Готовый перевод Ноблесс и бродячие псы / Ноблесс и бродячие псы: Глава 16. Разговор с Франкенштейном. Часть вторая

Достоевский не был бы собой, если бы не сумел быстро взять себя в руки и ответить:

– А ты не боишься, что твой Мастер разозлится на тебя из-за этого? Разве он будет доволен тем, что ты убил кого-то, находящегося под его опекой?

– Хм, а ты хорошо понял характер Мастера, – хмыкнул Франкенштейн, – Но если жизни, здоровью или душевному спокойствию Мастера будет что-то угрожать, я все равно это сделаю, даже если тем самым навлеку его гнев. К тому же, с чего ты взял, что я не делал подобного раньше?

Глаза Федора на мгновение расширились от удивления. В том, что стоящий напротив него человек ранее совершал убийства, он не сомневался. Однако учитывая все то, что брюнет успел узнать о таинственном боссе этой группы, говорило Достоевскому о том, что он не терпел убийства и другие попытки причинения вреда людям. Нет, он скорее стал бы действовать себе во вред, чем допустил подобное. На этом фоне присутствие рядом с Рейзелом людей, неоднократно совершавших убийства, выглядело странно. Федор мог допустить, что он оставил бы их рядом с собой, чтобы проследить за ними, как и за самим Достоевским, но охранники и директор выглядели, скорее, как соратники, чем пленники. Обдумав возможность того, что Рейзел повлиял на них с помощью своей способности и внушил верность себе, Достоевский счел эту идею не особо перспективной.

«Какой ему смысл разыгрывать передо мной спектакль? Чтобы усыпить мою бдительность и раздобыть информацию? Если бы он пожелал, я в тот же миг рассказал и о «Крысах», и о «Смерти небожителей», так что это мало вероятно. Да и Осаму достаточно им обо мне рассказал, чтобы они не тешили себя иллюзиями, что подобное возможно,» – отмахнулся от этой мысли Федор и решил сосредоточиться на разговоре.

– Тогда почему вы все еще здесь, раз совершили что-то ужасное? Разве твой Мастер не должен был тогда по твоим же словам сразу тебя убить? – приподнял бровь Достоевский.

Сейчас любая кроха информации была для брюнета чрезвычайно ценной, так как могла стать ключом к получению свободы, однако даже если услышанное сегодня и не будет ему полезно, Федору все еще было любопытно узнать о прошлом этих загадочных людей. На первый взгляд казалось, что все просто: они группа людей, которые были когда-то спасены Рейзелом и решили отплатить, став его помощниками, однако стоило копнуть чуть глубже, и возникала куча вопросов. Например, откуда они все пришли, каково было их прошлое до встречи с Рейзелом? Не могли же эсперы, обладающие такими навыками и силой, не засветиться ни в одной базе данных эсперов до встречи с брюнетом? Наблюдения Федора говорили ему о том, что охранники явно проходили какую-то спецподготовку наподобие военной, так каким образом они сумели не попасть в его поле зрения до этого момента?

Этот и многие другие вопросы волновали Федора, однако сейчас перед ним стоял главный вопрос: выживание. Ранее, изучая характер Кадиса, Достоевский предполагал, что присутствие «жажды крови» в ауре директора вызвано тем, что он часто помогал своему Мастеру в работе, однако последние слова Ли изменили его мнение.

«Если все именно так, как он говорит, тогда мне придется пересмотреть свои планы. Когда Рейзел не стал меня убивать, и мои подозрения относительно того, что меня будут пытать, в попытке выяснить больше информации о моей организации, не оправдались, я слишком уверился в собственной безопасности. Это понятно, я был уверен: риск того, что кто-то из его людей пойдет против его решения, и его попытка убить меня увенчается успехом, – минимален. Это было моим просчетом. Учитывая характер Рейзела, даже если я умру, есть вероятность того, что он, как минимум, не станет убивать этого директора, а как максимум и вовсе может простить. Все же я не знаю, насколько крепкая между ними связь…» – в голове Федора проносились миллионы вариантов развития событий в зависимости от тех или иных факторов, однако на его лице не дрогнул ни один мускул.

– Я нахожусь здесь потому, что, как и говорил ранее, Мастер дал мне второй шанс.

Достоевский едва сдержал себя от того, чтобы закатить глаза.

«Как будто у меня какие-то проблемы со слухом,» – чуть не выдал, уже порядком уставший от всех этих недомолвок и полунамеков Федор, когда директор продолжил:

– Много лет назад я, также как и ты, желал уничтожить, скажем так, обладателей особых способностей. Я прекрасно понимал, что как обычный человек не смогу ничего противопоставить тем, кто обладает «особой силой», но у меня был мой ум, и я решил использовать его для того, чтобы найти способ наделить обычного человека способностью.

