнать меня в угол и… И что? Не знаю. Я ничего не понимаю. Я даже не уверен, мой ли это мир на самом деле? А может это некая симуляция, созданная самим Богом? Может это и впрямь наказание за какой-то проступок? Я что-то сделал не так? Или я чего-то, наоборот, не сделал?

Так как «эти» себя проявляли? На это непросто ответить. Всё в нашем мире отбрасывает тень — она повсюду, где есть источник света и объект его перекрывающий. Это естественно. И поначалу, когда я не обращал столь же пристальное внимание на окружение, закономерно не мог выявить источник «слежки», хотя сам факт чего-то неестественного мозг всё-таки отметил. И вот оно что: тень. Часто она падала как подобает. Но порой какие-то из них словно целенаправленно «косились» в мою сторону. Когда я впервые это заметил, сразу семь теней отбрасывало строго на меня — я оказался в эдаком кольце. И теоретически это было бы возможно при определённой расстановке источников света…

Вот только тогда был ровно один источник: фары автомобиля, бьющие дальним светом через широкую витрину магазина, куда я проник для сбора продуктов. И я опомниться не успел, как шагнул в это теневое кольцо. Оно не казалось чем-то опасным, но его неестественная форма, противоречащая законам физики, меня жутко перепугала. Помнится, вылетел тогда наружу в несколько прыжков, бросив корзину прямо у входа, завёл движок и смылся как можно дальше.

Всё усугубилось по прибытию в Екатеринбург… где я в итоге и застрял с концами. Старался ходить по широким проспектам с меньшим количеством объектов, отбрасывающих тень. Про узенькие улочки и вовсе молчу — их оббегал как огня. И даже так мне не удавалось избегать «их» полностью. Даже стоя на обширной площади, где не было ни единого объекта… кроме меня. Мой страх креп даже перед собственной тенью. Когда входил в помещение, где царил полумрак из-за поклеенных окон или неисправных ламп, кожу обдавало леденящими дуновениями. Тень будто обласкивала меня своими липкими скользкими… и незримыми щупальцами.

А однажды случилось такое, что мне при всём желании не списать на стресс и галлюцинации. Проснувшись в номере гостиницы, я привычно поплёлся на кухню за кофе. И когда открыл дверь — застыл с приоткрытым ртом и не мог вымолвить ни звука. Это был номер-люкс, имитирующий полноценную квартиру со спальней, кухней и гостиной. И уже тогда испытывая страх от теней, я старался зашторивать окна и включать все возможные источники света, чтобы тени образовывалось минимум. Однако вопреки моим стараниям, пускай всего на долю секунды, но на диване отчётливо проглядывалась тень какого-то пузатого мужчины… я думаю, что это мужчина. Даже не тень, а скорей отпечаток, очень уж он ровно оседал на поверхности дивана. Один миг — и он рассеялся. И не переживи я тот случай в магазине, списал бы увиденное на недосып. Но я поверил. Это не было иллюзией. Они действительно здесь и следят за мной. И они ни перед чем не остановятся, чтобы… чтобы…

— Какие вы всё-таки неразговорчивые, ребятки, — усмешливо буркнул я. И залпом опустошил пивной бокал… где-то с треть содержимого отправив прямиком на собственный свитер, брюки и пол. Ну, да и плевать — всё за счёт заведения.

Будучи под мухой и в окружении манекенов, ощущение чье-то присутствия не так напрягало. Даже медленно наползающие на их безликие морды тени не вызывали остервенелого ужаса. А спустя час таких посиделок я и вовсе начал привыкать к этому странному обществу. Понятия не имею, что произошло с этим миром, но на ум хотя бы пришла смутная гипотеза, куда делись все люди. Они все здесь. Всегда были здесь. В виде призрачных теней, словно из параллельного мира, они взывали ко мне, тянулись ко мне. Я проторчал в этом баре не меньше трёх часов, если не врёт циферблат. И в затворённом наглухо помещении, где мрак просеивался смехотворным, приглушённым для вечернего порочного кутежа светом, у «этих» была целая вечность добраться до безоружного и беззащитного меня, что наверняка бы рухнул на пол, едва попытавшись встать с табурета.

Но они продолжали молча наблюдать за мной. Иногда я ощущал их морозные касания на открытых ладонях, шее или затылке. Я словно для них какая-то диковинная зверушка из зоопарка… А может это я попал в параллельную реальность, где уже я представляю из себя нечто вроде призрака, от которого живые люди чувствуют лишь такую же леденящую ауру и ощущение присутствия? Что реальность? Что иллюзия?.. Что правда и ложь?

Метавшийся в тесной черепушке разум, вдобавок отравленный непомерной дозой спирта, в какой-то момент просто не выдержал нагрузки и отключился.

***

Я говорил, что ни разу не запоминал сны. Закрывал глаза — и уже утро. Быть может, их потому и нет, что всё вокруг — лишь один нескончаемый сон? До боли реалистичный в одних аспектах и до безумия умопомрачительный в других. Ни в чём уже нельзя быть уверенным. Сомнение — единственная неизменная постоянная. Реально ли это тело, единственное сохранившее свою первозданную форму в кардинально преобразившемся мире? Реален ли мой разум, если его так легко ввести в заблуждение даже касательно таких фундаментальных понятий как жизнь и смерть? Реальна ли бутылка в моей левой руке, которая с каждым глотком словно ещё больше пополняется горячительным нектаром? Реален ли пистолет в правой руке, который я не пойми зачем подобрал с сиденья подвернувшейся по пути домой полицейской машины, словно в приглашающем жесте распахнувшей водительскую дверцу? И наконец, реален ли тот единственный патрон, что, будто в насмешку, был вложен в камору ствола, когда как магазин отсутствовал вовсе?

А вот где сомнения одолевали меня слабее: действительно ли безрассудным будет поднести дуло к виску, взвести курок и?..

Прошло где-то полгода. И я уже напрочь перестал осознавать…

А что я должен осознать? Что я вообще делаю? Что… я?

http://tl.rulate.ru/book/83373/2802708