Готовый перевод Falling Dreams of Fang Hua / Опавшие мечты Фан Хуа: Глава 31. Странная болезнь. Часть 1

Императорский дворец был чрезвычайно роскошным.

Старик-император жил в главном зале, который был великолепен без меры. Куда бы ни упал твой взгляд, все блестело... драконий жемчуг, украшавший стены, был чрезвычайно огромен и на самом деле заставлял человека пускать слюни от зависти.

Простые люди страдали, но он, конечно, знал, как получать удовольствие от жизни, хотя теперь это все прекратилось.

Прекрасный алый балдахин скрывал кровать от посторонних глаз, на его ткани были вышиты золотые драконы, обнажающие свои клыки и когти. Внутри виднелась смутная фигура, сопровождаемая громкими звуками, как будто кто-то задыхался.

Кажется, ему было очень некомфортно...

Для человека со слабым телом, прикованного к постели, было важно поддерживать надлежащий приток свежего воздуха. С этими слоями марли на пути, не усугубит ли это его болезнь?

"Ваш слуга выражает почтение его Императорскому Высочеству."

Внезапный звук голоса напугал меня после того, как мне наконец удалось удержать медицинские инструменты Фан Хуа в своих руках. Выглянув из-за его согнутой в поклоне спины, я увидела, как Нунъюй поймал мой взгляд с улыбкой, которая была не совсем улыбкой.

Странно, он же тоже был здесь.

Его медицинские познания были образцовыми, так что он должен был знать подобные вещи. Даже если слуги забыли открыть окна и отдернуть ширмы, он должен был напомнить им. Почему он сейчас не вмешивается и не обращает на это никакого внимания?

Хань Цзычуань расправил свои одежды, преисполнившись внушительного вида наследного принца.

"Поднимись. Как протекает болезнь отца?"

"После многомесячной комы он ненадолго очнулся, чтобы пробормотать несколько слов, после чего потерял сознание. Теперь, когда господин Фан Хуа приехал лично лечить его, состояние императора, несомненно, улучшится." - выражение лица Нунъюя было искренним, его кулаки были сжаты вместе, а длинные рукава распахнуты бантом. Вся его фигура была с ног до головы пропитана церемонией и пристойностью все то время, пока он вел нас к постели государя.

Слуга раздвинул полог кровати. Внутри на кровати лежал мужчина примерно 40-50 лет с изможденными чертами лица. Его лицо было мертвенно-бледным, но губы были черновато-красными, а пространство между бровями казалось немного темным. Что касается оригинальных бровей, то они уже исчезли.

Это был нынешний император? Похоже, он был близок к смерти...

Я бросила взгляд и заметила, что Фан Хуа уже закатал рукава, чтобы откинуть покрывало. Он не измерял пульс, а просто нажимал на тело пациента в случайных местах. Не было никакого способа узнать статус его диагноза.

С губ пациента потоком срывались невнятные звуки. Фан Хуа нахмурил брови и не двинулся с места, но потянулся ко мне за спину... Его палец нетерпеливо дернулся два или три раза. Я моргнула и погрузилась в раздумья...

Моя голова опустилась, чтобы заглянуть в мешочек с различными размерами игл для акупунктуры. Какой из них он хотел?

Как оказалось, он потерял терпение ждать и медленно повернулся, чтобы бросить на меня еще один молчаливый взгляд. Тонкие пальцы скользнули мимо меня, чтобы порыться в сумке и достать пригоршню игл. Там были толстые и тонкие, длинные и короткие. Их серебристый свет мерцал взад и вперед в его руках, когда он утыкал ими императора, как куклу. Отбросив всякую осторожность, иглы устремились вниз... пока в каждой отдельной точке на своем месте не оказалась игла.

Я молчала...

Нунъюй выглядел так, как будто он еще не все обдумал, и Хань Цзычуань был совершенно сбит с толку.

Вначале император еще дышал... теперь он не издавал ни звука. Как трагично. Хотя император собрал богатства со всего Поднебесья, Фан Хуа теперь заставил его замолчать, уколов до черноватой синевы. Вот почему ходила поговорка: "Неважно, кого вы обижаете, никогда не обижайте врача."

