Готовый перевод Лохматый Защитник / Хитрость Мародёра: Глава 61

Неожиданный стук в дверь остановил Билла от ответа, и Сириус лишь кивнул на благодарность Билла, когда в комнату вошёл Ремус. Он выглядел утомлённым. На лице Сириуса появилось беспокойство, потом что его друг провёл целый день в Отделе Тайн, помогая в работе с проклятым кольцом.

— Как ты?

— Отлично, — пробормотал Ремус, махнув Биллу в качестве приветствия и плюхаясь в кресло рядом со столом.

Добби материализовался с чашкой чая, и Ремус с благодарностью принял её, сделав глоток.

— Всё так плохо? — спросил Сириус нетерпеливо.

Ремус покачал головой: уже проглядывающая седина в его волосах отразила последний из лучей полуденного солнца, проникающего через окно.

— Нам удалось установить, что происхождение заклятия принуждения и проклятия на парселтанге и, следовательно...

— Потребуется змееуст, чтобы избавиться от них, — Билл скривился. — Хреново.

— Да, очень точное заключение. — Ремус заметил беспокойство на лице Сириуса и покачал головой: — Гарри должен узнать, как избавляться от таких проклятий сначала на латыни, чтобы устранить наложенные на кольцо.

— Тогда, мы просто бросим крестраж в печь и покончим с этим, — сказал Сириус.

Ремус вздохнул:

— Лоуренс считает, что камень в кольце довольно ценный, но не сказал, в каком плане. Мы думаем, что он чист от крестража. Берти собирается дать ему немного времени, чтобы придумать, как извлечь камень из кольца, не задействовав проклятия.

— Если Лоуренс считает его ценным, то это действительно так. Он чрезвычайно умный, — сказал Билл. — Каро и я можем параллельно работать в Годриковой Лощине.

Сириус поморщился, но кивнул:

— Согласен.

Билл встал:

— Вам ещё что-нибудь от меня нужно?

— Спокойно ночи, Билл, — ответил Сириус, одобряя тем самым его уход.

Ремус тоже попрощался, и они с Сириусом наблюдали, как Билл покинул комнату и бесшумно закрыл за собой дверь.

— Как прошёл твой день? — спросил Ремус, делая глоток чая.

— Хорошо, — сухо сказал Сириус. — По крайней мере до тех пор, пока Билл не указал мне, что Гарри, вероятно, нуждается в беседе о половом воспитании.

Ремус поперхнулся.

— Я бы тоже так отреагировал, если бы я что-то пил в тот момент, — сказал Сириус, наблюдая за тем, как Ремус кашлял и хрипел, пытаясь восстановить дыхание.

— Чёрт побери, — сказал Ремус затем понял, что это звучит как-то двусмысленно, с учётом темы их обсуждения.

— А вот это была моя реакция, — сказал Сириус весело.

— Разве Гарри не знает? — спросил Ремус. — По крайней мере основы?

— Биологические особенности — может быть, — сказал Сириус неуверенно , — но что-то помимо этого?

— Ну, — протянул Ремус, вернув себе невозмутимый вид. — И что ты собираешься делать?

— Я не знаю, — ответил Сириус, сердито глядя на друга: Ремус свалил всю ответственность на него, использовав "ты" вместо "мы", — я не эксперт.

— У тебя же должна была быть в своё время аналогичная беседа с отцом?— спросил Ремус.

Сириус заерзал на стуле, не желая это обсуждать.

— Давай просто скажем, что я не буду делать то же самое с Гарри.

Отец отвел его в бордель в Париже на Рождество, когда ему исполнилось четырнадцать, и передал в руки мадам на выходные, поручив ей обучить Сириуса всему, что нужно знать. Он скорее умрет, чем позволит Гарри испытать те страх и ужас, которые чувствовал Сириус до того, как мадам ("Иви" — мысленно поправил он себя) поняла, что он был там не по доброй воле или из желания набраться опыта, и угостила успокаивающим зельем в своих личных покоях.

