Готовый перевод The Maid In The Reverse Harem Game Wants To Quit / Служанка в игре с обратным гаремом хочет уйти: Глава 8

Глава 8

Ирэн положила в рот последний оставшийся кусочек бутерброда, задумавшись.

«В любом случае, если она работала на Генриетту, работа была несложной…»

Генриетта Лавренти была матерью Отиса.

После смерти первой жены, родившей Ахибальта, она быстро переехала сюда. Однако это был всего лишь брак по расчету. Генриетта была очень красивой женщиной. Она воспитывалась драгоценной дочерью и считалась достойной любви всех окружающих.

И из-за этого она гордо приводила своих любовников домой и бросила сына, которого родила.

— Честно говоря, мадам Генриетта много ругала меня, но именно мадам написала мне рекомендательное письмо в Лавренти, когда меня уволили. Если подумать, она кажется хорошим человеком.

…Нет, это потому, что она хотела напакостить своему сыну.

— Но что на земле здесь творится? Разве господа обычно убивают людей так бездумно?

— Это просто шутка, шутка.

«Прости, Луиза. На самом деле убийств гораздо больше, чем ты думаешь.»

Ирэн, чувствуя себя немного виноватой, свернула обертку сэндвича и выбросила ее в мусорное ведро.

Недавно они вдвоем закончили разговор с дворецким о зарплате и подошли к кухне на ужин.

Комната, которую использовали горничные, предназначались для двоих, и после прибытия Луизы, она и Ирэн должны были жить в одной комнате. Именно поэтому она могла говорить «Доброе утро, Луиза!» каждое утро.

Наконец, вытерев губы салфеткой, Луиза, закончившая есть раньше Ирэн и ожидавшая ее, спросила с сияющими глазами:

— Вы закончили?

— Да, сейчас будем работать. Уже вечер, так что нам просто нужно убрать четвертый этаж.

В зависимости от работы, которую выполняли служанки, например, от обязанностей, их называли по-разному. Например, работающие на кухне были кухарками, а те, кто убирал комнаты — горничными.

А поскольку Ирэн и Луиза были горничными, их наняли убирать спальни и главные комнаты, используемые молодыми господами.

— Сегодня третий мастер уехал на работу и его нет в особняке. Так что будет лучше, если ты не будешь волноваться и просто наведешь порядок. Ты помнишь, что я тебе говорила раньше?

— Да!

— Хорошо. Тогда я приберусь в комнате второго господина, а Луиза…

Слова Ирэн на мгновение прервались. Потому что это была контрольная точка эпизода, которую обычно называли переломным моментом целевого пути.

Это был первый выбор, который определит ее рут. В первый день прибытия в особняк путь Луизы зависит от того, чью комнату она будет убирать.

Хотя прямо сейчас было только два варианта.

Комната Отиса и комната Родиона.

«Потому что первый господин не позволяет никому, кроме меня и дворецкого, входить в его комнату…»

Теперь, подумав об этом, Ирэн могла понять, почему он так болезненно отреагировал на ее заявление об увольнении.

В любом случае, важно то, что сейчас был переломный момент игры.

«Если выбрать комнату Отиса, соответственно откроется рут с Отисом.»

И, если выберать комнату Родиона, Луиза попадет на рут с Родионом и Ахибальтом.

Грубая часть того, с каким концом столкнется Луиза в этой жизни, решалась выбором одной лишь комнаты. Даже если и были какие-то забавные моменты, так как это сюжет игры, тут уж ничего не поделать.

Это было историей Луизы, и всего лишь началом ее невзгод.

«И все же… я хочу направить ее по самому безболезненному руту среди концовок.»

Тогда каков ответ будет лучше?

— …Пожалуйста, приберись в комнате третьего господина.

Родион.

Судя по тому, что она заметила, рут с ним был самым легким из трех. Не подозревая о мыслях Ирэн, Луиза была как всегда почтительна.

— Да! Я приложу все свои усилия! — весело проговорила Луиза, закатывая рукава, открыла дверь в комнату Родиона и вошла внутрь.

Ирэн молча посмотрела ей в спину немного озадаченным взглядом, но быстро убрала его.

«Удобно иметь более одной пары рук.»

До сих пор в этом особняке жила только одна горничная, Ирэн, поэтому ей удавалось часто разговаривать с тремя мужчинами семьи Лавренти.

А теперь Луиза возьмет на себя всю работу за нее.

«Сегодня она совершит много ошибок, но потом обучится и станет лучше.»

Хотя она шесть раз учила Луизу со всем сердцем и искренностью, она никогда не делала этого должным образом. Сложенная одежда иногда мялась, одеяло выворачивалось, а шторы свисали криво.

Отбросив эти мысли, Ирэн в конце концов постучала в дверь Отиса, ожидая, что Луиза и на этот раз устроит беспорядок в комнате.

