Готовый перевод The Exhausting Reality of Novel Transmigration / Меня уже тошнит от этих переселений (KR): Глава 24

Глава 24

Их взгляды пересеклись.

Огонь и лёд.

Красный и золотой.

И ни один из них не отвернулся.

Розетта уставилась на него и лишь вознесла руку.

Как будто она целилась.

«Я дала тебе время подумать, но ты сбежал. Я не позволю тебе сделать это вновь. Так выбирай сейчас же — будешь ты следовать за мной или…»

Ее губы остановились.

Несколько часов назад она тоже остановилась на этом моменте.

Она всё оттягивала то, что должно было последовать.

Вот почему ему оставалось лишь гадать, что же это могло быть.

Губы, прежде плотно сжатые, тут же раскрылись.

Осторожно, словно из бутона распустился красный цветок.

«Или ты просто сдохнешь».

И распустившийся цветок был ядовит.

Меж ними повеяло холодом.

Было ли это из-за того, что погода стала непредсказуемой, или из-за того, что переулок был холодным?

«Ты убьешь меня?»

«Я не оставлю в живых человека, который слышал о моих планах. Я очень осторожна в таких деталях».

Тем временем её взгляд не отрывался от глаз Кассиона.

Под напряжением, застывшим в воздухе, Розетта продолжала говорить:

«Но я не убью тебя своими руками».

«А чем же?»

«Я просто верну тебя в то состояние, в котором ты был раньше, и выброшу тебя обратно на скалу. А человек, кто стал причиной твоего несчастия, придет и обо всём позаботится».

К сожалению, это было действительно правдоподобно, зная его семью.

Если Лео или Герцогиня узнают, что он еще жив, они обязательно закончат начатое.

Эта авария с каретой была для них столь удобной возможностью, намного лучше, чем когда его столкнули с лестницы.

Было ясно, что единственным результатом такого рода несчастного случая будет «смерть», если только не окажется кто-то, кто, по совпадению, был свидетелем несчастного случая и протянул ему руку помощи.

Зайдя так далеко, Кассион вдруг кое-что понял.

«…Но как ты узнала, что это был не просто несчастный случай?»

Женщина утверждала, что не имеет ничего общего ни с герцогиней, ни со Лео.

Но не говорила ли она об этом слишком вальяжно, как будто досконально знала, что это был за «несчастный случай»?

Откуда, черт возьми, та знает?

Одна бровь Розетты заметно приподнялась.

На фоне ее обычно спокойных черт эта реакция была чем-то новым.

«Это так важно?»

«Очень».

«Мой ответ поможет тебе принять решение?»

«Именно так».

Розетта посмотрела ему в глаза, увидев его решимость, а затем отвернулась.

Она вздохнула.

«Конечно. Я знала, что до этого дойдёт».

Розетта смиренно пробормотала себе под нос.

Она уже догадывалась, что этот вопрос ей могут задать хотя бы раз.

Ведь даже если бы Кассион не поднял эту тему здесь и сейчас, он бы заговорил про это когда-нибудь в будущем.

Семя сомнений однажды расцветет в большее, затяжное подозрение.

И семена, посаженные в чье-то сердце, могут устроить большой переполох.

Оно будет гнить и гноиться, и в конце концов все вокруг станет подозрительным в его глазах.

Но если бы она точно знала, что Кассион на ее стороне, тогда она бы все и объяснила.

Взгляд Розетты вернулся к Кассиону.

Даже когда ее взгляд не был на нем, он продолжал неотступно смотреть на нее.

Видя его постоянные сомнения на ее счет, она улыбнулась и задумалась, что же ей ответить.

Конечно, у нее уже были заранее заготовлены кое-какие отговорки.

Что она случайно услышала грохот кареты, а когда пошла проверить, то увидела, что всадник убегает.

Что, увидев вину на лице всадника, догадалась, что это не случайность. И действительно, она увидела его тело, лежащее без сознания у подножия утеса.

Что, собственно, как только она его узнала, подумала, что надо просто закрыть на это глаза. Он был дворянином и принадлежал к одной из трех других основных семей страны. Она полагала, что будет неприятно, если она примет участие в этом деле.

Но она просто не могла оставить его там.

Потому что он был Кассионом.

Потому что он был старшим сыном герцогства Картер, тем, кто не мог владеть магией.

Будучи незаконнорожденным ребенком, она чувствовала с ним солидарность, зная, как тяжело, когда другие люди тайком шепчутся за спиной.

И… она была одинока.

Поэтому она хотела, чтобы он жил.

Возможно, потому что она верила — он испробовал то же, что чувствует она.

Однако она думала, что ей нужно что-то взамен, так как это тоже было огромным риском для нее.

Вот почему она попросила его исполнить её «желание», и он ответил, что сделает это.

Это было предлогом, который Розетта приготовила заранее, чтобы объяснить, почему она заметила, что это не просто случайность, и объяснить, почему она попросила его исполнить ее желание.

Но…

«Интересно, стоит ли мне это делать?»

Теперь, когда она смотрела на Кассиона, ей не нравилась идея давать ему эти оправдания.

В конце концов, все это было ложью.

И станет ли она оправдываться?

Взаправду?

Ей правда нужно было лгать?

Если Кассион отклонит ее предложение, она все равно бросит его.

Мертвого или живого.

Это уже будет неважно.

Она не знала, был ли это самый мудрый выбор.

Однако это был лучший выбор для Розетты.

Кассион был «злодеем».

Это означало, что у него была значительная роль в этой драме.

Для нее было огромным риском изменить судьбу персонажа, которому отводилась значительная роль, и чего ради? Она не сможет получить то, что хотела.

И крылья бабочки в конце концов вызовут бурю.

