Готовый перевод The Terminally-Ill Side-Character Inside of a Martial Arts Novel / Смертельно больной второстепенный персонаж в романе о боевых искусствах: Глава 24

Хёк Доджин ничего не ответил. Его взгляд, похожий на осколки стекла, был пристально устремлен на меня.

Он не спрашивал, почему я сказала такое. И не пытался понять мои намерения. Он просто молча смотрел на меня.

Но я, которая на самом деле произнесла эти слова, не хотела слышать его ответа. Я могла ясно представить, какой последует ответ. У Хёк Доджина не было причин обнимать меня, человека, которого моя собственная семья небрежно бросила.

Я не могла заставить его пойти по пути нашей недолгой встречи. Так что этого было достаточно, чтобы пострадала только я.

Тишина казалась невыносимо тяжелой. Я разрывалась между желанием получить хоть какую-то реакцию от Хёк Доджина и надеждой, что его слова не будут тем ответом, которого я боялась. Мой нерешительный взгляд мог лишь тупо уставиться на невинную вазу с цветами.

Бесконечная тишина казалась вечной. Но этому пришёл конец, и Хёк Доджин медленно открыл рот:

– На следующий день после нашей свадебной церемонии я буду называть Совол своей женой.

Я оторвала взгляд от вазы и посмотрела на Хёк Доджина. Прежняя скованность в выражении его лица немного исчезла.

Когда я наклонила голову в ответ на его слова, снова раздался голос мужчины:

– Как всегда, я буду есть с тобой каждое утро, а ближе к вечеру мы будем беседовать и вместе прогуливаться по неосвещенному саду.

– …

– Вечером я буду держать тебя за руку, и мы будем любоваться пейзажем, залитым лунным светом, прежде чем вместе заснём.

– ...Доджин, это не ответ на мой вопрос...

– И, – его голос оборвал мои слова, – когда бы ты ни поправилась, я хочу побродить с тобой по Сычуани, выпить чего-нибудь на майском пике Ста тысяч гор Дэсань, полежать в постели и послушать, как в дождливые дни льет дождь, а зимой с нетерпением ждать возможности ступить на чистый снег.

Слушая его слова, я почувствовала стеснение в груди. Всё, что описал Хёк Доджин, было невозможно. В моём состоянии даже ступить на снег было бы трудно, не говоря уже о том, чтобы отправиться в дальнее путешествие.

Я не могла покинуть этот павильон. Я была прикована здесь, как в кандалах, и не могла никуда уйти. Так что желания Хёк Доджина были всего лишь иллюзиями.

– Вот почему даже шесть месяцев были бы для меня слишком коротким сроком.

– …

– Даже если бы мне дали десять лет, нет, сто лет, я сомневаюсь, что этого было бы достаточно, но я хочу провести с тобой как можно больше времени.

Молодой лидер медленно поднялся со своего места. Я вытянула шею, чтобы проследить за его движениями.

Легкая непринужденность на его лице постепенно исчезла. Вскоре его голос зазвучал громче.

– Ты думаешь, я бы когда-нибудь позволил тебе уйти? Нет, ни за что на свете. Я использую любые средства, чтобы удержать тебя рядом со мной. Даже если мне придётся рисковать своей жизнью, я привяжу тебя к себе. Считай это навязчивой идеей, если хочешь. Проклинай меня, если хочешь, – встретившись со мной взглядом, голос Хёк Доджина наполнился силой. – С того дня, как ты упала передо мной, истекая кровью, ты должна была быть моей, и ты должна была принадлежать мне. Помни, ты моя первая и последняя, и здесь ты должна жить. Так что даже не думай о том, чтобы уйти самой, как это сделал тот человек, навязав мне своё желание.

Это был первый раз, когда я увидела, как Хёк Доджин проявляет себя с такой стороны. Хотя я уже несколько раз была свидетелем того, как его спокойствие нарушалось, это был первый раз, когда я столкнулась с такой маниакальной одержимостью.

Почтительная речь, которую он всегда произносил, была забыта, так как слова лились потоком. Если бы кто-то другой сказал мне такие слова, я бы почувствовала себя одержимой. Но слова, слетевшие с губ Хёк Доджина, только причинили боль моему сердцу.

Закончив говрить, мужчина поджал губы и отвёл от меня взгляд. Движение его опущенной головы казалось лишенным силы, словно отражая его эмоции.

– Я буду считать, что сегодняшний разговор не был услышан.

– Доджин...

Молодой лидер небрежно отвернулся.

Я поднялась со своего места и протянула руку, чтобы остановить его, но моё вялое тело не смогло помешать ему уйти.

