Готовый перевод Маленький Волк / Маленький Волк: Глава 3. Коноха

— Так из какого ты, говоришь, клана? — в очередной раз попытался развести на разговор свою маленькую спутницу Сарутоби.

— Я не говорила, — девчонка невозмутимо продолжала идти по дороге.

— Это тайна?

— Нет.

— Тогда почему не говоришь?

Девочка вздохнула. Асума уже не первый раз начинал этот разговор, решив взять ребенка измором. Или даже подловить ее, в случае если она проговорится.

— До недавнего времени я считалась последней представительницей своего клана, — неожиданно начала девочка. — Его химе.

Внезапно.

Асума хмурится, продолжая идти рядом с девчонкой, как оказалось, тоже не из простых.

— До недавнего времени? — уточняет Сарутоби.

— Да, — розоволосая кивает и вздыхает так, будто на ее плечи внезапно сваливается тяжелейший груз, что тянет ее к земле. — Именно так.

— Значит, у тебя есть соклановцы. Разве это плохо?

— Это… не хорошо.

Ответ Асуму озадачил.

— Почему же?

— Еще один человек из моего клана мой… довольно близкий родственник. Точнее, очень близкий. И он обо мне не знает. И лучше бы ему и дальше не знать, — по голосу девочки Асума понял, что дальше тему развивать она не собирается, и оказался прав. — Впрочем, это вас не касается.

Сакумо вздохнула. Бросила короткий взгляд на спящую Кушину, вымученно улыбнулась и снова сосредоточилась на дороге.

Три месяца жизни в этом мире были тяжелыми. Очень.

Да, здесь не было войны. Но легче от этого не становилось. Очнувшись через несколько часов от плача Куши-чан, Сакумо поняла, что, по сути, оказалась в очень хреновой ситуации. У нее не было денег, так как в ее мире они уже давно ничего не стоили. У нее не было того, что она могла бы продать, чтобы получить деньги. У нее сломаны ребра и чакроистощение. И вишенка на торте — на руках младенец, который хочет кушать. Солдатскими пилюлями ее не накормишь, а в печатях не было припасено ничего с расчетом на шестимесячного младенца.

Хорошо, что она помнила о том, что Карин-сама уже начала прикорм Кушины и, найдя в печатях сухпаек да пару фруктов, Сакумо разжевала все до кашицы и попыталась покормить маленькую химе.

Кушине не нравилось. Она плакала и куксилась, но выбора не было. И, с горем пополам накормив ребенка и истратив воду из фляжки, чтобы помыть ее, Сакумо отправилась как можно дальше от места своего прибытия в этот мир, предварительно спутав следы так, как не путала их ни разу в жизни.

Наивно было думать, что всплеском такого количества чакры никто не заинтересовался. Сейчас ей надо было быть вдвое осторожнее.

Она неизвестно где. Неизвестно, в каком времени, и понятия не имеет, что ей в данный момент предпринять.

Аккуратно спаивая маленькой Узумаки пресный, несоленый бульон из походного котелка, в котором до этого успешно варился пойманный кролик, Сакумо едва ли не плакала.

К счастью, чакра возвращалась довольно быстро, и Сакумо наткнулась на деревеньку уже на следующий день, где удалось выяснить, что она находится на границе страны Огня и Травы, и если ей надо в Коноху, то стоило идти в обратную сторону.

Сакумо пришлось сменить свою одежду шиноби на более приземленную. Благо в деревеньке нечасто появлялись шиноби, а красивый раненый ребенок с младенцем на руках без протектора вызвал банальную жалость.

Ей помогли. Поделились потрепанной одеждой, оказали помощь с ребенком и не задавали вопросов, кто она и откуда.

Доброта и мирное время были для Сакумо непривычными. К счастью, когда ребра более-менее болеть перестали, она, поблагодарив людей, отправилась в сторону Конохи, откровенно говоря, не зная, что, собственно, ей теперь делать.

И стоит ли вообще туда соваться. Впрочем, после пары-тройки стычек и откровенной попытки похищения поняла, что стоит. Как и прятать лицо и никому ничего не говорить о ней и уж тем более о Кушине-чан.

В ближайшем городке Сакумо купила книгу Бинго, что служила конкретно для нее просто кладом с информацией, и жадно начала ее изучать, с каждым разом чувствуя, как проваливается в пропасть.

В этом времени еще не было Четвертой Войны шиноби. Войной даже не пахло.

Имена, половина из которых была детскими сказочками, четко отпечатались на странице. Она читала их, нервно облизывая губы, натыкаясь на знакомые.

А когда заметила одно конкретное, долго смотрела в книгу, пока плач маленькой принцессы Узумаки ее не отвлек.

