Готовый перевод COTE: Величие / Nobility: Глава 2 — Игра

Птица выбирается из яйца. Яйцо - это мир. Кто хочет родиться, должен разрушить мир.

Герман Гессе

Глава 2 — Игра

От лица Лелуша.

Как оказалось, я сильно недооценил Бланк. Я многое узнал об этой парочке только благодаря этому шахматному матчу. Открыв глаза, временно вырвавшись из глубокой концентрации, в которой был до сих пор, я посмотрел через стол на своего противника.

Хитрая ухмылка Соры по-прежнему не сходила с его лица, а Широ как всегда была стоически настроена. Широ была человеком, который действовал, основываясь на холодной расчётливости. Её способность мыслить была экстраординарной; на протяжении всей этой игры она выставляла напоказ свои огромные вычислительные способности, которые посрамят даже шахматные движки. Если бы это была какая-нибудь другая игра, но не шахматы, я бы подумал, что у неё есть какое-то умение по типу предвидения — почти как если бы у нее была карта в голове, которая показывает все возможные продолжения с ужасающей глубиной и точностью.

При этом я думаю, что смогу победить ее. Во всяком случае, то, что она похожа на суперкомпьютер, является одновременно её самой большой силой и слабостью. Выявление ловушек и уловок, а также интуитивное знание того, какие ходы — например, ранний толчок b6 черными — могут привести к долгосрочным слабостям, которые можно будет использовать в будущем. Широ, как и большинство компьютеров, может избежать этого по большей части, анализируя позицию на глубине около двадцати ходов; если ход не создаст большой слабости в пределах этого количества, тогда компьютер оценит его как хороший ход, особенно если он достигает краткосрочной цели или мешает тактике противника.

Однако с этим есть проблема. На самом деле у этого есть название: эффект горизонта. Также известная как проблема горизонта, это название проблемы, из-за которой игра, такая как шахматы, имеет так много возможных игровых состояний, что компьютеры и ИИ могут реально оценить лишь небольшой процент из них.

Люди могут преодолеть эту слабость, используя свою интуицию и распознавание образов. Например, человек-шахматист легко сможет идентифицировать различные ловушки и уловки в игре благодаря их распознаванию. Однажды попав в ловушку, игрок больше не будет этого делать, потому что в следующий раз вспомнит об этом. Однако у компьютера нет простого способа сделать это — единственный способ, которым компьютер может определить ловушку, — это оценить состояние игры на много ходов вниз по игровому дереву.

Я немного отстал, но когда я все это проанализировал, то понял, как могу победить. Надо лишь использовать уловки и ловушки, которые могут оказать негативное влияние, главным образом, на позиционную игру в игре — то, что Широ не может легко увидеть, если вообще заметит.

— Конь на g6.

Уверенно сказал я.

Краем глаза я заметил, что некоторые наблюдатели на секунду выглядят удивленными. А именно, Аяноконджи сузил глаза, когда услышал меня — это было первое заметное изменение на его лице с тех пор, как он вошел в этот класс. Есть две возможные причины, по которым у человека может быть такая реакция на мой шаг, и моя оценка Аяноконджи резко изменится в зависимости от того, какую причину он назвал для своей реакции. Я сделал мысленную пометку, чтобы спросить его позже.

С одной стороны, он мог бы удивиться, потому что на первый взгляд это выглядит так, будто я просто отдаю своего коня бесплатно. Однако я знал, что это была ловушка, в которую попадется Широ. Если пешка на f7 заберет моего коня, это откроет диагональ, которую ранее заблокировала пешка, которую я могу использовать, чтобы заставить рокированного короля Широ выйти из-под его безопасности в центр доски. Оттуда будет легко атаковать, что в конечном итоге приведет к мату; даже для суперкомпьютера восстановление позиции, в которой ваш король изолирован, практически невозможно.

Несмотря на это, сделанный мною ход - конем на g6 - объективно все же был плохим ходом. Почему? Это потому, что черные могут ответить пассивным ходом, который покрывает диагональ. Делая это, он выполняет две вещи: делает фигуры черных более активными и развитыми, а также заставляет меня отступить конем туда, где он был, что фактически означает, что я потратил два хода впустую, в то время как черные развивали свои фигуры и строили атаку.