Не успела я опомниться, как Хёк Доджин открыл дверь и повернулся ко мне лицом. Я заглянула в его черные глаза. Взгляд был непоколебимый, прямой. От волнения, которое он выказывал несколько мгновений назад, не осталось и следа.

– ...Мне нужно кое-куда сходить ненадолго. Я могу вернуться поздно, так что сначала ложись спать.

С этими словами Хёк Доджин полностью отвернулся. Я смотрела ему вслед, пока он не вышел через закрывающуюся дверь, и вскоре в комнате воцарилась тишина.

* * *

Это было тихое место, где не было слышно даже звука дыхания.

В нём Хва Уи, который только что сел, медленно открыл глаза при приближающемся звуке. Он думал, что рано или поздно Хёк Доджин придёт. Вот почему он ждал каждую ночь.

Через мгновение дверь открылась, и появился молодой лидер Культа, его дыхание было неровным, в отличие от его обычного спокойного поведения. Хва Уи поднял на него глаза и спокойно произнес:

– Ты присядешь? Или предпочитаешь подышать свежим воздухом?

Хёк Доджин, который безучастно смотрел на ожидающего его Хва Уи, перевел взгляд на пустое кресло напротив, где сидел целитель. Осмотрев свободное кресло, он спокойно подошёл и сел на него.

Хва Уи медленно налил чай в темно-синюю чашку и заговорил.

– Похоже, ты всё услышал.

– Значит, ты знал.

– Как я мог не знать? Именно эти пальцы проверяли ее пульс.

– Тогда ты, должно быть, также знаешь, что я собираюсь сказать.

– …

Хва Уи не ответил, просто молча поставил чайник на стол. Чайник со звоном опустился на стол, и целитель изучающе посмотрел на Хёк Доджина. Его голос стал мягче:

– Конфуций потерял своего любимого ученика Ань Еня в раннем возрасте. Он сетовал, что небеса покинули его. А также...

Хёк Доджин отодвинул нетронутую чашку с чаем и сказал:

– Ты должен знать, что я пришёл сюда не для того, чтобы слышать такие слова, Хва Уи. Конечно, ты заговорил об этом не для того, чтобы намекнуть, что надежды нет… или что я должен сдаться, не так ли?

Хва Уи глубоко вздохнул. Он заметил, как Хёк Доджин смотрел на Мойон Совол. Хотя он и не был демоническим культиватором, который использовал демонические искусства, он тоже пережил десятилетия в Культе Демонов. Он был из тех, кто встречался с нынешним Лидером Культа и с предыдущими Лидерами Культа, сохраняя нейтралитет и наблюдая за историей Культа Демонов. Он знал, какие трудности пришлось пережить Хёк Доджину в детстве, и он также знал, что Мойон Совол затрагивала чувствительные места в сердце молодого человека.

Хва Уи испустил ещё один долгий вздох.

Мог ли он рассказать ему всё? Что был человек, который страдал от такой же болезни, как Мойон Совол, и этот человек тоже умер. Что не было подходящего метода лечения, а даже если бы и был, было неясно, хватит ли времени, чтобы лечение подействовало.

Вот почему он ничего не мог сказать.

– Хва Уи, ты спас бесчисленное множество жизней. Насколько я знаю, ты самый выдающийся врач на Центральных равнинах и заслуживающий доверия человек, – Хёк Доджин заговорил коротко, переводя дыхание. – Есть ли какой-нибудь способ?

Лунный свет проникал через окно, освещая комнату ярким сиянием. Лунный свет мелкими осколками пронизывал невозмутимое выражение лица Хёк Доджина. Хва Уи спокойно наблюдал за ним и тихо заговорил:

– Если ты говоришь, что есть способ, значит, он есть. И если ты говоришь, что его нет, значит, его нет.

– Что это значит?

– Если ты попытаешься найти способ, ты, безусловно, сможешь его найти. Нет такой болезни, которую нельзя было бы полностью вылечить. Но если Мойон Совол не сможет остаться в живых до тех пор, даже если ты найдешь его, это не будет иметь значения, – тихо произнёс Хва Уи, наклоняя свою чашку.

– В конце концов, это вопрос времени.

После этих слов Хёк Доджин больше ничего не сказал.

Хва Уи также хранил молчание, как будто давая ему время подумать. В наступившей тишине было слышно только, как целитель пьет чай.

Молодой лидер молча уставился на стол с непроницаемым выражением лица, погруженный в свои мысли. Тишина тянулась бесконечно, как будто само время можно было остановить. Но этому был положен конец.

Допив чай, Хва Уи открыл рот:

– Ты знаешь о пульсе Девяти Инь?

– Я знаю, что это редкое состояние, когда человек рождается с исключительно сильной энергией инь.

