Готовый перевод The Noble Woman’s Guide On How to Tease One’s Husband / Руководство Знатной Дамы О Том, Как Дразнить Своего Мужа: Глава 12 – Дочь Се

Глава 12 – Дочь Се

Открытие женской школы было чрезвычайно успешным, и менее чем за полмесяца это стало самой горячей новостью в столице. Прославленная добродетель Императора была высоко оценена в речах министров. Когда вдовствующая императрица узнала об этом, она снова призвала благородных девушек войти во дворец и одарила их подарками в качестве благодарности.

Поскольку для обеих сторон это была лишь формальность, не было смысла оставаться здесь слишком долго. Е Хуайян, пробыв во дворце меньше двух часов, была уже готова вернуться домой, как ее неожиданно остановила Се Юнь.

— Младшая сестра, пожалуйста, задержись.

Е Хуайян обернулась и увидела, как девушка неторопливо вышла с крытой дорожки*. Ее походка была расслабленной, а темперамент вежливым. Она была одета в светло-лиловый атласный дворцовый наряд с незатейливой накидкой, очень приятной для глаз. (П.п.: галерея, крытая дорожка (между помещениями; флигелями)

Она оказалась перед ней в мгновение ока. Можно было бы предположить, что она пришла из цветочного сада, так как легкий поток воздуха принес сладкий аромат хризантем, поэтому неудивительно, что они обе случайно встретились у входа во дворец Ханьчжан.

— Старшая сестра Юнь, что вы хотели?

— Я хочу задать вам один тривиальный вопрос, – Се Юнь слегка улыбнулась и сделала приглашающий жест в сторону двери. – Как насчет того, чтобы обсудить его по пути?

Е Хуайян молча кивнула и вместе с ней вышла из дворца Ханьчжан.

Погода постепенно становилась холоднее, предвещая наступление зимы. Евнухов и придворных девиц, снующих взад и вперед по дворцовой аллее, было меньше. Четверо господ со своими слугами шли по этой же аллее, окруженные ярко-красными стенами с обеих сторон, с которых сверху свисали голые ветви. Первоначально просторная аллея стала несколько узкой, так что нужно было бы свернуть вбок, чтобы просто пройти, но это, однако, не помешало их разговору.

— Честно говоря, в прошлом месяце моя семья получила енота. Увидев, какой он смышленный, я попросила свою тетушку* вырастить его. Однако я не знаю почему, но с каждым днем он худеет все больше и больше. За последние несколько дней я даже почти ничего не ела, безуспешно занимаясь поисками врача. А потом вдруг вспомнила, что вы растите дома большую панду. В этом отношении вы, безусловно, очень опытны, поэтому я просто хотела бесстыдным образом попросить вашего совета. (П.п.: 婶母 (shěnmǔ) – тетушка (жена младшего брата отца)

Е Хуайян слабо улыбнулась:

— Не настолько уж я и опытна. Я просто более терпелива и щепетильна, чем другие.

— По-вашему, что не так с моим енотом?

Поразмыслив некоторое время, Е Хуайян вместо ответа спросила:

— Чем вы обычно его кормите?

Се Юнь честно ответила:

— Человек, который прислал его, сказал, что он любит мясо, поэтому я посылаю слуг купить самую свежую рыбу и мясо на рынке, которые ему подают, нарезая на маленькие кусочки. Каждое ведро воды из горного ручья предварительно кипятят, а как только вода остынет, дают ему.

— Возможно, в этом и кроется проблема, – Е Хуайян ясно представляла себе проблему и объяснила мягким голосом. – Я слышала, что, хотя еноты плотоядны, они более склонны к всеядности, предпочитая фрукты и орехи, такие как желуди, миндаль и тому подобное в осенне-зимний сезон. Поэтому он потерял аппетит из-за однотипного рациона, состоящего лишь из мяса.

Се Юнь внезапно все осознала, ее нахмуренные брови разгладились, словно бы весенние лучи солнечного света выглянули среди гор после проливного дождя:

— Так вот в чем причина. Меня следует обвинить в том, что я сразу все не поняла и чуть не навредила этой крохе. К счастью, у меня есть вы, и, похоже, сегодня я нашла нужного человека.

Услышав это, розовые губы Е Хуайян изогнулись, выражение ее лица было таким же спокойным, как и прежде:

— Старшая сестра, это пустяк, у меня просто есть немного поверхностных знаний. Попробуйте дать ему немного фруктов и овощей, как только вернетесь, и, если это не поможет, я помогу вам придумать иные способы.

— Прекрасно. Тогда мне придется побеспокоить вас немного в будущем, – Се Юнь выразила свою благодарность мягким голосом, слегка поклонившись.

Разговаривая, они вышли из дворцовой аллеи, когда внезапно их глаза осветились десятками высеченных известняковых колонн, стоящих посреди широкого открытого пространства. Посредине был устроен небольшой чистый пруд, где несколько кои* гонялись за перевернутыми отражениями цветущих деревьев, и издалека был слышен звук ударов по воде их размахивающих хвостов. (П.п.: Кои – искусственно выведенная порода карпа в Японии, который, в отличие от обычного серого карпа, имеет яркую и необычную расцветку, часто золотую; считается символом удачи)

Впереди виднелась развилка, по которой в разные стороны тянулось несколько каменных дорожек. Поскольку Е Хуайян и Се Юнь вошли во дворец через разные двери, их пути здесь разошлись.