Если Аяноконджи заметил это, то он поистине умен, и может быть на уровне хорошего игрока или гроссмейстера — возможно, даже выше этого. Однако если его аргументация того, почему мой ход был плохим, заключается в том, что я отдаю фигуру бесплатно, то он просто идиот.

Я выжидающе посмотрел на Широ, ожидая ее ответа, который неизбежно должен был быть «f7 берет на g6», закрывая партию. Я не мог не почувствовать самодовольную радость, когда она открыла рот через стол.

С этим моя победа почти гарантирована, и я стал на 20 000 баллов богаче.

Однако ответа от Широ не последовало. Как только она собиралась объявить свой ход, Сора остановил ее. Затем он заговорил впервые с начала игры.

— Не бери его, это ловушка. Вместо этого сыграй конем на а5.

Моя внутренняя радость тут же испарилась, и я почувствовал, как кровь стынет в жилах, когда меня осенило внезапное осознание. Я был так сосредоточен на расшифровке Широ и планировании, как победить ее, что совершенно забыл: я играл не против Широ, я играл против Бланка.

Единственная слабость Широ в шахматах — отсутствие у нее интуиции и способности распознавать образы — полностью перекрывал Сора, человек, которого я до сих пор не рассматривал.

Это их динамика, то, как они работают вместе. У них нет слабости.

Я взглянул на часы на стене. Технически до церемонии открытия оставалось еще восемнадцать минут, но кампус этой школы практически представляет собой мини-город, и поэтому дорога пешком отсюда до места проведения церемонии занимает удивительно много времени.

Короче говоря, у меня есть всего около пяти минут, чтобы все исправить. Я уже потерял шесть пунктов, и из-за темпа, который я только что задал из-за этой ловушки, и у меня теперь была худшая позиция. Короче выйти сухим не получится. Возможно, я мог бы спровоцировать патовую ситуацию, если бы продолжал играть как обычно, но я стал слишком самоуверенным, думая, что разрушил Бланк. Эта ловушка, которую я намеревался расставить для Широ, в конце концов погубила меня. Бланк — действительно грозный противник.

— Это моя потеря. Я сдаюсь.

Сказал я.

Каким-то образом я почувствовал странное чувство спокойствия, несмотря на то, что меня основательно избили. Возможно, потому, что я так привык смотреть на мир со стороны. Все, от школы до шахмат и всего, что между ними, давалось мне легко, и поэтому у меня развилась апатия к моей повседневной жизни. Может быть, эта школа, нет, этот класс снова зажжет меня и даст цель, к которой нужно стремиться.

Хм. Однажды я побью тебя, Бланк. Клянусь.

— Ты выглядишь необычайно счастливым для того, кто только что потерял 10 000 баллов.

Подразнил меня Сора.

— Хех, я так увлекся наконец-то встречей с достойным соперником, что совершенно забыл обо всём.

Сказав это, я вытащил свой телефон и перевел по 5000 баллов Соре и Широ, как и обещал. Я понял, что на моем лице появилась улыбка. Теперь я осознал, что имела в виду Такацуки-сэнсэй, когда говорила, что все таланты класса S — это таланты, выпадающие раз в поколение. Если все остальные здесь сравнимы по общей силе с Бланком, то этот класс уж точно можно считать чудом.

— Значит, у вас, вместе нет никаких слабостей? Вы полностью прикрываете базы друг друга.

Сказал я с легкой ноткой раздражения в тоне.

— Ну, это не совсем так. У Бланка есть одна слабость.

Что ж, это сюрприз. Я много думал об этом, но ничего не мог придумать. Лайт, должно быть, заметил мое озадаченное выражение, потому что заговорил.

— Разве ты не можешь понять это? Если нет, значит, ты слишком увлечен игрой, в которую только что играл.

— Сделай шаг назад и взгляни на более широкую картину.

Сказал он.

Слишком увлечен игрой, в которую только что играл? Что это значит? Честно говоря, если все здесь будут говорить загадками следующие три года, то это будет не самое веселое время. Я взглянул на одного парня, который, как я знал, тоже будет сбит с толку вместе со мной — мальчика, которого я знаю с детства — Сузаку Куруруги. Как и предсказывалось, выражение его замешательства было даже больше, чем у меня.

