Готовый перевод The Villainess and I, her Zombie / Злодейка и я, ее зомби: Глава 143

"Так это было...!"

Мейсон всхлипывал, переполненный эмоциями.

Его отец все ему объяснил.

Как семья Энви взяла на себя тяжелую и бесполезную задачу по защите эльфийского населения от загадочной болезни.

Как в ходе исследования заразились и некоторые члены их семьи.

Болезнь должна была быть довольно легко излечимой для людей, но по сей день только один эльф был полностью исцелен без перерыва.

Мать Мейсона, Салак.

Отец Мейсона, Рамбутан, был тем, кто совершил прорыв и помог ей.

Во время лечения они сблизились и в конце концов полюбили друг друга.

Так родился сам Мейсон.

Конечно, все это произошло уже после того, как первая жена Рамбутана скончалась.

Но почему же тогда Салаку пришлось прятаться в подвале за решеткой?

Хотя лорд Энви жертвовал всем своим свободным временем на поиски лекарства от эльфийской болезни, не многие из членов их семьи разделяли его энтузиазм.

Некоторые из них не были связаны с эльфами, но все равно заразились, и хотя болезнь всегда лечили своевременно, это был не самый приятный опыт...

...и они возлагали вину на эльфов.

Неважно, что Салак был первым эльфом, который полностью излечился.

Неважно, что Рамбутан вытягивал деньги из собственного кармана, чтобы продолжить исследования.

Недовольные члены семьи Зависти подали жалобу на своего нынешнего главу.

А поскольку аватар зависти не имел абсолютного контроля над их семьей, как аватар гордости, Рамбутану пришлось значительно уменьшить масштаб своих действий.

...а также укрыть Салак, чтобы защитить ее от разгневанных сородичей...

Но то же самое нельзя было сделать для Мейсона.

Так что вместо того, чтобы быть сияющим маяком надежды на сосуществование эльфов и людей, молодой полуэльф стал грушей для битья для своих кузенов.

Рамбутан, за которым пристально наблюдали другие влиятельные сородичи, был вынужден держаться подальше от любимого сына, несмотря на собственные чувства.

...

Когда рядом не было никого, кто мог бы поставить под сомнение вопиющую ложь, Мейсон смотрел на отца со смесью гордости и благоговения.

Это объяснение было всем тем, что коричневоволосый полуэльф всегда хотел услышать.

Он получил ответ, который одновременно выставил его отца в выгодном свете и доказал, что его самого вовсе не ненавидят.

Даже наоборот!

Отец не хотел, чтобы его разлучали с ним!

Как хорошо это звучало!

Слишком хорошо, чтобы быть правдой.

...и это не было правдой...

Но Мейсон не хотел подвергать сомнению все, что слышал от своих родителей.

"...Я знал, что это должно быть что-то вроде этого...! Я всегда знал...!"

Мейсон всхлипывал, проливая слезы счастья.

"Это было... Мейсон, ты вырос таким хорошим мальчиком. Мама гордится тобой!"

Салак обнимала своего плачущего сына через металлические прутья, и ее нежный голос успокаивал его, пока она гладила его по голове.

"Мы оба".

Лорд Энви рассмеялся и присоединился к групповому объятию.

*THUMP*

Внезапный толчок чуть не выбил счастливую семью из равновесия.

"Что это было...?"

Мейсон задыхался, тревожно оглядывая потолок, боясь, что он может обрушиться и похоронить их заживо.

"..."

"..."

Но Рамбутан и Салак смотрели прямо вниз, их лица были бледны, как у призраков.

"...этого не может быть..."

Лорд Энви внезапно поднял голову и вздрогнул, его глаза задрожали, когда он прочитал всплывшее перед ним системное сообщение.

"...нет..."

Салак тоже подняла голову.

Но она не смотрела ни на какое системное сообщение.

Через плечо своего сына прекрасная эльфийка смотрела на единственную камеру, видневшуюся из разветвления коридора.

Ту самую, решетку которой выломала рыжеволосая девушка из прайда.

Камера Лэрса.

Изуродованное тело члена Одуванчиков - пока еще прижатое к каменному полу силой системы - начало светиться светом умения.

Затем эльфийский маг дернулся...

Она использовала свою трехпалую руку для опоры и начала вставать.

Пока она это делала, соединенные пальцы разошлись в стороны, и вся рука приобрела прежнюю форму.

Лэрс поднималась на ноги, и все ее тело словно линяло, избавляясь от всех изменений, сделанных с ней навыками Энвиса.

Все изменения, все пятна и все признаки болезни исчезли в считанные секунды.

Ее лицо, которое было изменено больше всего, занимало больше всего времени.

Но вскоре оба ее глаза смотрели прямо на Салака с почти непостижимой ненавистью.

Когда цвет лица Лэрс прояснился, а хрупкие светлые локоны превратились в каскад пышных черных волос, эльфийский маг подняла обе руки, и воздух на ее ладонях воспламенился в огненные шары.

Затем она сделала первый шаг на своих восстановленных ногах и...

"Ты, мать твою, вероломная шлюха...!"

"...?!"

Пока безмолвный Салак дрожал, низкий рык Ларса встревожил двух других, и они обернулись как раз вовремя, чтобы увидеть, как навык пламени выстрелил прямо им в лицо.

"!"

Мейсон вскрикнул и поднял руки, пытаясь защитить голову.

