Готовый перевод Любовь к неприятностям / Любовь к неприятностям: Глава 8. Особенности волчей медицины

Что может быть прекраснее медицинского осмотра? Да все что угодно! Особенно, после таких новостей. С одной стороны, гипотетическое превращение в бесконечно рожающую свиноматку пугало до чертиков. Нет, я ничего не имела против детей и даже предполагала что когда-нибудь у меня будут собственные мелкие. Потом. В очень отдаленном будущем.

Но перед тем как размножиться, все же хотелось бы для начала встретиться с будущим отцом и как минимум сходить с ним на свидание со всеми атрибутами, вроде цветов, конфет, первых робких поцелуев и прочей романтической чуши.

Да, я много общалась с сильной гм… половиной человечества, и во время этого общения, практически полностью растеряла жалкие крохи последних иллюзий. То, что осталось, максимум настаивало на букетах, и на многом не настаивало. Но я не собиралась отказываться от ухаживаний ни за какие сокровища мира. Если мне не дают романтики, я ее себе сама выгрызу зубами. И уж точно не соглашусь кого-то там рожать, чтобы удовлетворить местных любителей легенд! Пусть сами справляются, как умеют!

Самодовольный треп серого мехового пылесборника меня лишь немного напугал, а сейчас страх успешно переродился в полноценную, здоровую злость. Угу, так я вам и далась, твари! Еще посмотрим, кто из нас будет первым хохотать на похоронах!

Любое живое существо можно убить, в крайнем случае, отобью все детородные органы, и сделаю производство детей максимально проблематичным! У-у-у, какая я грозная! Сама от себя в полном восторге! Никто не заставит меня добровольно плодиться, для чокнутых исследователей!

Вот с такими размышлениями я на медосмотр и шла, в самом боевом настроении, в тайне тоскуя по утраченному осколку зеркальца. Сейчас бы точно пригодилось, если бы там надумали сотворить со мной что-нибудь мерзкое. Гирр за мной на медосмотр не поперся, иначе узнал бы про себя много всего интересного. И не только про себя… Конечно, все россказни нужно было проверить. Кто бы что не тявкал и не рычал, я не такая дура, чтобы сразу развесить уши и покорно кивать в ответ на каждый вяк! Нет уж!Каждую фигню изучу и обнюхаю. Если Гирр рассчитывал на обострение моей наивности, он сильно ошибался!

Братские отношения Дирра и Гирра, вернее те смутные сведения, которые ко мне попали прямиком от Гирра, наводили на мысли, что мне могли наговорить кучу бреда из мелочного желания сделать брату гадость. Как братья могут друг друга ненавидеть — я знала не понаслышке. Отец с дядей уже лет десять не разговаривали, так в свое время сцепились, скрупулезно припоминая друг дружке все взрослые и детские обиды. Так что…

Пока Дирр только нацепил ошейник и никак не проявил себя садистом, обожающим терзать и разводить маленьких попаданок. Значит, я буду действовать осмотрительнее, но на конфликт не пойду. Лучше покажу, что я хорошая малявка и умею слушаться. Понаблюдаю за всеми, где надо покиваю, а когда останусь одна, обо всем как следует подумаю.

Слишком много информации свалилось в один миг, я еще не успела разложить новые данные по полочкам и как следует проанализировать.А пока позволю изучить свое здоровье, раз уж и так надо.

У нас, в приютах, пойманных бездомных животных тоже осматривает врач. Если не вставать в позу и допустить, что Гирр не совсем врал, по всему выходило, что роль такого зверька досталась мне. Поэтому улыбаемся и машем! И запоминаем расположение комнат. Чую, это мне еще пригодится…

На медосмотр меня сопровождала возникшая в коридоре Лерни, которая числилась здесь врачом, если, опять же, верить болтовне Гирра. Лерни действовало мягко, больше мурчала, чем рычала, и всячески демонстрировала дружелюбие. Даже несколько раз назвала меня по имени, в смысле Ясетой.

Я зевнула и потерла глаза, показывая, что дико устала, что, кстати, было правдой. И Лерни засуетилась с удвоенной энергией, подготавливая всякие светящиеся штуки, чтобы потыкать ими в меня. Медицинская комната вполне разумно находилась совсем рядом с ванной. Если бы Гирр не объявил, что меня будут именно осматривать, я бы по обстановке ни о чем таком подозрительном не догадалась. Антисептиками и хлоркой тут не воняло, свет дневных ламп в глаза не бил, с бахилами никто с порога не атаковал. В общем, ничего общего с нашими больницами. В комнате было прохладно и витал едва уловимый сладковатый цветочный аромат. Наверху — мягко светящийся голубоватый потолок, по — бокам бежевые стены, внизу теплый, пружинистый белый пол. Возле овального окна широкая кровать, гораздо шире чем та, на которой валялся Гирр. Именно на нее Лерни мне указала и жестами попросила раздеться. Я протестовать не стала, надо так надо, но из платья выпуталась с трудом, заранее содрогаясь от мысли, как буду запутываться во все это обратно.