— Я чувствую, что серьезно теряюсь здесь. Вы все ведете себя так, как будто это очевидно. Так в чём же дело?

Спросил я с явным разочарованием.

— В насилии.

Сказал Рюдзаки, всегда спокойный наблюдатель, сидя за своим столом по другую сторону Сузаку.

Затем во мне что-то щелкнуло. Насилие. То, что сказал Рюдзаки, было правдой. Я так много думал о том, как мне обыграть их в шахматы, что совершенно забыл о более широкой картине. Сора даже сказал это во время своего представления — он был замкнутым, что означало, что он, вероятно, никогда не был в прямой конфронтации, а Широ была просто маленькой девочкой. Насильственное избиение казалось самым эффективным методом. Но почему-то мне казалось, что я не хочу этого делать. Я хотел победить их честно и на их же территории.

— Понятно…

Все, что я мог сказать.

— В любом случае, если кому-то здесь будут угрожать расправой, я смогу их охранять. Не знаю, как насчет учеников этого класса, но я уверен, что не проиграю ни одному другому ученику в этой школе. Мои тренировки были очень... строгими.

Сказал Сузаку.

Я очень надеюсь, что никто другой в этой школе не сможет его победить. Если в этой школе есть кто-то, кто может победить Сузаку в бою, то я серьезно понятия не имею, почему он вообще учится в этом классе.

— Это… обнадеживает. Будет еще более обнадеживающе, когда мы увидим, на что ты способен в физкультуре.

Сказал Сора со смешком, на что он ответил улыбкой.

— Эй, до начала церемонии открытия осталось всего двенадцать минут. Нам пора идти, либо мы опоздаем.

Вмешался Лайт.

По комнате разнеслись одобрительные кивки, так что я вместе со всеми взял свою сумку и направился к выходу.

ХХХХХХ

От лица Аяноконджи.

Я ожидал, что церемония открытия этой школы будет в некотором роде особенной, ведь это, казалось бы, одна из самых лучших школ, но на самом деле она была довольно обычной.

После церемонии 70-80 процентов учеников разошлись по общежитиям, ведь до конца дня мы были свободны. И по прихоти, я решил посетить круглосуточный магазин.

Я погрузился в размышления, пока шел. Я размышлял, сколько я должен сдерживаться в этой школе, если вообще должен. Обычно я делал все возможное, чтобы просто смешаться и стать совершенно обычным учеником, что позволило бы мне жить мирной, обычной студенческой жизнью.

Однако сейчас это практически невозможно. Меня определили в класс S — «экспериментальный класс», представляющий собой небольшую группу талантов поколения. В следующем месяце, когда класс S будет представлен остальным ученикам, мое обнаружение будет неизбежным, даже если я попытаюсь выдать свое распределение за ошибку.

На самом деле, если я попытаюсь вести себя как обычный старшеклассник, я, вероятно, буду больше выделяться в своем классе, полном гениев, чем если бы я не пытался слиться с остальными.

Тогда вопрос становится таким. Сколько я должен сдерживаться? Если я стану слабым звеном в классе, я обязательно буду в центре внимания, по крайней мере, в этом классе. И наоборот, если я выставлю себя самым лучшим учеником, мне, вероятно, часто будут бросать вызов, и, возможно, даже в конечном итоге я стану мишенью на спине, порожденной завистью.

Примут ли меня остальные члены класса S, если я раскрою все свои способности? Я не мог быть уверен в это время. В конце концов, я знаю своих одноклассников только один день. А пока я просто буду выполнять свою часть работы и стараться на среднем уровне в своем классе. Конечно, средний уровень в классе S всё ещё, вероятно, намного выше, чем даже у лучших учеников в других классах.

— Боже, какое неприятное совпадение.

Резкий голос прервал мои мысли и вернул меня к реальности. Я посмотрел на источник этого голоса. Это была девушка, сидевшая рядом со мной в автобусе, и сейчас она смотрела на меня с презрением.

— Нет нужды в такой конфронтации. Меня зовут Аяноконджи Киётака.

Спокойно ответил я.

— И ты только что так представился?

— Есть ли в этом проблема? Мы уже встречались несколько раз. Делиться своим именем — это обычная вежливость, не так ли?