Выйдя за пределы Императорского города, окрестности сразу же оживились, и атмосфера тоже стала не такой торжественной. Поразмыслив некоторое время, Юэ’я, наконец, спросила:

— Юная госпожа, семья Се обычно ведет себя не очень радушно по отношению к нам, поэтому все же несколько странно, что Се Юнь неожиданно заговорила с вами о воспитании домашнего питомца.

Е Хуайян поджала губы, но ничего не сказала.

На самом деле, она давно заметила, что Се Юнь была чрезвычайно скромной и сдержанной личностью, которую смело можно было называть образцовой дочерью знатной семьи. Воспитание резвого енота не соответствовало ее темпераменту, более того, в городе было много ветеринаров, которые могли легко решить такую незначительную проблему. Так зачем же так далеко заходить, чтобы спросить совета у Е Хуайян?

Видя, что хозяйка молчит, Юэ’я осторожно предположила:

— Как вы думаете, семья Се хочет сотрудничать с нами? В конце концов, они боролись с семьей Ван в течение стольких лет и все это время были подавлены ею, в то время как семья Бай пользовалась этой возможностью, чтобы подняться выше. Если их продолжат подавлять, последствия, вероятно, будут непредсказуемыми, поэтому им пришла в голову идея создания альянса…

— Это невозможно, – категорически отвергла ее слова Е Хуайян. – Уже не один и не два года нынешняя политическая ситуация находится в тупике. Семья Е все это время была нейтральной, и семья Се уже втянула бы нас раньше, если бы захотела, так зачем ждать до сих пор?

Юэ’я не могла понять:

— Тогда чего она добивается?

Е Хуайян взглянула на нее со своим обычным невозмутимым выражением лица:

— Какой смысл сейчас размышлять об этом? Рано или поздно она раскроет свой истинный мотив. Мы просто подождем и посмотрим.

— Вы не боитесь, что она втайне может что-то замышлять?

— Если и замышляет, то не Се Юнь.

Семья Се весьма многочисленна, а внутренняя борьба за власть чрезвычайно ожесточенная. После того, как отец Се Юнь умер от болезни шесть лет назад, обязанности главы семьи взял на себя его маладший брат. С тех пор она и ее старший брат Се Мяо оказались в неловком положении. Они имели право участвовать в важных семейных делах, но не имели права задавать вопросы и присутствовать при делах государства. Кроме того, поражало то, что Се Юнь исполнилось уже двадцать шесть лет, но она все еще не была замужем!

Это не считалось бы проблемой, если бы она занимала официальную должность при императорском дворе. Для дочери знатной семьи, редко выходящей из дому через парадную дверь или из внутренних комнат, будучи незамужней в таком возрасте, трудно было избежать критики. К счастью, этот вопрос не был так заметен благодаря ее спокойному характеру и сдержанному поведению.

На самом деле, той, кто каждый месяц входил во дворец слушать наставления вдовствующей императрицы, была не она, а дочь ее дяди, Се Цянь, которая в тот раз не захотела прийти и сунула это дело ей. В присутствии вдовствующей императрицы Се Юнь была той, кто говорил меньше всего, никогда не совершала ошибок и никогда не проявляла инициативы в разговоре с другими. Поэтому на этот раз Е Хуайян сильно удивилась ее поступку, но основываясь на упомянутых фактах, она была уверена, что Се Юнь искала ее не ради семьи Се.

Возможно, это было сделано в личных целях?

Душевное состояние Е Хуайян было полностью настроено на разборку с семьей Бай, поэтому она была слишком ленива, чтобы много размышлять о целях Се Юнь. Сев в карету, она просто выбросила это из головы.

В этот момент за дворцовой дверью промелькнула тень, быстро метнувшаяся вслед медленно движущейся карете.

Дворец Пинъян.

Звук шагов раздался в длинном коридоре и, наконец, остановился перед дверью. После тихого бормотания Лю’эр приоткрыла дверь, осторожно вошла и закрыла за собой дверь. Затем она подошла к кушетке*.

Наподобие этой, только более крупных размеров (имхо)

— Нян-нян.

Человек, облокотившийся на спинку кушетки, медленно повернулся, не открывая глаз. Белоснежная рука наискось вытянулась по краю ложа, потянув за подвесной прозрачный полог, мгновенно обнажив узкую щель. Лю’эр невольно подняла глаза и чуть не вскрикнула, когда внезапно увидела темно-синие следы пальцев на ее шее.

Как она могла забыть, что Император вновь приходил вчера посреди ночи и ушел в четыре часа утра?

Поскольку в тот день она неправильно выразилась, Бай Чжисюань перевела ее во внешний двор. Император пробыл здесь совсем недолго прошлой ночью, и, поскольку не было слышно никакого шума, она верила, что не возникло никаких проблем, и все было спокойно, но теперь она поняла, что, когда у тебя сдавлено горло, невозможно кричать, даже если тебе больно!

