Готовый перевод Hail Hydra? / (Марвел) Я в Гидре?: Глава 18 Встреча с профсоюзами

Большое количество протестующих, кричавших на меня, когда я подъехал, не было для меня сюрпризом. Оттоптав столько мозолей различными голливудскими гильдиям и энергетическим союзам я знал, что людям нужно будет выпустить пар. “Долой Тота”, - гласило множество плакатов, осуждающих новую дочернюю компанию Гидры, использующую мое изобретение, которое бойкотировали все гильдии Голливуда, “Разрушитель работы” был рядом с изображениями ядерных реакторов и нефтяных скважин на других плакатах. По крайней мере, это была не Западная Вирджиния. К этому моменту меня бы уже сожгли в виде чучела в половине тамошних городов. Четыре процента национального энергоснабжения - это очень много, и я многих буквально раздавил.

Такси подъехало к пункту назначения и водитель сказал: “Фух, сюда тяжело было прорваться.”

"Не волнуйся", - сказал я с улыбкой, протягивая мужчине стодолларовую купюру и выходя из машины. Здесь будут протесты, пока я не разберусь с ними, но это дело времени.

Мое решение переехать в Калифорнию было единственно разумным в данный момент. Александр Пирс, несомненно, был главой вашингтонского отделения "Гидры" и, вероятно, нынешним главой всей организации. Если я хотел расти, я должен был двигаться туда, где я мог бы расширяться в рамках менее масштабного проекта. Кроме того, если я получу контроль над ПРАЙДОМ, я буду жить там, где находится моя власть.

Был конец августа, и жертвоприношений еще не было. Мне повезло, что я пропустил атаку на университет Калвера со стороны Беннера, который сейчас «все еще находится на свободе». США представили первый костюм Железного человека, который теперь называют броней Патриота, и они с его помощью подавили очень большое количество международных беспорядков. Тони, ну, я не знал, что делает Тони, но он получал все больше разрешений на свои дуговые реакторы причем в высоком темпе.

Переезд в Калифорнию потребовал некоторой деликатности, но, как только я выстроил все в соответствии со своими интересами, я смог это сделать. Теперь была самая трудная часть - встреча с моими критиками. Это был не пикет, и я мог бы пройти прямо внутрь и не вступать с ними в контакт. Мой сон мог быть не очень хорошим в течение нескольких недель, но в конце концов они бы устали стоять на улице.

Наверное. Протесты - это весело.

Я подошел к толпе, и стена свиста и криков ударила меня, как волна. Я позволил волне захлестнуть меня и терпеливо стоял, пока волна за волной продолжались свистки. Каждый из них был отливом, концом прилива. Убедившись, что меня услышат, я сказал как можно спокойнее: “если кто-то хочет поговорить со мной, давайте сделаем это. Давайте все обсудим,”

Шум, который поднялся при этом, тоже продолжался несколько минут, но люди действительно хотели поговорить. Протестующие люди очень страстные. Но они хотят, чтобы их услышали, вообще для них главное, чтобы их услышали! Вот почему они выходят и делают это.

Я подождал, пока они все обдумают - сначала со мной поговорили организаторы. И вот я сижу, скрестив ноги, на лужайке перед домом, и ко мне подходит первый профсоюзный организатор, женщина из Гильдии киноактеров.

Ее звали Мария Гонсалес, ей было за тридцать, и она снялась в нескольких известных картинах, но, на мой взгляд, как актриса она ничем особенным не выделялась. Довольно симпатичная, с некоторыми солидными, но не выделяющимися второстепенными ролями. Тем не менее, в Голливуде у нее была репутация честолюбивой женщины ратующей за справедливость, но не переступающей через край. Классический прямой стрелок

“Мистер Трент,” сказала она, протягивая руку. Я пожал ее, улыбаясь. "Мы были удивлены, что вы решили переехать в город, чьи ключевые отрасли промышленности вы непосредственно атакуете.” Я убрал эту улыбку и заменил ее озабоченным, задумчивым взглядом. Я промолчал. “Вы знаете, что половина гильдий в Голливуде призывали к бойкоту вашей продукции.” Я задумчиво кивнул и стал ждать. "Вы угрожаете разорить тысячи людей. Это вас не беспокоит?”

“Ну, во-первых, я в первую очередь поставщик технологий, но меня это беспокоит. "Все же я думаю, что это немного преждевременно", - сказал я через мгновение. "Я верю в таланты всех людей, которые приезжают в этот город, чтобы творить искусство. Актерам, режиссерам и так далее предстоит еще много работы в старых фильмах и на телевидении. То, что я предлагаю, - это расширение человеческих творческих сил, что означает больше возможностей и выбора для каждого - это будет настоящий рог изобилия для искусства. Искусство, которое могло бы быть создано членами профсоюзов, если бы САГ не призывала к бойкоту Тота.”

"Да, конечно, вы наняли отдельных людей, но вам бы очень хотелось нанять профсоюзную рабочую силу.”

“Не знаю, почему для вас это так невероятно", - сказал я. "Трент Индастриз" это буквально большой профсоюз. Все это прописано в уставе компании, и в контракте моих работников. Они имеют право голоса в очень многих вопросах. Я написал это, и никто не заставлял меня это делать. Я не единственный член правления ”Тота", но если бы Сценаристы или Аниматоры принесли нам контракт, я бы проголосовал за то, чтобы мы его подписали".

