Готовый перевод The Noble Woman’s Guide On How to Tease One’s Husband / Руководство Знатной Дамы О Том, Как Дразнить Своего Мужа: Глава 11 – Младший Брат

Глава 11 – Младший Брат

В последнее время из резиденции Принца Ланя доносился бесконечный стук, с одной стороны укрепляли стены по периметру, в то время как с другой стороны двери и окна запечатывали, из-за чего даже резиденция Е была окутана этими оглушительными звуками. Слуги были сильно встревожены, и они последовательно жаловались Юэ’я. Когда Юэ’я случайно проболталась об этом Е Хуайян, та просто улыбнулась.

Кого можно было винить? Это все потому, что она вторглась в резиденцию Принца Ланя!

Слуги, конечно, не знали, что причиной всего этого была их хозяйка, так как никто не осмеливался беспокоить ее и мог только молча терпеть этот шум. Е Хуайсинь, однако, был другим, так как он был младшим братом-близнецом Е Хуайян, и который также являлся наполовину хозяином этой резиденции. Время от времени он совершал поездки, и как только он сегодня вернулся, его брови нахмурились.

Он привычно нашел дорогу в кабинет и, как и ожидалось, увидел, что Е Хуайян занималась какими-то делами, когда открыл дверь. Он небрежно вошел и открыл рот, чтобы спросить:

— Старшая сестра, что, черт возьми, творится у соседей? Подняли такой переполох рано утром, что у меня скоро уши лопнут.

Е Хуайян посмотрела на лицо, которое было очень похоже на ее. Вместо ответа она спросила:

— Разве ты не ходил сегодня в Тайсюэ?

— Сходил и уже вернулся. – Е Хуайсинь схватил горсть миндаля с подноса с фруктами рядом с собой и с громким хрустом прожевал. – Эти старики действительно очень педантичны, постоянно читают «Четыре книги и пять канонов», я уже сам могу наизусть их прочесть. (П.п.: 四书五经 (sì shū wǔ jīng) – «четыре книги и пять канонов» (четыре книги: «Луньюй» 论语 («Беседы и суждения»), «Мэнцзы» 孟子, «Дасюе» 大学 («Великое учение»), «Чжунъюн» 中庸 («Учение о срединном и неизменном»); пять канонов: «Ицзин» 易经 («Книга перемен»), «Шу-цзин» 书经 («Книга Преданий»), «Шицзин» 诗经 («Книга песен»), «Лицзи» 礼记 («Книга обрядов»), «Чуньцю» 春秋 («Вёсны и осени»)) – наиболее важные классические произведения китайского конфуцианства, написанные до 300 г. до н. э.)

Е Хуайян беспечно ответила:

— Просто будь осторожен, иначе старший брат лично найдет для тебя учителя, который будет следить за твоей учебой каждый день, если продолжишь в том же духе. Что ты тогда будешь делать?

— Ну уж нет, нет и нет. Я просто должен притворяться сейчас, пока старший брат не уедет. К тому времени, когда он покинет Ванду, это будет вне его досягаемости, так как же он сможет поймать меня? – Е Хуайсинь говорил уверенно и вдруг лукаво улыбнулся. – Ну, прямо как ты, которая сказала, что возвращаешься домой, но прошла уже неделя, а ты все еще не закончила собирать вещи. Разве ты не используешь ту же тактику затягивания?

— А ты умен, – Е Хуайян сердито посмотрела на него, но постепенно растянула губы в улыбке.

Е Хуайсинь тоже улыбнулся, разломил и бросил в рот кусочек арахисовой конфеты.

Не говоря уже о том, был ли у них установленный порядок общения с Е Хуайли, оба они были близнецами, поэтому они могли естественным образом различать, что думает другой, благодаря духовной связи.

Когда Е Чжэнь и его жена отошли от дел, чтобы жить в уединении два года назад, он хотел передать место главы семьи Е Хуайли. Он был самым старшим среди младшего поколения в семье, а также самым спокойным и сдержанным, таким образом, наиболее подходящим для выполнения обязанностей семьи. Однако он уже был удостоен звания Генерала и посвятил всего себя защите страны на границе с царством Вэй. Затем Е Чжэнь хотел передать эту должность Е Хуайсиню, но вместо этого Е Хуайсинь приложил большие усилия, чтобы продвинуть Е Хуайян.