Девушка не ответила. Я окинул взглядом полки с предметами первой необходимости, такими как шампунь, и подумал о том, что мне купить. Дешевые продукты должны быть для меня тем, что нужно, поскольку прохождение всех моих баллов потенциально может иметь серьезные последствия — не только для меня, но и для остальных членов класса S.

— Хорикита Сузуне.

— Хм?

Я невольно ответил.

— Это мое имя. Не пойми неправильно. Мы не друзья. Я в этом не нуждаюсь.

— Понимаю...

На самом деле, я думал, что плохо начал в этой школе, но у Хорикиты, похоже, дела обстоят куда хуже. Я не мог точно назвать своих одноклассников друзьями, но наша группа, казалось, прекрасно ладила вместе. Хотя, опять же, если Хорикита добровольно выбрала изоляцию, то, возможно, она более довольна, чем я.

Я взял корзину и начал класть в нее некоторые предметы первой необходимости. Я выбрал самые дешевые варианты, потому что не чувствовал необходимости в роскоши. Я взглянул в сторону Хорикиты и заметил, что она тоже выбрала дешевые варианты.

— Я думал, девушки обычно суетятся из-за того, какой шампунь они купили.

— Ну, это зависит от человека, не так ли? Я из тех, кто не знает, когда тебе могут понадобиться деньги.

Ответила она.

Она бросила на меня ледяной взгляд, который, казалось, говорил.

— Не мог бы ты не осматривать чужие покупки без их разрешения?

— Итак, каким был твой первый день здесь?

Спросил я, пытаясь продолжить разговор.

— Ты не похож на человека, который заботится об этом.

— Я просто пытаюсь завести светскую беседу.

— ...Понятно. Церемония открытия была утомительной, как и мой класс. Все решили представиться, поэтому я быстро удалилась.

Наконец ответила она.

— Знаешь, ты будешь здесь следующие три года. Ты уверена, что хочешь быть одна столько времени?

— Я была одна почти всю свою жизнь. Еще три года для меня ничего не значат.

Сказала она мне довольно удручающий факт.

— А как насчет тебя? Я полагаю, ты уже завел двузначное число друзей, поэтому ты и читаешь мне нотации, верно?

Продолжала она вызывающим тоном.

— А, ну, не совсем...

Вот и все, что я мог сказать.

— Тогда в этом разница между тобой и мной. Я одна по собственному выбору, тогда как ты одинок, потому что твои социальные навыки трагичны.

Клинк.*

Звук звона, означающий, что дверь открывается, отразился в моих ушах, и я посмотрел на вход. Кто-то из моего класса вошел в магазин.

— О, Аяноконджи. Так ты тоже пришел сюда?

— Наверное, мне просто было любопытно.

Ответил я.

Ему потребовалось несколько секунд, чтобы перевести взгляд между мной и Хорикитой, прежде чем снова заговорить.

— Только не говорите мне, что вы двое уже балуетесь и устроили свидание в первый же день?

Спросил он.

— Я? С ним? Не шути так.

Холодно сказала Хорикита.

— Не нужно быть такой резкой.

Раздраженно вздохнул я.

Новоприбывший улыбнулся нашим выходкам и повернулся к Хориките.

— Я Ягами Лайт, одноклассник Аяноконджи.

— Почему все чувствуют потребность представиться при каждой возможности?

Недоверчиво спросила Хорикита.

Мы с Лайтом обменялись быстрым взглядом.

— Это потому, что это социальный этикет. Ты действительно думаешь, что сможешь далеко продвинуться с таким отношением?

Ответил я.

— Я могу добраться дальше, чем вы, одна, большое вам спасибо. Я не нуждаюсь в вашем беспокойстве.

Лайт посмотрел на меня с самодовольной ухмылкой как раз перед тем, как он собирался заговорить. Почему-то мне казалось, что я знаю, что он собирается сказать.

— Ты завел себе довольно интересную девушку, Аяноконджи. Как ее зовут?

Спросил он.

Он намеренно сказал это и спросил у меня ее имя, вместо того, чтобы спросить именно её. И, похоже, его задумка сработала, поскольку выражение лица Хорикиты стало раздраженным. Я решил подыграть.

— Ее зовут Хорикита. Она как ледяная Королева, не так ли?

Я ответил.

— Интересно, о чем вы, два идиота, шептались до этого.

