Готовый перевод Sister, in this life I'm a queen / Сестра, на сей раз я буду Королевой: Глава 17. «Изабелла»

Глава 17. «Изабелла»

– Я слышал, что из Асерето приезжает епископ!

– Тс-с! Ещё не епископ! В церкви ему ещё никто не дал официально высокий пост. Следи за своим языком.

– Нет, но ходят слухи, что он Апостол Асерето! Он учёный высокой добродетели и знает обо всём!

Асерето было княжеством и огромным островом на территориях королевства Этруск. Оно принадлежало к той же расе, говорили на том же языке, использовали одни и те же меры и весы, а также одну и ту же валюту, но их акцент, этническая принадлежность и обычаи несколько отличались от тех, что были в королевстве Этруск. ‘Апостол Асерето’ был священником, получившим известность благодаря своим проповедям в княжестве Асерето.

Суть его проповедей заключалась в том, что ‘Йесак Гон’ – не сын Бога, а сын человека, и что все они, обычные люди, могут стать такими же великими, как Гон Йесак, если постараются. Эти слова стали учением и число последователей апостола увеличивалось как грозовое облако.

Это было нежелательным явлением для корыстных интересов. Последователи Людовико настаивали на учении Святой Троицы и провели совет Трэвэро, чтобы обсудить и сделать вывод: Йесак Гон действительно был сыном Бога или же человеком.

– Необходимо теологически прояснить, кем был Йесак Гон.

– Если мы позволим ситуации течь естественным образом, княжество Асерето будет верить в религию, отличимую от религии материка.

– Это возможность донести до центрального континента истинную правду!

Все встречали совет Трэвэро с разными мыслями.

Как правило, священники всего континента уровня епископа и выше, должны были собраться в соборе Трэвэро, находящимся под непосредственным управлением Священной канцелярии в северной части континента.

Однако кардинал дэ Маре не был священником, принадлежащим фракции папы Людовико, а папа Людовико, чтобы обеспечить стабильное голосование, запретил всем, кто не принадлежал к его фракции, приезжать в Трэвэро по разным причинам. Кардинала дэ Маре оставили с Сан-Карло с логическим вопросом ‘Кто будет управлять скотом?’.

Даже апостол Асерето, центр всей этой полемики, не был приглашён на совет. Поскольку он был священником, а не епископом, он не имел права участвовать в совете Трэвэро.

Вместо этого, по уговору папы Людовико, апостол Асерето был приглашён в Сан-Карло, столицу королевства Этруск, центр цивилизованного светского мира, связан с кардиналом дэ Маре, бельмом на глазу папы Людовико, и получил разрешение на проведение проповеди великой мессы вместо кардинала.

*****

В то время, как люди собирались на площади перед церковью Сан-Карло в ожидании встречи с апостолом Асерето, члены семьи кардинала дэ Маре были заняты подготовкой к великой мессе.

– Нужно собрать ещё! Затяните сильнее!

Недавно Изабелла начала использовать нечто, называемое ‘нагрудным карманом’. Это изделие было придумано Изабеллой, у которой была маленькая грудь, чтобы имитировать пышное декольте, как у её матери.

Изабелла не могла сделать грудь достаточно пышной только с помощью нагрудного кармана, поэтому она положила внутрь него комки ваты, и вновь перевязала. Благодаря популярным в королевстве Этруск фасонам платьев, где глубокие декольте были запрещены, создавалась отличная оптическая иллюзия.

– Мисс! Вы такая красивая! – закричала, восхваляя красоту Изабеллы, Малета, которая покинув Ариадну, крутилась рядом с Изабеллой, рискуя своей жизнью. – Чем мне сделать вам макияж?

– Жемчужной пудрой из Таранто. Румяна для щёк и губ из розовой воды с гор Гаэты.

Макияж был табу в Сан-Карло, но все использовали его. Женщину с красивым лицом признавали, как самую красивую, но кто в действительности соблюдал честную конкуренцию в Сан-Карло? Аристократки без исключений понемногу ретушировали лица, чтобы не было видно следов макияжа.

– Вы гений, мисс. Все лишь купаются в розовой воде, но никому и в голову не придёт красить ей губы.

Изабелла довольно улыбнулась.

Если во всём Сан-Карло и был кто-то, кто преуспел в области макияжа, то это, несомненно, была Изабелла дэ Маре.

