Готовый перевод The Saint became the Daughter of the Northern Grand Duke / Святая, что стала дочерью Северного Эрцгерцога: Глава 18.

Глава 18.

Будь то письмо Императора в его руке или бесчисленное количество людей, которые уважали и следовали за Первосвященником, ничто не имело значения.

Первосвященник Кануто, чуть не лишившись сознания, наконец, смог выдать:

– Это не то, что я могу решать самостоятельно. Е-Его Величество Император также внимательно следит за ситуацией, поэтому я расскажу ему о случившемся и скажу ответ Вам.

– Конечно, – кивнул с ледяным выражением лица Герцог.

– …

– Только не забудьте передать эти слова Его Величеству Императору. Если он попытается забрать дочь Винджоайс, пусть будет готов к войне.

*****

Герцог Винджоайс проявил нехарактерную для него милость, заявив, что Первосвященник может остаться в замке, пока не даст ответ. Однако Верховный жрец отказался и покинул замок, будто сбегая.

Ему казалось, что если он останется там дольше, то просто задохнётся от страха перед Герцогом.

После того, как Первосвященник сбежал, Симон широко улыбнулся и возликовал:

– Враг отступил!

Затем слуги быстро активировали магические камни замка.

Тепло проникало в пространство, где струился холодный воздух.

Горничная принесла дымящееся какао и свежеиспечённый яблочный пирог для Герцога и Лириэт.

– Ты, должно быть, перенервничала, поэтому поешь, – сказал Герцог девочке.

Но Лириэт не смогла спокойно пить какао. Она не отпускала тёплую куклу.

– Герцог, – заговорила Лириэт дрожащим голосом. – Вы сказали, что не отдадите меня, даже если из-за этого развяжется война, но Вы ведь сказали так, чтобы напугать Первосвященника, да? Вы ведь не поступите так?

Кажется, выражение её лица такое напряжённое с того момента и, похоже, именно из-за этих слов, – Герцог задумался на несколько мгновений.

Чтобы успокоить Лириэт, было бы лучше соответствующим образом изменить эти слова.

Только Герцог не хотел лгать девочке. Поэтому ответил честно:

– Я не говорю о войне лишь для простого шантажа.

– …! – осознав значение этих слов, Лириэт побледнела.

Она знала, что даже Герцогу будет нелегко забрать её из Храма.

Но война из-за меня!

Это перебор.

Нужно прямо сейчас сказать Герцогу: если Первосвященник не откажется от меня, и упомянутая сила – Император – будет задействована, то я просто…

Должна вернуться в Храм.

Однако эти слова так и не слетели с губ Лириэт.

Если бы девочка вернулась в Храм, то Первосвященник не простил бы ей то, что она осмелилась сбежать от него.

Лириэт подвергли бы ужасным телесным наказаниям и полностью запретили покидать Храм.

Но это было не единственным, что останавливало девочку.

Я не хочу покидать этот замок.

Господина Симона, который всегда тепло улыбается, и слуг, которые говорят, что я очень милая.

…И Герцога, который смотрит на меня равнодушными, но тёплыми глазами.

Я хочу быть рядом с ними.

Я такая эгоистка, раз хочу оставаться здесь, даже когда на Герцога оказывается большое давление.

Смотря на закусившую губу Лириэт, Герцог тоже думал.

Стоит попрощаться с идей о войне. Боюсь, этот ребёнок испугается и сразу же вернётся в Храм.

Но предположение Герцога было неверным.

По крайней мере, Лириэт, казалось, размышляла, говорить это или нет.

Поэтому уголки губ мужчины слегка шевельнулись:

– Лириэт.

Девочка подняла голову, услышав своё имя.

– Кажется, ты всё время забываешь, – заговорил Герцог, смотря на Лириэт, глаза которой были красными, словно она вот-вот расплачется. – Ты исцелила мои глаза, и я лишь отплачиваю за это.

– …

– Даже если из-за этого разразится война, она будет не из-за тебя, а из-за моего желания отплатить тебе должным образом, – он протянул руку и положил её на голову Лириэт и, поглаживая её мягкие серебристые волосы, добавил. – Поэтому не волнуйся и оставайся рядом со мной.

– …! – девочка посмотрела на Герцога дрожащими глазами.

Вскоре слёзы, которые она сдерживала, хлынули из глаз.

Кап, кап.

Лириэт в замешательстве закрыла лицо ладошками:

– П-простите.

Сейчас не время плакать. Нужно спокойно поговорить с Герцогом.

Но однажды полившиеся слёзы, казалось, не желали останавливаться.

Герцог не рассердился на девочку, которая обеими ладошками вытирала слёзы.

Он только сказал пару слов с ничего не выражающим лицом:

– Если хочешь плакать, плачь, сколько потребуется.

Возможно, это было из-за того, что она с самого рождения росла в Храме.

Лириэт редко задумывалась о таких вещах, как «Какими людьми были мои родители?» или «На что было бы похоже, если бы у меня были родители?».

