Готовый перевод The Maid In The Reverse Harem Game Wants To Quit / Служанка в игре с обратным гаремом хочет уйти: Глава 40

Слуги возраста Ирэн ненавидели ее

Она не могла вспомнить, когда это началось. Это был день, когда ее часто заставали за встречами с Отисом в оранжерее после чаепития? Или день, когда Генриетта дала ей работу няньки Отиса и Родиона?

Одно было точно, в тот день, когда ее чуть не наказали за то, что она испачкала фартук…

— Не поступай так с Ирэн, дворецкий. Это был всего лишь фартук. Я просто пошутил.

Дело в том, что издевательства начались в тот день, когда Отис защитил ее, а она смогла избежать дисциплинарного взыскания. Они завидовали привязанности, которую она получала от молодых господ и мадам.

Конечно, Ирэн понимала, что они могли поступать так из-за незрелости их разумв, потому что изначально их отношения не были такими уж плохими.

Хотя неявным принципом Лавренти было то, что слуги не должны дружить друг с другом, как могут не возникнуть отношения в месте, где собираются люди?

Кроме того, они были в том возрасте, когда было принято заводить друзей. Они также делили с ней бутерброды и часто тусовались вместе.

Так что не то чтобы они ненавидели Ирэн, они просто не могли ее терпеть.

Ирэн, которая раньше вместе с ними ела хлеб мозолистыми руками, теперь сидела рядом с красивыми и благородными молодыми господами.

Поэтому Ирэн поначалу игнорировала их издевательства.

«Как-то трудно бороться изо всех сил против детей…»

Половина из них умрет, а другая половина все равно покинет Лавренти, а остальные склонят перед ней головы в конце концов.

Однако главной причиной было…

«Даже если я буду драться, никто меня не поддержит».

Дело в том, что в этом особняке не было никого на ее стороне.

И невозможно, чтобы вражду между молодыми слугами не заметили взрослые слуги. Хотя они закрывали глаза и затыкали уши, потому что негласным принципом Лавренти было не вступать в контакт друг с другом.

И они, должно быть, тоже завидовали Ирэн в своих сердцах.

Поэтому она не хотела тратить силы в этой борьбе.

Сначала она просто снимала пуговицы, потому что с ней было слишком хлопотно, или потому что другой человек казался очень срочным. Но постепенно типы ссор становились более разнообразными, а Ирэн постепенно становилась раздражительной.

В конце концов, однажды она сказала, что не даст пуговицу, и с этого дня для Ирэн стало обычным делом физические толчки и драки.

Это было похоже на кошачью царапину по сравнению с тем, что она испытала за свои шесть жизней.

Тем не менее…

«Если они продолжат это делать, это так раздражает…»

Ирэн пожала плечами и равнодушно посмотрела на свои руки, касавшиеся грязного пола, и нахмурилась.

Вдобавок раздались саркастические голоса.

— Юные господа носят тебя на спинах и проявляют фаворитизм, а ты и пуговицы не можешь упустить?

— Она такая дешевкя. Твой друг будет наказан, потому что у него нет пуговицы, а ты все еще такая эгоистичная.

— Не думал я, что ты такая, хотя я разочарован, правда.

Голоса, которые звучали искренне разочарованными, словно их действительно предал друг, которому они доверяли, и обиженные голоса были тем еще зрелищем.

Ирэн вздохнула и приподнялась.

— Больше не говорите и просто уходите, прежде чем я потру свои ладони молодым господам, чтобы они уволили вас.

— Что?

— Каждый раз вы говорите, что я на спине молодого господина, но я не знаю, что случится, если бы я действительно рассказала молодому господину о вас, ребята.

Увидев это несколько раз, щенки наверняка издали много звуков, правда…

Когда Ирэн нахмурилась и холодно посмотрела на них, некоторые вздрогнули и от удивления отступили.

«Что это?»

Они всегда думали о ней как о тихом и безэмоциональном ребенке. Из-за этого заявление Ирэн даже казалось немного угрожающим. Тем не менее, некоторые были довольно открыты для угроз Ирэн.

— Ха, ты же знаешь, что даже говорить не можешь, потому что боишься господ.

— Как думаешь, молодые господа по-прежнему будут благоприятствовать тебе?

— Неважно, если ты продолжишь так говорить. Ты все равно не собиралась этого делать.