Ее мгновенно вернули к реальности хриплым голосом:

— Достаточно насмотрелась?

Лю’эр бросило в дрожь, поэтому она сразу же опустила голову и не осмелилась издать ни звука. Неожиданно щель полога раздвинулась шире, и похожее на белый нефрит тело постепенно приблизилось. Шелковое стеганое одеяло соскользнуло с бедер на пол, и от него повеяло плотским запахом.

Син’эр, которая только что вошла, увидела эту сцену. Она быстро шагнула вперед, накидывая одеяние на Бай Чжисюань, прежде чем повернуться, чтобы сделать выговор Лю’эр:

— Почему ты столь бестолкова? Разве не видишь, что Нян-нян плохо себя чувствует? Быстро доложи ей все что нужно!

Лю’эр сглотнула слюну, пытаясь сохранить спокойствие в голосе:

— Нян-нян, стражник Ху просил меня сообщить вам, что люди были посланы проследить за тем человеком, но пока они не обнаружили ничего необычного.

— Бэньгун поняла.

Бай Чжисюань устало махнула рукой и вернулась обратно, чтобы прилечь. Син’эр одновременно устроила для нее мягкую подушку и сказала Лю’эр:

— Просто выйди, тебе здесь больше нечего делать.

Словно получив амнистию, Лю’эр вышла.

Увидев паническое бегство прислуги, Бай Чжисюань внезапно усмехнулась, без намека на теплоту в глазах, вместо этого в них виднелось некое опустошение:

— Только взгляни, и это поведение служанки, которую Бэньгун привела с собой из родного дома. И с чего я решила, что подчиненные отца окажутся более полезными?

Син’эр тайно вздохнула. Затем она потянула золотую пряжку ящичка в нижней части ложа и достала хрустальный флакон. Она умело зачерпнула немного прозрачной мази и нанесла ее на шею Бай Чжисюань. Синяк, очевидно, приобрел фиолетовый оттенок, но она, казалось, не чувствовала никакой боли, даже не издала ни единого стона и просто терпела возню Син’эр.

— Нян-нян, неизбежно могут возникнуть неблагоприятные времена. Вам нужно быть сильнее, если вы сейчас отступите, то все прошедшие годы борьбы окажутся напрасными. Разве не Восточный дворец тогда окажется в выигрыше?

— Изначально мне не нужно было сражаться, – глаза Бай Чжисюань внезапно затуманились, и свет и тень поплыли, сплетаясь в старую драму. – Как я дошла до этого… Было ли это решение отца примкнуть к Чу Санхуаю* в то утро, или решение послать убийц к Чу Цзинланю той дождливой ночью…? (П.п.: кто забыл, это нынешний император)

— Нян-нян! – Син’эр с тревогой выпрямилась и протянула руку, чтобы прикрыть рот Бай Чжисюань. Успев протянуть руку лишь наполовину, она увидела влажные дорожки слез, стекающих по ее щекам. Немного напрягшись, служанка молча отстранилась и продолжила наносить мазь.

— Больше не нужно, оставь. Неплохая идея оставить отметины, чтобы другие не говорили, что я соблазнила монарха красотой. Откуда им знать, что не так-то просто ему прислуживать…

Син’эр снова вздохнула, но не прекратила движение рукой, а тихим голосом утешила ее:

— Нян-нян, зачем утруждать себя, выплескивая свой гнев этими словами. Поскольку нынешний план состоит в том, чтобы выбраться из этой трудной ситуации, Вы не должны смягчаться или сдаваться!

Эти слова кажется разбудили затуманенный разум Бай Чжисюань, кипящая кровь постепенно сгустилась, мгновенно прояснив ее голову.

Да, она больше не могла вернуться назад. Плакать и вспоминать прошлое было подобно копанию собственной могилы, в которой вся семья Бай будет похоронена вместе с ней.

Она не может отступить.

Бай Чжисюань отмахнулась от руки Син’эр. Она повернулась, набросила на себя халат и босиком прошла к столу. Обмакнув кисть в чернила, она быстро написала несколько слов:

— Син’эр, передай это тете Хун. У Бэньгун появилось для нее дело.

Син’эр вытерла руки дочиста. Как раз, когда она собиралась запечатать письмо сургучом*, она случайно взглянула на его содержание, в тот же миг испугавшись: (П.п.: Сургуч – это восковой материал печати, который после плавления быстро затвердевает (к бумаге, пергаменту, лентам и проволоке и другим материалам), образуя связь, которую трудно отделить без заметного вмешательства)

— Нян-нян, вы хотите встретиться с Принцем Ланем?

Бай Чжисюань холодно усмехнулась, возвращаясь к своему обычному состоянию:

— К резиденции Е мы уже отправили людей, теперь осталось разрыхлить почву со стороны резиденции Принца Ланя, иначе как узнать, кто установил ловушку в день прилива?

Перевод: LeMrin

http://tl.rulate.ru/book/53400/1526905