Ремус уставился на него, словно делая выводы из того, что Сириус не произнес вслух.

— Мой отец был в этом ужасен, — сказал он, к счастью, оставив тему прошлого Сириуса. — Мне было семнадцать, и я едва ли был девственником, когда он усадил меня, чтобы всё объяснить — и это было самое жалкое объяснение в мире. Я узнал больше от вас с Джеймсом...

Их взгляды встретились.

— Джеймс! — радостно воскликнул Сириус. — Лето перед пятым курсом! Помнишь?

— Карлус провел с ним такую беседу, как только он вернулся домой, — кивнул Ремус. — Когда мы пришли в гости...

— Джеймс усадил нас и повторил всё, что сказал ему отец! — обрадовался Сириус. — Идеально! Я могу поместить воспоминание в Омут памяти. Ладно, там будет крыса, но он почти всегда молчал. И будет похоже на то, что именно Джеймс проводит с Гарри воспитательную беседу.

— Наверное, тебе следует сначала проверить воспоминание на правдивость и правильность, и скорее всего тебе придется отвечать на дополнительные вопросы, — заметил Ремус и широко улыбнулся. — Но да, это замечательная идея, Сириус.

Сириус уже было собирался согласиться, но тут его взгляд упал на часы.

— Чёрт! Мы опаздываем! Нам нужно переодеться в маггловскую одежду и добраться до Грейнджеров! Гарри, наверное, уже стоит у камина и думает, где мы пропадаем!

Ремус спокойно последовал за Сириусом, который вскочил со стула и поспешил к двери.

— Как думаешь, нам стоит спросить Августу о Невилле?

— А что с Невиллом? — рассеянно отозвался Сириус.

— Ну, каковы шансы, что Августа провела с Невиллом аналогичную беседу? — лукаво спросил Ремус.

Сириус внезапно остановился, и Ремус врезался в него. Сириус оглянулся с широко раскрытыми от ужаса глазами.

— Чёрт.

4 августа, 1994

Ранее всё Министерство затаив дыхание ожидало июльского заседания Визенгамота, ожидание же августовского заседания было вдвойне волнительным. Ходило множество слухов о том, что альянс Поттеров возвращается, что род Блэков склоняет на свою сторону нейтральных, а альянс чистокровных на грани распада…

Августа Лонгботтом знала обо всех этих слухах и с удовольствием подливала масла в огонь при малейшей возможности. После того как Сириус Блэк стал лордом, какая-то часть её вдруг пробудилась от долгого сна — искусный политик, которого она почти похоронила своим горем и отчаянием.

Никто никогда полностью не понимал, настолько разбитой и подавленной она себя чувствовала после нападения на её сына и невестку. Тогда она не так давно овдовела — Джеральд умер сразу после женитьбы Фрэнка. Для Августы это стало страшным ударом — она любила его всю свою жизнь. Они пытались завести ещё одного ребёнка после Фрэнка, но их малышка дочка родилась мёртвой, и Августа не смогла набраться мужества для ещё одной попытки. Она посвятила себя роли леди Лонгботтом. Джеральд высоко ценил её политическую хватку и сообразительность, её острый ум и образованность. В конце концов не зря она была выпускницей Равенкло. Многие политические реформы и законы были представлены Визенгамоту с её подачи.

Также она посвятила себя материнству — она буквально осыпала Фрэнка своей любовью и заботой. Откровенно говоря, она избаловала его, но он был всём, что она когда-либо мечтала найти в своём сыне — красивый, обаятельный, чертовски умный и настолько ладно сложенный, что девицы теряли от него голову. Казалось, никто не мог бы стать подходящей партией для него. Но прелестное очарование Алисы и её непринуждённые манеры убедили Августу в её порядочности — к тому же Фрэнк чертовски любил её. Августа была бы рада сказать, что не была свекровью-мегерой, но это было бы ложью — по крайней мере, Алиса никогда не ставила ей это в упрёк.