Фан Хуа сел и некоторое время ждал. Хань Цзычуань и Нунъюй, должно быть, очень верили в его медицинские навыки, потому что ни один из них не выразил никакого беспокойства или дурных предчувствий. Вместо этого оба отошли в сторону, чтобы поговорить о государственных делах или о ценах на вес лекарственных ингредиентов.

Моя голова поникла, в то время как я держала матерчатую сумку в руках, погруженная в дремоту. Внезапно перед моим лицом мелькнул рукав, заставив меня вздрогнуть и проснуться... как раз вовремя, чтобы увидеть, как Фан Хуа протягивает руку, немного растирает ее и начинает вытаскивать иглы.

Серебряные иглы сияли, когда их ставили, и все еще блестели, когда их вытащили, без изменений в цвете.

Замечательно.

Просто взглянув на лицо императора, можно было сказать, что он определенно был отравлен... но не было никакого способа определить источник яда. Я взяла свою ткань и протянула руку, чтобы взять иглы, но Фан Хуа отмахнулся от меня, покачав головой и бросив на меня холодный взгляд. Пока я пыталась понять, почему он так себя повел, он подул на иглу, зажатую между его пальцами.

Небеса...

Блестящая игла сразу же почернела, вызывая чувство страха.

"Этот яд очень странный и его трудно определить. Иглы, которые я воткнул внутрь... большинство из них изменили цвет. Я боюсь, что яд уже повредил его внутренние органы."

"Есть ли какая-нибудь возможность излечения?" – спросил Хань Цзычуань с вытянувшимся лицом, поспешив к нему.

"Сначала я выпишу рецепт, чтобы временно ограничить действие яда. Остальное оставим на потом." - Фан Хуа перевел взгляд на меня, и я, поняв намек, начала растирать немного чернил с чернильной палочки.

Он, не раздумывая, поднял рукава и написал кисточкой слова, похожие на плывущие облака и текущую воду(1), записывая названия ингредиентов и их различные веса. Я бросила косой взгляд и увидела, что это было лекарство, которое он редко прописывал... Раньше я в шутку назвала это чудодейственной пилюлей и продала ее за высокую цену Нунъюю.

Нунъюй взял формулу в руки и внимательно просмотрел ее, после чего позвал евнухов, чтобы они принесли плиту.

Этот парень...

Он и правда был ленив, раз настаивал на том, чтобы подчиненные трудились перед ним. Я хотела помочь, но Фан Хуа слегка удержал меня, тихо покачав головой. Затем он опустил голову и занялся своими делами, попивая чай. Хань Цзычуань уставился на меня сияющими глазами, прежде чем задумчиво взглянуть на Фан Хуа, и сел на стул, чтобы поиграть с кольцом на своем пальце(2).

Два или три евнуха тщательно следовали рецептуре, отмеряя вес каждого ингредиента. Нунъюй руководил ими со стороны и часто вмешивался, чтобы выполнить работу сам. Закрыв глаза, я не смогла сдержать зевок, хотя внезапно мельком увидела, как некий молодой евнух на мгновение приподнял рукав. Я опустила глаза и промолчала.

Отвар из лекарственных ингредиентов готовился около четырех часов, этого было достаточно, чтобы наполнить множество маленьких чаш. Евнухи, державшие чаши, должны были сначала выпить отвар, затем императорские врачи, и только после этого напиток мог быть подан императору. Каждый из них выглядел так, как будто пил эликсир возрождения(3), их брови были сдвинуты, когда они держали свои чаши, дрожа от страха. Мне правда хотелось рассмеяться...

Они были кучкой дураков. Удача, которую они взрастили в прошлых жизнях, дала им этот шанс выпить такое драгоценное лекарство. Всего один глоток предотвратил бы попадание легких ядов в организм на полгода.

Я поджала губы и подошла, чтобы взять себе чашу. Внезапно я почувствовала на своей спине горячий взгляд, от которого мне стало не по себе. Я вздрогнула, ничего не понимая, после чего подняла чашу, чтобы понюхать... после чего чем мои брови нахмурились, и я сделала глоток.

