Готовый перевод The Maid In The Reverse Harem Game Wants To Quit / Служанка в игре с обратным гаремом хочет уйти: Глава 43

Она была твердо убеждена, что должна последовать за этим человеком.

С этой мыслью Шарлотта схватила даму за руку, не думая ни о чем.

— Если да, то… Мадам, что вы думаете обо мне? Меня зовут Шарлотта Юнис, я дочь этого дома.

— …Хм. Энтузиазм — это хорошо, но место, в котором я живу, довольно опасно/ Хорошенько подумай. Тебе лучше выйти замуж за умеренно благополучную семью.

— Все в порядке. Мадам расскажет мне, как выжить. Я не хочу жить умеренно. Я хочу быть как мадам!

Как только отчаянные слова Шарлотты закончились, человек напротив нее разразился смехом. Звук ее высокого резкого смеха странным образом пронзил сердце Шарлотты. Однако он не был раздражительным. Скорее, казалось, что она очищает что-то внутри нее.

В конце концов дама, вдоволь насмеявшись, с тонким выражением лица протянула руку.

— Хорошо. Ты сказала, что тебя зовут Шарлотта? Меня зовут Генриетта Лавренти. Не стесняйся называть меня по имени.

Вот так Шарлотта взяла руку Генриетты Лавренти и приехала в Личпен. Только с одной целью, стремлением преуспеть для Генриетты.

Было только одно, что приказала ей Генриетта…

— Ты должна присматривать за Лавренти, Шарлотта.

…Выйти замуж за Ахибальта, стать хозяйкой Лавренти и ее сторожевым псом.

Поэтому роль досталась Шарлотте.

— Веди себя так, как будто ты влюблена, Шарлотта. Ты должна любить своего мужа.

Сказала Генриетта, расчесывая волосы Шарлотты, чтобы украсить ее.

По-доброму и навязчиво.

— Веди себя как девушка, которая не знает ничего, кроме романтики. Ахибальт хоть и суров, но очень ласков. Он не сможет быть таким хладнокровным перед кем-то, кто скажет, что любит его.

Любовь давала повод для многих принуждений.

Для обычного человека было бы странно пытаться найти чью-то информацию, хотя никто редко сомневается в том, что влюбленный человек хочет знать о них.

— Помни, Шарлотта. Не люби кого-то всем сердцем. Не заставляй меня сожалеть о том, что привела тебя сюда.

Генриетта уже придумала, как внедрить свою Шарлотту в Лавренти. Она планировала превратить Шарлотту в очень импульсивную, глупую девушку, преследующую только свою любовь.

Вот как это началось.

Сначала она заставила их нарисовать портрет Ахибальта, а затем Шарлотта должна была вести себя так, как будто влюбилась в портрет. Словно безумно влюбленная в него, она будет так любопытствовать, кто станет ее мужем, что отправиться к Лавренти по своему импульсивному желанию.

Тогда-то Шарлотта и стала околачиваться вокруг Ахибальта с таким видом, как будто ничего не знает, и, как хозяйка, так любящая своего мужа, постепенно растворялась среди семьи Лавренти.

В этом смысле портрет Ахибальта был важен.

Обмен портретами во время брачной договоренности был нужен, когда люди не контактировали друг с другом. Таким образом, получение нарисованного портрета было своего рода шоу, указывающим на то, что Шарлотта вообще не была инсайдером Личпена.

— Хоть это и банально, но так оно и есть. Внешний вид важнее, чем ты думаешь.

Следовательно, Шарлотта никогда не сможет пойти в Лавренти, пока портрет не будет готов. И соваться в особняк Лавренти под видом случайности тем более.

Как ей не расстроиться?

«Мне не следует идти в особняк Лавренти, хотя единственный способ вылечиться — это пойти в особняк Лавренти…»

Но если она пойдет, что еще она может сделать? Ей пришлось пойти и притвориться одержимой Ахибальтом.

«Любовь моей жизни…»

Это не имело никакого смысла.

Как жалка она, та, которая всю жизнь жила только ради денег и статуса, заболеть любовью!

Тем не менее ей все равно хотелось снова увидеть Родиона.

Просто взглянув на него еще раз, казалось, она сможет убедить себя, действительно ли эта лихорадка была любовью или нет. Однако она боялась произнести эти слова, поэтому металась.

К счастью, Шарлотте дали шанс.

* * *

В тот день, когда руководитель Нокса отправился в Личпен, чтобы утешить Веронику, которую презирали трое братьев Лавренти.

— Как я могу стоять ничего не делая, даже когда меня так унижают?! — с позором вскочила Вероника.