В этом мире уже существовал «Последний из клана Хатаке». И Сакумо не знала, как ей относиться к этому. Ведь своего отца она никогда не знала. Да и не хотела особо.

Здесь Какаши Хатаке был живее всех живых, и его фотография в книге Бинго вызывала иррациональный страх.

А ведь они… похожи. Теми же масками, к примеру.

Сакумо отчаянно потрошила память, пытаясь вспомнить об отце все, что ей рассказывала мама и остальные, но спустя время ей пришлось признать, что знала она очень и очень мало.

Не любила Сакумо рассказы о своем отце. Дурой была.

И вот теперь, вглядываясь в зеркало, она скользила кисточкой по лицу каждое утро. В надежде, что это поможет. Без маски она чувствовала себя голой, но в маске была слишком узнаваемой!

Лица же Какаши Хатаке не знал никто. Наверное, только он сам.

И Сакумо искренне надеялась, что они никогда не пересекутся. А если пересекутся, то разойдутся в разные стороны и больше никогда не встретятся.

— Мама — первое слово Кушины-чан было для Сакумо ударом. Она назвала ее мамой. И оно же решило, что делать им дальше.

Сакумо испытывала жгучий стыд и вину за то, что ребенок Карин-сама называет ее мамой. И в то же время этот факт заставил ее понять, что Кушина-чан нуждается в защите. В обучении, в нормальном детстве, в конце концов. И она, Сакумо, просто обязана ее обеспечить этим.

Шляться беспризорниками? Ну уж нет. Наруто-сама и Саске-сама не для того отправили их в этот мир.

Но прийти просто так в Коноху и сказать, что она желает присоединиться? Ага, как же. Ее протащат по всем допросным, а Кушину-химе просто отберут.

Пусть мир другой, но даже здесь Узумаки на вес золота. И лакомый кусочек, который Сакумо никому не намерена отдавать.

Нужно было заявить о себе. А лучше договориться с кем-нибудь весомым. В идеале заручиться поддержкой или стрясти должок.

Возможно, способность ее отца выкручиваться из всяких передряг сыграла, быть может, везучесть Узумаки, но Сакумо по чистой случайности пересеклась с шиноби Конохи, известным как Асума Сарутоби и занимающим хорошую такую страницу в книге Бинго. Более того, он был сыном действующего Хокаге и она спасла ему жизнь.

Это была удача.

Хотя этот молодой приставучий мужчина не переставал делать попытки вызнать, к какому клану принадлежит Сакумо, но, к счастью, когда она выдала неопасный минимум информации, отстал.

А спустя полдня показались высокие ворота Конохагуре но Сато, вызывающие у Сакумо неподдельный интерес. И паранойю.

Эту Коноху она еще не видела.

У ворот их уже ждали. Асума заранее предупредил о том, что ранен, и о том, что прибудет не один. Появившиеся АНБУ заставили Сакумо напрячься и сильнее прижать к себе недовольную Узумаки, которая умудрилась вывернуться из одеяла и, принимая положение сидя на руках, укладывая красноволосую голову ей на плечо, увлеченно сопела, щурясь на солнце, пока что не порываясь начать свой детский диалог.

— Не беспокойся, Кумо. Все будет нормально, — ободряюще улыбнулся ей джонин напоследок.

— Вы пройдете с нами к Хокаге, — а вот АНБУ его мнение не особо разделяли.

Кушина сонно уткнулась ей в шею, и Сакумо, укрыв ее краем своего потрепанного плаща, запрыгнула на крышу, прижимая ее к себе сильнее. Маленькая Узумаки, уже давно привыкшая к скачкам, радостно засмеялась, сбрасывая с себя дрему, заставляя АНБУ коситься на них.

Кушине-чан исполнилось уже девять месяцев. Она активно ползала, но, ввиду обстоятельств, в основном путешествовала на руках Сакумо. И скоро уже должна была сделать первые шаги.

— Значит, Кушина Узумаки, — Третий Хокаге, которого сама Сакумо припоминала только из учебников и рассказов, с интересом рассматривал их обоих. — А родители?

— Погибли.

— Твои?

— Тоже.

— Хм…

— Мама! — Кушина, совсем не стесняясь ничьего присутствия, схватила Сакумо за волосы, заставляя невольно обреченно вздохнуть. Узумаки-химе была просто потрясающе привязана к волосам Сакумо, и поэтому Хатаке пришлось сдаться, склоняя голову, позволяя неугомонному ребенку буквально повиснуть у нее на голове, отдавая свои розовые волосы на растерзание.

