Готовый перевод Sticks and Stones (Naruto + Harry Potter) / Палочки и Камни (Наруто + Гарри Поттер): Глава 15

Гарри посмотрел через стенд на шиноби, пытаясь увидеть какие-либо последствия прошлой ночи. При мысли о боггарте у него все еще сводило живот.

Эти люди.

Он не понял их, так как они говорили на другом языке, но шиноби понял. Теперь он подумал, что это был первый раз, когда он слышал речь боггарта. Он видел их не впервые: два года назад на занятиях у профессора Люпина он видел их множество. Он много раз сталкивался со своим собственным и успешно прогонял его.

Но шиноби... он никогда не чувствовал себя таким. Смерть Седрика, пожалуй, была самым близким событием, которое так сильно на него повлияло, хотя он знал, что боггарт просто играет на страхе. Но он не мог выбросить из головы мысль о том, что это может случиться, возможно, уже случилось. По сравнению с теми людьми, смерть Седрика была чистой. Это вызывало у него такое же отвращение, как и реальные изображения.

Это заставляло шиноби казаться более человечным.

До сих пор, за весь месяц, что они провели в обществе друг друга, шиноби был каменной стеной, скалой в форме человека. Он почти не говорил, а когда говорил, то был резок и груб. Он мог исчезнуть, преследовать и угрожать даже без шепота. Но самым страшным кошмаром для него были образы умирающих людей. Ему платили за прекращение жизни, но смерть людей была его самым большим страхом. Это не имело смысла.

Гарри потребовалось время, чтобы успокоиться, даже Сириус уговаривал его. Он мог только представить, как это восприняла миссис Уизли. С тех пор она почти не смотрела на шиноби, но когда смотрела, в ее глазах был такой взгляд.

Одна часть жалости и три части ужаса.

Рон и Гермиона выдвинули свои собственные теории; Рон решил, что это его предыдущие жертвы вернулись, чтобы преследовать его, а Гермиона не хотела ничего предполагать, не проведя дальнейших исследований.

На следующее утро шиноби появился вновь, собранный и одетый в то, что он, вероятно, считал обычной одеждой, поскольку теперь ему приходилось вести себя как ученику. Все повязки исчезли, так что на нем были только мешковатые брюки-карго, над которыми нависали черные сандалии. На нем была простая черная рубашка и перчатки без пальцев с металлическими пластинами. Поверх нее был накинут серый джемпер с капюшоном, а через одно плечо перекинута черная сумка. Маску он сохранил, заменив ткань с металлической пластиной на черную полоску ткани, которая закрывала глаза и скрывала копну серебристых волос. Красный шарф был на своем месте, на шее.

Была ли у него еще какая-нибудь одежда? Казалось, что он просто снял бинты и металл, и все. Он собирался выделяться в Хогвартсе, а это уже о чем-то говорит, учитывая эксцентричность некоторых сотрудников. Хотя, он выдавал себя за иностранного студента, так что, возможно, странная одежда была частью этого. Кроме одежды, казалось, ничего не изменилось, как будто прошлая ночь его нисколько не беспокоила, но Гарри мог поклясться, что руки шиноби двигались больше обычного, когда возились с сумкой и рукавом.

Он последовал за ними до самого вокзала и в поезд, сел в самый дальний угол в кабинке и молчал всю дорогу. Свой багаж он разместил на свесе, маленький вещевой мешок был совсем крошечным по сравнению с кучей сумок других студентов.

Рон и Гермиона отправились в карету префектов, оставив Гарри и Джинни с Невиллом и странной светловолосой девушкой по имени Луна. Хотя инцидент, произошедший прошлой ночью, казалось, мало что изменил, от серебряноголового мужчины исходило ощущение напряженности. Гарри вскочил со своего места, когда услышал, как шиноби заговорил в ответ на слова Невилла. Он обменялся взглядом с Джинни, единственной, кто понял его удивление.

- Я Какаши Хатаке, как вы сказали. Я студент, который будет учиться в вашей академии в течение года, - ответил шиноби, глядя на гриффиндорца единственным серым глазом.

Черты его лица были плохо различимы, но Гарри мог поклясться, что шиноби был совсем не таким, как он вел себя на Гриммаулд Плейс. Он мог видеть его скорее за отстраненного иностранного студента, чем за молчаливого, угрюмого убийцу.

- Академия? Вы так это называете? - спросил Невилл, не обращая внимания на шок, который испытал Гарри.

- Да, Лонгботтом-сан, - ответил ниндзя.