Но в этот момент у девочки впервые возникла такая мысль.

Было бы здорово, если бы я оказалась настоящей дочерью Герцога.

Если бы этот большой, сильный и тёплый человек был моим папой, я была бы счастлива, – испытывая сожаление и стыд перед Герцогом за подобную нелепую мысль, Лириэт обеими руками закрыла своё покрасневшее, как яблоко, лицо.

Когда слёзы девочки утихли, Герцог снова заговорил:

– Если слёзы остановились, я хочу услышать.

– …?

– Ответ на просьбу остаться со мной.

– А…

Лириэт стало жаль Герцога.

Если я буду рядом, у Герцога будут проблемы. Ему точно будет тяжело, но…

Желание быть рядом с Герцогом было сильнее, чем это сожаление.

Поэтому девочка ответила дрожащим голосом:

– Я станусь с Герцогом. Если Вы не против, то я хочу этого.

– … – при этих словах на холодном лице Герцога мелькнула мягкая полуулыбка. Он ещё раз погладил Лириэт по маленькой голове.

*****

Покинув замок Винджоайс, Первосвященник Кануто направился в ближайший Храм.

Все северные аристократы имеют тесные отношения с Герцогом Винджоайс. Не знаю, какие проблемы мне грозят, если я пойду туда.

С другой стороны, Храм будет приветствовать Первосвященника. Я занимаю самый высокий ранг среди священников, поклоняющихся Богине.

Но это было недальновидно со стороны Кануто.

Священники, большие, как медведи, встретили его суровыми лицами.

– Вы собираетесь остаться здесь на несколько дней?

– В-верно, – Первосвященник был ошеломлён холодной встречей.

Вместо того, чтобы приветствовать его, Первосвященника, священники Храма говорили с раздражёнными лицами.

– Понятно. Однако в нашем Храме редко останавливаются гости, поэтому состояние гостевых помещений не очень хорошее. Так, всё до сих пор нормально?

– Конечно.

Это был искренний ответ.

Каким бы старым ни был Храм, он лучше замка, где на меня ледяным взглядом смотрит Герцог Винджоайс.

Вот только лицо Первосвященника, которого привели в комнату, исказилось, словно скомканная бумага.

Это помещение больше походило на склад, чем на комнату.

Тёмное, влажное помещение без окон. И ветер, сквозивший сквозь трещины в стенах, который был слишком холодным.

– Апчхи! – Кануто, замерзший ещё в замке Винджоайс, чихнул.

Священники, служившие ему, быстро среагировали и затопили в комнате печь, но это не дало результатов.

Когда мокрые поленья загорелись, комнату наполнил чёрный дым.

– Кха-кха.

Вонючая и холодная комната. Замёрзшее тело.

Всё стало ещё хуже.

Кануто хотелось позвать священника и избивать его до тех пор, пока гнев не утихнет, но сейчас ему было не до этого.

Существовали более срочные дела, которые нужно было решить.

Первосвященник выслал подчинённых из комнаты. Он достал из нагрудного кармана драгоценный камень с магическим узором.

Кануто потёр магический камень дрожащими от холода пальцами.

Спустя некоторое время из магического камня полился свет, и в комнате раздался мужской голос, наполненный высокомерием:

– Говори.

Первосвященник склонил голову, держа магический камень обеими руками:

– Приветствую Солнце Империи, Его Величество благородного Императора. Того, кто ближе всех к Богине…

– Ты нашёл ребёнка Богини, похищенного Герцогом Винджоайс? – спросил Император, прерывая приветствие Кануто.

В тот момент, когда он услышал это, Первосвященник разразился печалью.

Он говорил с Императором так, словно был ребёнком, рассказывающим матери об издевательствах над собой:

– Когда я приехал, внутри замка было так холодно, что всё тело сковало тонким льдом. Герцог, должно быть, пытался заставить меня страдать…

Однако Император не собирался слушать долгие причитания Кануто:

– Хватит бесполезных разговоров, говори по делу.

– …Да, – Первосвященник сообщил обо всём, что произошло в замке Винджоайс, скрывая своё сожаление об отношении Императора.

После длинного рассказала Первосвященника из магического камня раздался низкий голос Императора:

– Пропавшая дочь Герцога Винджоайс?

– Да. Естественно, это ложь, которую сочинил Его Высочество Герцог, чтобы забрать Лириэт, – Кануто думал, что Император согласится с ним.

Герцог хочет забрать ребёнка Богини, поэтому и выдумал такую нелепую историю! Его Величество не может просто смотреть на такой гнусный поступок. Он пошлёт имперских солдат на Север и накажет Герцога, похитившего ребёнка!

Но Император произнёс слова, которые совершенно отличались от ожиданий Первосвященника.

– Пожалуйста, не забывайте ставить «лайк» или «Спасибо», в зависимости от того, где читаете наш перевод. –

http://tl.rulate.ru/book/80207/2791408