Е Хуайян в то время было шестнадцать лет. Она была тихой и не особо разговорчивой. Хотя она никогда никому не говорила, что у нее на уме, Е Хуайсинь просто знал о ее желании занять место главы семьи, поэтому после обсуждения с Е Хуайли оба брата объединили усилия, чтобы выдвинуть Е Хуайян на эту должность.

Теперь их духовная связь стала еще лучше.

— Если ты освободился, съезди для меня в Линнань.

Е Хуайсинь разглядывал антиквариат в кабинете, чтобы преодолеть скуку, когда услышал ее слова. Он нахмурился, отложив обратно трехцветную керамику династии Тан, прежде чем повернуться и спросить: (П.п.: 唐三彩 (tángsāncǎi) – танская цветная керамика (трехцветная керамика); три цвета: голубой, желтый, зеленый, распространенные в эпоху Тан на керамических изделиях)

— Зачем, это снова для того парня по соседству?

Е Хуайян не ответила. Она подняла свою прекрасную тонкую руку и протянула ему недавно собранную папку с документами.

Он потянулся, чтобы взять ее, прежде чем привычно взвесил в руке и открыл, чтобы взглянуть. Как и ожидалось, там было всего несколько листов. За исключением первой страницы, которая была плотно исписана словами, остальные три страницы представляли собой карту и схему. Он грубо прошелся по ним, затем поднял голову и сказал:

— Предки семьи Бай родом из Линнаня, а Бай Синчжи – крупный чиновник в провинции. Неудивительно, что он там творит произвол.

— Посмотри внимательней.

Е Хуайян сделала глоток чая, и горячий пар, закручиваясь спиралью, поплыл к ее глазам, как слой туманной тонкой дымки, но это не могло скрыть отчетливый темный цвет ее бровей. Е Хуайсинь чувствовал себя раздавленным и не мог не опустить глаза, чтобы посмотреть, постепенно по мере перелистывания страниц выражение его лица стало более серьезным.

— Размещение войск в Линнане довольно странное, как будто…

— Как будто это было подстроено для нападения Ицзу*. (П.п.: 夷族 (yízú) – уст. ицзу (старое название народности буи)

Эти слова попали в цель.

Е Хуайсинь положил бумаги на стол и с негодованием произнес:

— Неудивительно, что в последние годы эти Ицзу полюбили устраивать проблемы в Линнане. Они жгли, убивали и грабили. Совершив все эти мыслимые преступления, они убегали с деньгами и едой. Пограничным войскам так и не удалось никого поймать, осмелюсь сказать, что у них там вместо чиновника завелся предатель!

Не будучи такой взволнованной, как ее брат, Е Хуайян просто постукивала по столу из сандалового дерева.

— Я отправила нескольких людей проверить отчетнось о боях, прошедших в последнее время. Независимо от того, сколько раз менялось расположение войск, Ицзу каждый раз находят слабые места и прорывают оборону, что является слишком большим совпадением. Кроме того, я видела конфиденциальный отчет о местонахождении Бай Синчжи в павильоне Чунсяо несколько дней назад и могу практически точно предположить, что за всем этим делом стоит он, но у меня все еще нет существенных доказательств, поэтому мне нужно, чтобы ты лично отправился в Линнань.

— У меня нет проблем с поездкой в Линнань. Но чего я не понимаю, так это почему Бай Синчжи, являясь чиновником третьего ранга и имея поддержку семьи Бай, заходит так далеко, чтобы связываться с этими Ицзу?

— Он собирается уйти с официального поста, так что, возможно, он хочет воспользоваться этим последним периодом, чтобы получить больше серебра, – Е Хуайян сделала паузу, прежде чем, понизив голос, продолжила. – Возможно, это также причина, по которой семья Бай рискнула убить Принца, потому что без влияния Бай Синчжи у них больше не будет никого, кто мог бы высказаться при императорском дворе, поэтому они стремятся оказать достойную услугу в попытке отличиться перед Императором.

Е Хуайсинь внезапно ударил кулаком по столу и яростно возразил:

— Он жертвует безопасностью жителей Линнаня только ради своих эгоистичных интересов и собирается свалить горшок с дерьмом* на наши головы? Позор! (П.п.: 屎盆子 (shǐ pénzi) – метафора для дурной славы / клеветы)

Перед другими он всегда выглядел необузданным и раскованным, но от природы он был чрезвычайно честен, особенно в вопросах, связанных с жизнью простых людей, поскольку он не мог потерпеть хоть одной песчинки в глазах. Е Хуайян понимала и также доверяла ему, таким образом, она смогла поделиться с ним этим.