Неправильно.

Этот вкус был неправильным.

Рецепт был точным, но в этом отваре не хватало определенного элемента.

Нунъюй вытер рот рукавом.

"С лекарством все в порядке. Возьмите его и подайте императору."

Я бросила на него удивленный взгляд. Выражение лица Фан Хуа было безмятежным, когда он поднял чашу, чтобы понюхать. Какие бы мысли у него ни были, он их не высказал.

Мое сердце слегка упало, когда я посмотрела на государя на его последнем издыхании. Кривая улыбка появилась на моих губах. С таким количеством людей, которые хотят твоей смерти... как ты можешь не умереть?

Нунъюй однажды приобрел таблетированную версию этого конкретного лекарства прямо из моих рук. Если бы он дал тебе это вовремя, твоя болезнь не тянулась бы так долго и не заставляла бы тебя так сильно страдать. Теперь там было лекарство, но кто-то намеренно не добавил в рецепт один из ингредиентов.

Какой смысл было принимать это?

Как может императорский врач обладать подобной наглостью? Похоже, кто-то подстрекает его за спиной. Мой взгляд скользнул мимо почтительного наследного принца с одной стороны, подающего чай и наливающего воду, и встретился с его пристальным взглядом. Хань Цзычуань сидел на стуле, подперев голову руками, и смотрел на меня с улыбкой, которая не была улыбкой. Мой скальп онемел, и я заставила себя медленно опустить голову, держа в руках пустую чашу и рассеянно уставившись в землю.

Императорский дворец...

Может быть, все здесь на самом деле было так, как сказал Фан Хуа, и гораздо сложнее, чем в цзянху.

Наконец прошло шесть часов. Наблюдая, как они суетятся туда-сюда, разбирают котел и плиту, задергивают занавески на кроватях и закрывают двери, я почувствовала легкую слабость. Я заставила себя подняться и немного продержалась, но на душе у меня стало гораздо беззаботнее, когда мы ушли оттуда.

Солнце садилось в то время, как ивовые сережки кружились в воздухе. Я закрыла глаза. Дело было сделано, и обстоятельства изменились. Казалось, все говорило о том, что все осталось по-прежнему, но сами люди при этом стали другими.

"Эти нетронутые цветы груши в тумане, многочисленные ивовые сережки, парящие в воздухе, разве это не прекрасная сцена?" - раздался тихий и нежный голос у меня за спиной. Я не обратила на это внимания, но продолжала идти вперед в своем собственном темпе. Затем кто-то хлопнул меня по спине и больно схватил за плечо.

"Шаоэр..."

Я повернула свое лицо, на котором ничего не выражалось.

Передо мной стоял Хань Цзычуань с легкой улыбкой, хотя его взгляд был слегка неуверенным. Он пристально взглянул на меня, после чего тихо спросил:

"Шаоэр, это ты, верно?"

"Ваше Высочество, наследный принц." - я почтительно поприветствовала его: "Ваша служанка не совсем понимает ваши слова."

Он медленно ослабил хватку, нахмурив брови и удивленно посмотрев на меня.

"Почему это так...? Вы не похожи друг на друга и не говорите одинаково." - он казался разочарованным, бормоча себе под нос: «Но... почему ваши фигуры со спины так похожи?"

Он обошел меня кругом, как будто желая сказать больше. Я только улыбнулась с невинным выражением лица. Фан Хуа шел впереди, но обернулся, чтобы оглянуться и сказать легким тоном: "Идем."

На сердце у меня полегчало, и я невольно ускорила шаги, чтобы наверстать упущенное. Всю дорогу я пыталась понять, как много услышал Фан Хуа, но он не произнес ни слова и ни разу не взглянул на меня. Когда мы вернулись в свои комнаты, выражение лица Фан Хуа стало заметно усталым, и он сел на кровать с пустым, лишенным всякого выражения лицом.

Меня отвели в сторону, чтобы перекусить. Поскольку придворные дамы и евнухи уже поели, остались только объедки. К счастью, Сяо Ли оставил для меня немного маньтоу из пшеничной муки. Хотя они вкусно пахли, у меня во рту не оставалось никакого привкуса от их вкуса.

