Готовый перевод A Painting of the Villainess as a Young Lady / Злодейка, рисующая картину: Глава 48

— …Почему ты продолжаешь навещать меня?

— Должна ли быть причина?

— Очевидно, что это место переполнено.

Но Роэн просто продолжал отвечать с небрежностью.

Все это время этот человек держался на расстоянии и просто присылал подарки в знак своих извинений и искренности по отношению к ней. Однако все изменилось несколько дней назад, когда он стал часто приходить к ней в гости.

Вайолет не знала, что делать с этим мужчиной перед собой.

Она отказалась принять извинения Роэна. Раны, которые она получила, были слишком болезненными и слишком глубокими, чтобы она могла легко их принять.

Даже если ее гнев сгорит до такой степени, что останется только пепел, боль все равно не исчезнет.

Какой была ее жизнь до сих пор? Закончится ли это все простым извинением?

К его чести, Роэн также не навязывал свои намерения Вайолет. Он прекрасно понимал степень ее боли.

По крайней мере, должен был, но с точки зрения Вайолет это становилось двусмысленным.

— Прилипчивые мужчины не очень популярны.

— Неужели? Но на самом деле я довольно популярен, если уж говорить об этом.

Вайолет заговорила с ним первой, но в итоге потеряла дар речи. Даже когда она издала тихий вздох, Роэн продолжал болтать, несмотря ни на что.

— Новый шеф-повар раньше работал в императорском дворце, знаешь ли. Может быть, это из-за этого, но его навыки на высшем уровне. И я подумал о тебе, поэтому попросил его испечь черничный пирог, который я мог бы тебе подарить.

— Ты даже не испек его сам, но все равно так им гордишься.

— Ты бы предпочла, чтобы я испек для тебя лично?

— …Ты бы хотел, чтобы работники кухни упали в обморок, юный лорд?

— Холодная, как всегда, я вижу.

В голове Вайолет вертелось множество вопросов. Она и Роэн не были достаточно близки друг с другом. Из-за этого атмосфера между ними была довольно странной.

— Итак, в чем дело?

Не выдержав неловкости всего этого, Вайолет первой продемонстрировала свои чувства по этому поводу.

И, увидев это, Роэн усмехнулся.

— Я знаю. Конечно, мы были недостаточно близки, и нам следует встречаться только тогда, когда есть официальные дела, которые необходимо решить…

— Ты прав, юный лорд. Так что, если тебе здесь нечего делать, прошу тебя вернуться.

— ...Тебе действительно все еще некомфортно со мной, ха.

— …

Она не могла чувствовать себя комфортно рядом с ним. Разум Вайолет быстро начал анализировать ситуацию.

Однако трудно было догадаться, что задумал Роэн.

— Верно, не то чтобы я пришел сюда совсем просто так.

— …

— Ты сказала, что пошлешь картину отцу, верно?

— Я никогда не подтверждала такие вещи…

— Если не возражаешь, я бы хотел попросить еще одну — в подарок. Я бы очень хотел похвалиться перед этим сопляком, наследным принцем.

Что, черт возьми, делают сейчас этот герцог и сын герцога?

Герцог просил картину, якобы чтобы заставить Императора завидовать, и вот сын герцога тоже просил картину, но с явной целью господствовать над имперским наследным принцем.

Пытаясь задуматься, что она могла вспомнить о наследном принце, с глубоко похороненными воспоминаниями, Вайолет явно выглядела раздраженной.

Вайолет всю свою жизнь прожила как аристократка, так что, возможно, она не чувствовала того же; тем не менее, версия Вайолет с личностью Ён Ха Юн внутри нее не была поклонницей окольных разговоров.

Поэтому она решила быть откровенной.

— У меня нет никакого желания раздавать свои картины в качестве подарков людям, с которыми мне некомфортно. Я отказываюсь от твоего предложения.

— …Как и ожидалось. Я понял.

Роэн подпер подбородок одной рукой. Вайолет сказала это так прямолинейно, без малейшего намека на попытку соблюсти приличия. На ее лице даже ненадолго мелькнула хмурая гримаса.

— Ты помнишь, Вай? Когда мы были детьми, ты раньше делала мне корону из фиалок.

— …

Роэн неожиданно выдал эту историю.

И услышав это прозвище, которое она до сих пор даже не могла вспомнить, она скривилась. Она пила чай, сжав губы.

— Я просто говорю, знаешь. Было такое время. Старший брат тоже обожал тебя, и Каирн… Гм. Что ж, этот ребенок такой же, как тогда, так и сейчас.

— Чего ты от меня добиваешься?

Внезапно услышав рассказ об их детстве, голос Вайолет задрожал.

— Я говорил тебе. Я хочу попытаться восстановить разорванные отношения.

— …

— Ты… ты пыталась сохранить наши отношения, но в конце концов тебе пришлось сдаться. Ты предпочла, чтобы между нами ничего не было. Ты обижалась на нас до такой степени, что скрывала все это — до такой степени, что казалось, чувства ненависти и гнева вообще не было.

Пока Роэн продолжал говорить в расслабленной манере, выражение лица Вайолет искажалось все больше и больше.

Что ей делать, чтобы не пролить слезы?

Ее цепкая гордость оставалась в ней непоколебимой, и это была та самая ее часть, которая не хотела показывать другим никаких слабостей.

Прежде чем коротко ответить, она позаботилась о том, чтобы голос перестал дрожать.

— Понятно.

Монотонный ответ снова заставил Роэна улыбнуться.

— Поскольку ты уже сдалась, моя очередь попробовать.

— …

— Я буду стараться и стараться, пока не наступит день, когда ты примешь мои извинения. Когда ты снова можешь считать меня своей семьей.

Роэн сказал это, сохраняя ту же улыбку, которая выглядела довольно неловко. Для того, кто умел скрывать свои эмоции, выражение его лица было особенно неуместным.

Это тоже была маска? Если так, то каким же хитромудрым человеком он был на самом деле.

Вайолет сдерживала эти горькие слова про себя.

— …Я не хочу.

— Я знаю. Это просто мое желание, чтобы мы снова могли быть близки.

— Почему?

Вайолет могла подавить горькие слова, но не свои эмоции.

Она не смогла бы продолжать жить до сих пор, даже если бы ее эмоции были подавлены.

Заметив, что голос Вайолет снова начал дрожать, Роэн нежно улыбнулся.

Это была не улыбка, в которой было притворство и лицемерие, а улыбка, полная искренности.

http://tl.rulate.ru/book/72429/2853118