— Пускай так, бесполезно продолжать говорить об этом. Возьми с собой Цы Юаня, а также еще дюжину человек из Тяньцюэ. Будьте осторожны.

— Мне не нужен Цы Юань, у тебя должен быть кто-то, кто останется с тобой, – отказался Е Хуайсинь, беспокоясь о ее безопасности.

— Что может случиться со мной в Ванду? Возьми его с собой, – последние слова были за Е Хуайян, она не позволила ему отказаться. Вспомнив, что это была также его первая длительная поездка, она еще раз предупредила. – Не имеет значения, если ты не сможешь получить никаких доказательств. Возвращайся в целости и сохранности, это самое важное, понял?

Е Хуайсинь подошел к ней, снисходительно похлопал по плечу и уверенно произнес:

— Старшая сестра, не волнуйся.

Пока его сестра пребывала в ошеломленном состоянии, он успел обойти вокруг стола, собираясь выйти и направиться в ресторан Тяньцюэ, но через пару шагов, обернулся, стоя в коридоре, и тихо спросил Е Хуайян:

— Что ты намерена делать, если получишь доказательства?

Е Хуайян высказалась без малейшего колебания:

— Прислушаюсь к Небесам.

Он знал это.

Не прошло и двух дней, как его старшая сестра захотела уничтожить семью Бай. Теперь, когда тот человек вернулся, пламя в ее сердце разгорится еще сильнее. И поскольку есть такая возможность, давай приложим все усилия, чтобы исполнить ее желание.

Е Хуайсинь посмотрел на ее холодное выражение лица и внезапно сухо улыбнулся, повернулся и ушел.

Е Хуайян откинулась на спинку стула и не могла не задуматься. Как Чу Цзинлань справится с этим вопросом? Проникнет ли он в логово врага в поисках улик, как она, или устроит ловушку, ожидая, когда старый лис прыгнет в нее? Она долго не могла придумать ни одной зацепки, пока не вошла Юэ’я.

— Юная госпожа, не следует ли нам отправиться за Девятой госпожой?

Это привлекло внимание Е Хуайян, так как она почти забыла о важном событии!

Женская школа уже готовилась более двух месяцев, и сегодня был официальный набор учащихся. Сюэюн была построена за пределами Императорского города, менее чем в десяти метрах от храма Хунлу*. Е Хуайян давно согласилась сопровождать Е Хуайлин на регистрацию, но так как в последнее время она была очень занята, то невольно забыла об этом. К счастью, Юэ’я пришла, чтобы напомнить ей. Она немедленно переоделась, прежде чем поспешно покинуть дом. (П.п.: 鸿胪寺 (hónglúsì) - ист. приказ придворного этикета (занимался вопросами приема при дворе иностранных сановников, государственным трауром и прочими важными ритуалами)

Неудивительно, что дороги близ Сюэюн были перекрыты, оглядевшись, можно было увидеть нескончаемый поток карет. Казалось, что многие благородные девушки из выдающихся семей хотели ворваться в это престижное место. Всем было известно, что семья Е была одной из четырех самых влиятельнейших семей, и она также была той, кто спонсировал строительство этой школы, поэтому вместо того, чтобы стоять в очереди, как те благородные леди, их сразу провели во внутренний зал.

Во внутреннем зале также было много людей, которые, казалось бы, были очень заняты, некоторые сопровождали новых учениц, кто-то разбирался с регистрацией, а другие раздавали учебную форму. Все казались очень занятыми, но один человек явно не вписывался во всю эту суету, он спокойно сидел за письменным столом, пролистывая неизвестную книгу.

Е Хуайлин все еще заполняла документы, в то время как Е Хуайян неторопливо оглядывалась вокруг, когда ее глаза встретились с парой ясных глаз. Мгновение она смотрела на него, и в ее глазах светился интерес.

Какое совпадение.

Она уже слышала ранее, что выдающемуся цензору Пэй Юаньшу было поручено курировать этот вопрос, но она не ожидала, что они действительно столкнутся друг с другом сегодня. По его выражению лица было понятно, что он узнал ее, и все же было неясно, о чем он сейчас думал.

Е Хуайлин по совпадению завершила все свои дела. Взявшись за руку, она потянула Е Хуайян на выход, сказав, что хочет пойти домой и поиграть с Лань-Ланем. Они спешили по двору, когда кто-то внезапно остановил их. Оглянувшись, они увидели, что это был Пэй Юаньшу.