На самом деле я сильно сомневаюсь, что члены Гидры в правлении были большими любителями профсоюзов, но хотя бы один голос "за" от меня они бы получили.

"А актеры, реквизит, костюмы и освещение? Что вы скажете всем тем людям, которых вы заменили голограммами?”

“Я вам уже говорил, я никого не заменяю", - на самом деле это абсолютная ложь я старался заменить людей по максимуму.

"И поскольку Тот ведет к перенаселению рынка, чему даже нет каких то доказательств, мы будем нанимать много этих людей на выполнение новых функций. Я продолжаю поддерживать расширенные возможности обучения и образования, а также местные театры и художественные программы и проекты. Я здесь не самый плохой.”

Так продолжалось некоторое время. Я не покорил ее полностью, но у нее просто не было много аргументов против в данный момент. "Тот" был далек от своей цели - вообще обойти голливудскую систему. И, честно говоря, Гидра была настолько одержима использованием его для пропаганды, что я думаю, что он еще долгое время будет неэффективным.

Следующим был организатор энергетического союза. Это будет, э-э, еще хуже. Питу Хоффману было под сорок, и он был менее идеологичен, чем Мария, в общем классическая каска с воинственным отношением к работодателям, порожденный искренним негодованием слабаков перед высшим классом.

"В декабре вы сказали, что, по-вашему, нефть, газ и уголь останутся с нами надолго. И как это у нас получается?”

“Ну", - осторожно сказал я, "ископаемое топливо по-прежнему составляет восемьдесят четыре процента спроса на энергию в США.”

“Ах, не рассказывайте мне эти сказки, - сказал он, вставая прямо напротив меня. "Это не дебаты в колледже, вы знаете, что происходит с нашей работой, нашими жизнями, нашими семьями, потому что такие как вы подрываете нас.”

Я помолчал и вздохнул: “Вы правы, события развиваются гораздо быстрее, чем я думал. Это ваши жизни и ваш бумажник, и вы знаете, как сильно пострадали ваши отрасли. Но я никого не подрываю, я продавал по рыночному курсу, прежде чем Старк подорвал всех нас, - сказал я, что и было объективной правдой. "Хочешь, чтобы я послал своих парней на черту безработицы вместе с тобой? Как ты думаешь, это поможет, или сделает всю эту страну немного беднее, разрушит еще больше семей из-за отсутствие зарплаты? Я предоставляю хорошие, профсоюзные рабочие места. Если кого-то из ваших ребят уволят, нам нужно много людей с опытом, готовых много работать. Мы быстро растем, и будем расти и дальше. Батареи - это следующий большой этап, и вам лучше поверить, что я хотел бы, чтобы ваши ребята были в деле.”

"Половина ваших рабочих мест находится в таких крошечных штатах, как Вайоминг и Монтана.”

Это было объективно верно, но я должен был это сделать, иначе Сенат лишил бы меня всех субсидий, в тот же момент. Покупка сенаторов, путем размещения своей промышленности в их городах, - это освященная временем американская традиция. "Послушайте, я привез сюда с собой работу. Мы переделываем местную солнечную фабрику Tesla, и она никуда не денется.” В конце концов, в Калифорнии все еще есть места в Палате представителей.

Через некоторое время мои разговоры с профсоюзными лидерами закончились. Откровенная правда заключалась в том, что я был самым дружелюбным промышленником в Калифорнии или вообще где бы то ни было, несмотря на все мои стремления к монополистическому разбойничьему стилю правления. Таким образом, хотя мои действия были причиной роста рабочих волнений, было просто трудно найти что-то особенно достойное осуждения в моих действиях. Я делал только то, что имело смысл на рынке, я не обманывал своих сотрудников, у меня просто не было кучки бюрократического жира, который нужно было вырезать, и я не хотел платить людям, чтобы они ничего не делали.

В конце концов, я получил возможность поговорить с толпой в общем в течение нескольких десятков минут, так как уже вечерело и всем было пора домой.

"Ребята", - сказал я громким, четким голосом. "Я так рад, что вы здесь и требуете от меня ответа. Сегодня вечером я постарался ответить как можно большему количеству людей, но завтра и на следующей неделе я приду, если вам понадобится поговорить со мной. Я знаю, что экономический спад был тяжелым бременем для всех нас, и что вы беспокоитесь о своей отрасли, своих рабочих местах и своем будущем. Я хочу убедиться, что мы сможем оставить лучший, более красивый мир для всех наших детей, а не только для моих. Я продолжаю призывать США. я надеюсь, что вы присоединитесь ко мне в этом вопросе, проводить настоящую промышленную политику, чтобы американцы могли приступить к строительству нашей страны. Я надеюсь, что вы будете продолжать бросать вызов нашим беспомощным лидерам в Вашингтоне, республиканцам и демократам, которые говорят, что они ничего не могут сделать. Ребята, они могли бы многое сделать, если бы были готовы пойти даже на самые элементарные жертвы, как это сделали вы, придя сюда сегодня.”

На следующий день толпа была гораздо больше.

http://tl.rulate.ru/book/54264/1404081