Рождение Невилла стало радостным событием. Августа была очарована карапузом в тот же миг, как впервые взяла его на руки. Он был таким счастливым малышом — Фрэнк обожал своего первенца с щенячьим трепетом мужчины, впервые ставшим отцом. Она вспоминала, как он играл с Невиллом, кормил, держа на руках, когда Алисы вернулась на работу (к неодобрению Августы), пел ему колыбельные — так же, как когда-то Августа. Не было сомнений, что он бы разбаловал его таким же образом, как маменька разбаловала его самого, если бы только этому не помешал здравый смысл Алисы.

Когда-то она мечтала о куче внуков… Фрэнк хотел назвать сына в честь своего отца, но Августа воспротивилась — Джеральд ненавидел своё имя. Тогда Алиса предложила назвать следующего мальчика именами обоих дедушек — Чарльз Джеральд. Августа же мечтала о малышке-внучке, которую можно было бы бесконечно баловать.

Но одним днём её мечты были разрушены. Лестренджами и Бартемиусом Краучем-младшим.

Узнать о пророчестве было достаточно тяжело само по себе. Она вовсе не верила в подобного рода чепуху, но Алиса восприняла это серьёзно — Фрэнк поддержал её, и они ушли в укрытие. Августа осталась в одиночестве в огромном особняке, не зная, где они находятся.

Ночь, когда погибли Поттеры, стала одновременно облегчением и ужасом для Августы. Облегчение принесло осознание, что мальчиком из пророчества был сын Поттеров, а не её внук — теперь они могли перестать прятаться, и она вновь сможет лелеять свои мечты о куче внуков. Ужасно было то, сколько радости принесла ей смерть двух замечательных людей.

Джеймс и Лили были очаровательной парой. Фрэнк всегда был близок с Джеймсом — шутка о том, что они крёстные братья, вышла на новый уровень в виде альянса между родами. Решение Фрэнка и Алисы бороться за опеку над осиротевшим Гарри Поттером не удивило Августу нисколько — напротив, она полностью их в этом поддерживала. Отчасти, возможно, в попытке заглушить чувство вины (слава Мерлину, на его месте был не Невилл). В то же время не давала покоя мысль, что наследник рода Поттеров будет воспитан магглами…

Но им не следовало выходить из укрытия.

Ей никогда не забыть той страшной ночи. Аппарировав домой после ужина с друзьями, она обнаружила, что дом наполнен аврорами… Фрэнк и Алиса были окружены целителями… Невилл надрывно кричал… Ужас сковал её при мысли, что она могла потеряла свою семью… что Фрэнк и Алиса погибли так же, как Джеймс и Лили. Её съедали угрызения совести, что она могла навлечь беду на них своей радостью от того, что Волдеморт напал на семью Джеймса, а не Фрэнка…

А затем навалилась страшная реальность — повреждение психики и травмированный ребёнок, который от страшного плача переключился на не менее страшную тишину… А затем — дни и недели, проведённые в скитаниях от одного целителя к другому, а малыш Невилл тем временем медленно взрослел, но он настолько отличался от Фрэнка, что приносил одни разочарования — ему полагалось быть наследием Фрэнка — его преемником.

Но теперь…

Словно бы события этого лета сняли дымку горя с мыслей и сердца Августы. Она вновь могла мыслить ясно. Она вновь могла ясно видеть. И она увидела Невилла — своего прекрасного внука.

Августе было стыдно за себя. Действительно ли она была такой старой каргой, что ругала мальчика за недостаток магических сил и отваги? Постоянно говорила ему, что ему следует походить на отца? Она, разумеется, хорошенько прокляла дядюшку Джеральда Элджи, когда он выбросил Невилла из окна, но в тайне она была рада наконец увидеть вспышку стихийной магии в мальчике. Но что думал о ней Невилл?