– Да, это редкость, но, безусловно, существуют методы лечения. Добавляя огромное количество энергии ян или используя сильнодействующие лекарственные ингредиенты, усиливающие энергию ян, такие как женьшень или китайский гусеничный гриб, которые по своей природе обладают сильной энергией ян, он соответствует характеристикам девяти импульсов Инь, которые демонстрирует Мойон Совол.

В поднятом к небу взгляде Хёк Доджина появился проблеск надежды. Однако слова Хва Уи на этом не закончились.

– Но врожденная хрупкость, которой обладает Мойон Совол, похоже, проистекает не только из импульса Девяти Инь.

– ...Ты намекаешь на что-то ещё?

– Хм...

Хва Уи кивнул головой и погладил свою козлиную бородку, продолжая говорить.

– Огромная внутренняя энергия и её чистота, которые я почувствовал в Мойон Совол, когда проверил её пульс, – это не то, чего можно легко достичь. Я подозреваю, что клан Мойон, должно быть, влил в неё огромное количество эликсиров, чтобы попытаться исцелить её. Не говоря уже о большом количестве внутренней энергии, этот уровень чистоты невозможно поддерживать без использования эликсиров, не полученных от природы.

Встретившись взглядом с Хёк Доджином, Хва Уи продолжил:

– Ты спрашивал, можно ли её спасти? Да, её можно спасти. Если мы вылечим импульс Девяти Инь, то, безусловно, сможем выиграть немного времени. Но для лечения импульса Девяти Инь не потребуется вливать в неё всего один или два эликсира. Иначе потребовалось бы огромное количество энергии ян...

Он медленно оглядел Хёк Доджина с головы до ног. Гармония инь и ян была основополагающим принципом. В природе мужчины рождаются с энергией ян, в то время как женщины рождаются с энергией инь, которая связана с зарождением жизни. Так что, если бы Хёк Доджин смог обнять её и влить в неё огромное количество энергии ян, это могло бы решить все проблемы.

Но девять импульсов Инь не были простым состоянием, которое можно было бы устранить с помощью обычных эликсиров. Даже если бы обычный человек попытался влить энергию ян, чтобы вылечить импульс Девяти Инь, это было бы неэффективно. Только что-то, что по глубине превосходит огромное озеро, например, огромный океан или могучая река, могло бы наполнить его.

Более того, хотя у Хёк Доджина было спокойное и тёплое поведение, он всё ещё был молодым лидером Культа Демонов. Было бы трудно ожидать такого уровня энергии ян от того, кто в совершенстве овладел боевыми искусствами Культа Демонов, которые, как правило, были ориентированы на инь.

Другими словами, были необходимы эликсиры.

– Время можно выиграть. Если мы наполним эликсиры Мойон Совол энергией ян, то, безусловно, сможем восполнить её нехватку времени.

– Тогда...

– Но простые эликсиры не подойдут. Нам нужны эликсиры, содержащие экстремальную энергию ян. Тысячелетний горный женьшень, тысячелетний корень цветков руны… Даже корневища гастродии* будет достаточно, хотя и немного не хватает. У меня есть небольшое количество корневища гастродии, но что касается других ингредиентов, то они существуют в крайне ограниченном количестве. Насколько я знаю, в Культе Демонов может быть один или максимум два ингредиента. С готовностью ли они отдадут их, даже по приказу молодого лидера Культа?

– Я смогу убедить их.

Он не уточнил, кого именно он будет убеждать, но для молодого лидера Культа Демонов был только один человек, которого ему нужно было убедить. И отношения этого человека с Хёк Доджином были напряженными более десяти лет.

Хва Уи знал об этом, но больше не упоминал. Вместо этого он затронул другой вопрос:

– Хорошо,… возможно, ты сможешь их достать. Однако, как известно молодому лидеру, эликсиры, особенно те, которые могут значительно усилить внутреннюю энергию человека, так же трудно усваивать, как и приобретать. Сомнительно, что хрупкое тело Мойон Совол вообще сможет выдержать их.

Хва У вздохнул и медленно откинулся назад.

Мерцающий свет свечей отбрасывал неровные тени. Целитель уставился в потолок и тихо закрыл глаза.

Затем до его ушей донёсся голос Хёк Доджина.

– Я сделаю это возможным.

Услышав его тихие решительные слова, Хва Уй медленно кивнул головой.

– Таким образом… Я не могу сдаться.

______________________

Корневище гастродии – это высушенный клубень растения Gastrodia elata, которое относится к семейству орхидных и широко используется во многих азиатских странах, включая Тайвань, Японию, Корею, Индию, Китай и другие, в качестве средства народной медицины для лечения многих заболеваний.

http://tl.rulate.ru/book/51207/4129308