Запоздало вспомнила, что, наверное, стоило бы провести пальцем по тому шву, который все утягивал и делал по фигуре. Вдруг бы сработало? Но мозг функционировал сонно и проверить, как оно снимается по-нормальному, я не успела.Хорошо еще само платье не порвала, вдруг бы вообще ничего не дали? С них станется, свои джинсы я же обратно так и не получила!

Пока я мучилась с тряпками Лерни достала несколько прозрачных экранов, размером с большой планшет и вооружилась парой палочек, похожих на наши авторучки, а потом повернулась ко мне и с деловым видом вновь указала на кровать.Я покорно села и сложила руки на коленях, в темных глазах Лерни промелькнула что-то вроде одобрения. А дальше… Честно я ждала, что меня начнут дергать и залезать в самые разные места. И даже сосредоточенно впилась ногтями в ладони, чтобы громко не вопить. Я же решила вести себя максимально прилично и дружелюбно.

Разумеется, со всеми, кроме Гирра. Гирр обладал потрясающей способностью выводить меня из себя. Даже Дирр с ошейником не достиг таких высот. Не говоря уже о Лерни, умудрившейся со мной познакомиться.

Короче, я сидела напряженная, как струна, и из последних сил сдерживалась, а Лерни… обводила контуры моего тела своей авторучкой, никак ко мне не прикасаясь, и то и дело заглядывала в свой планшет.

Я даже не поняла, когда все закончилось. Продолжала сидеть в оцепенении и глупо моргать, а Лерни кивнула на мое платье и затем на дверь. А когда не добилась нужной реакции, повторила с нотками нетерпения.И… все.

Я кое-как оделась, не забыв повозиться со швами, чтобы ничто нигде не отваливалось, и затем осторожно прошла к двери:

— Лерни? — я стукнула в прозрачную дверь ладонью.

Лерни, не глядя, сделала неуловимое движение пальцами и дверь открылась. А в коридоре меня поджидала уже знакомая серая морда.Я приободрилась. Хорошая склока всегда тонизирует.

— Ну как, малявка, не свалилась в обморок от ужаса? — насмешливо поинтересовался хриплый голос внутри моей головы. Желтые глаза Гирра странно блеснули.

— А… Это ты, — я вспомнила что хочу спать и откровенно зевнула. — А я надеялась, что слышу кого-то еще. Поумнее.

Гирр резко подался вперед и оскалился, показывая клыки. Напускная веселость исчезла, как ни бывало. Я даже немного удивилась. Ага! Значит, как мне гадость говорить — так все в порядке, а как ему сказали — сразу рычать и показывать зубы?! И ЭТО всерьез думало, что я сразу поведусь на его страшилки?

Закусила нижнюю губу и вперилась в Гирра яростным взглядом, постаравшись вложить в мысленный голос все запасы яда:

— Напасть решил? А как же ваше хваленое милосердие? Психолух хвостатый? Надо же, мелкая тупая человечка вывела умного психолуха из себя! И как же ей это удалось?!

— Легко. Потому что тупость бесит. Пошли, провожу тебя в комнату, — Гирр отошел в сторону, но клыки не убрал. — Осторожнее, малявка, ты все еще зависишь от меня. Никто тебя не слышит. Не нарывайся.

— А то что? Убьешь? Или вы только людям цветочки раздавать умеете, млея от собственной неслыханной защиты? Зери самые умные, им ничего не стоит довести до срыва тех, кто слабее! Слышишь меня? Вау! А мне какой с того толк? Как я проконтролирую все, что ты наплетешь своему братцу? С какой стати я вообще должна тебе верить?

Легкая склока на глазах превращалась в полноценную истерику. От усталости и бесконечного напряжения я теряла контроль и срывалась на первом, кто мне подвернулся. На Гирре. Я это понимала, но не собиралась тормозить. Я не стремилась попадать в этот идиотский мир, я не планировала лезть в коробку и уж точно не цепляла на себя ошейник! Я ничем не заслужила все это: чтобы на меня рычали, переодевали, как куклу, снова рычали и постоянно пытались запугать!

Достало!

Еще немного и точно зареву.

Гирр остановился возле очередной прозрачной двери и посмотрел мне в глаза:

— Слишком громко думаешь, — хриплый голос звучал немного иначе, как-то более мягко и виновато. — Я не собирался про тебя врать. Можешь мне не верить. Мне все равно. Думай, что хочешь, и не трясись. Никто тебе ничего не сделает. Пока. Ты слишком ценный экземпляр, чтобы тебя портить. Иди спать, я приду утром.

От толкнул дверь лапой и подвинулся, пропуская меня вперед.Запоздало накатило нечто вроде раскаяния. Я же планировало не конфликтовать. Так какого черта нарываюсь? Ладно этот тип меня бесит, но пока я могу общаться лишь с ним, вариантов у меня немного: или я молчу и пытаюсь достучаться до той же Лерни, или терплю своеобразное общения Гирра, который, конечно, тот еще экземпляр, но ведь он пока лишь рычал. А это можно перетерпеть. В конце концов я на него тоже нарычала, так что теперь мы квиты

— Гирр, — я притормозила, и буквально заставила себя протянуть ему руку. Недодипломатия наше все. — Я психанула. Признаю. Ты первым начал, а предполагается, что ты здесь умный! Если будешь зубы показывать, я тоже начну. Я умею, понял?