Поведение ифу сегодня было немного странным, что сделало меня очень беспокойной и неловкой. Я прожевала свой последний кусочек, пока мыла руки, ненадолго погрузившись в раздумья. Затем я медленно принесла немного горячей воды и чистую мочалку к его двери и постучала несколько раз.

"Войдите". - голос был холодным.

Деревянная дверь с тяжелым звуком захлопнулась.

Я подняла глаза и увидела Фан Хуа, переодетого в простой белый халат и безучастно сидящего на кровати. В тот момент мне показалось, что от его вида у меня перехватило дыхание...

Он все еще был в том же положении, в котором я его оставила, и сидел на кровати, полностью прислонившись к стене. Выражение его лица было одиноким и опустошенным, он подпирал голову рукой и смотрел в окно. Вся сцена казалась безмятежной, как вода. Туманный лунный свет падал на его тело, и белоснежные одежды, казалось, излучали легкое сияние. Его брови были особенно нежными и податливыми...

Прямо сейчас он, казалось, был наполнен неописуемой печалью, которая давила на него и заставляла мое сердце болеть.

"Господин Хуа, ваша служанка принесла вам немного горячей воды, чтобы вымыть ноги."

Он вздрогнул, смотря на меня так, словно ему было трудно в это поверить, после чего медленно ответил: "Спасибо".

Мне с трудом удалось улыбнуться, когда я покорно прошла вперед, чтобы поставить таз. Он тихо наблюдал с кровати, когда я подняла глаза, чтобы посмотреть на него. Выражение лица Фан Хуа казалось, колебалось в туманной дымке, когда он спустил ноги с кровати, сдвинув свои белоснежные одежды вверх, и поместил свои красивые ступни над тазом, но не опустил их в воду.

Я осторожно завернула его ноги в ткань и слегка протерла теплой водой. Он слегка вздрогнул, но не отпрянул в ответ...

Я знала, что ему не нравилось прикасаться к людям, поэтому я избегала прямого прикосновения к его коже. Из того, что я слышала от придворных евнухов, хозяевам на самом деле нравилось, когда слуги прислуживали им таким образом. Горячая вода помогала человеку расслабиться, а различные точки стопы могли снять напряжение при надавливании на них... Хотя мне еще предстояло их изучить, я все еще хотела что-то сделать для него.

Хотя это было все, что я могла сейчас сделать...

Было совершенно ясно, что мои движения были неуклюжими и неловкими.

"Я побеспокоил тебя." - он опустил голову и слегка улыбнулся. Я только почувствовала себя чрезвычайно смущенной, и мое лицо начало гореть. Мои руки тоже не знали, куда деваться, и я несколько раз взмахнула ими, брызгая на себя водой. Он сидел прямо, уголки его рта все еще были растянуты в улыбке. В лунном свете выражение его лица было особенно сдержанным и кротким. Мое сердце бешено заколотилось, когда я быстро отвела взгляд.

Смутные тени скользили по стенам, одна большая, другая маленькая. Один силуэт сидел, в то время как другой опирался на его ноги. Когда тени сгустились, прядь волос скользнула мимо моего лица, и в нос ударил нежный аромат. Удивленная, я не успела уклониться в сторону.

Я только увидела, как пара белых тонких пальцев потянулась к переду моей мантии и слегка коснулась ее. Он ловко вытащил красный лотос, лепестки которого были разбросаны и почти готовы увянуть.

***

(1) xingyun liushui - плывущие облака и текущая вода. Идиома, обозначающая что-то естественное и спонтанное.

(2) banzhi – кольцо на его пальце, баньчжи. Декоративное кольцо для большого пальца, обычно изготавливаемое из нефрита и первоначально носимое древними лучниками для защиты больших пальцев при натягивании тетивы.

(3) toutaiyao – тоутайяо, эликсир возрождения. Здесь "тоутай" описывает дух, претерпевающий реинкарнацию после смерти тела, а "яо" - лекарство/пилюлю/ и т.д.

http://tl.rulate.ru/book/80096/2503187