Никто не знал, когда это произойдет.

Если он по-прежнему отказывался быть на ее стороне, ей приходилось снова возвращать вещи к оригиналу или, по крайней мере, к чему-то похожему на оригинал.

В начале романа она не могла утратить достоинства «знать будущее наперед».

Теперь цель Розетты была ясна: сделать Алисию счастливой.

Для достижения этой цели, даже если бы ее методы были жестокими, она сделала бы все, что в ее силах.

Скорее, отсутствие человечности или морали в этот момент будет только сподручным.

Если бы Кассиона бросили рядом с местом аварии сейчас, он не смог бы вернуться домой в своем нынешнем физическом состоянии.

Тогда у него останется два варианта на выбор.

Умереть после того, как его отыщет Лео. Или, к счастью, выжить, как в романе, и замыслить месть.

Был также вариант мирно жить где-то еще, не мстя, но это маловероятно.

Подсказка появилась, когда он пошел по переулкам.

Он останавливался через каждые несколько шагов, потому что боялся наткнуться на проходящих мимо людей и слишком внимательно следил за окружающей обстановкой.

В конце концов, он даже сам охотно прыгнул в темный опасный переулок, потому что считал его безлюдным.

Глупец.

Как долго он продержится в таком состоянии?

Он ступил на темную тропу, чтобы бежать и прятаться от любой видимой опасности.

Он не мог так жить всю оставшуюся жизнь.

И каждый раз, когда это происходило, его эмоции нарастали.

Невзгоды. Немощность.

И это будет усилено его недавней близостью со смертью.

Даже если это случится позже, чем в оригинале, Кассион в конечном итоге закончит так же.

Для Кассиона в романе «месть» была не просто местью, но и его борьбой за то, чтобы жить по-человечески — и выживать до горького конца.

Отныне его способ выживания не будет состоять в том, чтобы просто терпеть.

Либо умрет он, либо все они. Ему придется выбирать.

И если бы все закончилось как в оригинале, к сожалению…

«Рано или поздно он умрет».

Какая у нее была причина скрывать правду от человека, который в конце концов умрет, потому что не встанет на ее сторону?

Ее противоречивые мысли закончились так.

В некотором смысле это был импульсивный и опасный выбор, но Розетта хотела завоевать расположение этого человека, даже если это означало, что ей придется пойти на риск.

Вместо того, чтобы насильно тянуть поводок, чтобы держать его под контролем, лучше направлять его, держа его за руку и позволяя ему идти самостоятельно.

«Прежде…»

Ее ранее плотно сомкнутые губы медленно раскрылись. Затуманенные глаза Кассиона резко засияли среди напряженности.

«Прежде чем я скажу тебе, ты должен дать обещание».

«Какое?»

«Верь всему, что я говорю. Даже если это невероятно».

Он не ответил сразу. Его настойчивый взгляд по-прежнему смотрел на нее, но это было все.

Розетта улыбнулась и пожала плечами.

Это была провокация по отношению к нему, чтобы он ответил быстрее.

Тем не менее, Кассион мучился своим выбором.

Потому что он не сможет вернуть то, что уже было сказано.

Если бы он ответил, что не поверит ей, то ее губы сомкнулись бы навсегда. Но если он сказал, что поверит ей, то ему действительно придется.

В этот момент он почувствовал острую боль в боку. Он заблокировал его руками, но его зрение затуманилось, когда голова закружилась.

Он был на пределе.

У него больше не было времени думать. Его глаза закрылись бы с такой скоростью.

И однажды он проснулся…

Нет. Он может даже больше не проснуться.

Женщина, не проявившая ни капли милосердия, не шевельнулась.

Возможно, она была из тех людей, которые могут без колебаний повернуться к нему спиной даже сейчас.

Кассион стиснул зубы.

И тут он схватился за деревянную доску, которую держала Розетта.

Хаа. Со стоном, словно его собственная душа вот-вот сорвется с его губ, Кассион выдавил:

«Я тебе поверю».

Он знал, что его единственный реальный выход — следовать за Розеттой, поэтому он ответил так.

Даже в этот момент, когда он снова был на грани смерти, он все еще не хотел умирать от руки другого человека.

И все же, если он собирался быть рядом с ней, то он охотно взял бы ее за руку.

Розетта спокойно посмотрела на умирающего, потом открыла рот.

«Моя няня долгое время оскорбляла меня и мою сестру Алисию. Однажды, когда она «читала» нам лекцию, я упала в обморок… И вдруг я кое-что узнала».

«…»

«Правда в том…»

Он едва мог слышать ее ошеломляющие слова.

Вместо женского голоса он отчетливее услышал качающиеся на ветру деревья.

Рука женщины, которая держала бревно, теперь была в воздухе, а мужчина, державший зубчатую доску, беспомощно упал на бок.

Глядя на кончики его пальцев, Розетта продолжала говорить.

«В ближайшем будущем, моя милая сестра Алисия… Я узнала, что твой сумасшедший младший брат заставит ее страдать. И…»

Тон, которым она говорила, был холоден.

На самом деле она говорила быстрее, чем обычно, как будто торопилась, но тон ее был таким же сухим, как и прежде.

Это создавало жуткое ощущение.

Ерунда, которую она несла, звучала почти правдой.

Даже она знала, что это нелепо, так что это было нелегко принять за правду.

«И ты, и я. Я узнала тот факт, что мы оба в конце концов умрем. Это все, что я узнала».

Ха.

На чьих-то губах расцвела улыбка.

Двое.

Говорящий и слушающий.

Розетта и Кассион.

Никто не знал, кому принадлежала эта бессильная улыбка.

http://tl.rulate.ru/book/55729/1911831