Салак вздрогнула и закрыла глаза, крепче обняв сына.

Только Лорд Энви сохранил достаточно ясную голову, чтобы вмешаться и использовать навык барьера, чтобы защитить их всех.

"Чертова шлюха! Мерзость! Чертова предательница! Все эти гребаные годы я верила, что тебя похитили, но ты, гребаная шлюха-мать, предала свою собственную гребаную семью?! Всю свою расу?!"

Лэрс ранила собственное горло криками, настолько громкими, что даже эльфы, все еще затыкавшие уши, услышали ее и поняли, что давление системы исчезло.

"И остальные вы, ублюдки! Вставайте, мать вашу! У кого есть навыки поддержки, поднимающие гребаную магическую защиту - используйте ее, а потом помогайте остальным! ШЕВЕЛИТЕСЬ, БЛЯДЬ!"

Эльфийский маг ревел на других эльфов, бросая огненный шар за огненным шаром в Рамбутана и его семью одной рукой, а другой рукой нацелился на первого попавшегося эльфа.

"GAH!"

"?!"

Услышав полный боли голос, Лэрс была шокирована.

Сначала она подумала, что он исходит от эльфа, поэтому применила навык MDF rise и на мгновение остановила натиск атак, ужаснувшись, что использовала атакующий навык на одном из себе подобных.

"Отец?!"

"Рамбутан!"

Но шокированные крики Мейсона и Салака быстро рассеяли это недоразумение.

Болезненный вздох исходил не от эльфа в клетке, который сейчас как раз превращался в свою первоначальную форму, а от самого Владыки Энви!

Тело Рамбутана начало меняться, таять и превращаться в совершенно другого человека.

Этот процесс выглядел в точности как то, что произошло с Лэрсом, с той лишь разницей, что красота Лэрса вернулась, а красота Рамбутана исчезла.

Всего через несколько секунд скульптурная красота аватара зависти исчезла.

Исчез и его рост.

Настоящий Рамбутан Зависть был невысоким, болезненно выглядящим человеком с сильно истощенным телом.

Непомерно большая одежда свисала с него, как с чучела, и помогала скрыть любые уродства.

Но единственной частью, которая по-прежнему была прекрасно видна и, по совпадению, единственной частью, которая не изменилась, были пронзительные зеленые глаза Рамбутана.

"Не смотри на меня...!"

Жалостливый зеленоглазый мужчина попытался спрятать лицо от стыда, чтобы не подвергать свою семью опасности, но ему не удалось скрыть свою вислоухость.

"Отец...! Что это значит?"

Мейсон задохнулся, уставившись широко раскрытыми глазами на человека, едва достающего ему до груди, который должен был быть его внушительным отцом.

Внезапно нежные руки отвернули голову Мейсона от трусящего Рамбутана и направили его к черноволосому эльфу, выпустившему в них нелепое количество огненных шаров.

"Это она виновата! Она одна из плохих эльфов, которые научились контролировать болезнь, которую исследовал твой отец! Злая ведьма, которая, должно быть, проникла сюда, чтобы убить его, чтобы он не смог найти лекарство!"

Салак взывала с праведным гневом, произнося ложь, которую она придумала на месте, даже не моргнув глазом.

"Плохие эльфы?"

Мейсон заикался, дрожа от смущения и с ужасом глядя на свою мать.

"Ты, блядь...! Так вот как ты называешь свою собственную гребаную плоть и кровь...?"

Лэрс сумел расслышать Салака даже сквозь шум взрывающихся огненных заклинаний и переспросил, бледный как призрак, остановив наступление.

"Неистовая ведьма, бесполезно пытаться запутать нас своей ложью! У меня только один ребенок, и он здесь! Я не имею с тобой никакой связи!"

Салак насмешливо посмотрела на нее и гордо подняла голову.

"...да будет так...!"

Красивое лицо Лэрс исказилось злобной гримасой, а огонь, пылающий на ее ладонях, превратился в десятки маленьких трещащих молний.

Из всех типов магических умений, основанных на природе, электрические имели самую высокую силу пробивания барьерных умений.

Это говорило лишь о том, что до этого момента Лэрс просто выигрывала время, чтобы другие эльфы могли восстановиться.

Теперь же она намеревалась навредить матери, которая отвергла ее.

Черноволосая эльфийка-маг вытянула руку, целясь в маленькую семью, сгрудившуюся за барьером.

Но прежде чем атаковать, она быстро взглянула в сторону...

...на всех освобожденных эльфов, ожидавших ее у выхода.

Ни один из них еще не вышел на лестницу, все они ждали, когда придет их последний собрат.

"Какого хрена вы ждете? Убирайтесь отсюда!"

Лэрс нахмурилась и прикрикнула на красивых, но заметно недоедающих пленников.

"Поднимайтесь! И если увидите большую, блядь, синюю куклу-трупа, никогда, блядь, не нападайте на него!"

добавила она и оглянулась на своих противников, которые не сделали ничего, кроме защиты, даже когда она отвлеклась, в то время как другие эльфы наконец-то начали покидать подвал.

"...блядь, по крайней мере, я могу быть уверена, что эти ублюдки не воткнут вам всем нож в спину. У моей гребаной матери слишком большой опыт в этом деле..."

Лэрс вздохнула и выстрелила своей первой молнией.

http://tl.rulate.ru/book/70195/2984120