— Второй господин, это Ирэн. Могу войти?

— Да, входи.

Аристократический тон, который не был ни слишком высоким, ни низким, полился из глубины комнаты элегантным голосом.

Надев, как обычно, перчатки, Ирэн вошла.

Похоже, Отис недавно принимал ванну, поскольку его можно было увидеть свободно опирающимся на кровать в одном банном халате. Поскольку он был человеком, застегтвающим до крайности все пуговицы на одежде, которую носил, очень редко можно было на нем заметить такое малое количество одежд.

Слегка волнистые влажные светлые волосы разметались по лбу, а темные глаза были полуприкрыты.

«Не знаю, чем он сегодня занимался, но у него хорошее настроение… Похож на сонного, умиротворенного кота.»

Отис закатил глаза и смотрел на Ирэн даже после того, как она вошла в комнату. Затем взмахнул челкой с восхищенной улыбкой.

— Прости за мой беспорядок, Ирэн.

— Нет, все в порядке. В конце концов, это комната господина, так что не придавайте этому значения.

— Если ты так говоришь, я счастлив.

На самом деле, ей это вполне нравилось, даже несмотря на то, что это говорил ей Отис.

Как бы она на это ни смотрела, ей казалось, что Отис сейчас томно лежал в постели не потому, что устал или был подавлен, а потому, что у него было хорошее настроение.

«Это... странно?»

Глянув на его вид, Ирэн была озадачена.

Потому что прямо сейчас Отис не должен был так счастливо улыбаться. А лежать на кровати с умирающим лицом.

Причина, конечно же, должна быть в Луизе, пришедшей с рекомендательным письмом его матери.

В предыдущих шести жизнях Отис всегда запирался в комнате с депрессивным выражением лица в первый день [Люби или умри]. Так что Ирэн впервые видела, как он так блаженно улыбается.

«Он явно не был в хорошем настроении в офисе. Случилось нечто, что изменило его настроение?»

Даже если это была Ирэн, она все равно не могла знать всего – даже тривиальных событий в игре.

Может быть, внезапно произошло какое-то особенное событие?

Она не знала почему, но это было слишком неожиданно.

«Что может настолько поднять его настроение…?»

За исключением того, когда три года назад умер его отец, Ирэн никогда не видела, чтобы настроение Отиса менялось так резко.

Ирэн задумалась, задергивая шторы.

Отис ненавидел обоих своих родителей, но особенно Генриетту. Нет, это было даже за гранью ненависти. Это было не что иное, как травма.

Если честно, ей было ужасно жаль Отиса, которого ужасала его же мать. Поэтому в начале игры он ненавидел Луизу, вошедшую в особняк с рекомендательным письмом Генриетты.

Мать, подтолкнувшая сыну, не верившего в любовь, красивую женщину. Казалось, она высмеивала его, сколько бы он ни думал об этом.

Следовательно, в первый же день, когда он встретил Луизу, Отис был подавлен.

Из-за этого, такая приятная улыбка, нарисованная на его лице, была чем-то, чего Ирэн никогда не видела в своих шести предыдущих жизнях.

«Я немного нервничаю… Нужно поскорее привести в порядок комнату, убраться здесь и уйти.»

Потому что Ирэн волновалась, что происходящее прямо сейчас, могло снова втянуть ее в очередную историю [Люби или умри].

Думая так, Ирэн поспешно заправила шторы и подошла к камину. После того, как она возьмет немного древесного угля и переместит раскаленную жаровню под кровать, чтобы нагреть ее, ее работа будет закончена.

Пока она пыталась шарить в камине железным вертелом, Отис внезапно окликнул ее сзади.

— Ирэн.

«…Почему я чувствую себя так неловко, когда второй господин зовет меня?»

Все еще смущенная своими мыслями, Ирэн обернулась.

Отис, некоторое время назад опиравшийся на кровать, теперь стоял прямо позади нее. Он смотрел на нее сверху вниз, из-за чего с его склоненной головы капала вода.

Когда он находился настолько к ней близко, у Ирэн упало сердце.

«Почему я все время так волнуюсь…?»

Тем не менее, Ирэн, притворяясь максимально невозмутимой, спокойно спросила.

— Да, вам что-нибудь принести? Молодой господин?

Вместо того чтобы ответить ей, Отис пристально посмотрел на нее своими томными, прищуренными глазами.

Отражаясь в его темных глазах, за спиной Ирэн завораживающе светился горящий красный камин.

«Если подумать, кажется, мы никогда не встречались взглядами настолько близко…»

Отис очень походил на свою прекрасную мать, поэтому среди всех трех братьев он лучше всего подходил для женской одежды.

«Он очень красив.»

Пока Ирэн погрузилась в такие легкомысленные мысли, Отис мягко улыбнулся.

http://tl.rulate.ru/book/57664/1788482