Сказала Хорикита, явно раздраженная.

Я уже собирался возразить, когда меня что-то заинтересовало. Некоторые туалетные принадлежности и еда были спрятаны в углу магазина. На первый взгляд они были такими же, как и другие предметы, но было одно большое отличие.

— Эй, а что это там?

Сказал я, указывая на мусорный бак в углу.

— Бесплатно?

Хорикита, очевидно, тоже подумала, что это странно. Ее раздраженное выражение лица сменилось насмешливым. Лайт, с другой стороны, просто сохранил свою расслабленную улыбку. Он, вероятно, уже имел представление о том, почему в магазине на территории кампуса должны быть бесплатные предметы первой необходимости.

— Должно быть, это предметы первой необходимости для студентов, которые израсходовали свои баллы. Эта школа невероятно снисходительна.

Сказал я.

— Какой идиот может сжечь 100 000 иен за месяц?

Снисходительно спросила Хорикита.

Мои глаза встретились с глазами Лайта, и мы оба подумали об одном и том же. Несмотря на атмосферу превосходства, окружавшую Хорикиту, она пока не заметила ничего подозрительного в S-системе.

— Ой, заткнись! Подожди секунду! Я ищу его!

Внезапно громкий голос перебил спокойную фоновую музыку магазина.

— Давай, поторопись. Тебя тут все ждут!

— А, да? Ну, если у них есть какие-то жалобы, они могут обсудить их со мной!

Судя по всему, в реестре назревала беда. Между двумя молодыми людьми, которые смотрели друг на друга, вспыхнул спор. Я не узнал ни одного из них, но один выделялся как хорошо сложенный мужчина с яркими рыжими волосами. У него было совершенно сердитое выражение лица, а руки были полны чашек с лапшой.

Я собирался подойти к нему и заговорить, но Лайт схватил меня за руку и остановил.

— Он явно забыл свой студенческий билет. Ты собирался сделать что-то глупое, например, предложить заплатить за него, не так ли?

Похоже, Лайт увидел мои намерения насквозь. Я не думал, что это было особенно большое дело, хотя.

— Это несколько чашек с лапшой. Они стоят всего около 150 иен каждая.

Ответил я.

Лайт только посмотрел на меня и пожал плечами, как бы говоря, делай что хочешь.

Я подошел к нему и заговорил.

— Что тут происходит?

— А? Кто ты?

Я хотел показаться дружелюбным, но парень с рыжими волосами нахмурился. Очевидно, он ошибочно полагал, что я враг.

— Меня зовут Аяноконджи. Я просто спросил, увидев, что тут назревают какие-то проблемы.

При моем объяснении рыжеволосый парень выглядел несколько умиротворенным и немного понизил голос.

— А. Да. Я забыл свой студенческий билет. Забыл, что с этого момента он в значительной степени действует и как наши деньги.

Я посмотрел на его пустые руки. Он убрал чашки с лапшой. Он начал уходить, вероятно, возвращаясь в общежитие, где, вероятнее всего и забыл свою карточку. Честно говоря, тот факт, что студенческий билет был необходим для оплаты, не укладывался у меня в голове, пока Лайт тоже не упомянул об этом.

— Я могу заплатить за тебя. Я имею в виду, было бы неприятно, если бы тебе пришлось возвращаться в общежитие. Я не возражаю.

— Серьезно? Ты прав, это было бы очень неприятно. Спасибо.

Магазин находился недалеко от общежития, но к тому времени, как он вернется, там выстроится длинная очередь из студентов, покупающих обед.

— Меня зовут Судо.

Сказал он.

— Спасибо, что помог мне. Я должен тебе.

— Приятно познакомиться, Судо.

Судо протянул мне свою чашку с лапшой, и я подошел к диспенсеру с горячей водой. Увидев наш короткий обмен мнениями, Хорикита ошеломленно вздохнула.

— Ты с самого начала ведешь себя как ничтожество. Ты собираешься стать его слугой? Или ты делаешь это, чтобы подружиться?

Спросила она.

— Знаешь, люди иногда идут на что-то, чтобы помочь другим.

Вмешался Лайт.

— Правильно. Я особо не собирался становиться его другом.

— Кажется, ты не боишься.

Заметила Хорикита.