Не стоило винить Изабеллу в медлительности на уроках Латыни или изучении придворного этикета. Изабелла не была медлительной или глупой ученицей. Она была очень умной и способной ученицей, которая могла продолжать учёбу.

Просто Изабелла целыми днями смотрела в зеркало, размышляя, какие румяна лучше подойдут к её фиолетовым глазам и как выщипать брови, чтобы создать естественную ровную дугу, что не оставляло ей времени на латынь, богословие, историю или придворный этикет, только и всего.

А ведь, как правило, время выделялось на всё поровну.

– Возьми новое платье, сшитое в прошлом месяце.

Воротник небесно-голубого шёлкового платья был украшен кружевом из золотых нитей, а поверх углублённого декольте было надето длинное жемчужное ожерелье из грубых жемчужин. На этом жемчужном ожерелье висел золотой крест размером с ладонь.

Кончик креста касался ямки груди, образованной с помощью нагрудного кармана.

Изабелла очень хорошо знала, что каждый мужчина, появившийся в поле её зрения, не сможет оторвать от неё взгляда, когда крест будет покачиваться. Спустившись вниз, где её ждала вся семья, девушка задумалась о том, как ей не обращать внимание на мужские взгляды, когда они сосредоточатся на её кресте и груди.

Мне повернуть голову в сторону? Говорить с человеком рядом со мной? А с кем мне разговаривать? С Ариадной?

Пока её мысли спокойно текли, Изабелла окинула взглядом свою сводную сестру, ожидавшую у входа на первом этаже.

Почему она постоянно так ходит? Её облик настолько плоский, что будет лучше, если я просто буду смотреть на свои руки.

В отличии от Изабеллы, которая выглядела как яркий букет небесно-голубого цвета, Ариадна была одета в простое платье чёрного цвета. Волосы её были собраны в высокую причёску, а лицо было голым, даже без простеньких серёжек. Единственным украшением Ариадны был небольшой серебряный крестик на тонкой нитке.

Ни в коем случае, ни при каких обстоятельствах эта сводная сестра не должна угрожать моему положению, – рассердилась Изабелла и обратилась к Лукреции:

– Мама, посмотри на этого ребёнка. Если она пойдёт на великую мессу, одевшись вот так, что скажут другие?

Брови Лукреции раздражённо дёрнулись, но она всегда была слаба к старшей дочери.

– Гиада, принеси этому ребёнку мои золотые серьги. Те, что я положила в нижний ярус второго ящика.

Глаза Ариадны сверкнули при слове ‘золото’.

Неохотно приказав старшей горничной принести свои серьги для Ариадны и, проследив, что та одела их, Лукреция эмоциональным и возмущённым жестом поспешно отправила двух своих детей и падчерицу в карету.

– Давайте, давайте! Если мы опоздаем, у нас будут большие проблемы!

Ей всегда было волнующе подъезжать к церкви Сан-Карло в карете богато украшенной настоящим серебром, пробираясь сквозь толпу бедняков, заполнявших площадь.

– С дороги! Всем убраться с дороги, если не хотите, чтобы вас переехали!

– Боже, чья это карета!

– Разве это не карета кардинала!

Одним из любимых занятий Изабеллы было наблюдать сквозь прозрачные занавески на окнах на растерянные и испуганные лица бедняков, когда кучер бил их кнутом, чтобы расчистить дорогу.

Посмотрите, как они убегают, потому что их чуть не выпороли, хотя могли уйти с дороги раньше. Ленивые презренные бедняки.

Это было то же самое, что смотреть за бегающими по площади голубями, но наблюдать за людьми было гораздо увлекательнее, чем за голубями. Каждый раз, когда что-то подобное случалось в её пустой и скучной жизни, Изабелла ощущала себя взбодрённой и оживлённой.

Происходящее после входа в церковь Сан-Карло также всегда будоражило её сознание.

Ба-бах! – центральные двери, расположенные на возвышении, с шумом распахнулись в стороны.

Семья кардинала дэ Маре вошла через огромные главные ворота в большой зал церкви, когда все остальные входили через боковые двери, и направилась прямо по центральному проходу, словно невеста, идущая под венец, триумфально добираясь до алтаря.