Это произошло потому, что руководитель Нокса посоветовал ей взвеситься.

— Я сразу же изменю твое отношение только потому, что те малыши причинили мне боль? Я Вероника Лавренти! В Ноксе нет никого более влиятельного меня!

Даже когда она полностью рахгромила одну из комнат, гнев Вероники не прошел. Генриетта, молча наблюдавшая за ней, махнула рукой с нежной улыбкой.

— Успокойся, Вероника. Разве у руководителей нет причин так себя вести?

— Это очевидно. Не потому ли, что они украли седьмой район, который является наиболее прибыльным? Они дрожат от страха потерять возможность зарабатывать на жизнь!

— Конечно, я не хочу умереть, стоя не в той очереди. Дело не в том, что я не знала о такого рода отношениях, когда ты подсчитываела прибыль и убытки.

— Нет-нет! Если у тебя недостаточно мужества, ты не сможешь попасть в такую ​​ситуацию! Почему я делаю это для них!

Так!

Брошенная Вероникой зажигалка покатилась по полу. Она не смогла зажечь огонь, когда пыталась зажечь сигарету, потому и психанула. Затем она смотрела на жалкую зажигалку еще пару минут, прежде чем хрипло отдышаться.

— Ты знаешь, Генриетта, какой бурной была реакция, когда Ахибальт стал главой Нокса три года назад. Кто положил конец этому делу?

— Конечно. Это все благодаря тебе, не так ли?

— Да я. Благодаря мне! Пока голубоглазый мальчишка занимал трон, я избивала тех, кто говорил, что прикоснется к нему, и затыкала несогласным рты! Я делала это для них!

Вероника рассердилась, причитая, как он мог так с ней поступить?

Конечно, если бы она сделала это только для того, чтобы защитить Лавренти, ее несправедливое сердце можно было бы понять, но на самом деле это не было правдой.

Причина, по которой она смотрела на Ахибальта свысока и пыталась повлиять на Лавренти, заключалась в том, что потом было бы легче взять под контроль Лавренти, убрав такого злонамеренного человека.

На самом деле все протесты против того, чтобы Ахибальт стал главой семьи, были делом рук руководителей, которые пытались сделать Веронику главой семьи, надеясь получить взамен какую-то выгоду.

На тот момент из-за влияния предыдущего главы более 80% поддерживали Веронику как следующего руководителя Нокса. В этом смысле Генриетта часто говорила, что со стороны Ахибальта было очень разумным решением не брать на себя должность главы в течение трех лет из-за Вероники.

— Хорошо иметь возможность показать скромный вид перед существующими силами и взрослыми снаружи. А внутри у Вероники осталось место для уборки громоздких бутонов, так что ты убиваешь двух зайцев одним выстрелом.

Если бы Ахибальт нагло победил Веронику, он потерял бы свою репутацию, а сопротивление лишь усилилось бы.

— Он даже это просчитал и принял Веронику. Конечно, я знала с самого начала.

Генриетта тихо рассмеялась. Ахибальт сказал, что она вымогает у него высокую плату за содержание, при условии, что он не собирается говорить об этом Веронике. Тем не менее казалось, что она вовсе не собиралась говорить об этом самой Веронике.

Но надо было ее немного успокоить. Поэтому Генриетта встала и подошла к Веронике, задыхающейся от гнева.

— Пойдем, Вероника. Прежде всего, успокойся. Ты же знаешь, что это ничего не решает, верно?

— И все же-!

— Да, да. Хотя это правда, что мы сейчас в невыгодном положении. Больше всего на свете мы погрязли в процессе брака. По крайней мере, нельзя торопиться, пока портрет не будет закончен.

— …Ха, портрет? Ты пытаешься убежать, поджав хвост, потому что мы потеряли седьмой район, и даже твой сын пришел надавить на тебя.

— Конечно, потеря седьмого района — большой удар, но это жестоко. Я просто пытаюсь предугадать будущее.

— Будущее? Будущее, да, это хорошо. Со временем сила в моих руках будет все больше и больше привязываться к Ахибальту. Когда это время придет, разве ты не делаешь все ради того, чтобы быть принятым этим хорошеньким сыночком?

Она попала в самую точку.

Тот факт, что Генриетта не полностью поддерживала ее, был знаком и Веронике.

В этот момент Вероника, резко улыбнувшись, положила руку ей на плечо.

— Да, у меня появилась хорошая идея, Генриетта. Почему бы тебе не отправить Шарлотту в Лавренти?

В этот момент лицо Генриетты, всегда спокойное, холодно окаменело.

http://tl.rulate.ru/book/57664/2604962