— Боюсь? Его? Это потому что он похож на преступника?

Спросил он.

— Нормальный человек постарается держать кого-то вроде него на расстоянии.

— Но Хорикита, он не похож на особо злобного человека, он просто кажется немного вспыльчивым. Кроме того, ты тоже не выглядишь испуганной.

Сказал Лайт своим обычным, расслабленным тоном.

— Очевидно, это потому, что испугались бы только беззащитные люди. Если бы он действовал агрессивно, я легко могла бы держать его в узде.

— Легко, говоришь?

Сказал Лайт, приподняв бровь.

— Нам лучше закончить на этом. Мы будем мешать другим клиентам, если задержимся здесь.

Сказал я до того, как Хорикита успела огрызнуться на замечание Лайта.

Они оба кивнули в знак согласия, и мы предъявили студенческие билеты автомату у регистратуры. Поскольку нам не приходилось иметь дело с мелочью, наша сделка была быстрой и эффективной.

— Ты действительно можешь использовать их как деньги...

Сказал я никому в частности.

В моей квитанции была указана цена каждого предмета и оставшееся количество баллов. Оплата прошла без проблем. Я налил горячую воду в свою чашку с лапшой, пока мы с Лайтом ждали Хорикиту. Я думал, что это может быть сложно, но открыть крышку и налить горячую воду до линии оказалось достаточно просто.

Так или иначе, эта школа была определенно жуткой.

Какие заслуги могут быть у каждого студента, которые оправдывают такое огромное пособие. Учитывая, что первогодок было 167 человек, это означает, что школа раскошелилась на 16 700 000 иен. Даже для государственной школы эта сумма казалась чрезмерной.

— Какую пользу эта школа получает, давая нам столько денег?

— Вероятно, этому скоро придет конец.

Небрежно сказал Лайт.

Хорикита, только что расплатившаяся, бросила на него вопросительный взгляд.

— Что это значит?

— Именно то, что я сказал. Эта школа, вероятно, не выиграет, если будет давать каждому ученику 100 000 иен в месяц.

Казалось, Лайт дал Хориките еще несколько тонких намеков, но выглядело так будто ей неинтересно искать скрытый смысл в его словах. Она просто смотрела на него, как на идиота.

— Ах, как угодно. Забудь, что я что-то говорил.

Вздохнул Лайт.

— Я не буду говорить вам обоим, что делать, но я бы посоветовала не тратить деньги впустую. Трудно исправить привычку легкомысленных расходов. Когда человек привыкает к легкой жизни, он обнаруживает, что ему нужно все больше и больше. Когда вы потеряете всё, произойдет разрыв шаблонов.

Сказала Хорикита.

У меня не было намерения тратить свои очки на всякую ерунду, и я не сомневался, что и у Лайта тоже. Заплатив и выйдя из магазина, я обнаружил, что Судо сидит снаружи и ждет меня. Когда я увидел его, он помахал мне рукой. Я помахал в ответ, чувствуя себя несколько смущенным, но счастливым.

— Ты действительно собираешься есть здесь?

Спросил я его.

— Конечно. Это ж здравый смысл.

Судо озадачил меня своим сухим ответом. Хорикита раздраженно вздохнула.

— Я возвращаюсь. Меня лишат достоинства, если я проведу здесь больше времени.

Сказала она.

— Что ты имеешь в виду под «достоинством»? Мы всего лишь старшеклассники. Мы обычные. Или что, ты знатная дочь какого-то дворянского рода или что-то в этом роде?

Хорикита не вздрогнула от резкого тона Судо. По-видимому, раздраженный, Судо поставил свою чашку с лапшой на землю и встал.

— А? Ой, слушай людей, когда они с тобой разговаривают! Ой!

Сказал он.

— В чем его проблема? Он просто внезапно разозлился.

Хорикита сказала это мне и Лайту, полностью игнорируя Судо. Очевидно, это было уже слишком для Судо, который начал кричать.

— Ой, иди сюда! Я сотру это самодовольное выражение с твоего лица!

Закричал он.

— Эй, хотя Хорикита и правда довольно грубая, ты заходишь слишком далеко.

Сказал Лайт.

Было очевидно, что терпение Судо на исходе.

— А? А что это было? У нее дерзкий, неприятный характер. Это плохо, особенно для девушки!