— Юные мисс, пожалуйста, задержитесь.

Он поспешно догнал их, словно бы у него было полно вопросов, которые он хотел задать, но ему было трудно выговориться. Его лоб блестел от пота под солнечными лучами.

Е Хуайлин про себя подумала, что этот кабинетный ученый был довольно красив, но его мозг, казалось, был завязан узлом, что он даже не мог вымолвить ни слова. Он был забавно глуп, из-за чего она тут же разразилась смехом. Пэй Юаньшу стало еще более неловко, когда он услышал ее смех, но Е Хуайян, наконец, помогла решить его затруднительное положение.

— У господина Пэя есть какие-нибудь вопросы?

Поколебавшись, Пэй Юаньшу сказал:

— Мисс Е сегодня здесь…

— Сопровождаю свою младшую сестру, чтобы записаться, – Е Хуайян сделала паузу, когда ее нежное лицо постепенно наполнилось добродушием. – А также, чтобы убедиться, что мои серебряные монеты были потрачены не зря.

Пэй Юаньшу не находил слов и долгое время не знал, как ответить. Все его тело напряглось под пристальным взглядом Е Хуайян, как будто эти глаза уже видели все насквозь и знали все без его слов.

Как и ожидалось, Е Хуайян медленно открыла рот и сказала:

— Хочет ли господин знать, откуда взялась идея женской школы? В тот день я отправилась в зал, и случайно услышала, как господин упомянул об этом. Позднее, когда меня вызвала к себе Вдовствующая императрица, в спешке я использовалась этой идеей как щитом. Надеюсь, господин не возражает.

Пэй Юаньшу почувствовал облегчение. Хотя он восхищался ее прямотой, он боялся, что у нее имелись какие-то скрытые мотивы. В его сердце возникло небольшое противоречие, которое было написано у него на лице, и Е Хуайлин могла это ясно видеть. Она не могла не сказать:

— Господин Пэй, если вы действительно не возражаете, я попрошу своего старшего брата объяснить все Императору, а потом принесу вам свои извинения. Вы достойный человек, так зачем же утруждать себя тем, что ставите в неловкое положение двух юных девушек?

Услышав эти слова, Пэй Юаньшу мгновенно покраснел, но он не был силен в словах, поэтому энергично замахал руками:

— Нет, я, я не это имел в виду…

— Лин’эр, не говори глупостей, – Е Хуайян нахмурилась, сделав выговор сестре, затем повернулась к Пэй Юаньшу с легким поклоном. – Господин Пэй, пожалуйста, не обижайтесь на нее, моя младшая сестра еще слишком юна. Я искренне сожалею о своем легкомыслии по поводу женской школы.

Пэй Юаньшу суматошно ответил на поклон, и наконец, смог выдавить полную фразу:

— Вы не должны так говорить. В конце концов, Император не принял мои неоднократные прошения, но мисс Е получила одобрение, упомянув об этом только один раз. Хотя это неразрывно связано с серебром, в конечном счете, цель достигнута. Отныне девушки в Ванду смогут поступить в школу и этого достаточно.

Е Хуайян слабо улыбнулась:

— Хорошо, что господин Пэй так считает.

Договорив, она потянула Е Хуайлин за собой и попрощалась с Пэй Юаньшу. Тот в свою очередь также сложил перед собой ладони в знак прощания и горько улыбнулся после свирепого взгляда Е Хуайлин, брошенного в него перед уходом.

Сразу после того, как они сели в карету, Е Хуайлин нетерпеливо спросила:

— Седьмая старшая сестра, почему ты извинилась перед ним, когда явно хотела принять участие в этом деле. Он может действительно поверить, что ты подслушала. Где могло произойти подобное совпадение!

— Он не обвиняет меня в краже его идеи, он просто боится, что мои мотивы нечисты. – Е Хуайян ущипнула ее за нежную щеку, в глубине ее глаз затаилась улыбка. – Женская школа в любом случае уже построена, и теперь ты можешь послушно посещать ее. О чем тут еще беспокоиться?

Е Хуайлин кипела от гнева, но больше ей нечего было сказать, и все же втайне она решила преподать Пэй Юаньшу урок, когда снова увидит его.

Перевод: LeMrin

http://tl.rulate.ru/book/53400/1512095