Услышав их слова, Ирэн коснулась своего лба и нахмурилась, прежде чем вздохнуть и слегка провести по лицу.

— Но давайте признаем, что я не просто нравлюсь господам, я хорош ав работе, потому что я лучше, чем вы все вместе взятые, для молодыз господ. Даже если я не говорю им, что вас можно уволить, если придет новый сотрудник.

— Это, это действительно!..

Пока она продолжала свои слова, лица мальчиков, стоявших перед ней, покраснели и побагровели. В этот момент Борис, мальчик, которого она не слышала, бросился к ней со своим искаженным веснушчатым лицом.

Однако Ирэн не должна была поддаваться.

Она схватила руку, которая целилась ей в шею, вывернула ее и использовала свою силу, сбив Бориса с ног.

— Ыкхх…

Борис, упав на виду перед другими детьми, снова встал с еще более раскрасневшимся лицом, чем недавно, и снова бросился на Ирэн.

Итогом было разгромное поражение.

Ирэн, ударившая Бориса по голени носком ботинка, заговорила и равнодушно посмотрела на других мальчиков позади него.

— Надеюсь, теперь вы заметили, какой хорошой до сих пор я с вами была.

«…Или вы хотите продолжить?»

При добавленных словах все мальчики замотали головами.

— О, нет!

— Прости, Ирэн!

— Я, я… случилось что-то срочное!..

В конце концов, они схватили Бориса и быстро убежали. Тем не менее, даже в разгар побега они не могли стереть из памяти недовольное лицо Ирэн.

Ирэн, оставшись одна, немного ожесточилась.

«Мы больше никогда вместе не поедим бутербродов».

Что ж, было время, когда они были достаточно близки, чтобы даже называться друзьями. Несмотря ни на что, она не была из тех, кто зацикливается на таких вещах.

Все-таки это был Нокс. Это были Лавренти.

Место, где люди легко умирают, и так же легко становятся бессердечными. Повторяя свою жизнь в таком месте в седьмой раз, Ирэн почувствовала себя стеклянной банкой на столбе, которую с легкостью можно разбить в любой момент.

Это не было чем-то новым, и было не так уж плохо отпустить ситуацию.

Не было странно, когда что-то ломалось.

Следовательно, Ирэн чувствовала себя немного неловко со своей грубой рукой, а не с ее необратимой дружбой. Потому что в то время было еще раннее утро, когда всех слуг вызывали, чтобы проверить их одежду и сообщить им о своем распорядке дня.

Это означало, что она еще не разбудила Родиона.

Сложность заключалась в том, как она его будила.

Держа Родиона за руку, пока он не проснется…

«Моя рука в царапинах. Могу ли я взять его руку такой своей?..»

Подумав так, Ирэн глубоко вздохнула, взглянув на свои грубые оголенные руки. Она подумала, что должна что-то придумать после того, как сначала вымоет руки.

* * *

К счастью, не было закона, позволяющего человеку умереть. (п/п: идиома, означающая, что люди обязаны найти способ выжить, независимо от того, насколько сложной может быть их ситуация)

Ирэн удалось одолжить одну из перчаток у дружелюбного лакея после расспросов.

«Хотя она довольно большая».

Это было не так уж плохо, если не считать того, что свободная ткань трепетала на кончике каждого пальца. Ну, по крайней мере, это было бы лучше, чем держать руку Родиона своей ушибленной.

«В любом случае, все пройдет вскоре после того, как младший господин проснется».

Тем не менее, маловероятно, что Родион, рассеянный с утра, стал бы спрашивать, почему она в перчатках.

И вот, Ирэн осторожно открыла дверь в спальню Родиона и вошла с легким сердцем.

Комната была темной и уютной, идеально подходящей для сна, и она улавливала обычный звук дыхания.

Она бесшумно подошла к краю кровати и очень медленно села на ее край. Затем, словно зная, что нужно делать дальше, взяла за руку Родиона, спящего сбоку от двери.

После этого она расслабленно сидела минут пять-десять, а Родион, еще сонный, извивался и цеплялся за нее.

Несмотря на то, что он был того же возраста, что и Борис, который напал на нее некоторое время назад, почему он был намного очаровательнее и милее?

http://tl.rulate.ru/book/57664/2481003