— Для девушки? Это довольно устаревшее мнение. Аяноконджи, я бы посоветовал тебе не становиться его другом.

Сказала Хорикита.

С этими словами она повернулась спиной к Судо.

— Ой, подожди! Дерьмовая ты девчонка!

— Успокойся.

Я помог Судо вернуться на место, когда он на самом деле пытался схватить Хорикиту. Она направилась в сторону общежития, не останавливаясь и не оглядываясь.

— Что с ней, черт возьми, не так? Черт!

Крикнул он.

— Есть много разных типов людей, ты ведь понимаешь.

Сказал я.

— Да, и кроме того, твое отношение тоже было не совсем похвальным.

Добавил Лайт.

— Что это значит?

Судо посмотрел на Лайта.

Все еще глядя на Лайта, Судо сорвал крышку со своей чашки с лапшой и начал есть. Совсем недавно он также почти подрался перед кассой. Вероятно, у него был короткий запал.

— Эй, ребята, первокурсники? Это наше место.

Пока Судо прихлебывал свой рамен, нас окликнули трое парней. Казалось, они только что вышли из одного и того же магазина и несли чашки с лапшой одной и той же марки.

— Кто ты? Я уже был здесь. Ты мешаешь. Проваливай.

Рявкнул Судо.

— Ты определенно умеешь обращаться со словами, Судо.

С сарказмом сказал Лайт.

— Ты слышишь этого парня? «Отвали», — говорит. Какой дерзкий первокурсник.

Все трое рассмеялись Судо в лицо. Судо вскочил, ударив чашкой с лапшой об пол. Бульон и лапша расплескались повсюду. Я услышал, как Лайт подавил смех рядом со мной. Я знал, что позже он будет высмеивать меня за то, что я купил ему лапшу, но пока я его проигнорировал.

— Панк-первокурсник, да? Пытаешься надо мной посмеяться, да?!

Судо был очень вспыльчивым. Если бы мне пришлось догадываться, он был из тех, кто немедленно угрожал бы любому или чему-либо, кто пересекся бы с ним.

— Ты ужасно болтлив, учитывая, что мы — второкурсники. Мы уже расставили здесь сумки, видишь?

Плюх! С этими словами второкурсники опустили сумки и громко захохотали.

— Видишь, наши вещи здесь. А теперь давай, вали отсюда.

Сказал один из них.

— У тебя много мужества, придурок.

Судо не отступил, не беспокоясь о том, что его превосходят численностью. Казалось, кулаки вот-вот полетят. Я, конечно, не хотел участвовать в этом, и я уверен, что и Лайт тоже.

— О, воу, как страшно. В каком ты классе? Подожди, неважно. Кажется, я знаю. Ты в классе D, не так ли?

— Да, и что?

Рявкнул Судо.

Старшеклассники обменялись взглядами и расхохотались. Увидев это, мы с Лайтом тоже обменялись взглядами, как бы говоря, что это не просто догадка, верно?

— Слышишь? Он в классе D! Я так и знал!

— А? Что это должно значить? Ой!

Когда Судо залаял на них, мальчики ухмыльнулись и отступили назад.

— А, вы, бедняги. Раз уж вы «неполноценные», то мы вас снимем с крючка только на сегодня. Уходим, ребята.

Похоже, мы с Лайтом попали в одну кучу с Судо.

— Ой, не убегай! Ой!

Крикнул Судо.

— Да, да, продолжай тявкать. Вы все равно скоро окажетесь в аду.

В аду?

Они казались спокойными и собранными. Мне было интересно, что они имели в виду. Раньше я был уверен, что в этой школе будут учатся юноши и девушки из высших слоев общества, но, похоже, там было много буйных, воинственных людей, таких как Судо или тех как те старшеклассники.

— Ах, черт возьми! Если бы это были милые второкурсницы или симпатичные девушки, это было бы здорово. Вместо этого нам пришлось иметь дело с этими надоедливыми придурками.

Судо не удосужился убрать свой беспорядок. Он сунул руки в карманы, прежде чем вернуться. Я посмотрел на стену возле магазина и обнаружил две камеры наблюдения.

— Позже, это может привести к проблемам.

Пробормотал я.