Я неловко пожала его лапу:

— Мир?

Гирр перевел совершенно круглые и неправдоподобно огромные глаза вначале на лапу, потом на меня, потом снова на лапу, сел на задницу и кивнул мне мохнатой башкой. Не поняла, тут такое не принято? Чего он?Что я сделала не так?

— Я с тобой рехнусь — хмуро буркнул Гирр и вздохнул — Иди спать, малявка. А то ведь и правда укушу и зубы от тебя сломаю. Сплошные кости, ни капли мяса. Иди.

От подтолкнул меня в комнату. Разумеется в ответ я, как обычно, не смолчала:

— Разумные волки неразвитых людей не едят! Подбирая волочащуюся юбку я добралась до кровати и, плюхнувшись, начала одной ногой стаскивать с другой кроссовку. Возиться со шнурками не хотелось.

Гирр задержался в дверях и воззрился на меня, как на бесплатный аттракцион. На серой морде отчетливо читалось, что в моей разумности он начинает сомневаться.А плевать. Удержалась от желания по-детски показать ему язык и сосредоточилась на неподдающемся кроссовке:

— Зачем я вообще с тобой разговариваю, чего добиваюсь…— Гирр издал очередной шумный вздох и закатил желтые глаза. — Малявка, я понимаю, что ты… В общем, больше ни к кому лапы пожимать не лезь. Или хотя бы предупреждай. что ли. Это странно.

Он покачал серой башкой и головой исчезая в коридоре. Дверь бесшумно за ним закрылась.

И тут до меня дошло.

А я ужасом поняла, что так и не поела, не говоря уже про всякие удобства типа того трона. Как я отсюда буду выбираться? До этого мне двери только открывали.И… В смысле, спать? Без еды? И они тут мне еще про кости говорить будут?

Живодеры!!!

Если так дальше пойдет, в следующий раз сама нападу на этих зери и загрызу сугубо от голода. Проверили, наизмеряли и свалили!

А… я?

Шмыгнула носом и не раздеваясь вытянулась на кровати. От перспективы провести остаток дня голодной, даже усталость как-то отступила. И спать не хотелось совершенно. Может я и выгляжу как существо вечно сидящее на диете и питающиеся воздухом, но это совсем не так. Покушать я люблю, особенно хорошо покушать, просто обмен веществ такой. Мама говорила, что у меня в животе черная дыра и даже завидовала. У нее так не получалось…Мама… Тебе же наверняка сказали, что я пропала без вести, да? Мам, это был не маньяк, я просто как обычно…

В носу опять зачесалось, а в глазах защипало. Я лежала на кровати, и самозабвенно злилась. А еще капельку огорчалась. Мам пироги такие пекла и беляши! Язык можно проглотить! Это у меня руки-крюки и рот, полный слюны, от одних воспоминаний. Когда еще вкусняшек поем… С такими, как Дир и Лерни, вряд ли хотя бы три корочки хлеба достанется, как буратине! Что-то они меня кормить не спешили, только попить дали!Вообще я даже не стала бы привередничать, если бы меня угостили даже корочками. Желудок поддержал мысленные стенания голодными воплями. Стало еще жальче бедную себя.

От горестных размышлений я, наверное, все-таки ненадолго задремала, потому что через какие-то мгновения меня вдруг что-то дернуло и заставило подскочить на кровати. Я уселась, обхватив руками колени, и уставилась на тумбочку. Стакана и кувшина на ней не было. Ну да, я тогда с Гирром перестала все на подоконник.Перевела взгляд на окно и с трудом удержалась от глупого разевания рта. Раз уж решила быть умной, интеллектуальной и дипломатичной, надо соответствовать!

Я снова покосилась на то, что обнаружилось возле окна. Как оно вообще тут оказалось? Не могли же его незаметно протащить? Когда я заходила в комнату после медосмотра, здесь еще ничего не было!

У окна ниоткуда нарисовалось огромное бордовое кресло, в котором могли с удобством устроиться пять таких, как я, если не больше. Даже на вид кресло казалось очень мягким удобным, гораздо удобнее жесткой кровати, доставшейся мне.

Не очень-то справедливо!

В кресле, вальяжно положив ногу на ногу, развалился мой хозяин, Дирр. Он переоделся и сейчас был черной куртке и черных обтягивающих штанах из-за которых его ноги казались еще длиннее. Темные волосы влажно блестели, будто Дирр явился сюда прямо из душа и решил скоротать вечерок, наблюдая за мной.

Извращенец! Я ему не рыбка в аквариуме, чтобы на мне релаксировать!

Дирр, прищурившись, внимательно смотрел мне в глаза.Я судорожно сглотнула. Дирр дернул уголком рта и вдруг резко подался вперед.

http://tl.rulate.ru/book/75659/2256864