– Стоп! Так получается, у тебя нет способности?

«Как такое возможно? Я слышал о том, что есть способности, которые можно передать, но чтобы было возможно наделить простого человека, разве такое возможно? Даже тот рыжий мафиози, насколько мне стало известно, изначально мог управлять гравитацией на определенном уровне, а уже после того, как его сделали вместилищем Арахабаки, она усилилась во много раз. Это могло стать прорывом в науке, но практически все документы были уничтожены при взрыве, и больше удачных экспериментов, подобных этому, не было. До сих пор правительства стран вкладывают миллионы в попытке добиться успеха, но прогресс в этом направлении слишком незначителен, так что складывается мнение, что без существа, уровня Арахабаки, подобное невозможно повторить. А этот директор Ли говорит, что ему удалось не просто усилить способность, но наделить ею себя, обычного человека?» – в который раз с момента начала общения с этой группой людей Достоевский был настолько ошарашен, что не мог удержать нейтральное выражение лица.

– Да, я действительно нашел способ, но цена за него слишком высока, – голубые глаза Франкена потемнели.

Федору не надо было задавать вопроса, чтобы догадаться, о чем шла речь. Это могли быть только человеческие жизни.

«К счастью, если судить по словам директора Ли, этот способ нельзя использовать массово, так что даже если где-то и остались записи о нем, повторить его будет проблематично. Если я избавлю весь мир от эсперов, а потом в лабораториях наделят способностями кучу людей, будет бедствие. Кстати, наличие подобного способа объяснило бы… Нет. Надеюсь, мои подозрения не оправдаются,» – выдохнул про себя Федор.

– Раз цена высока, значит твой способ нельзя использовать вновь? – решил уточнить Достоевский.

– Почему же? Это очень сложно, но когда сложности останавливали жадных до власти и силы людей? Разумеется, я уничтожил большинство своих записей, однако даже того немного, что осталось, оказалось достаточно, – лицо директора еще больше помрачнело, – Собственно, ты можешь видеть результаты этих исследований каждый день перед глазами.

«Значит, все же я был прав. Надо срочно сообщить о существовании подобных технологий «Небожителям». Наш план нуждается в корректировках,» – подумал Федор, а вслух невесело хмыкнул

– Тао, М-21 и Такео.

– Верно, они были экспериментами одной организации, к которой попала часть моих записей. Им несказанно повезло, что мы с Мастером нашли их, а иначе они были бы уже мертвы. Мне удалось избавиться от негативных последствий экспериментов, так что они теперь могут жить спокойно и не нуждаются в постоянном приеме таблеток. Но возвращаясь к теме нашего предыдущего разговора: как ты видишь, даже если уничтожить эсперов, люди просто найдут способ создавать людей, обладающих способностями, самостоятельно. На самом деле, твои действия настолько же глупы, как попытка избавиться от всех атлетов, бодибилдеров и тому подобных людей, потому что они сильнее и быстрее остальных, а значит могут угнетать слабых. Тебе пора вырасти из детского максимализма и понять: дело не в том, что кто-то обладает способностью, а как ее используют. Я уже и не говорю о твоей уверенности, что ты можешь решать судьбы людей. Может, ты и умнее большинства, но это не делает тебя всезнающим. Даже наоборот, чем больше ты видишь в окружающих плохого, тем безжалостней становишься и тем меньше для тебя значат жизни «простых» людей, которых, по твоей же логике, ты пытаешься спасти от «злых грешников», эсперов. И в чем же тогда смысл твоих действий, если в конце в живых останется от силы половина человечества? Разумеется, ты не думаешь о таких «тривиальных вещах», как признание, но ты хотя бы задумывался о последствиях? Стоит ли мне говорить о том, к чему приведет воцарившийся страх и хаос, вызванный гибелью тысяч эсперов, у каждого из которых есть свои семья, близкие или родные, а также сопутствующими разрушениями? Подумай над этим на досуге, – показав, что разговор окончен, директор вернулся к документам, которыми был занят до прихода эспера.

Федор кивнул и вышел. Ли дал ему большую пищу для размышлений.

Только подойдя к своей комнате Достоевский спохватился, что упустил шанс узнать историю знакомства директора Ли и Рейзела. Разумеется, у него были догадки на этот счет, но у каждой из них был серьезный недостаток, так как у Федора не было достаточно данных.

«В следующий раз я не упущу возможности узнать об этих людях больше. Нужно как можно скорее выяснить, представляют ли они угрозу моим планам.»

http://tl.rulate.ru/book/70530/2344701