Лайт, казалось, согласился, когда неохотно наклонился и начал помогать мне поднимать чашку и убирать беспорядок. Если подумать, как только эти второкурсники узнали, что Судо учится в классе D, их отношение изменилось. Хотя это заинтересовало меня, но я не мог этого объяснить.

ХХХХХХ

Я беседовал с Лайтом, пока мы возвращались в общежитие.

— Похоже, нам дали довольно ценный намек.

Сказал Лайт.

— Да. Завтра мы должны сообщить об этом нашим одноклассникам.

Ответил я.

— Кстати, о наших одноклассниках, какое у тебя впечатление о них, Аяноконджи?

Спросил он меня.

Мое впечатление о моих одноклассниках, да? Хотя я провел с ними совсем немного времени, я уже начал рисовать картину того, на что они похожи в моей голове. Это было намного проще сделать, когда у тебя шесть одноклассников, а не тридцать девять, как обычно.

— Больше всего меня заинтересовала Широ.

Сказал я.

— Действительно, почему?

— Я так понимаю, ты не шахматист, Лайт. Во время партии Бланк против Лелуша она проявила исключительные вычислительные способности. Ее ходы были сделаны с предельной точностью.

— А, верно. Я немного играл в шахматы, но никогда не занимался ими серьезно.

— Тогда кто тебя больше всего интересует, Лайт?

Спросил я.

— Определенно, Сора. Он всю свою жизнь утверждал, что был замкнутым, но в то же время без проблем говорил с нашим классом. Не похоже, чтобы он так сильно об этом думал. О, и его единственный ход во время той шахматной партии, казалось, действительно потряс Лелуша. Я не могу не быть заинтригован им.

— Я склонен согласиться, Сора тоже очень загадочен. Но опять же, весь наш класс загадочен.

Класс 1-S был окутан тайной. Такацуки-сэнсэй сказала нам, что мы «экспериментальный класс», но отказалась уточнить, что именно это означает. Кроме того, мы якобы состоим из талантов поколения, которые могли заинтересовать почти любого.

— Это правда.

Сказал Лайт с легким смешком.

— О, точно, Аяноконджи.

Позвал он меня.

— Могу ли я получить твою контактную информацию? Я думаю, что для нас будет хорошей идеей установить связи внутри нашего класса как можно скорее.

В этом он определенно был прав. Если наши выводы о неблагоприятном положении и необходимости конкурировать с другими классами верны, то нам придется сделать все возможное, чтобы компенсировать это. Установление доверия и отношений между учащимися класса S было одной из таких жизненно важных вещей.

После обмена контактной информацией с Лайтом я получил ключ-карту от комнаты 401 в общежитии и справочник с информацией о правилах общежития. Казалось, что комната Лайта находится на другом этаже, поэтому я отделился от него в лифте и направился к себе.

— Значит, они не накладывают ограничений на использование электричества или газа?

Сначала я предполагал, что школа вычтет стоимость из наших баллов. Эта школа действительно пошла на многое, чтобы иметь идеальную систему для своих учеников. Тем не менее, я был немного удивлен, что они внедрили общежития с совместным обучением. В конце концов, это была старшая школа, поэтому правила гласили, что неуместные романтические отношения осуждаются.

Короче говоря, секс был строго запрещен... Я имею в виду, что член духовенства не сказал бы, что заниматься незаконным сексом нормально.

Я лежал на своей кровати и думал обо всем, что узнал за этот короткий день. Я познакомился с очень интригующей группой одноклассников и, похоже, нашёл с кем подружиться. Эта школа, казалось, работала в очень роскошной, но загадочной манере, и я чувствовал, что наш класс лишь коснулся поверхности, когда дело доходило до расшифровки внутренней работы школы.

Но самое главное, я наконец-то был свободен. Когда я хотел что-то съесть, я мог это съесть. Когда я хотел что-то сделать, я мог это сделать. Я почти не хотел выпускаться. До того, как меня приняли, я искренне думал, что со мной все будет в порядке, что разница между сдачей и провалом будет тривиальной. Но мои истинные чувства, наконец, вырвались наружу. Я был рад, что меня приняли сюда.

Это начало моей новой жизни, мой шанс переопределить себя. Впервые с тех пор, как я себя помню, я по-настоящему взволнован.

http://tl.rulate.ru/book/81717/2929561