Она решила начать с чистого листа и тут же предоставила ему возможность принять кольцо наследника. Она хвалила Невилла по мелочам: превозносила его способности в гербологии, восхищалась его навыками в написании писем и поведением во время многочисленных ужинов и празднеств, на которые они ходили; она в конце концов поощряла его дружбу с Гарри Поттером.

Когда Сириус подошёл к ней по поводу палочки… Августа покраснела от стыда. Как могла она забыть, что палочка выбирает хозяина? После этого Невилл начал развиваться стремительно. Он возвращался с совместных занятий с Гарри и взахлёб рассказывал о своих успехах. С каждым днём он становился всё увереннее в себе. Она так им гордилась!

Конечно, ему ещё было куда расти. Она видела, как Невилл использовал Гарри, чтобы отвести от себя излишнее внимание на своём дне рождения (хотя она была очень рада от того, что Гарри, который ненавидел свою славу, пожертвовал собой, чтобы Невилл смог насладиться своими днём рождения — что показывало с лучшей стороны юного лорда Поттера). Но, в сущности, она была взбудоражена тем, как запуганный ребёнок, которого она вырастила, превращался в самостоятельно мыслящего, проницательного юного волшебника.

Она знала, что многому из этого она обязана Сириусу и его управляющему Ремусу. Последний невзначай посоветовал ей сменить финансового управляющего, после того как она позволила ему взглянуть на их бухгалтерию, чтобы выбрать подходящий образец для занятия по управлению имуществом. С тех пор Ремус повадился заглядывать раз в неделю, чтобы обсудить прогресс Невилла и обговорить возможные деловые отношения между родами Поттеров и Лонгботомов. За этими советами, переговорами и воссоединением (спасибо Сириусу) начал проглядываться шанс на процветание для их семьи. В душе она призналась перед самой собой, что из-за своего горя выпустила хозяйство из рук, но это отнюдь её не оправдывало.

Это всё привело к тому, что Августа набросилась на работу в пользу Сириуса и Гарри, чтобы восстановить старый альянс — она задавалась вопросом, почему она не сделала этого раньше? Остальные семьи посетили схожие думы: почему им нужно было дожидаться возвращения рода Поттеров, чтобы восстановить старые связи? Почему нельзя было додуматься об этом самим?

Сам же Сириус был просто благословением. Как бы он не хотел этого признавать, он унаследовал от своего деда политическую хватку и жёсткость. Он знал, когда нужно использовать пряник, а когда — кнут. И он учил Гарри — она видела, как он менялся под попечением Сириуса, по тому, как он обращался с другими родами. У него не было ловкости Сириуса — он был слишком импульсивным и прямолинейным для этого, — но со временем он станет достойным лордом Поттером.

Если доживёт до того момента, когда сможет полностью взять в свои руки всю ответственность.

Нависшая угроза возвращения Волдеморта была другим стимулом пробуждения Августы. Будь она проклята, если позволит этому ироду вновь уничтожить её семью. Она, по сути, потеряла Фрэнка и Алису, но Невилла она потерять не могла.

Или Гарри. Эти новости о смертельной угрозе на его дне рождения привели её в ярость.

Она направила Невилла к месту рядом с Ремусом на ряду для семей в Визенгамоте, обрадовашись при виде многих других наследников из альянса Поттера, которые уже были на месте. Наследники примут участие в клятве, которую берут на себя рода. За послеполуденным чаепитием прошлым днём начался процесс знакомства наследников. Взрослые оставили их наедине с Гарри, поскольку они будут поддерживать друг друга ещё долгое время. Она была приятно удивлена тем фактом, что все наследники остались, когда Гарри ушёл с Сириусом, чтобы пообщаться друг с другом.

Она скрыла улыбку, садясь на своё место.

http://tl.rulate.ru/book/53388/1356069