- Зовите меня просто Невилл. Лонгботтом - это так, ну, длинно. Вы называете друг друга по фамилиям в... откуда вы? - спросил пухлый мальчик, щеки которого слегка порозовели от смущения.

- В Японии, Лонгботтом-сан. Там считается вежливым называть людей по фамилии, - продолжал шиноби.

Они обменялись еще несколькими словами, после чего уселись на поезд. Гарри не мог оторвать взгляд от ниндзя. Где был тот ужасный телохранитель из последнего месяца? Человек, способный убивать и красться без единого звука? Он мельком взглянул в одинокий глаз мужчины, который на секунду остановился на нем. В сером цвете пряталась сталь, словно шиноби предупреждал его держать язык за зубами.

А, вот и он.

_____

Какаши совсем не спал предыдущей ночью и остался лежать там, где упал, свернувшись калачиком, стараясь сделать себя как можно меньше, словно это могло послужить лучшей защитой от его разума. Глупо, но появление этой твари, воплотившей в плоть его страхи, лишило его всякого здравого смысла. Он мог только благодарить свои давно отточенные инстинкты за то, что уклонился от глаз волшебников.

Вода уже давно высохла на его руках, ощущение крови немного ослабло под лучами восходящего солнца. Почему-то казалось, что при свете дня можно бояться меньше, но образы оставались свежими в его памяти.

Он встал, его руки неконтролируемо дрожали, а колени ослабли. Он наклонился над раковиной, стягивая маску и стирая высохшие слезы прошедшей ночи. Он схватился за края раковины, когда на мгновение всплыли образы, вызывая рвотный рефлекс. Блевать было нечем, и он снова вымыл лицо, вытирая свежие слезы. Он вытер руки, словно пытаясь смыть последствия прошлой ночи. Он встал и, спотыкаясь, подошел к кровати, погрузившись в старый матрас. Он продолжал дышать через рот, выполняя обычную процедуру, которую он использовал после пробуждения. Он ослабил шарф Рин на шее, который сдавливал его горло.

Они были прямо перед ним. Если бы он протянул руку, то почувствовал бы кровь, ощутил бы последние удары сердца. Он чувствовал запах их разлагающихся тел и слышал звуки их остановки. Все так же, как и в те дни, когда это происходило. С тех пор как это случилось, его сны не были такими яркими.

Услышав шарканье маленьких лап, он поднял голову и увидел Паккуна, входящего в комнату. Он не стал натягивать маску. Маленький мопс оглядел своего друга с ног до головы и сел напротив него.

- Что случилось? Это хуже, чем последствия твоего обычного кошмара, - спросил Паккун, глядя на все еще покрытое липким налетом лицо своего хозяина.

Какаши вздохнул и дал краткий обзор, пропуская описания. Он поднял голову и посмотрел на мопса с нечитаемым выражением лица.

- Это в какой-то степени объясняет, почему мальчика рвало ночью. Я не знал, что у мальчика такой слабый желудок, - сказал Паккун. - Хорошо, что ты вызвал нас, прежде чем разбираться с тем, что это было. Мы прикрыли дом за тобой.

Какаши сел и начал раздеваться, доставая из вещмешка свою повседневную одежду. Он заменил маску и снова натянул ее, его лицо снова было надежно скрыто от посторонних глаз. Паккун правильно заметил. Пока он был здесь, слишком остро реагируя на свои кошмары, обретшие плоть, дом был уязвим. Он был уязвим. Это было непростительно в середине долгосрочной миссии. Подобные эпизоды могли выдать его в их академии.

- Спасибо, Паккун, и не забудь поблагодарить за меня остальных, когда увидишь их. Я скоро вызову тебя для лечения, - сказал Какаши.

Паккун кивнул один раз и приготовился отправиться обратно к себе домой, но перед этим он заговорил.

- Это застало тебя врасплох. Я думаю, что даже АНБУ имеет право плохо реагировать, когда сталкивается со своими худшими страхами.

Какаши перевел взгляд на мопса, но все, что он увидел, было небольшое облако дыма, которое быстро исчезало. Какаши рывком поднялся на ноги, более устойчиво, чем до появления Паккуна. Он должен был выполнить миссию, работу. Сосредоточься на этом. Суетясь в комнате и собирая необходимые вещи, он думал о том, как прикрыться учеником. Он снял все повязки и металл, что в Конохе было обычным делом. Он надел мешковатый серый джемпер, который нашел в своей сумке, и перекинул сумку через плечо, поправляя шарф Рин, пока шел к двери.

http://tl.rulate.ru/book/64342/1712627