Маленькая Узумаки, не растерявшись, вцепилась в них пальчиками и вознамерилась попробовать на зуб.

— Куши-чан, отпусти.

— Неть!

— Прошу прощения, Хокаге-сама, — кланяться, удерживая вцепившегося ей в волосы ребенка, Сакумо еще не приходилось. Каких трудов ей стоило не покраснеть и сохранить отрешенно-холодный вид.

Хокаге же расхохотался.

— Теперь верю, что Узумаки!

— Простите, — пытаясь незаметно выпутать из цепких маленьких пальцев пряди, еще раз извинилась Сакумо.

— Ничего страшного, Кумо-чан. Но нам надо обсудить условия твоего пребывания здесь. Сколько тебе лет, Кумо-чан?

— Тринадцать.

— Хм… возраст генина. Но, по словам Асумы, ты легко справилась с несколькими чунинами, — Третий Хокаге задумчиво прищурился.

— Я не могу утверждать точно о своем уровне, но, возможно, уже сейчас я на уровне джонина, — тихо заметила Сакумо, вручив неугомонной Узумаки цветной фантик, что нашарила в кармане, тем самым ее отвлекая.

— Может и так. Но правила есть правила. И если ты вознамерилась стать шиноби Конохи, то тебе придется начать именно с ранга генина, после чего получить чунина и только потом джонина.

— Насколько я знаю, — хмурясь, начала говорить Хатаке. — Генин не считается совершеннолетним и не может взять на себя обязанности опекуна.

— Верно, Кумо-чан.

— Есть ли возможность получить ранг чунина в обход экзамена? — пальцы Сакумо нервно сжались на теле Кушины.

— Есть. Определенное количество миссий разного ранга. Но, Кумо-чан, подумай. Ты же не будешь носить Кушину-чан с собой на миссии? К тому же генин не может выполнять одиночные миссии и…

Рычание, непроизвольное и низкое, вырвалось само собой. Сакумо сама не поняла, как агрессия затопила ее и она, прижав к себе Кушину, оскалилась, отступая на несколько шагов. Был бы у нее верный танто, и она бы не поостереглась его обнажить.

— Не отдам!

— Успокойся, Кумо-чан, — Хокаге ее поведение, казалось, ни чуть не удивило. — Никто и не собирается ее у тебя отбирать. Я предлагаю тебе оставлять во время своих миссий Кушину-чан в приюте. Конечно, если у тебя появится другой вариант, кому ты сможешь доверить ребенка, а тем более передать опеку над ним, пока не получишь ранг чунина, тогда я тебя выслушаю. Но сейчас, я так понимаю, у тебя нет выбора?

Сакумо, вцепившаяся в девочку, потихоньку отходила от приступа агрессии, признавая правоту Хокаге.

— Где и с кем я буду жить? — тихим голосом спросила Сакумо.

— Всем генинам-шиноби выдают квартиру…

— Нет, — Сакумо не стала слушать, что ей предложит Хокаге дальше. — Я буду жить в приюте. Со своей подопечной. Такой вариант возможен?

— Вообще, воспитанники приюта обычно съезжают, но, учитывая твою ситуацию, да, возможен.

Сакумо прижимает к себе Кушину, которая, потеряв где-то свой яркий фантик, снова переключилась на нее, настойчиво стремясь размазать пальцами нарисованные на лице своей опекунши линии.

— И да, Кумо-чан, выпуск из Академии состоится через две недели. Тебя распределят в команду. Правда, скорее всего, прикрепят к ней довеском, но ты же не против?

Даже если бы Сакумо была против, она бы не могла возразить.

— Мне обязательно присутствовать на занятиях, или можно прийти только на экзамен?

— Если ты так уверена в своих силах, то можешь не ходить на занятия, — улыбнулся старик. — К слову сказать, ты же понимаешь, что за тобой будут следить? Понимаешь. Значит так, сейчас тебя встретят и отведут в больницу, где ты пройдешь проверку.

— Не допрос?

— А он нужен? — острый взгляд пожилого мужчины совсем не вязался с мягкой улыбкой. — По результатам твоего обследования будут сделаны соответствующие выводы. И приняты меры.

— Да, Хокаге-сама. Я все понимаю.

— В таком случае, Кумо Таке, желаю удачи.

Сакумо кивает, забирает выданные бумаги и еще несколько минут топчется на пороге резиденции в ожидании проводника.

Чунин появляется в вихре шуншина и быстро кивает, приказывая следовать за ним в сторону госпиталя.

Уткнувшись носом в мягкие волосы Кушины, Сакумо дышит ее запахом, прикрывая глаза, постепенно успокаиваясь.

http://tl.rulate.ru/book/80155/2448715