Дойдя до алтаря семья дэ Маре должна была скользнуть влево, подняться на второй этаж и занять места на балконе. Помимо их семьи, на балконе могли сидеть лишь королевская семья, а также графиня Рубина и граф Чэзарэ.

– Пришла. Изабелла дэ Маре!

– Сегодня в небесно-голубом платье.

– Разве этот золотой крест не сделан ювелиром Лукой?

Сегодня всё было как всегда. Когда Изабелла шла лёгкими шагами по центральному проходу, женщины с полузавистью-полуревностью смотрели на то, во что она была одета и что было на ней, а мужчины, сидящие по обе стороны от прохода, вытягивали головы, чтобы посмотреть на девушку. Не обращая внимания на то, были ли их жёны рядом с ними или нет.

– Сиди ровно!

– Кхм!

Не только с ближайших к проходу рядов, но даже мужчины, сидевшие в дальних от прохода рядах, высовывали голову, чтобы увидеть её. Изабеллу это очень забавило, и она боролась с желанием рассмеяться вслух.

Сегодня граф Чэзарэ прибыл первым и сидел на балконе справа от балкона королевской семьи. Он походил на предводителя мужчин, которые смотрели на Изабеллу на этой высшей мессе.

Молодой мужчина был, как всегда, хорош, но в то же время Изабелла ненавидела его.

Я хочу, чтобы он продолжал смотреть только на меня, чтобы тосковал по мне, как и другие. Но я не хочу встречаться с графом Чэзарэ, я хочу, чтобы принц Альфонсо ревновал к тому, что граф Чэзарэ цепляется за меня. Надеюсь, принц Альфонсо заинтересуется мной.

Это было скрытым желание Изабеллы.

Когда семья дэ Маре почти дошли до конца прохода, взгляды графа Чэзарэ и Изабеллы встретились в воздухе. Изабелла не собиралась идти с ним даже на свидание, но, встретившись взглядом, одарила Чэзарэ самой очаровательной улыбкой, на которую была только способна, надеясь, что в будущем у неё всё будет хорошо.

*****

Ариадна следовала позади Изабеллы, наблюдая за взглядами, направленными на неё.

Никогда в жизни на меня так не смотрели. Мужчины не смотрели так на меня в юности, а когда я была помолвлена с Чэзарэ, когда повзрослела, никто не осмеливался смотреть на меня с подобным вожделением.

Женщины же лишь смотрели на меня свысока или игнорировали, никто не смотрел на меня с подобной завистью или ревностью.

С лёгким отвращением и небольшой долей зависти, Ариадна следовала за Изабеллой, целью этих взглядов. Это случилось тогда. Она встретилась взглядом с человеком, которого не забыла, даже умерев.

Красивый молодой мужчина лет двадцати с холодным обликом, как у мраморной статуи, что только вступил во взрослую жизнь, стоял на низком правом балконе, скрестив руки на груди и смотрел вниз с высокомерным взглядом.

Это было отношение, показывающее его веру в то, что он контролирует всё на земле со своего более высокого места.

В отличии от Альфонсо, который был молод, но имел чёткие черты лица, у Чэзарэ были тонкие черты лица и худощавое телосложение. Он был высокого роста, поэтому в целом его фигура смотрелась стройной.

Тёмно-каштановые волосы, близкие к чёрным, отливали краснотой от света свечей, зажжённых внутри большого зала, а взгляд голубых глаз, тех самых голубых глаз, которые жаждала Ариадна из-за тепла подобного восходящему солнцу, оставались неподвижными, следя лишь за прекрасной Изабеллой, что шла прямо перед Ариадной, испуская яркие улыбки.

Тёмно-зелёные глаза Ариадны переполнились эмоциями: болью, сожалением и гневом. Она поклялась больше никогда не иметь дел с Чэзарэ, но ей было больно. Эмоции, копившиеся 15 лет, неизбежно жили отдельной жизнью от решительного разума.

Но сегодня важный день. Я не могу позволить Чэзарэ испортить всё.

Пожалуйста, пусть сегодня произойдёт то же самое, что и в прошлой жизни и мой план увенчается успехом, – Ариадна крепко вцепилась в подол своего платья.

– Пожалуйста, не забывайте ставить «лайк» или «Спасибо», в зависимости от того, где читаете наш перевод. –

http://tl.rulate.ru/book/77791/2870813